Метапонт

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Населённый пункт
Метапонт

Метапонт (др.-греч. Μεταπόντιον, лат. Metapontum) — древнегреческий город-колония в Южной Италии, на берегу Тарентского залива, в древней области Лукания.





География

К настоящему времени сохранились лишь руины античного Метапонта, рядом с которым расположен современный городок Метапонто, в провинции Матера, в 50 километрах западнее Таранто. Античный город находился в весьма плодородном районе, и сельское хозяйство играло большую роль в экономической жизни колонии.

История

Метапонт был основан в VII веке до н. э. ахейцами, выходцами из Южной Греции (Пилоса и Мессинии). С самого начала своего существования город был вынужден вести войну с местными италийскими племенами, которые сумели разрушить Метапонт. Колония была вновь отстроена при поддержке города Сибарис. В конце VI века до н. э. в Метапонте жил Пифагор Самосский, город был центром общины пифагорейцев. В IV веке до н. э. колония вступила в конфликт с Сиракузами, управляемыми тогда тираном Дионисием Старший. Для противодействия экспансионистской политике последнего в Южной Италии Метапонт вступил в военный союз с другими городами Великой Греции, однако после поражения союза в 389 году до н. э. в битве при Эллепоре вынужден был признать гегемонию Сиракуз. Ок. 300 года до н. э. известен тиран Клеоним, сын Клеомена II царя Спарты. Во время войн с царём Эпира Пирром (280—275 годы до н. э.) Метапонт поддержал Рим. После Тарентской войны (272 год до н. э.) вошёл в состав Римского государства, однако после поражения римлян от Ганнибала в битве при Каннах в 216 году др н. э. перешёл на сторону Карфагена. Вскоре, однако, власть Рима в Метапонте была восстановлена.

Нумизматика

Метапонт чеканил свои монеты начиная с середины VI до н. э. В связи с тем, что центральную роль в процветании города играло производство и экспорт пшеницы, на одной из сторон метапонтских монет обязательно изображался колос пшеницы (на другой стороне было изображение богов — часто богини плодородия Деметры или кого-либо из мифических героев, либо также колоса). Встречаются также изредка монеты, где вместо колоса отчеканены мышь или саранча. Это означает, что в данный год выпуска монеты урожай был уничтожен или пострадал от бедствия.

Напишите отзыв о статье "Метапонт"

Литература

  • Грэхэм А. Дж. Западные греки, в книге: Кембриджская история древнего мира. Т. 3, ч. 3: Расширение греческого мира. VIII—VI века до н. э. М.: Ладомир, 2007. ISBN 978-5-86218-467-9
  • Жебелев С. А. Греческая колонизация, в книге: История Древней Греции. Т. 2, ч. 1, М., 1936
  • Berard J. La colonisation grecque de l`Italie meridionale et de la Sicile dans l´Antiquite. Paris, 1941.

Отрывок, характеризующий Метапонт

Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.
– Что за штиль, как он описывает мило! – говорила она, читая описательную часть письма. – И что за душа! Об себе ничего… ничего! О каком то Денисове, а сам, верно, храбрее их всех. Ничего не пишет о своих страданиях. Что за сердце! Как я узнаю его! И как вспомнил всех! Никого не забыл. Я всегда, всегда говорила, еще когда он вот какой был, я всегда говорила…
Более недели готовились, писались брульоны и переписывались набело письма к Николушке от всего дома; под наблюдением графини и заботливостью графа собирались нужные вещицы и деньги для обмундирования и обзаведения вновь произведенного офицера. Анна Михайловна, практическая женщина, сумела устроить себе и своему сыну протекцию в армии даже и для переписки. Она имела случай посылать свои письма к великому князю Константину Павловичу, который командовал гвардией. Ростовы предполагали, что русская гвардия за границей , есть совершенно определительный адрес, и что ежели письмо дойдет до великого князя, командовавшего гвардией, то нет причины, чтобы оно не дошло до Павлоградского полка, который должен быть там же поблизости; и потому решено было отослать письма и деньги через курьера великого князя к Борису, и Борис уже должен был доставить их к Николушке. Письма были от старого графа, от графини, от Пети, от Веры, от Наташи, от Сони и, наконец, 6 000 денег на обмундировку и различные вещи, которые граф посылал сыну.