Методика дополнения

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Мето́дика дополне́ния — один из экспериментальных приёмов психолингвистики. Процедура заключается в том, что в тексте пропускается каждое n-ное слово (обычно это каждое 5-е), а испытуемых просят восстановить текст на основании оставшегося контекста (как правило, только левого). Результаты используются также при определении степени понимания незнакомого текста.





Примеры применения методики

Эксперимент с научной фантастикой

В одном из экспериментовК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 4947 дней] испытуемым предъявлялся разрушенный текст научно-фантастической тематики. Параллельно им же предъявлялся психодиагностический опросник. Те испытуемые, которые успешно восстановили этот текст, оказались и по психологическому профилю похожими на писателей научной фантастики: у них был такой же сниженный уровень социализованности и такой же повышенный уровень тревожности. Были и различия, в частности, читатели оказались склонными к ипохондричности, а писатели — к стеничности.

См. также

Напишите отзыв о статье "Методика дополнения"

Литература

  • Белянин В. П. Тестовая методика дополнения как психолингвистический эксперимент.// Общение: теоретические и прагматические проблемы. — М.: Ин-т языкознания, 1978, с. 24—28.

Отрывок, характеризующий Методика дополнения

– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.