Механошин, Кирилл Петрович

Кирилл Петрович Механошин
Дата рождения	28 марта 1915(1915-03-28)
Место рождения	дер. Еловка Верхотурский уезд, Пермская губерния; ныне Серовский городской округ, Свердловская область
Дата смерти	11 мая 1995(1995-05-11) (80 лет)
Место смерти	Тюмень, Тюменская область
Принадлежность	СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1937—1940, 1941—1946
Звание	гвардии младший лейтенант
Часть	75-я гвардейская стрелковая дивизия
Командовал	взводом 73-й гвардейской отдельной разведроты
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии
В отставке	гвардии старший лейтенант

Кирилл Петрович Механошин (1915—1995) — советский офицер, участник Великой Отечественной войны, командир взвода 73-й гвардейской отдельной разведывательной роты 75-й гвардейской стрелковой дивизии 61-й армии 1-го Белорусского фронта, гвардии младший лейтенант, Герой Советского Союза (1945), позднее — гвардии старший лейтенант.

Биография

Кирилл Петрович родился 28 марта 1915 года в деревне Еловка Надеждинского района Пермской губернии, ныне Серовского района Свердловской области, в крестьянской семье. Русский.

В 1922 году семья переехала в село Леуши ныне Кондинского района Ханты-Мансийского автономного округа Тюменской области. Окончив семилетку, начал работать в рыболовецком колхозе. В 1937 году призван на военную службу. Служил связистом в Красноярске. Окончил полковую школу младших командиров. После демобилизации в 1940 году вернулся в Леуши.

С началом Великой Отечественной войны в июле 1941 года снова призван в Красную армию и направлен на Дальний Восток. С марта 1943 года К. П. Механошин в действующей армии, на Центральном фронте. Командуя отделением разведчиков 73-й гвардейской отдельной разведроты 75-й гвардейской стрелковой дивизии, участвовал в битве на Орловско-Курской дуге, освобождал Белгород. Награждён медалью «За отвагу».

Был направлен на краткосрочные офицерские курсы. Летом 1944 года в звании младшего лейтенанта К. П. Механошин участвует в операции «Багратион», в освобождении городов Бобруйск, Барановичи, Белосток. В сентябре 1944 года 75-я гвардейская стрелковая дивизия была передана в состав 3-го Прибалтийского фронта, Механошин участвует в освобождении Латвии.

27-го октября 1944 года, действуя старшим группы захвата, гвардии младший лейтенант Механошин К. П. вместе со своими бойцами первым ворвался в траншеи противника, забросал противника гранатами, при этом убили 5 гитлеровцев и захватили одного контрольного пленного, который дал ценные сведения о противнике. Этим самым был выполнен приказ командования 75 ГСД о разведке боем и захвате контрольного пленного.

За боевые действия и умелое руководство группой захвата Механошин К. П. был награждён орденом Красной Звезды. Участвовал в освобождении города Риги.

С 1 января 1945 года 75-я гвардейская стрелковая дивизия вновь в составе 1-го Белорусского фронта. С нею К. П. Механошин участвует в Висло-Одерской операции.

Тов. Механошин, выполняя поставленную командованием дивизии задачу, в ночь на 17.4.1945 года первый форсировал водную преграду — реку Одер.

Со своей группой бойцов выбил противника из первой траншеи в районе дер. Ной-Глитцен, тем самым дал возможность переправиться остальным подразделениям дивизии, принимал на себя всю тяжесть, весь огонь противника. Сам со своей группой переходил несколько раз в атаку и рукопашные схватки. Захватил несколько панцыр-фаустов и станковый пулемет противника, которым отбивал восемь контратак противника.

Тов Механошин дрался как герой, храбро, не считаясь со своей жизнью. Противник несколько раз окружал его, но он правильно организовав круговую оборону, переходил в атаку, нанося противнику большие потери, улучшая положение подразделений. За день боев на поле боя осталось до 60 гитлеровцев. Противник всеми силами старался опрокинуть храбрецов обратно. К исходу дня тов. Механошин остался один и в момент 8-й контратаки героически отбивался из трофейного пулемета, удержав рубеж, завоеванный взводом.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 31 мая 1945 года за мужество и героизм, проявленные при форсировании реки Одер, захвате и удержании плацдарма на её западном берегу гвардии младшему лейтенанту Механошину Кириллу Петровичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

Войну Механошин К. П. закончил 3 мая 1945 года с выходом 75-й гвардейской стрелковой дивизии к реке Эльба южнее города Виттенберге (земля Бранденбург, севернее Берлина).

Демобилизован в 1946 году в звании старшего лейтенанта. С 1946 по 1954 год служил в органах МВД. Член КПСС с 1957 года.

После увольнения переехал в Тюмень, где работал на камвольно-суконном комбинате.

Умер Кирилл Петрович 11 мая 1995 года. Похоронен на Червишевском кладбище в Тюмени.

Награды

• Медаль «Золотая Звезда» № 7003 Героя Советского Союза (31 мая 1945).
• Орден Ленина.
• Орден Отечественной войны 1-й степени.
• Орден Красной Звезды.
• Медаль «За отвагу».

Память

• В городе Ханты-Мансийске на «Аллее славы» парка Победы установлен бюст Героя.
• В городе Тюмени на доме № 2 по ул. Мориса Тореза, где жил К. П. Механошин, установлена мемориальная доска.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1988. — Т. 2 /Любов — Ящук/. — 863 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-203-00536-2.
• Дзюбинский Л. И. Герои города Серова. — Серов, 2010. — С. 125—132. — 414 с.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=3435 Механошин, Кирилл Петрович]. Сайт «Герои Страны». (Проверено 20 ноября 2010).

• [www.az-libr.ru/index.shtml?Persons&C5N/baf3f182/index Механошин К. П.]
• [eduhmao.ru/info/14/7498/86675/ Информационно-просветительский портал Ханты-Мансийского автономного округа].
• [memobook.midural.ru/index/ru/hero-show-6666000095015 Книга памяти]
• [www.kamis.ru/labs/hm-feat/?pt=exhib&as=1022678&ex=1022784&pr=true&sd=true Механошин К. П.]

Отрывок, характеризующий Механошин, Кирилл Петрович

Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.



В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.
– Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир улыбаясь подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью. Однако, кажется, ничего, полк не из дурных… А?
Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.
– Через час, я думаю.
– Успеем переодеть?
– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…