Мехран Карими Нассери

Мехран Карими Насери (Mehran Karimi Nasseri, перс. مهران کریمی ناصری‎, также известен как Сэр Альфред Мехран, 1942 год, Масджид-Солейман, Хузестан, Иран) — иранский беженец, проживавший в терминале Международного аэропорта имени Шарля де Голля с 26 августа 1988 года по июль 2006 года. По мотивам его автобиографии был снят фильм «Терминал».

История

В 1977 году за участие в акциях протеста против шаха Мохаммеда Реза был выслан из Ирана. После этого Нассери искал политического убежища в европейских странах, но все попытки оказались безуспешными. В 1981 году он наконец получил статус политического беженца в Комиссии ООН по делам беженцев Бельгии, что позволяло ему принять гражданство любой европейской страны.

Поскольку мать Нассери была британской подданной, в 1986 году он принимает решение переехать в Глазго. Покинув Бельгию, в 1988 году Мехран Нассери направляется во Францию, чтобы оттуда вылететь в Лондон. На железнодорожной станции в Париже у него украли дипломат с документами, но, несмотря на это, Мехран сел в самолёт. В аэропорту Хитроу при попытке пройти паспортный контроль его отправили назад в аэропорт Шарль де Голль. Французские власти не смогли выдать ему разрешение на въезд назад во Францию. Так как он приехал легально, его не могут принудить покинуть аэропорт. Выдача новых документов в Бельгии была бы возможна только в случае личной явки Мехрана, но в то же время по бельгийским законам беженец, покинувший страну, которая дала ему приют, теряет право на возвращение. В 1995 году бельгийские власти выдали такое разрешение, но только при условии, что Мехран будет жить в Бельгии под присмотром социальных работников, на что он не согласился, так как намеревался жить в Великобритании.

Сначала он жил тем, что давали пассажиры и сотрудники аэропорта, затем стал известен журналистам, которые писали о нем статьи и брали интервью. Этим и зарабатывал. Ещё в 1998 году его адвокат добился, чтобы ему вернули утерянные документы, но Нассери отказался покидать аэропорт.

Во время своего восемнадцатилетнего пребывания в терминале аэропорта Шарля де Голля, Нассери проводил время за чтением, вёл дневник и изучал экономику.

Жизнь Нассери в терминале закончилась в июле 2006 года, когда он был госпитализирован в связи с неопределённым заболеванием. К концу января 2007 года он покинул больницу, и в течение нескольких недель жил в гостинице рядом с аэропортом. По состоянию на 2008 год он продолжает жить в Париже.

См. также

• Захра Камалфар
• Терминал (фильм)

Ссылки

• Кирилл Новиков, [www.kommersant.ru/doc/918321 Сливки нищего общества] // Журнал «Коммерсантъ Деньги» № 30 (685) от 04.08.2008

Отрывок, характеризующий Мехран Карими Нассери

Въехав в деревню, он слез с лошади и пошел к первому дому с намерением отдохнуть хоть на минуту, съесть что нибудь и привесть в ясность все эти оскорбительные, мучившие его мысли. «Это толпа мерзавцев, а не войско», думал он, подходя к окну первого дома, когда знакомый ему голос назвал его по имени.
Он оглянулся. Из маленького окна высовывалось красивое лицо Несвицкого. Несвицкий, пережевывая что то сочным ртом и махая руками, звал его к себе.
– Болконский, Болконский! Не слышишь, что ли? Иди скорее, – кричал он.
Войдя в дом, князь Андрей увидал Несвицкого и еще другого адъютанта, закусывавших что то. Они поспешно обратились к Болконскому с вопросом, не знает ли он чего нового. На их столь знакомых ему лицах князь Андрей прочел выражение тревоги и беспокойства. Выражение это особенно заметно было на всегда смеющемся лице Несвицкого.
– Где главнокомандующий? – спросил Болконский.
– Здесь, в том доме, – отвечал адъютант.
– Ну, что ж, правда, что мир и капитуляция? – спрашивал Несвицкий.
– Я у вас спрашиваю. Я ничего не знаю, кроме того, что я насилу добрался до вас.
– А у нас, брат, что! Ужас! Винюсь, брат, над Маком смеялись, а самим еще хуже приходится, – сказал Несвицкий. – Да садись же, поешь чего нибудь.
– Теперь, князь, ни повозок, ничего не найдете, и ваш Петр Бог его знает где, – сказал другой адъютант.
– Где ж главная квартира?
– В Цнайме ночуем.
– А я так перевьючил себе всё, что мне нужно, на двух лошадей, – сказал Несвицкий, – и вьюки отличные мне сделали. Хоть через Богемские горы удирать. Плохо, брат. Да что ты, верно нездоров, что так вздрагиваешь? – спросил Несвицкий, заметив, как князя Андрея дернуло, будто от прикосновения к лейденской банке.
– Ничего, – отвечал князь Андрей.
Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.
– Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.
– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
– Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
– Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.