Мечты о женщинах, красивых и так себе
| Мечты о женщинах, красивых и так себе | |
| Dream of Fair to Middling Women | |
| Жанр: | |
|---|---|
| Автор: | |
| Язык оригинала: | |
| Дата написания: |
1932 |
| Дата первой публикации: | |
«Мечты о женщинах, красивых и так себе» (англ. Dream of Fair to Middling Women) — первое крупное прозаическое произведение ирландского писателя Сэмюэля Беккета. Работа над романом завершена в первой половине 1932 года[1].
Эта, еще во многом подражательная по отношению к Джойсу и незрелая книга отличается сложным, не характерным для зрелого и, в особенности, позднего Беккета «барочным» языком, и демонстрирует изощрённую энциклопедическую эрудицию молодого автора.
Сюжетное ядро романа представляет собой довольно путанное описание романтических отношений носящего автобиографические черты юноши по имени Белаква Шуа (тезки одного из персонажей Дантова Чистилища) с тремя девушками (прототипом первой из них, Смеральдины-Римы, послужила первая любовь Беккета, его кузина Пегги Синклэр, второй, Сиры-Кузы, — безумная дочь Джойса, Лючия, третьей, Альбы, — другое юношеское увлечение писателя, Этна Маккарти). В этой связи книга носит глубоко личный характер, чего Беккет старательно и щепетильно стремился избегать в последующем[2].
Роман, отвергнутый всеми издательствами, представляет собой достаточно «сырое», по свидетельству самого Беккета, «незрелое и нестоящее», хотя и демонстрирующее обширную осведомленность автора в вопросах литературы, философии и теологии, произведение. Роман был опубликован, согласно воле самого автора, лишь посмертно в 1992 году.
Напишите отзыв о статье "Мечты о женщинах, красивых и так себе"
Примечания
- ↑ James Knowlson. Damned to Fame. The Life of Samuel Beckett. Grove Press. New York. 1996.
- ↑ Марк Дадян. «Меня не пустит к мытарствам сейчас Господняя птица…». Цитируется по: Беккет, Сэмюэль. Мечты о женщинах, красивых и так себе. Текст. Серия: Квадрат, Москва, 2006 год, ISBN 5-7516-0534-9
Отрывок, характеризующий Мечты о женщинах, красивых и так себе
– Ах как я рада, няня.– Бог милостив, голубка. – Няня зажгла перед киотом обвитые золотом свечи и с чулком села у двери. Княжна Марья взяла книгу и стала читать. Только когда слышались шаги или голоса, княжна испуганно, вопросительно, а няня успокоительно смотрели друг на друга. Во всех концах дома было разлито и владело всеми то же чувство, которое испытывала княжна Марья, сидя в своей комнате. По поверью, что чем меньше людей знает о страданиях родильницы, тем меньше она страдает, все старались притвориться незнающими; никто не говорил об этом, но во всех людях, кроме обычной степенности и почтительности хороших манер, царствовавших в доме князя, видна была одна какая то общая забота, смягченность сердца и сознание чего то великого, непостижимого, совершающегося в эту минуту.
В большой девичьей не слышно было смеха. В официантской все люди сидели и молчали, на готове чего то. На дворне жгли лучины и свечи и не спали. Старый князь, ступая на пятку, ходил по кабинету и послал Тихона к Марье Богдановне спросить: что? – Только скажи: князь приказал спросить что? и приди скажи, что она скажет.
– Доложи князю, что роды начались, – сказала Марья Богдановна, значительно посмотрев на посланного. Тихон пошел и доложил князю.
– Хорошо, – сказал князь, затворяя за собою дверь, и Тихон не слыхал более ни малейшего звука в кабинете. Немного погодя, Тихон вошел в кабинет, как будто для того, чтобы поправить свечи. Увидав, что князь лежал на диване, Тихон посмотрел на князя, на его расстроенное лицо, покачал головой, молча приблизился к нему и, поцеловав его в плечо, вышел, не поправив свечей и не сказав, зачем он приходил. Таинство торжественнейшее в мире продолжало совершаться. Прошел вечер, наступила ночь. И чувство ожидания и смягчения сердечного перед непостижимым не падало, а возвышалось. Никто не спал.
