Мешулам, Рафаэль

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Рафаэль Мешулам
ивр.רפאל משולם‏‎, англ. Raphael Mechoulam

Профессор Рафаэль Мешулам
Дата рождения:

1930(1930)

Место рождения:

София, Болгария

Страна:

Израиль Израиль

Научная сфера:

фармацевтическая химия, биохимия

Место работы:

Институт Вейцмана, Рокфеллеровский университет, Еврейский университет в Иерусалиме

Научный руководитель:

проф. Franz Sondheimer

Известен как:

исследователь полного синтеза тетрагидроканнабиола, химии каннабиоидов, открытие эндоканнабиноидов

Награды и премии:

Премия Израиля (химия, 2000), Heinrich Wieland Prize (2004), Ulf von Euler Lecture in Physiology и др.

Рафаэль Мешулам (ивр.רפאל משולם‏‎, англ. Raphael Mechoulam; род. 1930, София, Болгария) — израильский профессор, биохимик, исследователь механизмов психотропного действия конопли.



Биография

Выпускник Еврейского университета (Иерусалим, Израиль), с 1956 — доктор философии, сотрудник Вейцмановского института в Реховоте (Израиль). Занимался исследованиями химической структуры терпенов, алкалоидов, каннабиноидов.

В 1964 году, совместно с Иехиелем Гаони (англ. Yechiel Gaoni), выделил основной психотропный компонент гашиша — тетрагидроканнабинол (ТГК) — и опубликовал его химическую формулу. Открытие имело определённый научный резонанс, однако не получило практического применения, поскольку вещество сочли «не имеющим медицинской ценности» и отказались патентовать. В конце 1970-х годов фармакологи США, используя разработки Мешулама, создали препарат «маринол», используемый как противорвотное средство при химиотерапии рака и стимулятор аппетита при СПИДе.

В 1966 году Мешулам перешел в Еврейский университет, где получил звание профессора и собственную кафедру (1975) и продолжил свои исследования. В 1988 году им была высказана гипотеза о существовании в нервных клетках особых каннабиноидных рецепторов, взаимодействующих с ТГК. В 1990 году, совместно с группой учёных, он обнаружил и описал такие рецепторы, особо подчеркнув при этом, что их наличие должно свидетельствовать о естественной выработке в организме нейромедиаторных веществ, подобных каннабиноидам.

Два года спустя Мешулам совместно со своим ассистентом Уильямом Дивейном (англ. William Anthony Devane) идентифицировал одно из таких веществ — этаноламид арахидоновой кислоты — и назвал его «анандамидом». Впоследствии этот термин стал названием для целой группы эндогенных каннабиноидов, исследование которых позволило достигнуть значительного прогресса в изучении медицинских свойств конопли и создать каннабиноидоподобные вещества, не обладающие психоделическими свойствами. В частности, каннабиноид HV-211, синтезированный под руководством Мешулама, обладает глутаминоблокаторными свойствами, характерными для препаратов конопли, но при этом не оказывает психотропного действия.

В 1999 году Рафаэль Мешулам был избран президентом Международного общества исследования каннабиноидов (International Cannabinoid Research Society).

Напишите отзыв о статье "Мешулам, Рафаэль"

Литература

Отрывок, характеризующий Мешулам, Рафаэль

– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
Денисов всё молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими, черными глазами на Ростова.
– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох, как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду матку скажу. Нехорошо!
И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг'авда, чог'т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г'остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.
– Я тебе говог'ю, – закричал Денисов, – он малый славный.
– Так то лучше, граф, – повторил штаб ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да с.
– Господа, всё сделаю, никто от меня слова не услышит, – умоляющим голосом проговорил Ростов, – но извиняться не могу, ей Богу, не могу, как хотите! Как я буду извиняться, точно маленький, прощенья просить?
Денисов засмеялся.
– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.
– Ей Богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…
– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг'а велено пг'иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.