Мещерская, Кира Александровна

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Мещерская Кира Александровна
Дата рождения:

10 июня 1909(1909-06-10)

Место рождения:

село Логи,
Смоленская губерния,
Российская империя

Дата смерти:

1991(1991)

Место смерти:

Толмачёво, Лужский район, Ленинградская область, СССР

Страна:

СССР СССР

Научная сфера:

биолог

Учёная степень:

доктор медицинских наук

Учёное звание:

профессор

Альма-матер:

2-й Ленинградский медицинский институт

Награды и премии:

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Кира Александровна Мещерская (19091991) — советский учёный-биолог и фармаколог, профессор.

Заведовала кафедрами биологии и фармакологии Благовещенского, а затем кафедрой фармакологии Владивостокского[1] медицинского институтов.





Биография

Родилась 10 июня 1909 года в с. Логи Смоленской губернии, где её отец владел небольшим имением (см. Герчиково).

Семья

Отец, Александр Павлович Мещерский, имел агрономическое образование, полученное при Петровско-Разумовской сельскохозяйственной академии. Мать — Ольга Эдуардовна (1877-1971) — происходила из семьи военной аристократии. Её отец генерал-лейтенант Эдуард Иванович Форш возглавлял корпус военных топографов, а брат был мужем писательницы Ольги Комаровой (Форш).

В семье было трое детей: старший брат Никита и сестры — Елена и Кира. Впоследствии Никита Александрович Мещерский стал крупным лингвистом, специалистом по сравнительному языкознанию, древней славяно-русской переводной письменности и заведовал кафедрой русского языка в Ленинградском университете. После революции семья перебралась в Петроград, где поселилась на Васильевском острове.

В 1932 году был осужден на 5 лет и отбывал срок на лесоразработках в Свирьлаге старший брат Киры — Никита. В 1935 году «как социально опасный элемент» был арестован и отец. Он с женой и старшей дочерью Еленой был приговорен к ссылке в Оренбург, где вновь был арестован и расстрелян в 1937 году «за участие в контрреволюционной организации». Кира Александровна отделалась только увольнением и годичной ссылкой в Алма-Ату. Возможно, её спасло раннее замужество — мужем был молодой биолог Д. М. Штейнберг (1909—1962; в будущем — известный профессор зоологии, доктор биологических наук), который приходился родным внуком великому русскому композитору Н. А. Римскому-Корсакову.

Образование

Получив домашнее, потом среднее образование в советской школе, Кира Александровна с 1926 по 1931 годы училась во 2-м Ленинградском медицинском институте (сейчас Санкт-Петербургская государственная педиатрическая медицинская академия), совмещая учебу с работой препаратором в Ветеринарном институте и фасовщицей в артели «Технохим».

Деятельность

После окончания вуза Мещерская была направлена работать врачом здравпункта в Кемерово. Вернувшись через два года в Ленинград, с 1933 по 1935 годы она работала младшим научным сотрудником Всесоюзного института экспериментальной медицины (ВИЭМ). В связи с репрессиями семьи и как лицо дворянского происхождения — была уволена с работы. После этого год проработала в Казахском НИИ охраны материнства и детства (г. Алма-Ата), потом еще год — участковым педиатром в Ленинграде, не оставляя при этом научных занятий, которым отдавала свободное от основной работы время.

После защиты кандидатской диссертации в Ленинградском университете (специальность — биология) с 1937 года по рекомендации профессора Д. Н. Насонова была принята ассистентом на кафедру фармакологии педиатрического мединститута и приступила к подготовке докторской диссертации, которую прервала Великая Отечественная война — в конце лета 1941 года К. А. Мещерская добровольцем ушла на фронт.

В годы войны она служила в должностях батальонного врача, начальника санитарной службы отдельного санитарного батальона, главного токсиколога 23-й армии (Ленинградский фронт). В военные годы в санатории «Озеро Горькое»[2] Щучанского района Курганской области находился эвакогоспиталь № 3121. Среди лечащих врачей была и К. А. Мещерская. За время войны К. А. Мещерская получила четыре воинских звания, была награждена орденами и медалями и демобилизовалась в звании майора медицинской службы.

После демобилизации Мещерская вернулась к преподавательской работе в педиатрическом институте. После защиты в 1947 году докторской диссертации по специальности фармакология — «Анализ токсического эффекта ионов калия и его особенности в различные периоды роста животного (К проблеме возрастной физиологии)»[1] — работала старшим научным сотрудником химико-фармацевтического НИИ (Ленинград). Далее заведовала кафедрой фармакологии Челябинского (с 1949 года) и кафедрами биологии и фармакологии Благовещенского (с 1952 года) медицинских институтов. В обоих вузах была проректором по учебной и научной работе. С 1968 по 1986 годы она заведовала кафедрой фармакологии Владивостокского государственного медицинского института.

В июле 1986 года, после потери зрения переехала к сестре в Толмачево Ленинградской области. В 1991 — скончалась там.

Всего профессор К.А. Мещерская была автором 173 научных работ, ею подготовлено 20 кандидатов медицинских и биологических наук.

Профессор К. А. Мещерская занималась активной общественной деятельностью — она была неизменным председателем Приморских отделений Всесоюзного общества физиологов им. И. П. Павлова и общества фармакологов; была председателем Приморской медико-биологической секции Всесоюзного общества «Знание»; лектором республиканской квалификации.

Она имела феноменальную память и удивительную эрудицию в медицине и других естественно-научных дисциплинах, литературе, философии, музыке.

Умерла в 1991 году.

Награды

  • Награждена орденами и медалями СССР: орден Отечественной войны I степени, орден Красной Звезды; медалями «За боевые заслуги», «За оборону Ленинграда» и «За победу над Германией» и другими.

Напишите отзыв о статье "Мещерская, Кира Александровна"

Примечания

  1. 1 2 [archive.is/20121225050220/pharmakolog.narod.ru/history.htm Краткая историческая справка развития фармакологии в Приморском крае РФ (1945—2009)]
  2. [43025.ucoz.ru/publ/kurort_quot_ozero_gorkoe_quot/1-1-0-351 Курорт «Озеро Горькое»]

Ссылки

  • [alexander-apel.narod.ru/library/kira_mescherskaya.pdf Кира Александровна Мещерская — К 100-летию со дня рождения]
  • [vita.vgmu.ru/2001/06/memory.php3 Памяти Киры Александровны Мещерской]

Отрывок, характеризующий Мещерская, Кира Александровна

– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.
Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.
– А вам должно казаться, – говорил Борис, слегка краснея, но не изменяя голоса и позы, – вам должно казаться, что все заняты только тем, чтобы получить что нибудь от богача.
«Так и есть», подумал Пьер.
– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.
– Вот это странно! Я разве… да и кто ж мог думать… Я очень знаю…
Но Борис опять перебил его:
– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?
И Борис, видимо свалив с себя тяжелую обязанность, сам выйдя из неловкого положения и поставив в него другого, сделался опять совершенно приятен.
– Нет, послушайте, – сказал Пьер, успокоиваясь. – Вы удивительный человек. То, что вы сейчас сказали, очень хорошо, очень хорошо. Разумеется, вы меня не знаете. Мы так давно не видались…детьми еще… Вы можете предполагать во мне… Я вас понимаю, очень понимаю. Я бы этого не сделал, у меня недостало бы духу, но это прекрасно. Я очень рад, что познакомился с вами. Странно, – прибавил он, помолчав и улыбаясь, – что вы во мне предполагали! – Он засмеялся. – Ну, да что ж? Мы познакомимся с вами лучше. Пожалуйста. – Он пожал руку Борису. – Вы знаете ли, я ни разу не был у графа. Он меня не звал… Мне его жалко, как человека… Но что же делать?
– И вы думаете, что Наполеон успеет переправить армию? – спросил Борис, улыбаясь.
Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.
Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]