Мива (певица)

Мива Miwa
Дата рождения	15 июня 1990(1990-06-15) (33 года)
Место рождения	Хаяма, префектура Канагава, Япония
Годы активности	2007 — н. в.
Страна	Япония Япония
Профессии	певица, композитор
Инструменты	вокал, гитара, пианино
Жанры	J-pop, поп-рок, поп
Лейблы	Sony Music Entertainment Japan (2010 — н. в.)
[miwa-web.com Официальный сайт]

Мива (англ. Miwa; род. 15 июня 1990, Хаяма, Канагава, Япония) — японская певица и автор песен. Её дебют состоялся в 2010 году с синглом Don’t Cry Anymore, заглавная композиция с которого была использована в качестве музыкальной темы для дорамы Nakanai to Kimeta hi.

Биография

Мива родилась в посёлке Хаяма (префектура Канагава), однако ещё в раннем возрасте переехала в Токио. Под влиянием отца, очень любившего музыку, Мива сама увлеклась музыкой.

Писать песни Мива начала в возрасте 15 лет. После того как она поступила в старшую школу, начала заниматься самообучением игре на гитаре, но, не достигнув большого прогресса, решила платить за профессиональные уроки. Ученикам её школы запрещалось работать, но Мива всё равно работала тайно, и, в конечном итоге на втором году обучения в старшей школе накопила достаточно денег, чтобы купить гитару Гибсон J-45. После этого Мива начала играть живые концерты в основном вокруг района Шимокитазава в Токио и летом на Окинаве (там находится дом её родителей). Из-за того, что в её старшей школе существовал запрет студентам работать в шоу-бизнесе, ей приходилось играть концерты тайно (даже не сказав об этом своим школьным друзьям). В это время Мива выпустила два самиздатовских независимых сингла, «Song for You/Today» и «Soba ni Itai Kara» в 2007 и 2008 годах.

На своём третьем году обучения в старшей школе Мива подписала контракт с Sony Music Entertainment Japan. Она дебютировала как певица в 2010 году, во время учёбы в Университете Кэйо. Её дебютный сингл, «Don’t Cry Anymore», был выбран как музыкальная тема дорамы Nakanai to Kimeta Hi. Сингл имел определённый коммерческий успех, прорвавшись в ТОП-20 хит-парада от Oricon и согласно Японской ассоциации звукозаписывающих компаний через месяц после релиза полной версии, был куплен и загружен в мобильные телефоны более 100 000 раз. В апреле 2010 года «Don’t Cry Anymore» завоевала награду как лучшая драматическая песня на 64-й The Television Drama Academy Awards. Свой второй сингл «Little Girl» Мива выпустила в конце июня. А её третий сингл, «Change» использовался в качестве 12-го опенинга аниме «Блич», и попал в ТОП-10 синглов хит-парада от Oricon.

Для полнометражной аниме-версии новеллы «Многоцветье» автора Это Мори Мива записала кавер-версии на 2 песни известных японских исполнителей, Boku ga Boku de Aru Tame ni Ютаки Озаки, которая была использована в качестве музыкальной темы фильма, и Aozora японской группы The Blue Hearts, которая использовалась в качестве финальной песни фильма. Обе песни были выпущены для цифрового скачивания 12 августа 2010 года.

Своими любимыми западными музыкантами Мива называет Шерил Кроу, Deep Purple, Кэрол Кинг, Аврил Лавин и Тейлор Свифт, а из японских музыкантов — Айко, Анджелу Аки, Radwimps и Юки.

Мива выпустила свой первый альбом Guitarissimo 6 апреля 2011 года (изначально релиз должен был состояться неделей ранее в конце марта, но был отложен вследствие землетрясения в Японии и его последствий). Альбом в целом был очень хорош и смог достигнуть 1-го места в чарте Oricon среди альбомов, что сделала Миву первым музыкантом в истории, родившимся в период Хэйсэй, который смог достигнуть первого места в чарте Oricon среди альбомов.

Она сыграла флейтистку в фильме «Маэстро!».

Дискография

1. 2011 — Guitarissimo
2. 2012 — Guitarium
3. 2013 — Delight
4. 2015 — Oneness

Ссылки

• [www.miwa-web.com/ a-web.com] — официальный сайт Мива (яп.)
• [www.tristone.co.jp/singers/miwa/ Tristone Management site] (яп.)
• [ameblo.jp/miwa-guitar/ Official blog] (яп.)
• [www.tauseya.com/artist/ja/342/ miwa Lyrics Discography]

Музыка   Персоналии   Женщина   Япония

К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Мива (певица)

– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.
– Ах, как хорошо, отлично! – приговаривала она ко всему. Ростов почувствовал, как под влиянием жарких лучей любви, в первый раз через полтора года, на душе его и на лице распускалась та детская улыбка, которою он ни разу не улыбался с тех пор, как выехал из дома.
– Нет, послушай, – сказала она, – ты теперь совсем мужчина? Я ужасно рада, что ты мой брат. – Она тронула его усы. – Мне хочется знать, какие вы мужчины? Такие ли, как мы? Нет?
– Отчего Соня убежала? – спрашивал Ростов.
– Да. Это еще целая история! Как ты будешь говорить с Соней? Ты или вы?
– Как случится, – сказал Ростов.
– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
Ростов задумался.
– Я ни в чем не беру назад своего слова, – сказал он. – И потом, Соня такая прелесть, что какой же дурак станет отказываться от своего счастия?
– Нет, нет, – закричала Наташа. – Мы про это уже с нею говорили. Мы знали, что ты это скажешь. Но это нельзя, потому что, понимаешь, ежели ты так говоришь – считаешь себя связанным словом, то выходит, что она как будто нарочно это сказала. Выходит, что ты всё таки насильно на ней женишься, и выходит совсем не то.
Ростов видел, что всё это было хорошо придумано ими. Соня и вчера поразила его своей красотой. Нынче, увидав ее мельком, она ему показалась еще лучше. Она была прелестная 16 тилетняя девочка, очевидно страстно его любящая (в этом он не сомневался ни на минуту). Отчего же ему было не любить ее теперь, и не жениться даже, думал Ростов, но теперь столько еще других радостей и занятий! «Да, они это прекрасно придумали», подумал он, «надо оставаться свободным».
– Ну и прекрасно, – сказал он, – после поговорим. Ах как я тебе рад! – прибавил он.
– Ну, а что же ты, Борису не изменила? – спросил брат.
– Вот глупости! – смеясь крикнула Наташа. – Ни об нем и ни о ком я не думаю и знать не хочу.
– Вот как! Так ты что же?
– Я? – переспросила Наташа, и счастливая улыбка осветила ее лицо. – Ты видел Duport'a?
– Нет.
– Знаменитого Дюпора, танцовщика не видал? Ну так ты не поймешь. Я вот что такое. – Наташа взяла, округлив руки, свою юбку, как танцуют, отбежала несколько шагов, перевернулась, сделала антраша, побила ножкой об ножку и, став на самые кончики носков, прошла несколько шагов.
– Ведь стою? ведь вот, – говорила она; но не удержалась на цыпочках. – Так вот я что такое! Никогда ни за кого не пойду замуж, а пойду в танцовщицы. Только никому не говори.
Ростов так громко и весело захохотал, что Денисову из своей комнаты стало завидно, и Наташа не могла удержаться, засмеялась с ним вместе. – Нет, ведь хорошо? – всё говорила она.
– Хорошо, за Бориса уже не хочешь выходить замуж?
Наташа вспыхнула. – Я не хочу ни за кого замуж итти. Я ему то же самое скажу, когда увижу.
– Вот как! – сказал Ростов.
– Ну, да, это всё пустяки, – продолжала болтать Наташа. – А что Денисов хороший? – спросила она.
– Хороший.
– Ну и прощай, одевайся. Он страшный, Денисов?
– Отчего страшный? – спросил Nicolas. – Нет. Васька славный.
– Ты его Васькой зовешь – странно. А, что он очень хорош?
– Очень хорош.
– Ну, приходи скорей чай пить. Все вместе.
И Наташа встала на цыпочках и прошлась из комнаты так, как делают танцовщицы, но улыбаясь так, как только улыбаются счастливые 15 летние девочки. Встретившись в гостиной с Соней, Ростов покраснел. Он не знал, как обойтись с ней. Вчера они поцеловались в первую минуту радости свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели на него вопросительно и от него ожидали, как он поведет себя с нею. Он поцеловал ее руку и назвал ее вы – Соня . Но глаза их, встретившись, сказали друг другу «ты» и нежно поцеловались. Она просила своим взглядом у него прощения за то, что в посольстве Наташи она смела напомнить ему о его обещании и благодарила его за его любовь. Он своим взглядом благодарил ее за предложение свободы и говорил, что так ли, иначе ли, он никогда не перестанет любить ее, потому что нельзя не любить ее.