Мизес, Людвиг фон

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Людвиг фон Мизес
Ludwig von Mises
Дата рождения:

29 сентября 1881(1881-09-29)

Место рождения:

Лемберг, Королевство Галиции и Лодомерии, Австро-Венгрия

Дата смерти:

10 октября 1973(1973-10-10) (92 года)

Место смерти:

Нью-Йорк, США

Страна:

Австрия, США

Научная сфера:

экономика и философия

Альма-матер:

Венский университет

Известные ученики:

Фридрих фон Хайек, Готтфрид Хаберлер, Фриц Махлуп, Мюррей Ротбард и др.

Людвиг фон Мизес (нем. Ludwig Heinrich Edler von Mises, 29 сентября 1881, Лемберг, Королевство Галиции и Лодомерии, Австро-Венгрия — 10 октября 1973, Нью-Йорк, США) — экономист, философ, историк, праксиолог, сторонник классического либерализма, внесший значительный вклад в развитие австрийской школы экономики. Наряду с Ф. А. фон Хайеком является одним из основателей философии либертарианства.





Биография

Людвиг фон Мизес родился в Лемберге в состоятельной еврейской семье. В год его рождения его дед, глава еврейской общины города, получил австрийское дворянство.[1] Его отец — инженер Артур Эдлер фон Мизес — был строительным подрядчиком и занимался финансированием прокладки железных дорог в Галиции и Буковине. Мать — Адель фон Мизес (урождённая Ландау) — приходилась племянницей известному австрийскому политику и депутату парламента доктору Иоахиму Ландау.

Людвиг провёл раннее детство в Черновцах, затем семья перебралась в Вену. Уже в возрасте двенадцати лет разговаривал на идише, немецком, польском и французском языках, читал на древнегреческом, древнееврейском и по латыни, понимал украинский язык.[1] У него было два младших брата: известный физик Рихард фон Мизес и Карл фон Мизес, который умер в младенчестве от скарлатины.

Окончил Венский университет (1906). Профессор (приват-доцент (мл. лектор)) этого университета (191338). Во время Первой мировой войны служил офицером-артиллеристом, воевал на Русском фронте, в Галиции. После войны служил в Венской Торговой палате, преподавал в Венской коммерческой женской академии и родном университете. В 1920-34 гг. организовал частный семинар при Торговой палате Австрии. Среди учеников Мизеса — экономисты Ф. фон Хайек, Г. фон Хаберлер, Ф. Махлуп, Мюррей Ротбард, математик К. Менгер-младший, социолог А. Шюц. В 1926 г. основал Австрийский институт исследования бизнес-циклов.

Весной 1934 года Мизес получил приглашение занять профессорскую должность на кафедре межнациональных экономических отношений в Высшем интернациональном институте Женевского университета.

С 1945 по 1968 г. — профессор Нью-Йоркского университета. В 1946 году Мизес и его жена получили американское гражданство.

Научное творчество

Продолжатель традиций К. Менгера и Э. Бём-Баверка. Следовал в своей методологии таким принципам классической австрийской школы в экономике как субъективизм и рационализм, отрицание применимости методов естественных наук к анализу экономических явлений. Новаторство Мизеса в методологии — метод априоризма — построение на базе каузального генетического метода своеобразных логических конструкций, которые не могут быть опровергнуты опытным путём.

Яркий представитель либерализма — сторонник невмешательства государства в экономику. В 1922 году в книге «Социализм: Экономический и социологический анализ» подверг критике идеи социализма и аргументировал невозможность социализма по многим причинам — в том числе и по причине невозможности корректного экономического расчёта. Так, он утверждал, что замена рынка планом изначально невозможна потому что последний исходит из ошибочного представления, что цены являются продуктом капитализма, и потому их можно устранить, не нарушив систему эффективного распределения ресурсов, однако товар и цена слишком сильно взаимосвязаны, а число принимаемых решений слишком велико, чтобы расчёты на перспективу стали возможными: только рынок может справиться с множеством проблем, связанных с распределением ресурсов и капиталовложений в процессе производства[2].

Автор работ в сфере циклов и денежного обращения, человеческого поведения, философии и теории познания (эпистемологии).

Публикации Мизеса в целом представляет собой исследование классических микроэкономических проблем (ценности, процента, заработной платы, капитала и т. д.) в сочетании с убеждённым отстаиванием принципов свободной рыночной экономики. В статье «Мой вклад в экономическую теорию» фон Мизес писал[3]:

…я разработал общую теорию денег и кредита, а также попытался объяснить экономический цикл как кредитный феномен (…) В брошюре, посвященной экономическому расчету в социалистическом мире, впервые опубликованной в 1920 г. и позднее в моей книге «Социализм», я доказал, что экономическая система, в которой отсутствует частная собственность на средства производства, не сможет найти критерия для определения ценности факторов производства и, следовательно, не сможет производить расчеты.

Вдовой учёного в 1982 г. был основан научный Институт Людвига фон Мизеса. Приёмной дочерью фон Мизеса была журналистка Гитта Серени (Gitta Sereny, 1921—2012).

См. также

Напишите отзыв о статье "Мизес, Людвиг фон"

Примечания

  1. 1 2 Erik Ritter von Kuehnelt-Leddihn [mises.org/asc/essays/kuehneltLeddihn.pdf «The Cultural Background of Ludwig von Mises»], The Ludwig von Mises Institute, page 1
  2. [www.fedy-diary.ru/?page_id=5814 Fedy » М. Малиа Из-Под Глыб, Но Что? Очерк Истории Западной Советологии - Fedy-Diary.Ru]
  3. Людвиг фон Мизес. [www.inliberty.ru/library/173-moy-vklad-vnbspekonomicheskuyu-teoriyu Мой вклад в экономическую теорию].

Литература

Список произведений

Издания на русском языке
  • Мизес Л. «Всеобщее вздорожание жизни в свете теории политической экономии» — Сборник № 4 («Вздорожание жизни») под редакцией М. Туган-Барановского, 1914.
  • Мизес Л. Бюрократия. Запланированный хаос. Антикапиталистическая ментальность. — М.: Дело, Catallaxy, 1993. — 240 с. — ISBN 5-85900-061-8.
  • Мизес Л. [www.libertarium.ru/libertarium/l_lib_buero Бюрократия]. — Челябинск: Социум, 2006. — 200 с.
  • Мизес Л. Всемогущее правительство: Тотальное государство и тотальная война. — Челябинск: Социум, 2006. — 466 с.
  • Мизес Л. Индивид, рынок и правовое государство / Антология под ред. Д. Антисери и М. Балдини. — СПб.: Пневма, 1999. — 196 с.
  • Мизес Л. [www.sotsium.ru/?link=BOOK&id=13 Либерализм в классической традиции]. — М.: Социум; Экономика, 2001. — 239 с.
  • Мизес, Л. [www.libertarium.ru/libertarium/l_lib_socialism0 Социализм. Экономический и социологический анализ. — М.: «Catallaxy», 1994, — С. 416 — ISBN 5-86366-022-8 (русск.)].
  • Мизес Л. [www.libertarium.ru/libertarium/lib_evolution Теория и история: Интерпретация социально-экономической эволюции]. — М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2001. — 295 с.
    • Мизес Л. [www.libertarium.ru/libertarium/humanact Человеческая деятельность: Трактат по экономической теории]. — М.: Экономика, 2000. — 878 с. — ISBN 5-282-02039-4.
  • Мизес Л. Человеческая деятельность: Трактат по экономической теории / 2-е испр. изд. — Челябинск: Социум, 2005. — 878 с. — ISBN 5-901901-29-0.
  • Мизес Л. [www.sotsium.ru/?link=BOOK&id=181 Всемогущее правительство] — Челябинск: Социум, 2009. — 466 с. — ISBN 978-5-91603-020-4.

Библиография

  • Антонович Ю. Н. Трактовка предпринимательства Людвигом фон Мизесом//Глобальный мир: антикризисные императивы, модернизация, институты. — М.: Вузовская книга, 2012. — ISBN 978-5-9502 (ошибоч.)
  • Блауг М. Мизес, Людвиг Е. фон // 100 великих экономистов после Кейнса = Great Economists since Keynes: An introduction to the lives & works of one hundred great economists of the past. — СПб.: Экономикус, 2009. — С. 196-199. — 384 с. — (Библиотека «Экономической школы», вып. 42). — 1 500 экз. — ISBN 978-5-903816-03-3.
  • Левита Р. О Людвиге фон Мизесе, его жизни и работах // [www.libertarium.ru/l_lib_buero_pr Мизес Л. фон. Бюрократия. Запланированный хаос. Антикапиталистическая ментальность]. — М.: Дело; Catallaxy, 1993.
  • Мизес Людвиг фон // Мёзия — Моршанск. — М. : Советская энциклопедия, 1974. — (Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров ; 1969—1978, т. 16).</span>
  • Селигмен Б. [beobaxter.narod.ru/Anti-Mizes.htm Людвиг фон Мизес: экономический либерализм «in extremis»] (глава из книги Бена Селигмена «Основные течения современной экономики: экономическая мысль с 1870 г.»).
  • Хайек Ф. А. Глава четыре. Людвиг фон Мизес (1881—1973) // Собрание сочинений. Т. 4. Судьбы либерализма / [www.libertarium.ru/libertarium/14168 русск.пер. Б.Пинскера на «Московском либертариуме»].
  • Hülsmann J. G. Mises. The Last Knight of Liberalism. — Auburn, Al.: The Ludwig von Mises Institute, 2007. — 1143 p. — ISBN 978-1-933550-18-3.
  • [www.britannica.com/EBchecked/topic/385228 Ludwig von Mises] (англ.). — статья из Encyclopædia Britannica Online. Проверено 8 июня 2014.
  • Mises M. von. My Years with Ludwig von Mises. — Arlington House, 1976; 2nd ed., 1984.
  • Rothbard M. N. Mises, Ludwig Elder von — in: Eatwell J., Milgate M., and Newman P. (eds.). The New Palgrave: A Dictionary of Economics, vol. 3. — Macmillan, 1987.

Ссылки

  • [economics.wideworld.ru/economist/ludwig_von_mises/ Биография Людвига фон Мизеса].

Организации, связанные с наследием Л. фон Мизеса:

Отрывок, характеризующий Мизес, Людвиг фон

– Allez vous… [Убирайтесь к…] – вдруг мрачно сказал Наполеон и отвернулся. Блаженная улыбка сожаления, раскаяния и восторга просияла на лице господина Боссе, и он плывущим шагом отошел к другим генералам.
Наполеон испытывал тяжелое чувство, подобное тому, которое испытывает всегда счастливый игрок, безумно кидавший свои деньги, всегда выигрывавший и вдруг, именно тогда, когда он рассчитал все случайности игры, чувствующий, что чем более обдуман его ход, тем вернее он проигрывает.
Войска были те же, генералы те же, те же были приготовления, та же диспозиция, та же proclamation courte et energique [прокламация короткая и энергическая], он сам был тот же, он это знал, он знал, что он был даже гораздо опытнее и искуснее теперь, чем он был прежде, даже враг был тот же, как под Аустерлицем и Фридландом; но страшный размах руки падал волшебно бессильно.
Все те прежние приемы, бывало, неизменно увенчиваемые успехом: и сосредоточение батарей на один пункт, и атака резервов для прорвания линии, и атака кавалерии des hommes de fer [железных людей], – все эти приемы уже были употреблены, и не только не было победы, но со всех сторон приходили одни и те же известия об убитых и раненых генералах, о необходимости подкреплений, о невозможности сбить русских и о расстройстве войск.
Прежде после двух трех распоряжений, двух трех фраз скакали с поздравлениями и веселыми лицами маршалы и адъютанты, объявляя трофеями корпуса пленных, des faisceaux de drapeaux et d'aigles ennemis, [пуки неприятельских орлов и знамен,] и пушки, и обозы, и Мюрат просил только позволения пускать кавалерию для забрания обозов. Так было под Лоди, Маренго, Арколем, Иеной, Аустерлицем, Ваграмом и так далее, и так далее. Теперь же что то странное происходило с его войсками.
Несмотря на известие о взятии флешей, Наполеон видел, что это было не то, совсем не то, что было во всех его прежних сражениях. Он видел, что то же чувство, которое испытывал он, испытывали и все его окружающие люди, опытные в деле сражений. Все лица были печальны, все глаза избегали друг друга. Только один Боссе не мог понимать значения того, что совершалось. Наполеон же после своего долгого опыта войны знал хорошо, что значило в продолжение восьми часов, после всех употрсбленных усилий, невыигранное атакующим сражение. Он знал, что это было почти проигранное сражение и что малейшая случайность могла теперь – на той натянутой точке колебания, на которой стояло сражение, – погубить его и его войска.
Когда он перебирал в воображении всю эту странную русскую кампанию, в которой не было выиграно ни одного сраженья, в которой в два месяца не взято ни знамен, ни пушек, ни корпусов войск, когда глядел на скрытно печальные лица окружающих и слушал донесения о том, что русские всё стоят, – страшное чувство, подобное чувству, испытываемому в сновидениях, охватывало его, и ему приходили в голову все несчастные случайности, могущие погубить его. Русские могли напасть на его левое крыло, могли разорвать его середину, шальное ядро могло убить его самого. Все это было возможно. В прежних сражениях своих он обдумывал только случайности успеха, теперь же бесчисленное количество несчастных случайностей представлялось ему, и он ожидал их всех. Да, это было как во сне, когда человеку представляется наступающий на него злодей, и человек во сне размахнулся и ударил своего злодея с тем страшным усилием, которое, он знает, должно уничтожить его, и чувствует, что рука его, бессильная и мягкая, падает, как тряпка, и ужас неотразимой погибели обхватывает беспомощного человека.
Известие о том, что русские атакуют левый фланг французской армии, возбудило в Наполеоне этот ужас. Он молча сидел под курганом на складном стуле, опустив голову и положив локти на колена. Бертье подошел к нему и предложил проехаться по линии, чтобы убедиться, в каком положении находилось дело.
– Что? Что вы говорите? – сказал Наполеон. – Да, велите подать мне лошадь.
Он сел верхом и поехал к Семеновскому.
В медленно расходившемся пороховом дыме по всему тому пространству, по которому ехал Наполеон, – в лужах крови лежали лошади и люди, поодиночке и кучами. Подобного ужаса, такого количества убитых на таком малом пространстве никогда не видал еще и Наполеон, и никто из его генералов. Гул орудий, не перестававший десять часов сряду и измучивший ухо, придавал особенную значительность зрелищу (как музыка при живых картинах). Наполеон выехал на высоту Семеновского и сквозь дым увидал ряды людей в мундирах цветов, непривычных для его глаз. Это были русские.
Русские плотными рядами стояли позади Семеновского и кургана, и их орудия не переставая гудели и дымили по их линии. Сражения уже не было. Было продолжавшееся убийство, которое ни к чему не могло повести ни русских, ни французов. Наполеон остановил лошадь и впал опять в ту задумчивость, из которой вывел его Бертье; он не мог остановить того дела, которое делалось перед ним и вокруг него и которое считалось руководимым им и зависящим от него, и дело это ему в первый раз, вследствие неуспеха, представлялось ненужным и ужасным.
Один из генералов, подъехавших к Наполеону, позволил себе предложить ему ввести в дело старую гвардию. Ней и Бертье, стоявшие подле Наполеона, переглянулись между собой и презрительно улыбнулись на бессмысленное предложение этого генерала.
Наполеон опустил голову и долго молчал.
– A huit cent lieux de France je ne ferai pas demolir ma garde, [За три тысячи двести верст от Франции я не могу дать разгромить свою гвардию.] – сказал он и, повернув лошадь, поехал назад, к Шевардину.


Кутузов сидел, понурив седую голову и опустившись тяжелым телом, на покрытой ковром лавке, на том самом месте, на котором утром его видел Пьер. Он не делал никаких распоряжении, а только соглашался или не соглашался на то, что предлагали ему.
«Да, да, сделайте это, – отвечал он на различные предложения. – Да, да, съезди, голубчик, посмотри, – обращался он то к тому, то к другому из приближенных; или: – Нет, не надо, лучше подождем», – говорил он. Он выслушивал привозимые ему донесения, отдавал приказания, когда это требовалось подчиненным; но, выслушивая донесения, он, казалось, не интересовался смыслом слов того, что ему говорили, а что то другое в выражении лиц, в тоне речи доносивших интересовало его. Долголетним военным опытом он знал и старческим умом понимал, что руководить сотнями тысяч человек, борющихся с смертью, нельзя одному человеку, и знал, что решают участь сраженья не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска, и он следил за этой силой и руководил ею, насколько это было в его власти.
Общее выражение лица Кутузова было сосредоточенное, спокойное внимание и напряжение, едва превозмогавшее усталость слабого и старого тела.
В одиннадцать часов утра ему привезли известие о том, что занятые французами флеши были опять отбиты, но что князь Багратион ранен. Кутузов ахнул и покачал головой.
– Поезжай к князю Петру Ивановичу и подробно узнай, что и как, – сказал он одному из адъютантов и вслед за тем обратился к принцу Виртембергскому, стоявшему позади него:
– Не угодно ли будет вашему высочеству принять командование первой армией.
Вскоре после отъезда принца, так скоро, что он еще не мог доехать до Семеновского, адъютант принца вернулся от него и доложил светлейшему, что принц просит войск.
Кутузов поморщился и послал Дохтурову приказание принять командование первой армией, а принца, без которого, как он сказал, он не может обойтись в эти важные минуты, просил вернуться к себе. Когда привезено было известие о взятии в плен Мюрата и штабные поздравляли Кутузова, он улыбнулся.
– Подождите, господа, – сказал он. – Сражение выиграно, и в пленении Мюрата нет ничего необыкновенного. Но лучше подождать радоваться. – Однако он послал адъютанта проехать по войскам с этим известием.
Когда с левого фланга прискакал Щербинин с донесением о занятии французами флешей и Семеновского, Кутузов, по звукам поля сражения и по лицу Щербинина угадав, что известия были нехорошие, встал, как бы разминая ноги, и, взяв под руку Щербинина, отвел его в сторону.
– Съезди, голубчик, – сказал он Ермолову, – посмотри, нельзя ли что сделать.
Кутузов был в Горках, в центре позиции русского войска. Направленная Наполеоном атака на наш левый фланг была несколько раз отбиваема. В центре французы не подвинулись далее Бородина. С левого фланга кавалерия Уварова заставила бежать французов.
В третьем часу атаки французов прекратились. На всех лицах, приезжавших с поля сражения, и на тех, которые стояли вокруг него, Кутузов читал выражение напряженности, дошедшей до высшей степени. Кутузов был доволен успехом дня сверх ожидания. Но физические силы оставляли старика. Несколько раз голова его низко опускалась, как бы падая, и он задремывал. Ему подали обедать.
Флигель адъютант Вольцоген, тот самый, который, проезжая мимо князя Андрея, говорил, что войну надо im Raum verlegon [перенести в пространство (нем.) ], и которого так ненавидел Багратион, во время обеда подъехал к Кутузову. Вольцоген приехал от Барклая с донесением о ходе дел на левом фланге. Благоразумный Барклай де Толли, видя толпы отбегающих раненых и расстроенные зады армии, взвесив все обстоятельства дела, решил, что сражение было проиграно, и с этим известием прислал к главнокомандующему своего любимца.
Кутузов с трудом жевал жареную курицу и сузившимися, повеселевшими глазами взглянул на Вольцогена.
Вольцоген, небрежно разминая ноги, с полупрезрительной улыбкой на губах, подошел к Кутузову, слегка дотронувшись до козырька рукою.
Вольцоген обращался с светлейшим с некоторой аффектированной небрежностью, имеющей целью показать, что он, как высокообразованный военный, предоставляет русским делать кумира из этого старого, бесполезного человека, а сам знает, с кем он имеет дело. «Der alte Herr (как называли Кутузова в своем кругу немцы) macht sich ganz bequem, [Старый господин покойно устроился (нем.) ] – подумал Вольцоген и, строго взглянув на тарелки, стоявшие перед Кутузовым, начал докладывать старому господину положение дел на левом фланге так, как приказал ему Барклай и как он сам его видел и понял.