Микеладзе, Евгений Семёнович
| Микеладзе Евгений Семёнович | |
 | |
| Род деятельности: | |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Подданство: | |
| Дата смерти: | |
| Дети: |
Сын − Вахтанг |
Евгений Семёнович (Симонович) Микеладзе (груз. ევგენი მიქელაძე; 1903 — 1937) — советский дирижёр, заслуженный деятель искусств Грузинской ССР (1936).
Содержание
Биография
Родился 27 июня (по другим данным 27 июля) 1903 года в Баку. Через несколько лет вся семья переехала в Тбилиси.
Учение Н. А. Малько и А. В. Гаука[1]. С 1930 года — дирижёр, а с 1933 года — главный дирижёр Грузинского театра оперы и балета. Одновременно с 1931 года руководил студенческим оркестром Тбилисской консерватории. Среди его учеников — Ш. И. Азмаипарашвили.[1]
В ноябре 1937 года был репрессирован и в этом же году расстрелян. Был женат на дочери старого большевика Ивана Орахелашвили, в семье родился сын — Вахтанг Микеладзе[2] (род. 1937) — советский и российский режиссёр-документалист.
Ныне имя Евгения Микеладзе носят музыкальное училище в Тбилиси и Национальный симфонический оркестр Грузии[3].
Источники
- Г. М. Тактакишвили. Евгений Микеладзе. Тбилиси, 1963.
Напишите отзыв о статье "Микеладзе, Евгений Семёнович"
Примечания
Ссылки
- [www.belcanto.ru/mikeladze.html Евгений Семенович Микеладзе]
Отрывок, характеризующий Микеладзе, Евгений Семёнович
Пьер поужинал похлебкою из ржаной муки с лошадиным мясом и поговорил с товарищами.Ни Пьер и никто из товарищей его не говорили ни о том, что они видели в Москве, ни о грубости обращения французов, ни о том распоряжении пристреливать, которое было объявлено им: все были, как бы в отпор ухудшающемуся положению, особенно оживлены и веселы. Говорили о личных воспоминаниях, о смешных сценах, виденных во время похода, и заминали разговоры о настоящем положении.
Солнце давно село. Яркие звезды зажглись кое где по небу; красное, подобное пожару, зарево встающего полного месяца разлилось по краю неба, и огромный красный шар удивительно колебался в сероватой мгле. Становилось светло. Вечер уже кончился, но ночь еще не начиналась. Пьер встал от своих новых товарищей и пошел между костров на другую сторону дороги, где, ему сказали, стояли пленные солдаты. Ему хотелось поговорить с ними. На дороге французский часовой остановил его и велел воротиться.
Пьер вернулся, но не к костру, к товарищам, а к отпряженной повозке, у которой никого не было. Он, поджав ноги и опустив голову, сел на холодную землю у колеса повозки и долго неподвижно сидел, думая. Прошло более часа. Никто не тревожил Пьера. Вдруг он захохотал своим толстым, добродушным смехом так громко, что с разных сторон с удивлением оглянулись люди на этот странный, очевидно, одинокий смех.
– Ха, ха, ха! – смеялся Пьер. И он проговорил вслух сам с собою: – Не пустил меня солдат. Поймали меня, заперли меня. В плену держат меня. Кого меня? Меня! Меня – мою бессмертную душу! Ха, ха, ха!.. Ха, ха, ха!.. – смеялся он с выступившими на глаза слезами.
Какой то человек встал и подошел посмотреть, о чем один смеется этот странный большой человек. Пьер перестал смеяться, встал, отошел подальше от любопытного и оглянулся вокруг себя.
Прежде громко шумевший треском костров и говором людей, огромный, нескончаемый бивак затихал; красные огни костров потухали и бледнели. Высоко в светлом небе стоял полный месяц. Леса и поля, невидные прежде вне расположения лагеря, открывались теперь вдали. И еще дальше этих лесов и полей виднелась светлая, колеблющаяся, зовущая в себя бесконечная даль. Пьер взглянул в небо, в глубь уходящих, играющих звезд. «И все это мое, и все это во мне, и все это я! – думал Пьер. – И все это они поймали и посадили в балаган, загороженный досками!» Он улыбнулся и пошел укладываться спать к своим товарищам.
