Микрорайоны Тулы

Микрорайоны Тулы — исторически сформировавшиеся микрорайоны Тулы. В прошлом — в основном посёлки, которые со временем вошли в состав города.

Красный Перекоп

В начале XX века на территории современного микрорайона Красный Перекоп была берёзовая роща, в которой размещались военные лагеря. В 1929 году там началось строительство жилья для рабочих Оружейного завода. За 4 года там построили 50 двухэтажных деревянных бараков. Жилой район первоначально назывался Стандартстрой, а позже, в память победы Красной Армии над белогвардейцами под городом Перекоп в Крыму, стал называться посёлком Красный Перекоп.

В конце 1940-х бараки были снесены и на их месте появились новые кирпичные дома, от двух до пяти этажей. В это же время Красный Перекоп вошёл в черту города, присоединившись к Центральному району Тулы.

Во время Великой Отечественной войны на территории Красного Перекопа проходил передний край обороны Тулы.

В настоящее время на Красном Перекопе построены новые 9-этажные дома, также ведётся строительство новых жилых комплексов и торговых центров. В микрорайоне расположены два детских сада, поликлиника № 5, МСЧ № 7, «Тулэнерго», школа № 39, в которой во время Великой Отечественной войны размещался военный госпиталь, парк им. 250-летия Тульского оружейного завода. На Красный Перекоп можно добраться трамвайными маршрутами № 12, 13, маршрутными такси № 55, 59. Там находятся улицы: Перекопская, Кауля, Будённого, Михеева, Петра Алексеева, Пугачёва, Демьянова и другие.

Рогожинский посёлок

В начале XVII века место, где сейчас расположен микрорайон, называлось урочище Рогожня, по названию реки, протекавшей там. Во второй половине XVII века царь Алексей Михайлович выделил Успенскому собору пашню в этой местности. Со временем там стали появляться крестьянские дома, а с постройкой в 1759 году храма, появилось село Рогожня. Жители села занимались, в основном, земледелием. На территории Рогожни находился колодец, которым пользовались многие жители Тулы, и позже там был построен водозабор для проведения водопровода.

В 1940—1950-е на крупных улицах посёлка построили двух- и более этажные каменные дома. Но большую часть, как и прежде, там занимает частный сектор.

В район можно добраться трамваями 12, 13, 14, троллейбусами 1, 2, 4, 5, 11, 12, автобусами 1, 18, 25, 26, 27А, 28, 28А, 38, маршрутными такси № 9, 15, 17, 22, 30, 33, 34, 35, 37, 51, 52, 53, 54, 55, 57, 62.

Косая Гора

Бывший посёлок городского типа в Тульской области России, подчиняется администрации Привокзального района Тулы. Расположен в 4 км от железнодорожной станции «Козлова Засека» (Ясная Поляна) (на линии Тула — Орёл), в 2 км к югу от Тулы по Орловскому Шоссе. Географически включает в себя следующие населённые пункты — Судаково, Верхняя и Нижняя Стрекаловка. С востока отделяется от Скуратовского посёлка рекой Воронкой. В район можно добраться автобусами 28, 28А, троллейбусом 12, маршрутными такси 33, 34.

Скуратовский

Бывший посёлок городского типа в Тульской области России, подчиняется администрации Центрального района Тулы. Расположен в 3 км от железнодорожной станции Ясная Поляна (на линии Тула — Орёл).

В район можно добраться автобусами 25, 26, 27А, троллейбусом 11, маршрутными такси 17, 30. Внутри Скуратова существует маршрут автобуса 27.

Малые Гончары

Микрорайон в составе Зареченского района, расположен в кварталах между улицами Пузакова, Заварной и железными дорогами Москва-Орёл и Сызрань-Вязьма. Застроен преимущественно типовыми 5- и 9-этажными домами, но также встречается и частный сектор. На территории микрорайона находится Спасское кладбище. В район можно добраться троллейбусом 1, автобусами 21, 24, маршрутными такси 41, 52, 63, 65.

Куруловка

Микрорайон на севере Тулы. В начале ХХ века был поселком сельского типа. В настоящее время здесь преобладает частный сектор. В северной части к микрорайону примыкает территория аэропорта Клоково. В район можно добраться троллейбусом 6, автобусами 1, 11, 23, 36, 36А, 44, маршрутными такси 32, 34, 51, 56, 58, 66.

Горелки

Бывший посёлок городского типа на севере Тулы. В 2004 году был включен в состав Зареченского района. Преобладает частный сектор, однако часть микрорайона застроена типовыми 5- и 9-этажными зданиями (квартал «Гарнизон»). Промышленные предприятия отсутствуют. Здесь находится Храм Рождества Пресвятой Богородицы. В район можно добраться троллейбусом 6, автобусами 1, 23, 36, 36А, 44, маршрутными такси 32, 51, 56, 66.

Октябрьский

Бывший посёлок сельского типа на севере Тулы. В 2004 году включен в состав Зареченского района. Почти полностью занят частным сектором. Здесь находится стрелковое стрельбище, промышленных предприятий нет. В район можно добраться автобусом 11, 23, маршрутными такси № 34, 58.

Хомяково

Бывший посёлок сельского типа. В 2004 году вошел в состав Зареченского района. В район можно добраться автобусом 36, 36А, маршрутным такси 66.

Серебровский

Микрорайон в составе Привокзального района, расположен на территории между ЦПКиО им П. П. Белоусова и железной дорогой Тула-Орел. Вошел в состав города в середине ХХ века. Встречается как частный сектор, так и много- и малоэтажная типовая застройка. В район можно добраться троллейбусами 4, 5, 12, автобусами 11, 12, 38, маршрутным такси 15, 40к, 50, 58.

Щегловская Засека

Микрорайон на северо-востоке Тулы. Исторически в этих местах проходила Засечная черта для обороны центральных областей России. В XVIII веке в этом месте был построен Щегловский мужской монастырь. В 20-х годах ХХ века в Щегловской Засеке, получившей название Новая Тула, началось строительство крупных промышленных предприятий и жилых домов для рабочих. В настоящее время это преимущественно заводской район, на территории которого расположены такие производства как ОАО «Конструкторское бюро приборостроения», НПО «Базальт», АО «Тульский комбайновый завод», ФГУП «Протезно-ортопедическое предприятие». В Щегловской Засеке находится один из двух действующих монастырей Тулы — Богородичный Щегловский монастырь. В район можно добраться трамваями 3, 7, 15, автобусами 21, 21А, маршрутными такси 32, 33.

Кировский

Образовался в 20-х годах ХХ века между селом Чулково и Щегловской Засекой как рабочий поселок в составе города Тулы. Застроен преимущественно зданиями 1950-х годов, а также более новыми, типовыми. На территории микрорайона находится АО «Тульский патронный завод», ОАО «Штамп». В район можно добраться трамваями 3, 7, 15]], автобусами 12, 16, 21, 21А, 23, 25, 28, 28А и маршрутными такси 12/15, 22, 31, 32, 33, 60, 61, 63.

Глушанки

Глушанки — исторически сформировавшийся микрорайон Тулы, состоящий из I, II, III и IV Северо-восточных микрорайонов. Глушанки располагаются на территории Пролетарского района города около Тульской областной больницы на месте бывшего одноименного поселка. Массовое строительство происходило в период 1970-х-1990-х годов. Изначально в микрорайон предполагалось провести трамвайные и троллейбусные линии, однако в связи с недостатком финансирования эти планы так и не были осуществлены. В район можно добраться автобусами 16, 18, 23, 25 и маршрутными такси 17, 22, 31, 32, 60, 61, 62, 63.

Криволучье

Криволучье — историческое название микрорайона, располагающегося на территории Пролетарского района города Тулы от Щегловского ручья (запад) до стадиона «Металлург» (восток) и улицы Кутузова (север) до железной дороги (юг) с одноименной станцией. В район можно добраться трамваями 6, 7, 9, 10, 13, троллейбусом 10, автобусами 18, 24, 28, 28А, маршрутными такси 4, 12/15, 18к, 24, 40к.

Источник

• Рассаднев С. А. «Прогулки по улицам Тулы».

Отрывок, характеризующий Микрорайоны Тулы

Читая эти письма, Николай испытывал страх, что хотят вывести его из той среды, в которой он, оградив себя от всей житейской путаницы, жил так тихо и спокойно. Он чувствовал, что рано или поздно придется опять вступить в тот омут жизни с расстройствами и поправлениями дел, с учетами управляющих, ссорами, интригами, с связями, с обществом, с любовью Сони и обещанием ей. Всё это было страшно трудно, запутано, и он отвечал на письма матери, холодными классическими письмами, начинавшимися: Ma chere maman [Моя милая матушка] и кончавшимися: votre obeissant fils, [Ваш послушный сын,] умалчивая о том, когда он намерен приехать. В 1810 году он получил письма родных, в которых извещали его о помолвке Наташи с Болконским и о том, что свадьба будет через год, потому что старый князь не согласен. Это письмо огорчило, оскорбило Николая. Во первых, ему жалко было потерять из дома Наташу, которую он любил больше всех из семьи; во вторых, он с своей гусарской точки зрения жалел о том, что его не было при этом, потому что он бы показал этому Болконскому, что совсем не такая большая честь родство с ним и что, ежели он любит Наташу, то может обойтись и без разрешения сумасбродного отца. Минуту он колебался не попроситься ли в отпуск, чтоб увидать Наташу невестой, но тут подошли маневры, пришли соображения о Соне, о путанице, и Николай опять отложил. Но весной того же года он получил письмо матери, писавшей тайно от графа, и письмо это убедило его ехать. Она писала, что ежели Николай не приедет и не возьмется за дела, то всё именье пойдет с молотка и все пойдут по миру. Граф так слаб, так вверился Митеньке, и так добр, и так все его обманывают, что всё идет хуже и хуже. «Ради Бога, умоляю тебя, приезжай сейчас же, ежели ты не хочешь сделать меня и всё твое семейство несчастными», писала графиня.
Письмо это подействовало на Николая. У него был тот здравый смысл посредственности, который показывал ему, что было должно.
Теперь должно было ехать, если не в отставку, то в отпуск. Почему надо было ехать, он не знал; но выспавшись после обеда, он велел оседлать серого Марса, давно не езженного и страшно злого жеребца, и вернувшись на взмыленном жеребце домой, объявил Лаврушке (лакей Денисова остался у Ростова) и пришедшим вечером товарищам, что подает в отпуск и едет домой. Как ни трудно и странно было ему думать, что он уедет и не узнает из штаба (что ему особенно интересно было), произведен ли он будет в ротмистры, или получит Анну за последние маневры; как ни странно было думать, что он так и уедет, не продав графу Голуховскому тройку саврасых, которых польский граф торговал у него, и которых Ростов на пари бил, что продаст за 2 тысячи, как ни непонятно казалось, что без него будет тот бал, который гусары должны были дать панне Пшаздецкой в пику уланам, дававшим бал своей панне Боржозовской, – он знал, что надо ехать из этого ясного, хорошего мира куда то туда, где всё было вздор и путаница.
Через неделю вышел отпуск. Гусары товарищи не только по полку, но и по бригаде, дали обед Ростову, стоивший с головы по 15 руб. подписки, – играли две музыки, пели два хора песенников; Ростов плясал трепака с майором Басовым; пьяные офицеры качали, обнимали и уронили Ростова; солдаты третьего эскадрона еще раз качали его, и кричали ура! Потом Ростова положили в сани и проводили до первой станции.
До половины дороги, как это всегда бывает, от Кременчуга до Киева, все мысли Ростова были еще назади – в эскадроне; но перевалившись за половину, он уже начал забывать тройку саврасых, своего вахмистра Дожойвейку, и беспокойно начал спрашивать себя о том, что и как он найдет в Отрадном. Чем ближе он подъезжал, тем сильнее, гораздо сильнее (как будто нравственное чувство было подчинено тому же закону скорости падения тел в квадратах расстояний), он думал о своем доме; на последней перед Отрадным станции, дал ямщику три рубля на водку, и как мальчик задыхаясь вбежал на крыльцо дома.
После восторгов встречи, и после того странного чувства неудовлетворения в сравнении с тем, чего ожидаешь – всё то же, к чему же я так торопился! – Николай стал вживаться в свой старый мир дома. Отец и мать были те же, они только немного постарели. Новое в них било какое то беспокойство и иногда несогласие, которого не бывало прежде и которое, как скоро узнал Николай, происходило от дурного положения дел. Соне был уже двадцатый год. Она уже остановилась хорошеть, ничего не обещала больше того, что в ней было; но и этого было достаточно. Она вся дышала счастьем и любовью с тех пор как приехал Николай, и верная, непоколебимая любовь этой девушки радостно действовала на него. Петя и Наташа больше всех удивили Николая. Петя был уже большой, тринадцатилетний, красивый, весело и умно шаловливый мальчик, у которого уже ломался голос. На Наташу Николай долго удивлялся, и смеялся, глядя на нее.
– Совсем не та, – говорил он.
– Что ж, подурнела?
– Напротив, но важность какая то. Княгиня! – сказал он ей шопотом.
– Да, да, да, – радостно говорила Наташа.
Наташа рассказала ему свой роман с князем Андреем, его приезд в Отрадное и показала его последнее письмо.
– Что ж ты рад? – спрашивала Наташа. – Я так теперь спокойна, счастлива.
– Очень рад, – отвечал Николай. – Он отличный человек. Что ж ты очень влюблена?
– Как тебе сказать, – отвечала Наташа, – я была влюблена в Бориса, в учителя, в Денисова, но это совсем не то. Мне покойно, твердо. Я знаю, что лучше его не бывает людей, и мне так спокойно, хорошо теперь. Совсем не так, как прежде…
Николай выразил Наташе свое неудовольствие о том, что свадьба была отложена на год; но Наташа с ожесточением напустилась на брата, доказывая ему, что это не могло быть иначе, что дурно бы было вступить в семью против воли отца, что она сама этого хотела.
– Ты совсем, совсем не понимаешь, – говорила она. Николай замолчал и согласился с нею.
Брат часто удивлялся глядя на нее. Совсем не было похоже, чтобы она была влюбленная невеста в разлуке с своим женихом. Она была ровна, спокойна, весела совершенно по прежнему. Николая это удивляло и даже заставляло недоверчиво смотреть на сватовство Болконского. Он не верил в то, что ее судьба уже решена, тем более, что он не видал с нею князя Андрея. Ему всё казалось, что что нибудь не то, в этом предполагаемом браке.
«Зачем отсрочка? Зачем не обручились?» думал он. Разговорившись раз с матерью о сестре, он, к удивлению своему и отчасти к удовольствию, нашел, что мать точно так же в глубине души иногда недоверчиво смотрела на этот брак.
– Вот пишет, – говорила она, показывая сыну письмо князя Андрея с тем затаенным чувством недоброжелательства, которое всегда есть у матери против будущего супружеского счастия дочери, – пишет, что не приедет раньше декабря. Какое же это дело может задержать его? Верно болезнь! Здоровье слабое очень. Ты не говори Наташе. Ты не смотри, что она весела: это уж последнее девичье время доживает, а я знаю, что с ней делается всякий раз, как письма его получаем. А впрочем Бог даст, всё и хорошо будет, – заключала она всякий раз: – он отличный человек.


Первое время своего приезда Николай был серьезен и даже скучен. Его мучила предстоящая необходимость вмешаться в эти глупые дела хозяйства, для которых мать вызвала его. Чтобы скорее свалить с плеч эту обузу, на третий день своего приезда он сердито, не отвечая на вопрос, куда он идет, пошел с нахмуренными бровями во флигель к Митеньке и потребовал у него счеты всего. Что такое были эти счеты всего, Николай знал еще менее, чем пришедший в страх и недоумение Митенька. Разговор и учет Митеньки продолжался недолго. Староста, выборный и земский, дожидавшиеся в передней флигеля, со страхом и удовольствием слышали сначала, как загудел и затрещал как будто всё возвышавшийся голос молодого графа, слышали ругательные и страшные слова, сыпавшиеся одно за другим.