Микротопоним

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Микротопо́ним — один из видов топонимов, название небольшого местного объекта, как правило, физико-географического или находящегося внутри поселения (луга, поля, рощи, улицы, угодья, урочища, сенокоса, выгона, топи, лесосеки, гари, пастбища, колодца, ключа, омута, порога и т. д.)[1].

Совокупность микротопонимов на какой-либо территории называется микротопонимия. Обычно микротопонимы известны лишь ограниченному кругу людей, проживающих в определённой местности.

Микротопонимы изучает научная дисциплина, которая называется микротопонимика (раздел топонимики).



См. также

Напишите отзыв о статье "Микротопоним"

Примечания

  1. Смолицкая Г. П. Топонимический словарь Центральной России. — М.: Армада-пресс, 2002. — С. 16. ISBN 5-309-00257-X

Литература

  • [mowaznaustwa.ru/2009/02/18/t-maslyuko%D1%9E-belaruskiya-mikrataponimy-%D1%9E-polskamo%D1%9Enyx-dakumentax-xvii-st/ МАСЛЮКОЎ Т. В. Беларускiя мiкратапонiмы ў польскамоўных дакументах XVII ст.] [www.lingvo.minsk.by/mab/@book/BOOKS/Albaruthenica/AB_06/Ab_06_2.htm Беларусь паміж Усходам і Захадам. Ч. 2. Мн., 1997], с. 170—171. ISBN 985-6419-04-2 (белор.)


Отрывок, характеризующий Микротопоним

Цель отрезывания Наполеона с армией никогда не существовала, кроме как в воображении десятка людей. Она не могла существовать, потому что она была бессмысленна, и достижение ее было невозможно.
Цель народа была одна: очистить свою землю от нашествия. Цель эта достигалась, во первых, сама собою, так как французы бежали, и потому следовало только не останавливать это движение. Во вторых, цель эта достигалась действиями народной войны, уничтожавшей французов, и, в третьих, тем, что большая русская армия шла следом за французами, готовая употребить силу в случае остановки движения французов.
Русская армия должна была действовать, как кнут на бегущее животное. И опытный погонщик знал, что самое выгодное держать кнут поднятым, угрожая им, а не по голове стегать бегущее животное.



Когда человек видит умирающее животное, ужас охватывает его: то, что есть он сам, – сущность его, в его глазах очевидно уничтожается – перестает быть. Но когда умирающее есть человек, и человек любимый – ощущаемый, тогда, кроме ужаса перед уничтожением жизни, чувствуется разрыв и духовная рана, которая, так же как и рана физическая, иногда убивает, иногда залечивается, но всегда болит и боится внешнего раздражающего прикосновения.
После смерти князя Андрея Наташа и княжна Марья одинаково чувствовали это. Они, нравственно согнувшись и зажмурившись от грозного, нависшего над ними облака смерти, не смели взглянуть в лицо жизни. Они осторожно берегли свои открытые раны от оскорбительных, болезненных прикосновений. Все: быстро проехавший экипаж по улице, напоминание об обеде, вопрос девушки о платье, которое надо приготовить; еще хуже, слово неискреннего, слабого участия болезненно раздражало рану, казалось оскорблением и нарушало ту необходимую тишину, в которой они обе старались прислушиваться к незамолкшему еще в их воображении страшному, строгому хору, и мешало вглядываться в те таинственные бесконечные дали, которые на мгновение открылись перед ними.