Микшиев, Пётр Григорьевич

Пётр Григорьевич Микшиев
Дата рождения:	14 марта 1935(1935-03-14) (89 лет)
Место рождения:	село Видлица, Олонецкий район, Автономная Карельская ССР
Профессия:	актёр
Гражданство:	СССР СССР Россия Россия
Годы активности:	с 1959 года
Театр:	Национальный театр Республики Карелия
Награды:

Пётр Григорьевич Ми́кшиев (род. 14 марта 1935) — советский и российский актёр театра, заслуженный артист Карельской АССР (1972), заслуженный артист РСФСР (1982), народный артист Российской Федерации (2002).

Биография

Родился в крестьянской семье, карел.

В 1957 году окончил национальный курс Ленинградского театрального института, курс профессора Е. И. Тиме. После окончания института служил в армии.

С 1959 года — актёр Финского драматического театра (ныне Национальный театр Республики Карелия).

В 1960—1970 годах — участник мужского вокального ансамбля «Манок», пропагандировавшего финскую народную песню. Один из создателей хора карельской песни «Oma pajo» («Родная песня») в 1990 году.

Член правления Союза карельского народа, член Совета представителей карелов, вепсов и финнов при Главе Республики Карелия.

Лауреат Государственной премии РСФСР имени К. С. Станиславского (1972), премии Главы Республики Карелия «Сампо» (1998), премии Республики Карелия 2010 года в области театрального искусства.

Творчество

За годы творческой деятельности актёром создано около 300 ролей, среди которых:

• Куллерво — «Куллерво» Ю. Эркко, 1965
• Велосипедкин — «Баня» В. Маяковского, 1968
• Меркуцио — «Ромео и Джульетта» В. Шекспира, 1968
• Васселей — «Примешь ли меня, земля карельская?» А. Тимонена, 1969
• Пастор Гайльс — «Охота на ведьм» А. Миллера, 1968
• «Дети природы» М. Лассила, 1970
• Илмаринен — «Калевала», 1974
• Тесман — «Гедда Габлер» Г. Ибсена, 1982
• Шульц — «Кабаре» Дж. Мастероффа, 1986
• Пифагор — «Свалка» А. Дударева, 1989
• Мочалкин — «Слон» А. Копкова, 1992
• Игорь Николаевич — «Пока она умирала» Н. Птушкиной, 1998
• Хенрик — «Осень и зима» Л. Нурена, 1999
• Эдгар — «Играем Стриндберга» Ф. Дюрренматта, 1999
• «Забавы доктора Ариэля» А. Касоны, 2001
• Джордж Райли — «Входит свободный человек» Т. Стоппарда, 2002
• Он — «Старомодная комедия» А. Арбузова, 2003
• Топиас — «Нумми-фарс» А. Киви, 2003
• Пастор — «Липериада», 2005
• Пекка Липкин — «Коробейники» С. Кантерво, 2005
• Капеллан — «Дамы и гусары» А. Фредро
• Старый крестьянин — «Кавказский меловой круг» Б. Брехта
• Инквизитор — «Жаворонок» Ж. Ануя
• Пастор Хейз — «Салемские колдуньи» А. Миллера
• Старик — «Дело святое» Ф. Булякова

Семья

Супруга — Виено Микшиева (Кеттунен) — Народная артистка Карельской АССР (1982), заслуженная артистка Российской Федерации (2000).

Литература

• Карелия: энциклопедия: в 3 т. / гл. ред. А. Ф. Титов. Т. 2: К — П. — Петрозаводск: ИД «ПетроПресс», 2009. — С. 218—464 с.: ил., карт. ISBN 978-5-8430-0125-4 (т. 2)

Ссылки

• [www.gov.karelia.ru/gov/News/2010/03/0316_21.html Чествование Народного артиста России П. Г. Микшиева]
• [www.kino-teatr.ru/teatr/acter/m/sov/254204/bio/ Микшиев П. Г.]
• [gov.karelia.ru/Karelia/2039/75.html Полвека, отданные сцене]

Отрывок, характеризующий Микшиев, Пётр Григорьевич

Насилу, с помощью пехоты, вывезли орудия в гору, и достигши деревни Гунтерсдорф, остановились. Стало уже так темно, что в десяти шагах нельзя было различить мундиров солдат, и перестрелка стала стихать. Вдруг близко с правой стороны послышались опять крики и пальба. От выстрелов уже блестело в темноте. Это была последняя атака французов, на которую отвечали солдаты, засевшие в дома деревни. Опять всё бросилось из деревни, но орудия Тушина не могли двинуться, и артиллеристы, Тушин и юнкер, молча переглядывались, ожидая своей участи. Перестрелка стала стихать, и из боковой улицы высыпали оживленные говором солдаты.
– Цел, Петров? – спрашивал один.
– Задали, брат, жару. Теперь не сунутся, – говорил другой.
– Ничего не видать. Как они в своих то зажарили! Не видать; темь, братцы. Нет ли напиться?
Французы последний раз были отбиты. И опять, в совершенном мраке, орудия Тушина, как рамой окруженные гудевшею пехотой, двинулись куда то вперед.
В темноте как будто текла невидимая, мрачная река, всё в одном направлении, гудя шопотом, говором и звуками копыт и колес. В общем гуле из за всех других звуков яснее всех были стоны и голоса раненых во мраке ночи. Их стоны, казалось, наполняли собой весь этот мрак, окружавший войска. Их стоны и мрак этой ночи – это было одно и то же. Через несколько времени в движущейся толпе произошло волнение. Кто то проехал со свитой на белой лошади и что то сказал, проезжая. Что сказал? Куда теперь? Стоять, что ль? Благодарил, что ли? – послышались жадные расспросы со всех сторон, и вся движущаяся масса стала напирать сама на себя (видно, передние остановились), и пронесся слух, что велено остановиться. Все остановились, как шли, на середине грязной дороги.
Засветились огни, и слышнее стал говор. Капитан Тушин, распорядившись по роте, послал одного из солдат отыскивать перевязочный пункт или лекаря для юнкера и сел у огня, разложенного на дороге солдатами. Ростов перетащился тоже к огню. Лихорадочная дрожь от боли, холода и сырости трясла всё его тело. Сон непреодолимо клонил его, но он не мог заснуть от мучительной боли в нывшей и не находившей положения руке. Он то закрывал глаза, то взглядывал на огонь, казавшийся ему горячо красным, то на сутуловатую слабую фигуру Тушина, по турецки сидевшего подле него. Большие добрые и умные глаза Тушина с сочувствием и состраданием устремлялись на него. Он видел, что Тушин всею душой хотел и ничем не мог помочь ему.
Со всех сторон слышны были шаги и говор проходивших, проезжавших и кругом размещавшейся пехоты. Звуки голосов, шагов и переставляемых в грязи лошадиных копыт, ближний и дальний треск дров сливались в один колеблющийся гул.
Теперь уже не текла, как прежде, во мраке невидимая река, а будто после бури укладывалось и трепетало мрачное море. Ростов бессмысленно смотрел и слушал, что происходило перед ним и вокруг него. Пехотный солдат подошел к костру, присел на корточки, всунул руки в огонь и отвернул лицо.
– Ничего, ваше благородие? – сказал он, вопросительно обращаясь к Тушину. – Вот отбился от роты, ваше благородие; сам не знаю, где. Беда!
Вместе с солдатом подошел к костру пехотный офицер с подвязанной щекой и, обращаясь к Тушину, просил приказать подвинуть крошечку орудия, чтобы провезти повозку. За ротным командиром набежали на костер два солдата. Они отчаянно ругались и дрались, выдергивая друг у друга какой то сапог.
– Как же, ты поднял! Ишь, ловок, – кричал один хриплым голосом.
Потом подошел худой, бледный солдат с шеей, обвязанной окровавленною подверткой, и сердитым голосом требовал воды у артиллеристов.
– Что ж, умирать, что ли, как собаке? – говорил он.
Тушин велел дать ему воды. Потом подбежал веселый солдат, прося огоньку в пехоту.
– Огоньку горяченького в пехоту! Счастливо оставаться, землячки, благодарим за огонек, мы назад с процентой отдадим, – говорил он, унося куда то в темноту краснеющуюся головешку.