Мэрилин Миллер

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Миллер, Мэрилин»)
Перейти к: навигация, поиск
Мэрилин Миллер
Marilyn Miller

Студийная фотография 1922 года
Место рождения:

Эвансвилл, США

Место смерти:

Нью-Йорк, США

Профессия:

актриса, танцовщица

Карьера:

1914—1934

Мэрилин Миллер (англ. Marilyn Miller, урождённая Мэри Энн Рейнолдс (англ. Mary Ellen Reynolds), 1 сентября 1898 — 7 апреля 1936) — американская актриса и танцовщица, одна из самых популярных звёзд Бродвея 1920-х годов.





Карьера

Родилась в Эвансвилле, штат Индиана, в семье телефонного кабельщика Эдвина Д. Рейнолдса и его супруги Ады Линн Томпсон.[1][2] Свои первые выступления она стала демонстрировать в четырёхлетнем возрасте в составе музыкального трио, состоящего также из её старших сестёр. Их постановки водевилей были довольно популярны, и их детский коллектив в итоге объездил весь Средний Запад, а также проведя ряд выступлений в Европе. В качестве сценического имени она стала использовать фамилию отчима Оскара Каро Миллера, а также добавила к своему первому имени второе имя матери.[1][3]

В 1914 году она попала под внимание одного из театральных продюсеров, благодаря чему в 1914 году состоялся её бродвейский дебют. Спустя четыре года её заметил известный театральный конферансье Флоренз Зигфелд, пригласив юную Миллер в своё популярное ревю «Безумства Зигфелда». Её сотрудничество с Зигфелдом продлилось четыре года, за которые стала одной из самых ярких и популярных звёзд Бродвея. в середине 1920-х Миллер работала по контракту с другим театральным продюсером, Чарльзом Диллинэмом, работа у которого принесла её новые высоты популярности, а также сделала её одной из самых высокооплачиваемых бродвейских звёзд. Кинокарьера Миллер была недолгой и менее успешной, чем её сценическая деятельность. Она появилась всего в трёх кинолентах — «Салли» (1929), «Солнышко» (1930) и «Её величество, любовь» (1931). В начале 1930-х Миллер продолжала выступления на Бродвее, покинув сцену в 1934 году, после того как её будущий муж Чет О’Брайен был уволен из постановки с её участием.

Личная жизнь

Мэрилин Миллер была трижды замужем. Её первый супруг, актёр и танцор Фрэнк Картер,[4] погиб в автокатастрофе менее чем через год после свадьбы. В 1922 году она вышла замуж за актёра Джека Пикфорда, брата знаменитой Мэри Пикфорд. У Пикфорда были проблемы с наркотиками и алкоголем, и в 1926 году их брак распался.[5] В 1930 году у неё был короткий роман с актёром Майком Фармером, ставшим впоследствии мужем Глории Свенсон.[6] В 1932 году она объявила о своем намерении выйти замуж за актёра Дона Альварадо, но свадьба так и не состоялась.[7] В 1934 году Миллер вышла заумуж за танцора Честера Ли О’Брайена, который был на 12 лет её моложе.[8][9]

Многие годы Миллер страдала от синусита, что в итоге привело к её алкогольной зависимости. Последние годы жизни она также часто была подвержено депрессиям и нервным срывам, один из которых в марте 1936 году привёл к её госпитализации в одну из клиник Нью-Йорка.[10] Там её был проведена операция на носовой полости, после которой она неожиданно скончалась от осложнений. Церемония прощания прошла в епископальной церкви Святого Варфоломея на Парк-авеню, собрав более двух с половиной тысяч человек, среди которых были бывший мэр Нью-Йорка Джеймс Джон Уокер, Беатрис Лилли и Билли Бёрк. Мэрилин Миллер была похоронена в мавзолее рядом с мужем на кладбище Вудлон в Бронксе.

В 1946 году Джуди Гарленд сыграла Миллер в биографическом фильме Джерома Керна «Пока плывут облака». Джун Хэвер воплотила на экранах образ актрисы в 1949 году в биопике «Ища серебряную подкладку». В 1960 году на Голливудской аллее славы появилась именная звезда Мэрилин Миллер.

Напишите отзыв о статье "Мэрилин Миллер"

Примечания

  1. 1 2 «Marilyn Miller’s Mother Dies», The New York Times, 20 March 1942, page 19
  2. [select.nytimes.com/gst/abstract.html?res=F40A1EFD345F167B93CAA9178FD85F428385F9 Marilyn Miller, Stage Star, Dies], The New York Times (April 8, 1936). Проверено 22 июля 2010.
  3. «Marilyn Miller, Stage Star, Dies», The New York Times, 8 April 1936
  4. «Marilynn [sic] Miller Married», The New York Times, 20 June 1919
  5. «Marilyn Miller Gets French Divorce», The New York Times, 3 November 1927
  6. «Marilyn Miller Engaged to Wed». The New York Times. 24 March 1930.
  7. «Marilyn Miller To Be Wife of Don Alvarado». The New York Times. 10 December 1932.
  8. «Marilyn Miller Wed to Chester L. O’Brien: Musical Comedy Star Bride of Dancer Who Was in Chorus», The New York Times, 4 October 1934
  9. «Charge of Support By Wife Irked O’Brien: Marilyn Miller’s Sister Says He Resented Talk — Neglect of Her Denied in Court», The New York Times, 20 April 1937
  10. «Marilyn Miller Worse», The New York Times, 31 March 1936

Ссылки

Отрывок, характеризующий Мэрилин Миллер

Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.


Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!