Милнз, Роберт Дэвид

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Роберт Дэвид Милнз
англ. Robert David Milns
Учёное звание:

эмерит-профессор

Роберт Дэвид Милнз (англ. Robert David Milns, 1938 г. р.) — британский антиковед. Эмерит-профессор.

С первоклассным отличием окончил Лидский университет (бакалавр искусств), где учился в 1957-60 годах. Также получил степень бакалавра классики с первоклассным отличием в кембриджском Пембрук-колледже. В Кембридже получил и степень магистра искусств.

В 1962-64 гг. преподаватель школы в Уэйкфилде. В 1964-70 гг. преподаватель Университета Новой Англии. В 1970—2003 гг. профессор классики и античной истории Квинслендского университета, с 2004 года эмерит; в 1970-80 и 1984—1997 гг. завкафедрой классики и античной истории, а в 1974-76 гг. декан факультета искусств; в 1978-79 и 1981-92 гг. член университетского сената.

В 2007 г. в его честь был назван университетский музей древности[1]. Также в Квинслендском ун-те существует его именная приглашённая профессура.

Автор трёх монографий, в частности об Александре Македонском (Лондон, 1968).

С 1997 года член Ордена Австралии.

Напишите отзыв о статье "Милнз, Роберт Дэвид"



Примечания

  1. [www.uq.edu.au/antiquities Antiquities Museum - The University of Queensland, Australia]

Ссылки

Отрывок, характеризующий Милнз, Роберт Дэвид

– Теперь очень переменился, – сказала Анна Михайловна. – Так я хотела сказать, – продолжала она, – по жене прямой наследник всего именья князь Василий, но Пьера отец очень любил, занимался его воспитанием и писал государю… так что никто не знает, ежели он умрет (он так плох, что этого ждут каждую минуту, и Lorrain приехал из Петербурга), кому достанется это огромное состояние, Пьеру или князю Василию. Сорок тысяч душ и миллионы. Я это очень хорошо знаю, потому что мне сам князь Василий это говорил. Да и Кирилл Владимирович мне приходится троюродным дядей по матери. Он и крестил Борю, – прибавила она, как будто не приписывая этому обстоятельству никакого значения.
– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.
И он, представив, как махал руками квартальный, опять захохотал звучным и басистым смехом, колебавшим всё его полное тело, как смеются люди, всегда хорошо евшие и особенно пившие. – Так, пожалуйста же, обедать к нам, – сказал он.


Наступило молчание. Графиня глядела на гостью, приятно улыбаясь, впрочем, не скрывая того, что не огорчится теперь нисколько, если гостья поднимется и уедет. Дочь гостьи уже оправляла платье, вопросительно глядя на мать, как вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка, запахнув что то короткою кисейною юбкою, и остановилась по средине комнаты. Очевидно было, она нечаянно, с нерассчитанного бега, заскочила так далеко. В дверях в ту же минуту показались студент с малиновым воротником, гвардейский офицер, пятнадцатилетняя девочка и толстый румяный мальчик в детской курточке.