Милорадович, Андрей Степанович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Милорадович.
Андрей Степанович Милорадович<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Черниговский наместник
1782 — 2 (13) мая 1796
Предшественник: нет
Преемник: нет
 
Рождение: 1727(1727)
с. Позники, Лубенский полк, Гетманщины[1]
Смерть: 2 (13) мая 1796(1796-05-13)
Чернигов, Российская империя
Место погребения: Успенский Елецкий монастырь (Чернигов)
Род: Милорадовичи
Отец: Степан Михайлович Милорадович
Супруга: Мария Андреевна Горленко
Дети: сын: Михаил (1771—1825)
дочь: Мария
 
Военная служба
Годы службы: 1747—1779
Принадлежность: Российская империя Российская империя
Род войск: пехота
Звание: генерал-поручик
Сражения: Семилетняя война

Русско-турецкая война 1768—1774

 
Награды:

Андре́й Степа́нович Милора́дович (1727, с. Позники, Черноусская сотня Лубенского полка[1] — 2 [13] мая 1796, Чернигов) — российский военачальник и государственный деятель, генерал-поручик.

Родился в 1727 г.[2] в селе Позники Черноусской сотни Лубенского полка Гетманщины[1], происходил из козаческой старшины сербского происхождения. По окончании образования в Киевской духовной академии начал службу в Малороссии и в 1747 г. уже получил звание бунчукового товарища; в 1749 г. определён поручиком и Лейб-компании гренадером.

Семилетняя война с Пруссией доставила ему случай явить первые опыты храбрости, и он приобрёл несколько чинов на поле чести, в сражениях при Пальциге, Кунерсдорфе и при осаде Кольберга. В 1771 г. Милорадович был бригадиром, когда началась война с Турцией; он сражался под знамёнами Румянцева и в первую же кампанию покрыл себя славой; с 1800 человек пехоты и 300 казаками переправился через Дунай и разбил при Мачине семитысячный турецкий корпус; Румянцев в донесении императрице Екатерине II писал о последнем сражении: «… генерал-майор Милорадович своими, сперва легкими действиями, служившими к обращению на себя внимания, одержал поверхность над неприятелем при городе Мачине, а 21-го числа, переправившись с корпусом на соротивной берег, атаковал неприятеля в его Мачинском лагере, и выгнав онаго, овладел городом, знатным числом пушек и всем тут бывшим снарядом». За это дело Милорадович был награждён орденом св. Анны 1-й степени а императрица Екатерина II даже сообщала о ней в письмах Вольтеру.

Героями сражения при Козлуджи в 1773 г. бесспорно следует считать Суворова, Озерова и Милорадовича; поражение турок было полное. В награду за войну 1771—1774 гг. Милорадович, между прочим, в день мирного торжества 10 июля 1775 г., в силу статуса, получил орден св. Георгия 3-й степени (№ 44)

За ревность и усердие к службе, оказанныя в турецкую войну во многих случаях против неприятеля, где он неоднократно с пользою употреблялся.

Кроме того ему было пожаловано село Вороньки в Городищенской сотне Лубенского полка.

В 1779 г. Милорадович был произведён в генерал-поручики и вскоре назначен правителем только что учреждённого Черниговского наместничества, которым управлял более пятнадцати лет и был единственным его управляющим, так как подобное наместничество существовало сравнительно недолго и было заменено учреждением Малороссийской губернии. В 1786 г. награждён орденами св. Владимира 2-й степени и св. Александра Невского; 5 мая 1789 г. произведён в генерал-поручики.

Мужественный на поле брани, Милорадович был справедливый и беспристрастный наместник, отличавшийся хлебосольством, о чём вспоминал в разговорах с его сыном Суворов, сблизившийся с Милорадовичем во время Турецкой войны.

В 1791 г. князь Потёмкин-Таврический, проезжая Чернигов, остановился у Милорадовича. На обеде в его честь, к которому съехались важнейшие лица города, Потёмкин рассказывал о своих военных действиях и победах; все слушали с большим вниманием, и лишь Милорадович заметил: «Ваши победы действительно замечательны и блистательны, но ведь и когда мы воевали, то побеждали, зато более щадили людей». Потемкин, не привыкший к возражениям, вспылил и, разбив ударом кулака тарелку, встал из-за стола, ушёл к себе в комнаты, не кончив обеда, и на другой день покинул Чернигов. Все встревожились за участь Милорадовича, но неприятность этим инцидентом окончилась.

Милорадович прилагал большие заботы об образовании сына Михаила, для чего отправил его в Кёнигсбергский и Гёттингенский университеты, а для усовершенствования в военных науках — в Мец и Страсбург. Михаил Андреевич был записан на службу в армейский полк; желая, чтобы он числился в гвардии, Милорадович, получив орден св. Александра Невского, просил императрицу Екатерину II вместо этой награды перевести сына в лейб-гвардии Измайловский полк; эта просьба была уважена, а вскоре Милорадовичу-старшему была пожалована и Александровская лента.

Расточительность сына неоднократно огорчала Андрея Степановича, и он, будучи крутого нрава, когда промотавшийся сынок, уже капитан гвардии, приехал в отпуск, встретил его при всех с распростёртыми объятиями, а затем пригласил в кабинет, где и высек, говоря, что наказывает не капитана гвардии императрицы, а своего блудного сына.

Милорадович был женат с 1768 г. на Марии Андреевне Горленко; кроме сына, знаменитого героя Наполеоновских войны Михаила Андреевича, у них была дочь — Мария Андреевна (умерла в 1851 г., замужем за Черниговским предводителем дворянства Николаем Михайловичем Стороженко).

Скончался 2 мая 1796 г. в Чернигове, погребён в Черниговском Елецком монастыре.

Напишите отзыв о статье "Милорадович, Андрей Степанович"



Примечания

  1. ↑ 1 2 3 Ныне — село Позняки, Чернухинский район, Полтавская область, Украина.
  2. ↑ По ошибочным данным Руммеля и Голубцова А. С. Милорадович родился в 1729 г.

Источники

  • Бумаги императрицы Екатерины II, хранящиеся в Государственном архиве Министерства иностранных дел. Том 3 // «Сборник императорского русского исторического общества». Т. XIII. С. 187—189.
  • Руммель В. В., Голубцов В. В. Родословный сборник русских дворянских фамилий. Т. 2. СПб., 1887
  • Фельдмаршал Румянцев. Сборник документов и материалов. М., 1947

Отрывок, характеризующий Милорадович, Андрей Степанович

Был уже жаркий период весны. Лес уже весь оделся, была пыль и было так жарко, что проезжая мимо воды, хотелось купаться.
Князь Андрей, невеселый и озабоченный соображениями о том, что и что ему нужно о делах спросить у предводителя, подъезжал по аллее сада к отрадненскому дому Ростовых. Вправо из за деревьев он услыхал женский, веселый крик, и увидал бегущую на перерез его коляски толпу девушек. Впереди других ближе, подбегала к коляске черноволосая, очень тоненькая, странно тоненькая, черноглазая девушка в желтом ситцевом платье, повязанная белым носовым платком, из под которого выбивались пряди расчесавшихся волос. Девушка что то кричала, но узнав чужого, не взглянув на него, со смехом побежала назад.
Князю Андрею вдруг стало от чего то больно. День был так хорош, солнце так ярко, кругом всё так весело; а эта тоненькая и хорошенькая девушка не знала и не хотела знать про его существование и была довольна, и счастлива какой то своей отдельной, – верно глупой – но веселой и счастливой жизнию. «Чему она так рада? о чем она думает! Не об уставе военном, не об устройстве рязанских оброчных. О чем она думает? И чем она счастлива?» невольно с любопытством спрашивал себя князь Андрей.
Граф Илья Андреич в 1809 м году жил в Отрадном всё так же как и прежде, то есть принимая почти всю губернию, с охотами, театрами, обедами и музыкантами. Он, как всякому новому гостю, был рад князю Андрею, и почти насильно оставил его ночевать.
В продолжение скучного дня, во время которого князя Андрея занимали старшие хозяева и почетнейшие из гостей, которыми по случаю приближающихся именин был полон дом старого графа, Болконский несколько раз взглядывая на Наташу чему то смеявшуюся и веселившуюся между другой молодой половиной общества, всё спрашивал себя: «о чем она думает? Чему она так рада!».
Вечером оставшись один на новом месте, он долго не мог заснуть. Он читал, потом потушил свечу и опять зажег ее. В комнате с закрытыми изнутри ставнями было жарко. Он досадовал на этого глупого старика (так он называл Ростова), который задержал его, уверяя, что нужные бумаги в городе, не доставлены еще, досадовал на себя за то, что остался.
Князь Андрей встал и подошел к окну, чтобы отворить его. Как только он открыл ставни, лунный свет, как будто он настороже у окна давно ждал этого, ворвался в комнату. Он отворил окно. Ночь была свежая и неподвижно светлая. Перед самым окном был ряд подстриженных дерев, черных с одной и серебристо освещенных с другой стороны. Под деревами была какая то сочная, мокрая, кудрявая растительность с серебристыми кое где листьями и стеблями. Далее за черными деревами была какая то блестящая росой крыша, правее большое кудрявое дерево, с ярко белым стволом и сучьями, и выше его почти полная луна на светлом, почти беззвездном, весеннем небе. Князь Андрей облокотился на окно и глаза его остановились на этом небе.
Комната князя Андрея была в среднем этаже; в комнатах над ним тоже жили и не спали. Он услыхал сверху женский говор.
– Только еще один раз, – сказал сверху женский голос, который сейчас узнал князь Андрей.
– Да когда же ты спать будешь? – отвечал другой голос.
– Я не буду, я не могу спать, что ж мне делать! Ну, последний раз…
Два женские голоса запели какую то музыкальную фразу, составлявшую конец чего то.
– Ах какая прелесть! Ну теперь спать, и конец.
– Ты спи, а я не могу, – отвечал первый голос, приблизившийся к окну. Она видимо совсем высунулась в окно, потому что слышно было шуршанье ее платья и даже дыханье. Всё затихло и окаменело, как и луна и ее свет и тени. Князь Андрей тоже боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего невольного присутствия.
– Соня! Соня! – послышался опять первый голос. – Ну как можно спать! Да ты посмотри, что за прелесть! Ах, какая прелесть! Да проснись же, Соня, – сказала она почти со слезами в голосе. – Ведь этакой прелестной ночи никогда, никогда не бывало.
Соня неохотно что то отвечала.
– Нет, ты посмотри, что за луна!… Ах, какая прелесть! Ты поди сюда. Душенька, голубушка, поди сюда. Ну, видишь? Так бы вот села на корточки, вот так, подхватила бы себя под коленки, – туже, как можно туже – натужиться надо. Вот так!
– Полно, ты упадешь.
Послышалась борьба и недовольный голос Сони: «Ведь второй час».
– Ах, ты только всё портишь мне. Ну, иди, иди.
Опять всё замолкло, но князь Андрей знал, что она всё еще сидит тут, он слышал иногда тихое шевеленье, иногда вздохи.
– Ах… Боже мой! Боже мой! что ж это такое! – вдруг вскрикнула она. – Спать так спать! – и захлопнула окно.
«И дела нет до моего существования!» подумал князь Андрей в то время, как он прислушивался к ее говору, почему то ожидая и боясь, что она скажет что нибудь про него. – «И опять она! И как нарочно!» думал он. В душе его вдруг поднялась такая неожиданная путаница молодых мыслей и надежд, противоречащих всей его жизни, что он, чувствуя себя не в силах уяснить себе свое состояние, тотчас же заснул.


На другой день простившись только с одним графом, не дождавшись выхода дам, князь Андрей поехал домой.
Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту березовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его. Бубенчики еще глуше звенели в лесу, чем полтора месяца тому назад; всё было полно, тенисто и густо; и молодые ели, рассыпанные по лесу, не нарушали общей красоты и, подделываясь под общий характер, нежно зеленели пушистыми молодыми побегами.
Целый день был жаркий, где то собиралась гроза, но только небольшая тучка брызнула на пыль дороги и на сочные листья. Левая сторона леса была темна, в тени; правая мокрая, глянцовитая блестела на солнце, чуть колыхаясь от ветра. Всё было в цвету; соловьи трещали и перекатывались то близко, то далеко.
«Да, здесь, в этом лесу был этот дуб, с которым мы были согласны», подумал князь Андрей. «Да где он», подумал опять князь Андрей, глядя на левую сторону дороги и сам того не зная, не узнавая его, любовался тем дубом, которого он искал. Старый дуб, весь преображенный, раскинувшись шатром сочной, темной зелени, млел, чуть колыхаясь в лучах вечернего солнца. Ни корявых пальцев, ни болячек, ни старого недоверия и горя, – ничего не было видно. Сквозь жесткую, столетнюю кору пробились без сучков сочные, молодые листья, так что верить нельзя было, что этот старик произвел их. «Да, это тот самый дуб», подумал князь Андрей, и на него вдруг нашло беспричинное, весеннее чувство радости и обновления. Все лучшие минуты его жизни вдруг в одно и то же время вспомнились ему. И Аустерлиц с высоким небом, и мертвое, укоризненное лицо жены, и Пьер на пароме, и девочка, взволнованная красотою ночи, и эта ночь, и луна, – и всё это вдруг вспомнилось ему.
«Нет, жизнь не кончена в 31 год, вдруг окончательно, беспеременно решил князь Андрей. Мало того, что я знаю всё то, что есть во мне, надо, чтобы и все знали это: и Пьер, и эта девочка, которая хотела улететь в небо, надо, чтобы все знали меня, чтобы не для одного меня шла моя жизнь, чтоб не жили они так независимо от моей жизни, чтоб на всех она отражалась и чтобы все они жили со мною вместе!»


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Милорадович,_Андрей_Степанович&oldid=79329216»