Милославский, Фёдор Сергеевич
| Милославский Федор Сергеевич | ||
| Дата рождения | ||
|---|---|---|
| Дата смерти | ||
| Принадлежность | ||
| Род войск |
| |
| Звание | ||
| Награды и премии |
| |
| В отставке | ||
Федор Сергеевич Милославский (1709 — 25 апреля 1783) — вице-адмирал, сенатор, один из последних представителей рода Милославских.
Биография
Сын Сергея Ивановича Милославского (1656—1710) и Марии Петровны, урожденной Салтыковой (ум. 1709). Внук боярина Ивана Богдановича Милославского, племянник (по жене) Льва Кирилловича Нарышкина и Бориса Петровича Шереметева.
Воспитывался в Морской академии. Начал службу в 1718 году учеником штурмана в экспедициях на Днепре и Финском заливе. В 1728-1732 годах состоял адъютантом при контр-адмирале лорде Дуффусе. В 1736 году командовал пакетботом «Меркуриус». С 1750 года в морском ведомстве, в 1753 года назначен прокурором Адмиралтейств-коллегий; в 1761—1762 директор Морского корпуса в чине контр-адмирала. 7 мая 1762 года награждён орденом Св. Анны. С сентября 1763 года в отставке с производством в чин вице-адмирала, назначен сенатором.
Он был похоронен на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры. Племянник Николай Михайлович, переживший его на 8 лет, был последним из Милославских.
Напишите отзыв о статье "Милославский, Фёдор Сергеевич"
Ссылки
- [www.lavraspb.ru/ru/nekropol/view/item/id/2270/catid/3 Могила Федора Сергеевича Милославского]
Отрывок, характеризующий Милославский, Фёдор Сергеевич
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.
Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
