Мильков, Владимир Владимирович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Владимир Владимирович Мильков
Дата рождения:

1951(1951)

Место рождения:

Томск, СССР

Страна:

Россия Россия

Научная сфера:

История русской философии, духовная и материальная культура Древней Руси.

Место работы:

Институт философии РАН
Институт информационных технологий, экономики и менеджмента
Государственный университет гуманитарных наук
Государственная академия славянской культуры

Учёная степень:

доктор философских наук

Альма-матер:

Новгородский государственный педагогический институт

Известен как:

Историк русской философии, духовной и материальной культуры Древней Руси, создатель междисциплинарной группы по изданию древнерусских философских текстов на языке оригинала и с переводами, учёный секретарь серии «Памятники религиозно-философской мысли Древней Руси» (изд-во "Наука").[1]

Владимир Владимирович Мильков (род. 1951, Томск, СССР) — российский историк русской философии, духовной и материальной культуры Древней Руси, создатель междисциплинарной группы по изданию древнерусских философских текстов на языке оригинала и с переводами, доктор философских наук, ведущий научный сотрудник сектора истории русской философии Института философии РАН.[1]





Биография

Родился в 1951 году в Томске.[1]

В 1974 году окончил Новгородский государственный педагогический институт.[1]

В 2000 году в Институте философии РАН защитил диссертацию в форме научного доклада на соискание учёной степени доктора философских наук по теме «Основные направления религиозно-философской мысли Древней Руси XI-XV вв.» (специальность 09.00.03 — история философии).[1][2] Читает курс лекций по философии и культурологии в ИИТЭМ (Институт информационных технологий, экономики и менеджмента) и специальный курс «История русской неканонической мысли в ГУГН (Государственный университет гуманитарных наук).[1]

Член диссертационного совета Государственной академии славянской культуры по защите диссертаций на соискание учёной степени доктора наук и кандидата наук по специальности 24.00.01 — теория и история культуры (культурология).[3]

Научные труды

Диссертации

  • Мильков В. В. [www.dissercat.com/content/osnovnye-napravleniya-religiozno-filosofskoi-mysli-drevnei-rusi-xi-xv-vv Основные направления религиозно-философской мысли Древней Руси XI-XV вв.] : автореферат дис. ... доктора философских наук в форме науч. докл.: 09.00.03 / РАН Ин-т философии. — Москва, 2000. — 98 с.

Монографии

  • Мильков В. В., Неборский М. Ю., Милькова С. В., Баранкова Г. С. Древняя Русь: пересечение традиций. — М.: НИЦ «Скрипторий», 1997. — 457 с.
  • Мильков В. В. Осмысление истории в Древней Руси. — М.: ИФ РАН, 1997. — 196,[1]с. (в том числе публикация текстов памятников — С. 177—196)
  • Мильков В. В. [www.textology.ru/razdel.aspx?ID=41 Древнерусские апокрифы]. / Памятники древнерусской мысли: исследования и публикации. — Вып. 1. — СПб.: Изд-во РХГИ, 1999. — 894 с. (в том числе публикация текстов памятников — С. 417—868);
  • Мильков В. В. Осмысление истории в Древней Руси. / Издание второе, дополненное. — СПб.: Алетейя, 2000. — 384 с.
  • Мильков В. В., Баранкова Г. С. Шестоднев Иоанна Экзарха Болгарского. — СПб.: Алетейя, 2001;
  • Мильков В. В., Громов М. Н., Якунин С. Н. [www.verigi.ru/?book=93 Идейные течения древнерусской мысли]. — СПб.: Изд-во РХГИ, 2001;
  • Мильков В. В. «История русской философии». — М.: Республика, 2001. (раздел по древнерусской философии)
  • Мильков В. В., Макаров А. И., Смирнова А. А. Древнерусские Ареопагитики. — М.: Круг, 2002;
  • Мильков В. В., Полянский С. М., Симонов Р. А., Денисова И. А., Григорьев А. В. Древнерусская космология. — М.: Алетейя, 2004;
  • Мильков В. В., Макаров А. В., Милькова С. В., Полянский С. М. Митрополит Никифор. — СПб.: «МIРЪ», 2007.
  • Мильков В. В. Космологические произведения в книжности Древней Руси: Ч. 1-2. — СПб.: «МIРЪ», 2008—2009
  • Мильков В. В., Симонов Р. А. Кирик Новгородец: Ученый и мыслитель. / В. В. Мильков, Р. А. Симонов; Российская акад. наук, Ин-т философии; [отв. ред. И. А. Григорьева]. Вып. VII. — М.: ИФ РАН: «КругЪ», 2011. — 544 с. ISBN 978-5-7396-0221-3. — (Памятники древнерусской мысли).

Статьи в журналах и сборниках

  • Мильков В. В. Методические проблемы исследования еретических учений на Руси ХI-ХIV вв. // Актуальные проблемы исследования марксистско-ленинского философского наследия. (Теоретические проблемы истории философии). — Вып. I. — М.: Институт философии АН СССР, 1980. — С. 52-64.
  • Мильков В. В. О путях расширения источниковедческой базы исследования идейно-философского развития Древней Руси. // Методологические проблемы историко-философских исследований: Тезисы выступлении участников семинара Философско-методологические проблемы научного познания». Москва, 23. 27.09.1981. — М.: Институт философии АН СССР, 1981. — С. 5-10.
  • Мильков В. В. О формировании идеологической надстройки феодальной Руси (роль еретичества ХII века) // Философско-методологические проблемы социального познания. — Вып. II. — М.: Институт философии АН СССР, 1981. — С. 44-53.
  • Мильков В. В. Ленинское учение о двух культурах и мировоззренческая неоднозначность русского средневековья. // Актуальные проблемы исследования марксистско-ленинского философского наследия. (Теоретические проблемы исследования). — Вып. III. — М.: Институт философии АН СССР, 1982. — С. 18-28.
  • Мильков В. В. Идейные течения в философской мысли XI столетия. // Становление философской мысли в Киевской Руси. — М.: Институт философии АН СССР, 1984. — С. 28-47
  • Мильков В. В. Проблемы древнейшего периода отечественной философии (по материалам научно-теоретического семинара «Философская мысль в культуре Киевской Руси»). // Становление философской мысли в Киевской Руси. — М.: Институт философии АН СССР, 1984. — С. 85-94.
  • Мильков В. В. Проблемы древнейшего периода отечественной философии // Философские науки. — 1984. — № 3. — С. 157-160.
  • Мильков В. В. Черты мировоззрения волхвов (по материалам религиозных споров 60-х -70-х годов XI в.) // Идейное наследие философских культур народов СССР и современность. — Киев: Наукова думка, 1984. — С. 110-116.
  • Мильков В. В. Религиозно-философские проблемы в еретичестве конца XV- начала XVI вв. // Философская мысль на Руси в позднее Средневековье. — М.: Институт философии АН СССР, 1985. — С. 40-67
  • Мильков В. В. Источники философской мысли Киевской Руси // Проблемы исследования истории философии народов СССР. (Тезисы докладов к Всесоюзной конференции «Методологические и мировоззренческие проблемы истории философии»). — М.: Институт философии АН СССР, 1986. — С. 28-32.
  • Мильков В. В. Эстетические установки в мировоззрении древних славян. // Эстетические ценности в системе культуры. — М.: Институт философии АН СССР, 1986. — С. 42-53.
  • Мильков В. В. Иларион и древнерусская мысль // Идейно-философское наследие Илариона Киевского. —М.: Институт философии АН СССР, 1986. — Ч. 2. — С. 6-38.
  • Мильков В. В. Философско-мировоззренческая проблематика в литературе Древней Руси. // Формирование мировоззрения: история и современность. (Препринты Общеинститутского семинара Совета молодых ученых по проблемам мировоззрения). — М.: Институт философии АН СССР, 1987. — С. 42-52.
  • Мильков В. В. Мировоззренческо-эстетические основы славянского мифотворчества // Социально-культурный контекст искусства. Историко-эстетический анализ. — М.: Институт философии АН СССР, 1987. — С. 70-84.
  • Мильков В. В. «Слово о законе и благодати» Илариона и «теория казней божиих» // Человек и история в средневековой философской мысли русского, украинского и белорусского народов. — Киев: Наукова думка, 1987. — С. 50-57.
  • Мильков В. В., Пелюгина Н. Б. Христианство и язычество: проблема двоеверия. // Введение христианства на Руси. — М.: Мысль, 1987. — С. 263-273.
  • Мильков В. В. Синкретизм в древнерусской мысли. // Отечественная общественная мысль эпохи средневековья (историко-философские очерки). — Киев: Наукова думка, 1988. — С. 46-57.
  • Мильков В. В. Философско-мировоззренческие основания раннесредневековой русской культуры // Общество. Культура. Мировоззрение. — М.: Институт философии АН СССР, 1988. — С. 39-56.
  • Мильков В. В. Мировоззренческие основания поэтической образности «Слова1 о полку Игореве» // «Слово о полку Игореве» и древнерусская философская культура. — М.: Институт философии АН СССР, 1989. — С. 23-42.
  • Мильков В. В., Макаров А. И. Есть ли середина у крайностей? (О месте «Слова о полку Игореве» в древнерусской культуре) // Слово о полку Игореве» и древнерусская философская культура. — М.: Институт философии АН СССР, 1989. — С. 108-139
  • Мильков В. В. «Слово о законе и благодати» Илариона Киевского и теория «казней божиих». // Альманах библиофила. — Вып. 26: Тысячелетие русской письменной культуры (988-1988). — М.: Книга, 1989. — С. 114—121.
  • Мильков В. В. Древнерусское еретичество в идейно-политической борьбе второй половины ХП столетия. // Общественная мысль: исследования и публикации. — Вып. I. — М.: Наука, 1989. — С. 5-28.
  • Мильков В. В. Наследие античности в памятниках философской культуры Киевской Руси. // Международные идейно-философские связи Руси (Х1-ХУП вв.). — М.: Институт философии АН СССР, 1991. — С. 60-85.
  • Мильков В. В. Сведения об античности и античной философии в древнерусской «Хронике» Иоанна Малалы. // Отечественная философская мысль ХI-ХIV вв. и греческая культура. — Киев: Наукова думка, 1991. — С. 193-203.
  • Мильков В. В. Определение философии Иоанна Дамаскина и его славяно-русские варианты (о кирилло-Мёфодиевском и других идейно-религиозных направлениях в духовной жизни Древней Руси). // Переводные памятники философской мысли в Древней Руси. — М : Институт философии РАН, 1992. — С. 130-174.
  • Мильков В. В., Смольникова Л. Н. Апокрифы в религиозной И идейной жизни Руси периода её Христианизации // Переводные памятники философской мысли в Древней Руси. — М.: Институт философии РАН, 1992. — С. 44-77.
  • Мильков В. В., Смольникова Л. Н. Апокрифическая «Беседа трех святителей» в Древней Руси и её идейно-мировоззренческое содержание. // Общественная мысль: исследования и публикации. — Вып. III. — М.: Наука, 1993. — С. 149-164.
  • Мильков В. В., Смольникова Л. Н. «Беседа трех святителей» / Публикация текста, комментарии. // Общественная мысль: исследования и публикации. — Вып. 3. — М.: Наука, 1993. — С. 165 — 181.
  • Мильков В. В. Учение стригольников // Общественная мысль: исследования и публикации. — Вып. IV. — М: Наука, 1993. — С. 33-46.
  • Мильков В. В. [www.bibliotekar.ru/rusNovgorod/30.htm Нетипичные элементы в средневековой погребальной обрядности Новгородской Земли] // «Новгород и Новгородская Земля. История и археология». Материалы научной конференции Выпуск 9 (1995)
  • Мильков В. В. Апокрифы в Древней Руси и их идейно-мировоззренческое содержание // Апокрифы Древней Руси: Тексты и исследования. — М.: Наука, 1997. — С. 5-15.
  • Мильков В. В. Концепция земного рая в древнерусских апокрифах // Апокрифы Древней Руси: Тексты и исследования. — М.: Наука, 1997. — С. 229-254.
  • Мильков В. В. Апокриф «Галеново на Гиппократа» в древнерусской книжности // Проблемы источниковедения истории книги. — Вып. I. — М.: Изд-во Московской государственной академии печати «Мир книги», 1997. — С. 25-31.
  • Мильков В. В., Баранкова Г. С. Историко-культурное значение Шестоднева Иоанна экзарха Болгарского // Шестоднев Иоанна экзарха Болгарского. Ранняя русская редакция. — М.: Индрик, 1998. — С. 9-14.
  • Мильков В. В. [drevn2005.narod.ru/1.htm Религиозно-философская проблематика Ареопагитик и особенности её восприятия древнерусскими книжниками и мыслителями] // [drevn2005.narod.ru/soderzanie.htm Человек верующий в культуре Древней Руси. Материалы международной научной конференции 5 – 6 декабря 2005 года] / Отв. ред. Т. В. Чумакова. — СПб., Издательство «Лема», 2005. — С. 13-19. — 252 с. ISBN 5-98709-013-X
  • Мильков В. В. Концепция малых дел в Древней Руси (об одной из особенностей морально-этического сознания отечественного средневековья) // Философский журнал. — №1(4)/2010. — М.: ИФ РАН, 2010
  • Мильков В. В. Новгородский святитель Лука: характер деятельности и идейные аспекты творчества // Новгородская земля в эпоху Ярослава Мудрого. — Великий Новгород, 2010.
  • Мильков В. В. Религиозно-этическая программа "Поучения" Владимира Мономаха // Православный собеседник: Альманах Казанской духовной семинарии. — №1. — Казань, 2010.
  • Мильков В. В. Сведения о древнерусской философии в "Хронике" Георгия Амартола // История российско-греческих отношений и перспективы их развития в XXI в. — М., 2010.
  • Мильков В. В. Наследие Кирика Новгородца (К 900-летию древнерусского ученого и мыслителя) // Эпистемология и философия науки. — Т. XXVII. №1. — 2011.
  • Мильков В. В. Религиозно-философское значение литературных приемов древнерусского политического памфлета (на материалах "Притчи о душе и теле" Кирилла Туровского) // История философии. — №16. — М.: ИФ РАН, 2011
  • Мильков В. В. Кирик Новгородец: грани творчества // Философский журнал. — №2 (7). — 2011.
  • Мильков В. В. [iph.ras.ru/uplfile/rusph/biblio/milkov/ran_02_11_2012.pdf Была ли философия в Древней Руси?] // Сайт Российской академии наук, «Ученые РАН о науке», 02.11.2012.

Статьи в энциклопедиях и словарях

  • Мильков В. В. Владимир Мономах // Сто русских философов. Биографический словарь.. — М.: Мирта, 1995. — С. 45-50.
  • Мильков В. В. Иларион // Сто русских философов. Биографический словарь.. — М.: Мирта, 1995. — С. 84-88.
  • Мильков В. В. Кирик Новгородец // Сто русских философов. Биографический словарь.. — М.: Мирта, 1995. — С. 105-108.
  • Мильков В. В. Кирилл Туровский // Сто русских философов. Биографический словарь.. — М.: Мирта, 1995. — С. 108-111.
  • Мильков В. В. Климент Смолятич // Сто русских философов. Биографический словарь.. — М.: Мирта, 1995. — С. 111-115.
  • Мильков В. В. Никифор // Сто русских философов. Биографический словарь.. — М.: Мирта, 1995. — С. 169-172.
  • Мильков В. В. Серапион Владимирский // Сто русских философов. Биографический словарь.. — М.: Мирта, 1995. — С. 218-220.
  • Мильков В. В. Владимир Мономах // Русская философия: Словарь.. — М.: Республика, 1995. — С. 89.
  • Мильков В. В. Волхвы // Русская философия: Словарь.. — М.: Республика, 1995. — С. 90-91.
  • Мильков В. В. Двоеверие // Русская философия: Словарь.. — М.: Республика, 1995. — С. 132-133.
  • Мильков В. В. Изборник 1073 года // Русская философия: Словарь.. — М.: Республика, 1995. — С. 174-175.
  • Мильков В. В. Изборник 1076 года // Русская философия: Словарь.. — М.: Республика, 1995. — С. 175-176.
  • Мильков В. В. Иларион // Русская философия: Словарь.. — М.: Республика, 1995. — С. 179-180.
  • Мильков В. В. Казней божиих учение // Русская философия: Словарь.. — М.: Республика, 1995. — С. 210-211.
  • Мильков В. В. Кирик Новгородец // Русская философия: Словарь.. — М.: Республика, 1995. — С. 225-226.
  • Мильков В. В. Кирилл Туровский // Русская философия: Словарь.. — М.: Республика, 1995. — С. 226.
  • Мильков В. В. Климент Смолятич // Русская философия: Словарь.. — М.: Республика, 1995. — С. 227-228.
  • Мильков В. В. Никифор // Русская философия: Словарь.. — М.: Республика, 1995. — С. 321-322.
  • Мильков В. В. Серапион Владимирский // Русская философия: Словарь.. — М.: Республика, 1995. — С. 433-434.
  • Мильков В. В. Слово о полку Игореве // Русская философия: Словарь.. — М.: Республика, 1995. — С. 449-151.
  • Мильков В. В. Стригольничество // Русская философия: Словарь.. — М.: Республика, 1995. — С. 490.
  • Мильков В. В., Баранкова Г. С. Шестоднев // Русская философия: Словарь.. — М.: Республика, 1995. — С. 619-620.
  • Мильков В. В. Язычество славяно-русского общества // Русская философия: Словарь.. — М.: Республика, 1995. — С. 649-651.
  • Мильков В. В. Апокрифы // Русская философия. Малый энциклопедический словарь.. — М.: Наука, 1995. — С. 31-33.
  • Мильков В. В. Владимир (в крещении Василий) Всеволодович Мономах // Русская философия. Малый энциклопедический словарь.. — М.: Наука, 1995. — С. 97-98.
  • Мильков В. В. Двоеверие // Русская философия. Малый энциклопедический словарь.. — М.: Наука, 1995. — С. 153-155.
  • Мильков В. В. Жидовство (жидовствующие или новгородско-московская ересь антитринитариев) // Русская философия. Малый энциклопедический словарь.. — М.: Наука, 1995. — С. 180-181.
  • Мильков В. В. Иларион // Русская философия. Малый энциклопедический словарь.. — М.: Наука, 1995. — С. 212-213.
  • Мильков В. В., Петров А. Е. Исихазм и русская духовность // Русская философия. Малый энциклопедический словарь.. — М.: Наука, 1995. — С. 225-228.
  • Мильков В. В. Кирик Новгородец // Русская философия. Малый энциклопедический словарь.. — М.: Наука, 1995. — С. 257-258.
  • Мильков В. В. Кирилл Туровский // Русская философия. Малый энциклопедический словарь.. — М.: Наука, 1995. — С. 258.
  • Мильков В. В. Климент Смолягач // Русская философия. Малый энциклопедический словарь.. — М.: Наука, 1995. — С. 260-261.
  • Мильков В. В. Нестор // Русская философия. Малый энциклопедический словарь.. — М.: Наука, 1995. — С. 369-371.
  • Мильков В. В. Никифор // Русская философия. Малый энциклопедический словарь.. — М.: Наука, 1995. — С. 374-376.
  • Мильков В. В. Серапион Владимирский // Русская философия. Малый энциклопедический словарь.. — М.: Наука, 1995. — С. 464-465.
  • Мильков В. В. Стригольничество // Русская философия. Малый энциклопедический словарь.. — М.: Наука, 1995. — С. 494-495.
  • Мильков В. В. Теория казней божиих // Русская философия. Малый энциклопедический словарь.. — М.: Наука, 1995. — С. 503-504.
  • Мильков В. В. Двоеверие // Религии народов современной России: Словарь / М. П. Мчедлов (отв. ред.), Аверьянов Ю.И., Басилов В. Н. и др. /. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Республика, 2002. — С. 82-85. — 624 с. — 4000 экз. — ISBN 5-250-01818-1.
  • Мильков В. В. Ильин день // Религии народов современной России: Словарь / М. П. Мчедлов (отв. ред.), Аверьянов Ю.И., Басилов В. Н. и др. /. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Республика, 2002. — С. 114-115. — 624 с. — 4000 экз. — ISBN 5-250-01818-1.
  • Мильков В. В., Петров А. Е. Исихазм // Религии народов современной России: Словарь / М. П. Мчедлов (отв. ред.), Аверьянов Ю.И., Басилов В. Н. и др. /. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Республика, 2002. — С. 117-120. — 624 с. — 4000 экз. — ISBN 5-250-01818-1.
  • Мильков В. В. Колдовство // Религии народов современной России: Словарь / М. П. Мчедлов (отв. ред.), Аверьянов Ю.И., Басилов В. Н. и др. /. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Республика, 2002. — С. 174-176. — 624 с. — 4000 экз. — ISBN 5-250-01818-1.
  • Мильков В. В. Культ животных // Религии народов современной России: Словарь / М. П. Мчедлов (отв. ред.), Аверьянов Ю.И., Басилов В. Н. и др. /. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Республика, 2002. — С. 183-186. — 624 с. — 4000 экз. — ISBN 5-250-01818-1.
  • Мильков В. В. Культ природы у русских // Религии народов современной России: Словарь / М. П. Мчедлов (отв. ред.), Аверьянов Ю.И., Басилов В. Н. и др. /. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Республика, 2002. — С. 187-191. — 624 с. — 4000 экз. — ISBN 5-250-01818-1.
  • Мильков В. В. Культ святых в православии // Религии народов современной России: Словарь / М. П. Мчедлов (отв. ред.), Аверьянов Ю.И., Басилов В. Н. и др. /. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Республика, 2002. — С. 192-198. — 624 с. — 4000 экз. — ISBN 5-250-01818-1.
  • Мильков В. В. Магия // Религии народов современной России: Словарь / М. П. Мчедлов (отв. ред.), Аверьянов Ю.И., Басилов В. Н. и др. /. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Республика, 2002. — С. 205-208. — 624 с. — 4000 экз. — ISBN 5-250-01818-1.
  • Мильков В. В. Неоязычество // Религии народов современной России: Словарь / М. П. Мчедлов (отв. ред.), Аверьянов Ю.И., Басилов В. Н. и др. /. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Республика, 2002. — С. 294-299. — 624 с. — 4000 экз. — ISBN 5-250-01818-1.
  • Мильков В. В. Пантеизм // Религии народов современной России: Словарь / М. П. Мчедлов (отв. ред.), Аверьянов Ю.И., Басилов В. Н. и др. /. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Республика, 2002. — С. 327-330. — 624 с. — 4000 экз. — ISBN 5-250-01818-1.
  • Мильков В. В. Русские дохристианские верования и их отражение в народной культуре // Религии народов современной России: Словарь / М. П. Мчедлов (отв. ред.), Аверьянов Ю.И., Басилов В. Н. и др. /. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Республика, 2002. — С. 441-444. — 624 с. — 4000 экз. — ISBN 5-250-01818-1.
  • Мильков В. В. Язычество в России // Религии народов современной России: Словарь / М. П. Мчедлов (отв. ред.), Аверьянов Ю.И., Басилов В. Н. и др. /. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Республика, 2002. — С. 594-596. — 624 с. — 4000 экз. — ISBN 5-250-01818-1.

Подготовка древнерусских тестов, комментарии и примечания к ним

  • Мильков В. В., Баранкова Г. С., Пилюгина Н. Б., Якунин С. Н. Комментарии к переводу I Слова «Шестоднева» Иоанна экзарха Болгарского // Шестоднев Иоанна экзарха Болгарского как памятник средневекового философствования. — М: Институт философии АН СССР, 1991. — С. 88-159.
  • Мильков В. В., Баранкова Г. С., Якунин С. Н. Комментарии к Шестодневу Иоанна экзарха. Пролог. Слово 1-го дня // Общественная мысль: исследования и публикации. — Вып. IV. — М: Наука, 1993. — С. 196-206.
  • Мильков В. В. Откровение Мефодия Пахарского. / Комментарии и примечания. // Апокрифы Древней Руси: Тексты и исследования. — М.: Наука, 1997. — С. 30-46.
  • Мильков В. В., Хачатурян В. М. Видение апостола Павла. / Комментарии и примечания. // Апокрифы Древней Руси: Тексты и исследования. — М.: Наука, 1997. — С. 70-74.
  • Мильков В. В. Хождение Богородицы по мукам. / Комментарии и примечания. // Апокрифы Древней Руси: Тексты и исследования. — М.: Наука, 1997. — С. 81-90.
  • Мильков В. В., Хачатурян В. М. Видение Исайи. / Комментарии и примечания. // Апокрифы Древней Руси: Тексты и исследования. — М.: Наука, 1997. — С. 96-97.
  • Мильков В. В. Хождение Зосимы к рахманам. / Комментарии и примечания. // Апокрифы Древней Руси: Тексты и исследования. — М.: Наука, 1997. — С. 113-115.
  • Мильков В. В. «Хождение Агапия в рай». / Комментарии и примечания. // Апокрифы Древней Руси: Тексты и исследования. — М.: Наука, 1997. — С. 130-132.
  • Мильков В. В. Подвиги Федора Тирона. / Комментарии и примечания. // Апокрифы Древней Руси: Тексты и исследования. — М.: Наука, 1997. — С. 144-147.
  • Мильков В. В. Слово об Адаме и Еве, от начала и до конца. / Комментарии и примечания. // Апокрифы Древней Руси: Тексты и исследования. — М.: Наука, 1997. — С. 153-155.
  • Мильков В. В., Смольникова Л. Н. Беседа трех святителей. / Комментарии и примечания. // Апокрифы Древней Руси: Тексты и исследования. — М.: Наука, 1997. — С. 176-185.
  • Мильков В. В. Сказание Афродагаана. / Комментарии и примечания. // Апокрифы Древней Руси: Тексты и исследования. — М.: Наука, 1997. — С. 191-201.
  • Мильков В. В. Сказание о том, как сотворил Бог Адама / Комментарии и примечания. // Апокрифы Древней Руси: Тексты и исследования. — М.: Наука, 1997. — С. 205-217.
  • Мильков В. В. Галеново на Гиппократа / Комментарии и примечания. // Апокрифы Древней Руси: Тексты и исследования. — М.: Наука, 1997. — С. 220-228.
  • Мильков В. В. Поучение Иоанна Златоуста о казнях Божиих. / Подготовка древнерусского текста. // Мильков В. В. Осмысление истории в Древней Руси. — М.: Институт философии РАН, 1997. — С. 177-183.
  • Мильков В. В. Слово святого Иоанна Златоуста о казнях Божиих. / Подготовка древнерусского текста. // Мильков В. В. Осмысление истории в Древней Руси. — М.: Институт философии РАН, 1997. — С. 184-188.
  • Мильков В. В. Слово святого Ефрема о казнях Божиих и о ратех. / Подготовка древнерусского текста. // Мильков В. В. Осмысление истории в Древней Руси. — М.: Институт философии РАН, 1997. — С. 189-196.
  • Мильков В. В. Повествование о том, как сотворил Бог Адама. / Подготовка древнерусского текста, вводная статья, комментарии. // Мильков В. В. Древнерусские апокрифы. — СПб.: Изд-во РХГИ, 1999. — С. 417—427, 431-439.
  • Мильков В. В. Апокрифические фрагменты о составах человеческого тела. / Подготовка древнерусского текста, вводная статья, комментарии. // Мильков В. В. Древнерусские апокрифы. — СПб.: Изд-во РХГИ, 1999. — С. 440-449.
  • Мильков В. В. Галеново на Гиппократа. / Подготовка древнерусского текста, вводная статья, комментарии. // Мильков В. В. Древнерусские апокрифы. — СПб.: Изд-во РХГИ, 1999. — С. 441-460,463-169,471-473.
  • Мильков В. В., Смольникова Л. Н. Откровение Варуха. / Подготовка древнерусского текста, вводная статья, комментарии. // Мильков В. В. Древнерусские апокрифы. — СПб.: Изд-во РХГИ, 1999. — С. 476-487, 493-498.
  • Мильков В. В., Смольникова Л. Н., Хачатурян В. М. Видение Исайи. / Подготовка древнерусского текста, вводная статья, перевод, комментарии. // Мильков В. В. Древнерусские апокрифы. — СПб.: Изд-во РХГИ, 1999. — С. 499-527.
  • Мильков В. В., Смольникова Л. Н. Видение апостола Павла. / Подготовка древнерусского текста, перевод, комментарии. // Мильков В. В. Древнерусские апокрифы. — СПб.: Изд-во РХГИ, 1999. — С. 530-581.
  • Мильков В. В. Хождение Богородицы по мукам. / Подготовка древнерусского текста, вводная статья, комментарии. // Мильков В. В. Древнерусские апокрифы. — СПб.: Изд-во РХГИ, 1999. — С. 582-600, 617-626.
  • Мильков В. В. Хождение Агапия в рай. / Комментарии. // Мильков В. В. Древнерусские апокрифы. — СПб.: Изд-во РХГИ, 1999. — С. 646-651.
  • Мильков В. В. Откровение Мефодия Патарского. / Подготовка древнерусского текста, вводная статья, комментарии. // Мильков В. В. Древнерусские апокрифы. — СПб.: Изд-во РХГИ, 1999. — С. 652-688, 703-711.
  • Мильков В. В., Смольникова Л. Н. Сказание Афродитиана. / Подготовка древнерусского текста, вводная статья, комментарии. // Мильков В. В. Древнерусские апокрифы. — СПб.: Изд-во РХГИ, 1999. — С. 712-723, 729-734.
  • Мильков В. В., Смольникова Л. Н., Милькова С. В. Евангелие Иакова. / Подготовка древнерусского текста, вводная статья, комментарии. // Мильков В. В. Древнерусские апокрифы. — СПб.: Изд-во РХГИ, 1999. — С. 735-750, 760-766.
  • Мильков В. В. Евангелие Никодима. / Подготовка древнерусского текста, вводная статья. // Мильков В. В. Древнерусские апокрифы. — СПб.: Изд-во РХГИ, 1999. — С. 767-810.
  • Мильков В. В. Евангелие детства. / Подготовка древнерусского текста, вводная статья. // Мильков В. В. Древнерусские апокрифы. — СПб.: Изд-во РХГИ, 1999. — С. 842-858.
  • Мильков В. В., Сумникова Т. А. Иларион. «Слово о законе и благодати». / Вступительная статья, комментарии к переводу. // Мильков В. В. Осмысление истории в Древней Руси. — СПб.: Алетейя, 2000. — С. 189-197.
  • Мильков В. В. Серапион Владимирский. «Поучения» / Вступительная статья, комментарии к переводу. // Мильков В. В. Осмысление истории в Древней Руси. — СПб.: Алетейя, 2000. — С. 277-293, 298-303, 310-314, 319-322, 328-334, 339-344.
  • Мильков В. В. Откровение Мефодия Патарского. / Комментарии к переводу. // Мильков В. В. Осмысление истории в Древней Руси. — СПб.: Алетейя, 2000. — С. 367-380.

Редакция и составление

  • Идейно-философское наследие Илариона Киевского: В 2-х частях / Сост., ред. канд. филос. наук В. В. Мильков. — М.: Институт философии АН СССР, 1986. — Ч. 1. — 114 с. — (6,8 п.л.); — Ч. 2. — 172 с.
  • «Шестоднев» Иоанна экзарха Болгарского как памятник средневекового философст вования / Сост., ред., В. В. Мильков, Н. Б. Пищогина. — М: Институт философии АН СССР, 1991. — 190 с.
  • [lit.lib.ru/img/i/irhin_w_j/biblioteka/apokrify.htm Апокрифы Древней Руси: Тексты и исследования.] /Отв. ред. и сост. канд. филос. наук В. В. Мильков. — М.: Наука, 1997. — 256 с. — (Общественная мысль: исследования и публикации) ISBN 5-02-013629-8

Напишите отзыв о статье "Мильков, Владимир Владимирович"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5 6 [iph.ras.ru/milkov.htm Мильков Владимир Владимирович] // официальный сайт Института философии РАН
  2. Мильков В. В. [www.dissercat.com/content/osnovnye-napravleniya-religiozno-filosofskoi-mysli-drevnei-rusi-xi-xv-vv Основные направления религиозно-философской мысли Древней Руси XI-XV вв.] : автореферат дис. ... доктора философских наук в форме науч. докл.: 09.00.03 / РАН Ин-т философии. — Москва, 2000. — 98 с.
  3. [www.gask.ru/about/dissertation_council/ Диссертационный совет] // Официальный сайт Государственной академии славянской культуры

Отрывок, характеризующий Мильков, Владимир Владимирович

Жених с невестой, не поминая более о деревьях, обсыпающих их мраком и меланхолией, делали планы о будущем устройстве блестящего дома в Петербурге, делали визиты и приготавливали всё для блестящей свадьбы.


Граф Илья Андреич в конце января с Наташей и Соней приехал в Москву. Графиня всё была нездорова, и не могла ехать, – а нельзя было ждать ее выздоровления: князя Андрея ждали в Москву каждый день; кроме того нужно было закупать приданое, нужно было продавать подмосковную и нужно было воспользоваться присутствием старого князя в Москве, чтобы представить ему его будущую невестку. Дом Ростовых в Москве был не топлен; кроме того они приехали на короткое время, графини не было с ними, а потому Илья Андреич решился остановиться в Москве у Марьи Дмитриевны Ахросимовой, давно предлагавшей графу свое гостеприимство.
Поздно вечером четыре возка Ростовых въехали во двор Марьи Дмитриевны в старой Конюшенной. Марья Дмитриевна жила одна. Дочь свою она уже выдала замуж. Сыновья ее все были на службе.
Она держалась всё так же прямо, говорила также прямо, громко и решительно всем свое мнение, и всем своим существом как будто упрекала других людей за всякие слабости, страсти и увлечения, которых возможности она не признавала. С раннего утра в куцавейке, она занималась домашним хозяйством, потом ездила: по праздникам к обедни и от обедни в остроги и тюрьмы, где у нее бывали дела, о которых она никому не говорила, а по будням, одевшись, дома принимала просителей разных сословий, которые каждый день приходили к ней, и потом обедала; за обедом сытным и вкусным всегда бывало человека три четыре гостей, после обеда делала партию в бостон; на ночь заставляла себе читать газеты и новые книги, а сама вязала. Редко она делала исключения для выездов, и ежели выезжала, то ездила только к самым важным лицам в городе.
Она еще не ложилась, когда приехали Ростовы, и в передней завизжала дверь на блоке, пропуская входивших с холода Ростовых и их прислугу. Марья Дмитриевна, с очками спущенными на нос, закинув назад голову, стояла в дверях залы и с строгим, сердитым видом смотрела на входящих. Можно бы было подумать, что она озлоблена против приезжих и сейчас выгонит их, ежели бы она не отдавала в это время заботливых приказаний людям о том, как разместить гостей и их вещи.
– Графские? – сюда неси, говорила она, указывая на чемоданы и ни с кем не здороваясь. – Барышни, сюда налево. Ну, вы что лебезите! – крикнула она на девок. – Самовар чтобы согреть! – Пополнела, похорошела, – проговорила она, притянув к себе за капор разрумянившуюся с мороза Наташу. – Фу, холодная! Да раздевайся же скорее, – крикнула она на графа, хотевшего подойти к ее руке. – Замерз, небось. Рому к чаю подать! Сонюшка, bonjour, – сказала она Соне, этим французским приветствием оттеняя свое слегка презрительное и ласковое отношение к Соне.
Когда все, раздевшись и оправившись с дороги, пришли к чаю, Марья Дмитриевна по порядку перецеловала всех.
– Душой рада, что приехали и что у меня остановились, – говорила она. – Давно пора, – сказала она, значительно взглянув на Наташу… – старик здесь и сына ждут со дня на день. Надо, надо с ним познакомиться. Ну да об этом после поговорим, – прибавила она, оглянув Соню взглядом, показывавшим, что она при ней не желает говорить об этом. – Теперь слушай, – обратилась она к графу, – завтра что же тебе надо? За кем пошлешь? Шиншина? – она загнула один палец; – плаксу Анну Михайловну? – два. Она здесь с сыном. Женится сын то! Потом Безухова чтоль? И он здесь с женой. Он от нее убежал, а она за ним прискакала. Он обедал у меня в середу. Ну, а их – она указала на барышень – завтра свожу к Иверской, а потом и к Обер Шельме заедем. Ведь, небось, всё новое делать будете? С меня не берите, нынче рукава, вот что! Намедни княжна Ирина Васильевна молодая ко мне приехала: страх глядеть, точно два боченка на руки надела. Ведь нынче, что день – новая мода. Да у тебя то у самого какие дела? – обратилась она строго к графу.
– Всё вдруг подошло, – отвечал граф. – Тряпки покупать, а тут еще покупатель на подмосковную и на дом. Уж ежели милость ваша будет, я времечко выберу, съезжу в Маринское на денек, вам девчат моих прикину.
– Хорошо, хорошо, у меня целы будут. У меня как в Опекунском совете. Я их и вывезу куда надо, и побраню, и поласкаю, – сказала Марья Дмитриевна, дотрогиваясь большой рукой до щеки любимицы и крестницы своей Наташи.
На другой день утром Марья Дмитриевна свозила барышень к Иверской и к m me Обер Шальме, которая так боялась Марьи Дмитриевны, что всегда в убыток уступала ей наряды, только бы поскорее выжить ее от себя. Марья Дмитриевна заказала почти всё приданое. Вернувшись она выгнала всех кроме Наташи из комнаты и подозвала свою любимицу к своему креслу.
– Ну теперь поговорим. Поздравляю тебя с женишком. Подцепила молодца! Я рада за тебя; и его с таких лет знаю (она указала на аршин от земли). – Наташа радостно краснела. – Я его люблю и всю семью его. Теперь слушай. Ты ведь знаешь, старик князь Николай очень не желал, чтоб сын женился. Нравный старик! Оно, разумеется, князь Андрей не дитя, и без него обойдется, да против воли в семью входить нехорошо. Надо мирно, любовно. Ты умница, сумеешь обойтись как надо. Ты добренько и умненько обойдись. Вот всё и хорошо будет.
Наташа молчала, как думала Марья Дмитриевна от застенчивости, но в сущности Наташе было неприятно, что вмешивались в ее дело любви князя Андрея, которое представлялось ей таким особенным от всех людских дел, что никто, по ее понятиям, не мог понимать его. Она любила и знала одного князя Андрея, он любил ее и должен был приехать на днях и взять ее. Больше ей ничего не нужно было.
– Ты видишь ли, я его давно знаю, и Машеньку, твою золовку, люблю. Золовки – колотовки, ну а уж эта мухи не обидит. Она меня просила ее с тобой свести. Ты завтра с отцом к ней поедешь, да приласкайся хорошенько: ты моложе ее. Как твой то приедет, а уж ты и с сестрой и с отцом знакома, и тебя полюбили. Так или нет? Ведь лучше будет?
– Лучше, – неохотно отвечала Наташа.


На другой день, по совету Марьи Дмитриевны, граф Илья Андреич поехал с Наташей к князю Николаю Андреичу. Граф с невеселым духом собирался на этот визит: в душе ему было страшно. Последнее свидание во время ополчения, когда граф в ответ на свое приглашение к обеду выслушал горячий выговор за недоставление людей, было памятно графу Илье Андреичу. Наташа, одевшись в свое лучшее платье, была напротив в самом веселом расположении духа. «Не может быть, чтобы они не полюбили меня, думала она: меня все всегда любили. И я так готова сделать для них всё, что они пожелают, так готова полюбить его – за то, что он отец, а ее за то, что она сестра, что не за что им не полюбить меня!»
Они подъехали к старому, мрачному дому на Вздвиженке и вошли в сени.
– Ну, Господи благослови, – проговорил граф, полу шутя, полу серьезно; но Наташа заметила, что отец ее заторопился, входя в переднюю, и робко, тихо спросил, дома ли князь и княжна. После доклада о их приезде между прислугой князя произошло смятение. Лакей, побежавший докладывать о них, был остановлен другим лакеем в зале и они шептали о чем то. В залу выбежала горничная девушка, и торопливо тоже говорила что то, упоминая о княжне. Наконец один старый, с сердитым видом лакей вышел и доложил Ростовым, что князь принять не может, а княжна просит к себе. Первая навстречу гостям вышла m lle Bourienne. Она особенно учтиво встретила отца с дочерью и проводила их к княжне. Княжна с взволнованным, испуганным и покрытым красными пятнами лицом выбежала, тяжело ступая, навстречу к гостям, и тщетно пытаясь казаться свободной и радушной. Наташа с первого взгляда не понравилась княжне Марье. Она ей показалась слишком нарядной, легкомысленно веселой и тщеславной. Княжна Марья не знала, что прежде, чем она увидала свою будущую невестку, она уже была дурно расположена к ней по невольной зависти к ее красоте, молодости и счастию и по ревности к любви своего брата. Кроме этого непреодолимого чувства антипатии к ней, княжна Марья в эту минуту была взволнована еще тем, что при докладе о приезде Ростовых, князь закричал, что ему их не нужно, что пусть княжна Марья принимает, если хочет, а чтоб к нему их не пускали. Княжна Марья решилась принять Ростовых, но всякую минуту боялась, как бы князь не сделал какую нибудь выходку, так как он казался очень взволнованным приездом Ростовых.
– Ну вот, я вам, княжна милая, привез мою певунью, – сказал граф, расшаркиваясь и беспокойно оглядываясь, как будто он боялся, не взойдет ли старый князь. – Уж как я рад, что вы познакомились… Жаль, жаль, что князь всё нездоров, – и сказав еще несколько общих фраз он встал. – Ежели позволите, княжна, на четверть часика вам прикинуть мою Наташу, я бы съездил, тут два шага, на Собачью Площадку, к Анне Семеновне, и заеду за ней.
Илья Андреич придумал эту дипломатическую хитрость для того, чтобы дать простор будущей золовке объясниться с своей невесткой (как он сказал это после дочери) и еще для того, чтобы избежать возможности встречи с князем, которого он боялся. Он не сказал этого дочери, но Наташа поняла этот страх и беспокойство своего отца и почувствовала себя оскорбленною. Она покраснела за своего отца, еще более рассердилась за то, что покраснела и смелым, вызывающим взглядом, говорившим про то, что она никого не боится, взглянула на княжну. Княжна сказала графу, что очень рада и просит его только пробыть подольше у Анны Семеновны, и Илья Андреич уехал.
M lle Bourienne, несмотря на беспокойные, бросаемые на нее взгляды княжны Марьи, желавшей с глазу на глаз поговорить с Наташей, не выходила из комнаты и держала твердо разговор о московских удовольствиях и театрах. Наташа была оскорблена замешательством, происшедшим в передней, беспокойством своего отца и неестественным тоном княжны, которая – ей казалось – делала милость, принимая ее. И потом всё ей было неприятно. Княжна Марья ей не нравилась. Она казалась ей очень дурной собою, притворной и сухою. Наташа вдруг нравственно съёжилась и приняла невольно такой небрежный тон, который еще более отталкивал от нее княжну Марью. После пяти минут тяжелого, притворного разговора, послышались приближающиеся быстрые шаги в туфлях. Лицо княжны Марьи выразило испуг, дверь комнаты отворилась и вошел князь в белом колпаке и халате.
– Ах, сударыня, – заговорил он, – сударыня, графиня… графиня Ростова, коли не ошибаюсь… прошу извинить, извинить… не знал, сударыня. Видит Бог не знал, что вы удостоили нас своим посещением, к дочери зашел в таком костюме. Извинить прошу… видит Бог не знал, – повторил он так не натурально, ударяя на слово Бог и так неприятно, что княжна Марья стояла, опустив глаза, не смея взглянуть ни на отца, ни на Наташу. Наташа, встав и присев, тоже не знала, что ей делать. Одна m lle Bourienne приятно улыбалась.
– Прошу извинить, прошу извинить! Видит Бог не знал, – пробурчал старик и, осмотрев с головы до ног Наташу, вышел. M lle Bourienne первая нашлась после этого появления и начала разговор про нездоровье князя. Наташа и княжна Марья молча смотрели друг на друга, и чем дольше они молча смотрели друг на друга, не высказывая того, что им нужно было высказать, тем недоброжелательнее они думали друг о друге.
Когда граф вернулся, Наташа неучтиво обрадовалась ему и заторопилась уезжать: она почти ненавидела в эту минуту эту старую сухую княжну, которая могла поставить ее в такое неловкое положение и провести с ней полчаса, ничего не сказав о князе Андрее. «Ведь я не могла же начать первая говорить о нем при этой француженке», думала Наташа. Княжна Марья между тем мучилась тем же самым. Она знала, что ей надо было сказать Наташе, но она не могла этого сделать и потому, что m lle Bourienne мешала ей, и потому, что она сама не знала, отчего ей так тяжело было начать говорить об этом браке. Когда уже граф выходил из комнаты, княжна Марья быстрыми шагами подошла к Наташе, взяла ее за руки и, тяжело вздохнув, сказала: «Постойте, мне надо…» Наташа насмешливо, сама не зная над чем, смотрела на княжну Марью.
– Милая Натали, – сказала княжна Марья, – знайте, что я рада тому, что брат нашел счастье… – Она остановилась, чувствуя, что она говорит неправду. Наташа заметила эту остановку и угадала причину ее.
– Я думаю, княжна, что теперь неудобно говорить об этом, – сказала Наташа с внешним достоинством и холодностью и с слезами, которые она чувствовала в горле.
«Что я сказала, что я сделала!» подумала она, как только вышла из комнаты.
Долго ждали в этот день Наташу к обеду. Она сидела в своей комнате и рыдала, как ребенок, сморкаясь и всхлипывая. Соня стояла над ней и целовала ее в волосы.
– Наташа, об чем ты? – говорила она. – Что тебе за дело до них? Всё пройдет, Наташа.
– Нет, ежели бы ты знала, как это обидно… точно я…
– Не говори, Наташа, ведь ты не виновата, так что тебе за дело? Поцелуй меня, – сказала Соня.
Наташа подняла голову, и в губы поцеловав свою подругу, прижала к ней свое мокрое лицо.
– Я не могу сказать, я не знаю. Никто не виноват, – говорила Наташа, – я виновата. Но всё это больно ужасно. Ах, что он не едет!…
Она с красными глазами вышла к обеду. Марья Дмитриевна, знавшая о том, как князь принял Ростовых, сделала вид, что она не замечает расстроенного лица Наташи и твердо и громко шутила за столом с графом и другими гостями.


В этот вечер Ростовы поехали в оперу, на которую Марья Дмитриевна достала билет.
Наташе не хотелось ехать, но нельзя было отказаться от ласковости Марьи Дмитриевны, исключительно для нее предназначенной. Когда она, одетая, вышла в залу, дожидаясь отца и поглядевшись в большое зеркало, увидала, что она хороша, очень хороша, ей еще более стало грустно; но грустно сладостно и любовно.
«Боже мой, ежели бы он был тут; тогда бы я не так как прежде, с какой то глупой робостью перед чем то, а по новому, просто, обняла бы его, прижалась бы к нему, заставила бы его смотреть на меня теми искательными, любопытными глазами, которыми он так часто смотрел на меня и потом заставила бы его смеяться, как он смеялся тогда, и глаза его – как я вижу эти глаза! думала Наташа. – И что мне за дело до его отца и сестры: я люблю его одного, его, его, с этим лицом и глазами, с его улыбкой, мужской и вместе детской… Нет, лучше не думать о нем, не думать, забыть, совсем забыть на это время. Я не вынесу этого ожидания, я сейчас зарыдаю», – и она отошла от зеркала, делая над собой усилия, чтоб не заплакать. – «И как может Соня так ровно, так спокойно любить Николиньку, и ждать так долго и терпеливо»! подумала она, глядя на входившую, тоже одетую, с веером в руках Соню.
«Нет, она совсем другая. Я не могу»!
Наташа чувствовала себя в эту минуту такой размягченной и разнеженной, что ей мало было любить и знать, что она любима: ей нужно теперь, сейчас нужно было обнять любимого человека и говорить и слышать от него слова любви, которыми было полно ее сердце. Пока она ехала в карете, сидя рядом с отцом, и задумчиво глядела на мелькавшие в мерзлом окне огни фонарей, она чувствовала себя еще влюбленнее и грустнее и забыла с кем и куда она едет. Попав в вереницу карет, медленно визжа колесами по снегу карета Ростовых подъехала к театру. Поспешно выскочили Наташа и Соня, подбирая платья; вышел граф, поддерживаемый лакеями, и между входившими дамами и мужчинами и продающими афиши, все трое пошли в коридор бенуара. Из за притворенных дверей уже слышались звуки музыки.
– Nathalie, vos cheveux, [Натали, твои волосы,] – прошептала Соня. Капельдинер учтиво и поспешно проскользнул перед дамами и отворил дверь ложи. Музыка ярче стала слышна в дверь, блеснули освещенные ряды лож с обнаженными плечами и руками дам, и шумящий и блестящий мундирами партер. Дама, входившая в соседний бенуар, оглянула Наташу женским, завистливым взглядом. Занавесь еще не поднималась и играли увертюру. Наташа, оправляя платье, прошла вместе с Соней и села, оглядывая освещенные ряды противуположных лож. Давно не испытанное ею ощущение того, что сотни глаз смотрят на ее обнаженные руки и шею, вдруг и приятно и неприятно охватило ее, вызывая целый рой соответствующих этому ощущению воспоминаний, желаний и волнений.
Две замечательно хорошенькие девушки, Наташа и Соня, с графом Ильей Андреичем, которого давно не видно было в Москве, обратили на себя общее внимание. Кроме того все знали смутно про сговор Наташи с князем Андреем, знали, что с тех пор Ростовы жили в деревне, и с любопытством смотрели на невесту одного из лучших женихов России.
Наташа похорошела в деревне, как все ей говорили, а в этот вечер, благодаря своему взволнованному состоянию, была особенно хороша. Она поражала полнотой жизни и красоты, в соединении с равнодушием ко всему окружающему. Ее черные глаза смотрели на толпу, никого не отыскивая, а тонкая, обнаженная выше локтя рука, облокоченная на бархатную рампу, очевидно бессознательно, в такт увертюры, сжималась и разжималась, комкая афишу.
– Посмотри, вот Аленина – говорила Соня, – с матерью кажется!
– Батюшки! Михаил Кирилыч то еще потолстел, – говорил старый граф.
– Смотрите! Анна Михайловна наша в токе какой!
– Карагины, Жюли и Борис с ними. Сейчас видно жениха с невестой. – Друбецкой сделал предложение!
– Как же, нынче узнал, – сказал Шиншин, входивший в ложу Ростовых.
Наташа посмотрела по тому направлению, по которому смотрел отец, и увидала, Жюли, которая с жемчугами на толстой красной шее (Наташа знала, обсыпанной пудрой) сидела с счастливым видом, рядом с матерью.
Позади их с улыбкой, наклоненная ухом ко рту Жюли, виднелась гладко причесанная, красивая голова Бориса. Он исподлобья смотрел на Ростовых и улыбаясь говорил что то своей невесте.
«Они говорят про нас, про меня с ним!» подумала Наташа. «И он верно успокоивает ревность ко мне своей невесты: напрасно беспокоятся! Ежели бы они знали, как мне ни до кого из них нет дела».
Сзади сидела в зеленой токе, с преданным воле Божией и счастливым, праздничным лицом, Анна Михайловна. В ложе их стояла та атмосфера – жениха с невестой, которую так знала и любила Наташа. Она отвернулась и вдруг всё, что было унизительного в ее утреннем посещении, вспомнилось ей.
«Какое право он имеет не хотеть принять меня в свое родство? Ах лучше не думать об этом, не думать до его приезда!» сказала она себе и стала оглядывать знакомые и незнакомые лица в партере. Впереди партера, в самой середине, облокотившись спиной к рампе, стоял Долохов с огромной, кверху зачесанной копной курчавых волос, в персидском костюме. Он стоял на самом виду театра, зная, что он обращает на себя внимание всей залы, так же свободно, как будто он стоял в своей комнате. Около него столпившись стояла самая блестящая молодежь Москвы, и он видимо первенствовал между ними.
Граф Илья Андреич, смеясь, подтолкнул краснеющую Соню, указывая ей на прежнего обожателя.
– Узнала? – спросил он. – И откуда он взялся, – обратился граф к Шиншину, – ведь он пропадал куда то?
– Пропадал, – отвечал Шиншин. – На Кавказе был, а там бежал, и, говорят, у какого то владетельного князя был министром в Персии, убил там брата шахова: ну с ума все и сходят московские барыни! Dolochoff le Persan, [Персианин Долохов,] да и кончено. У нас теперь нет слова без Долохова: им клянутся, на него зовут как на стерлядь, – говорил Шиншин. – Долохов, да Курагин Анатоль – всех у нас барынь с ума свели.
В соседний бенуар вошла высокая, красивая дама с огромной косой и очень оголенными, белыми, полными плечами и шеей, на которой была двойная нитка больших жемчугов, и долго усаживалась, шумя своим толстым шелковым платьем.
Наташа невольно вглядывалась в эту шею, плечи, жемчуги, прическу и любовалась красотой плеч и жемчугов. В то время как Наташа уже второй раз вглядывалась в нее, дама оглянулась и, встретившись глазами с графом Ильей Андреичем, кивнула ему головой и улыбнулась. Это была графиня Безухова, жена Пьера. Илья Андреич, знавший всех на свете, перегнувшись, заговорил с ней.
– Давно пожаловали, графиня? – заговорил он. – Приду, приду, ручку поцелую. А я вот приехал по делам и девочек своих с собой привез. Бесподобно, говорят, Семенова играет, – говорил Илья Андреич. – Граф Петр Кириллович нас никогда не забывал. Он здесь?
– Да, он хотел зайти, – сказала Элен и внимательно посмотрела на Наташу.
Граф Илья Андреич опять сел на свое место.
– Ведь хороша? – шопотом сказал он Наташе.
– Чудо! – сказала Наташа, – вот влюбиться можно! В это время зазвучали последние аккорды увертюры и застучала палочка капельмейстера. В партере прошли на места запоздавшие мужчины и поднялась занавесь.
Как только поднялась занавесь, в ложах и партере всё замолкло, и все мужчины, старые и молодые, в мундирах и фраках, все женщины в драгоценных каменьях на голом теле, с жадным любопытством устремили всё внимание на сцену. Наташа тоже стала смотреть.


На сцене были ровные доски по средине, с боков стояли крашеные картины, изображавшие деревья, позади было протянуто полотно на досках. В середине сцены сидели девицы в красных корсажах и белых юбках. Одна, очень толстая, в шелковом белом платье, сидела особо на низкой скамеечке, к которой был приклеен сзади зеленый картон. Все они пели что то. Когда они кончили свою песню, девица в белом подошла к будочке суфлера, и к ней подошел мужчина в шелковых, в обтяжку, панталонах на толстых ногах, с пером и кинжалом и стал петь и разводить руками.
Мужчина в обтянутых панталонах пропел один, потом пропела она. Потом оба замолкли, заиграла музыка, и мужчина стал перебирать пальцами руку девицы в белом платье, очевидно выжидая опять такта, чтобы начать свою партию вместе с нею. Они пропели вдвоем, и все в театре стали хлопать и кричать, а мужчина и женщина на сцене, которые изображали влюбленных, стали, улыбаясь и разводя руками, кланяться.
После деревни и в том серьезном настроении, в котором находилась Наташа, всё это было дико и удивительно ей. Она не могла следить за ходом оперы, не могла даже слышать музыку: она видела только крашеные картоны и странно наряженных мужчин и женщин, при ярком свете странно двигавшихся, говоривших и певших; она знала, что всё это должно было представлять, но всё это было так вычурно фальшиво и ненатурально, что ей становилось то совестно за актеров, то смешно на них. Она оглядывалась вокруг себя, на лица зрителей, отыскивая в них то же чувство насмешки и недоумения, которое было в ней; но все лица были внимательны к тому, что происходило на сцене и выражали притворное, как казалось Наташе, восхищение. «Должно быть это так надобно!» думала Наташа. Она попеременно оглядывалась то на эти ряды припомаженных голов в партере, то на оголенных женщин в ложах, в особенности на свою соседку Элен, которая, совершенно раздетая, с тихой и спокойной улыбкой, не спуская глаз, смотрела на сцену, ощущая яркий свет, разлитый по всей зале и теплый, толпою согретый воздух. Наташа мало по малу начинала приходить в давно не испытанное ею состояние опьянения. Она не помнила, что она и где она и что перед ней делается. Она смотрела и думала, и самые странные мысли неожиданно, без связи, мелькали в ее голове. То ей приходила мысль вскочить на рампу и пропеть ту арию, которую пела актриса, то ей хотелось зацепить веером недалеко от нее сидевшего старичка, то перегнуться к Элен и защекотать ее.
В одну из минут, когда на сцене всё затихло, ожидая начала арии, скрипнула входная дверь партера, на той стороне где была ложа Ростовых, и зазвучали шаги запоздавшего мужчины. «Вот он Курагин!» прошептал Шиншин. Графиня Безухова улыбаясь обернулась к входящему. Наташа посмотрела по направлению глаз графини Безуховой и увидала необыкновенно красивого адъютанта, с самоуверенным и вместе учтивым видом подходящего к их ложе. Это был Анатоль Курагин, которого она давно видела и заметила на петербургском бале. Он был теперь в адъютантском мундире с одной эполетой и эксельбантом. Он шел сдержанной, молодецкой походкой, которая была бы смешна, ежели бы он не был так хорош собой и ежели бы на прекрасном лице не было бы такого выражения добродушного довольства и веселия. Несмотря на то, что действие шло, он, не торопясь, слегка побрякивая шпорами и саблей, плавно и высоко неся свою надушенную красивую голову, шел по ковру коридора. Взглянув на Наташу, он подошел к сестре, положил руку в облитой перчатке на край ее ложи, тряхнул ей головой и наклонясь спросил что то, указывая на Наташу.
– Mais charmante! [Очень мила!] – сказал он, очевидно про Наташу, как не столько слышала она, сколько поняла по движению его губ. Потом он прошел в первый ряд и сел подле Долохова, дружески и небрежно толкнув локтем того Долохова, с которым так заискивающе обращались другие. Он, весело подмигнув, улыбнулся ему и уперся ногой в рампу.
– Как похожи брат с сестрой! – сказал граф. – И как хороши оба!
Шиншин вполголоса начал рассказывать графу какую то историю интриги Курагина в Москве, к которой Наташа прислушалась именно потому, что он сказал про нее charmante.
Первый акт кончился, в партере все встали, перепутались и стали ходить и выходить.
Борис пришел в ложу Ростовых, очень просто принял поздравления и, приподняв брови, с рассеянной улыбкой, передал Наташе и Соне просьбу его невесты, чтобы они были на ее свадьбе, и вышел. Наташа с веселой и кокетливой улыбкой разговаривала с ним и поздравляла с женитьбой того самого Бориса, в которого она была влюблена прежде. В том состоянии опьянения, в котором она находилась, всё казалось просто и естественно.
Голая Элен сидела подле нее и одинаково всем улыбалась; и точно так же улыбнулась Наташа Борису.
Ложа Элен наполнилась и окружилась со стороны партера самыми знатными и умными мужчинами, которые, казалось, наперерыв желали показать всем, что они знакомы с ней.
Курагин весь этот антракт стоял с Долоховым впереди у рампы, глядя на ложу Ростовых. Наташа знала, что он говорил про нее, и это доставляло ей удовольствие. Она даже повернулась так, чтобы ему виден был ее профиль, по ее понятиям, в самом выгодном положении. Перед началом второго акта в партере показалась фигура Пьера, которого еще с приезда не видали Ростовы. Лицо его было грустно, и он еще потолстел, с тех пор как его последний раз видела Наташа. Он, никого не замечая, прошел в первые ряды. Анатоль подошел к нему и стал что то говорить ему, глядя и указывая на ложу Ростовых. Пьер, увидав Наташу, оживился и поспешно, по рядам, пошел к их ложе. Подойдя к ним, он облокотился и улыбаясь долго говорил с Наташей. Во время своего разговора с Пьером, Наташа услыхала в ложе графини Безуховой мужской голос и почему то узнала, что это был Курагин. Она оглянулась и встретилась с ним глазами. Он почти улыбаясь смотрел ей прямо в глаза таким восхищенным, ласковым взглядом, что казалось странно быть от него так близко, так смотреть на него, быть так уверенной, что нравишься ему, и не быть с ним знакомой.
Во втором акте были картины, изображающие монументы и была дыра в полотне, изображающая луну, и абажуры на рампе подняли, и стали играть в басу трубы и контрабасы, и справа и слева вышло много людей в черных мантиях. Люди стали махать руками, и в руках у них было что то вроде кинжалов; потом прибежали еще какие то люди и стали тащить прочь ту девицу, которая была прежде в белом, а теперь в голубом платье. Они не утащили ее сразу, а долго с ней пели, а потом уже ее утащили, и за кулисами ударили три раза во что то металлическое, и все стали на колена и запели молитву. Несколько раз все эти действия прерывались восторженными криками зрителей.
Во время этого акта Наташа всякий раз, как взглядывала в партер, видела Анатоля Курагина, перекинувшего руку через спинку кресла и смотревшего на нее. Ей приятно было видеть, что он так пленен ею, и не приходило в голову, чтобы в этом было что нибудь дурное.
Когда второй акт кончился, графиня Безухова встала, повернулась к ложе Ростовых (грудь ее совершенно была обнажена), пальчиком в перчатке поманила к себе старого графа, и не обращая внимания на вошедших к ней в ложу, начала любезно улыбаясь говорить с ним.
– Да познакомьте же меня с вашими прелестными дочерьми, – сказала она, – весь город про них кричит, а я их не знаю.
Наташа встала и присела великолепной графине. Наташе так приятна была похвала этой блестящей красавицы, что она покраснела от удовольствия.
– Я теперь тоже хочу сделаться москвичкой, – говорила Элен. – И как вам не совестно зарыть такие перлы в деревне!
Графиня Безухая, по справедливости, имела репутацию обворожительной женщины. Она могла говорить то, чего не думала, и в особенности льстить, совершенно просто и натурально.
– Нет, милый граф, вы мне позвольте заняться вашими дочерьми. Я хоть теперь здесь не надолго. И вы тоже. Я постараюсь повеселить ваших. Я еще в Петербурге много слышала о вас, и хотела вас узнать, – сказала она Наташе с своей однообразно красивой улыбкой. – Я слышала о вас и от моего пажа – Друбецкого. Вы слышали, он женится? И от друга моего мужа – Болконского, князя Андрея Болконского, – сказала она с особенным ударением, намекая этим на то, что она знала отношения его к Наташе. – Она попросила, чтобы лучше познакомиться, позволить одной из барышень посидеть остальную часть спектакля в ее ложе, и Наташа перешла к ней.
В третьем акте был на сцене представлен дворец, в котором горело много свечей и повешены были картины, изображавшие рыцарей с бородками. В середине стояли, вероятно, царь и царица. Царь замахал правою рукою, и, видимо робея, дурно пропел что то, и сел на малиновый трон. Девица, бывшая сначала в белом, потом в голубом, теперь была одета в одной рубашке с распущенными волосами и стояла около трона. Она о чем то горестно пела, обращаясь к царице; но царь строго махнул рукой, и с боков вышли мужчины с голыми ногами и женщины с голыми ногами, и стали танцовать все вместе. Потом скрипки заиграли очень тонко и весело, одна из девиц с голыми толстыми ногами и худыми руками, отделившись от других, отошла за кулисы, поправила корсаж, вышла на середину и стала прыгать и скоро бить одной ногой о другую. Все в партере захлопали руками и закричали браво. Потом один мужчина стал в угол. В оркестре заиграли громче в цимбалы и трубы, и один этот мужчина с голыми ногами стал прыгать очень высоко и семенить ногами. (Мужчина этот был Duport, получавший 60 тысяч в год за это искусство.) Все в партере, в ложах и райке стали хлопать и кричать изо всех сил, и мужчина остановился и стал улыбаться и кланяться на все стороны. Потом танцовали еще другие, с голыми ногами, мужчины и женщины, потом опять один из царей закричал что то под музыку, и все стали петь. Но вдруг сделалась буря, в оркестре послышались хроматические гаммы и аккорды уменьшенной септимы, и все побежали и потащили опять одного из присутствующих за кулисы, и занавесь опустилась. Опять между зрителями поднялся страшный шум и треск, и все с восторженными лицами стали кричать: Дюпора! Дюпора! Дюпора! Наташа уже не находила этого странным. Она с удовольствием, радостно улыбаясь, смотрела вокруг себя.
– N'est ce pas qu'il est admirable – Duport? [Неправда ли, Дюпор восхитителен?] – сказала Элен, обращаясь к ней.
– Oh, oui, [О, да,] – отвечала Наташа.


В антракте в ложе Элен пахнуло холодом, отворилась дверь и, нагибаясь и стараясь не зацепить кого нибудь, вошел Анатоль.
– Позвольте мне вам представить брата, – беспокойно перебегая глазами с Наташи на Анатоля, сказала Элен. Наташа через голое плечо оборотила к красавцу свою хорошенькую головку и улыбнулась. Анатоль, который вблизи был так же хорош, как и издали, подсел к ней и сказал, что давно желал иметь это удовольствие, еще с Нарышкинского бала, на котором он имел удовольствие, которое не забыл, видеть ее. Курагин с женщинами был гораздо умнее и проще, чем в мужском обществе. Он говорил смело и просто, и Наташу странно и приятно поразило то, что не только не было ничего такого страшного в этом человеке, про которого так много рассказывали, но что напротив у него была самая наивная, веселая и добродушная улыбка.