Милютинский переулок

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Милютинский переулок
Москва

Милютинский переулок
Общая информация
Страна

Россия

Город

Москва

Округ

ЦАО

Район

Красносельский

Протяжённость

600 м

Ближайшие станции метро

Лубянка (начало, 300 м); Тургеневская (конец, 300 м).

Почтовый индекс

101000

Номера телефонов

+7(495) XXX----

[www.openstreetmap.org/?lat=55.76333&lon=37.63167&zoom=15&layers=M на OpenStreetMap]
[maps.yandex.ru/?ll=37.63167%2C55.76333&spn=0.15381%2C0.080341&z=16&l=map на Яндекс.Картах]
Координаты: 55°45′48″ с. ш. 37°37′55″ в. д. / 55.76333° с. ш. 37.63194° в. д. / 55.76333; 37.63194 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.76333&mlon=37.63194&zoom=12 (O)] (Я)Милютинский переулокМилютинский переулок

Милю́тинский переулок (с начала XVII до середины XVIII века — Казённая улица (переулок), в 1927—1993 — улица Мархле́вского) — переулок в Центральном административном округе города Москвы. Проходит от Мясницкой улицы до Сретенского бульвара. Нумерация домов ведётся от Мясницкой улицы





Описание

Милютинский переулок идёт с юга на север почти параллельно Малой Лубянке и с небольшим углом по отношению к Большой Лубянке и Мясницкой улице. С нечётной стороны в переулок выходит Сретенский переулок, с чётной — Бобров переулок.

Происхождение названия

Первоначально — Казённая (Старая Казённая) улица (переулок). Воспроизводимое многими авторами предположение А. А. Мартынова, что название возникло по находившемуся здесь казённому полковому двору (складу) Семёновского полка[1], ошибочно — название Казённая ул. фигурирует уже в переписи 1620 года, когда полка еще не существовало. Вероятно, здесь первоначально располагалась Казённая слобода, хотя в 1620 из служителей Казённого приказа здесь указан только государев казённый наплечный мастер (то есть портной) Иван Гудок[2]. Название Милютинский появилось во второй половине XVIII века — по фамилии домовладельца 1716 года А. Я. Милютина, построившего в переулке в 1720-е гг. шёлковую мануфактуру, ставшую затем крупнейшей фабрикой в Москве.

История

Дорога на месте нынешнего переулка существовала с древности и отчасти дублировала Сретенку в качестве дороги из центра Москвы на северо-восток.

В квартале к западу от переулка проживала значительная французская община. В 1791 году на нечётной стороне переулка был построен деревянный католический храм св. Людовика Французского (перестроен в камне в 1833—1835; фасадом выходит на Малую Лубянку) и здание приходских училищ. Ещё один католический храм (два из трёх исторических католических храмов Москвы выходят в Милютинский переулок) — церковь св. апостолов Петра и Павла была сооружена здесь в 1838 году.

В первой половине XIX века переулок (особенно чётная сторона) застраивался жилыми домами, а в конце века — доходными. В 1909 году в начале переулка возведёно здание телефонной станции, которое стало на тот момент самым высоким в Москве.

В 1927 году переулок был переименован в улицу Мархлевского в честь польского коммуниста Ю. Мархлевского, в 1993 году — возвращено историческое название. С начала XXI века в переулке ведутся большие реставрационные работы.

Примечательные здания и сооружения

По нечётной стороне

  • № 5 — после слома старинного здания на этом участке было возведено кирпичное здание станции Датско-шведско-русского телефонного общества, ставшее самым высоким зданием Москвы начала XX века (1902—1903, архитектор А. Э. Эрихсон; 1907—1908, архитектор О. В. Дессин, при участии Ф. Ф. Миритца и И. И. Герасимова)[3]
  • № 7 — выходящий своей алтарной частью в переулок католический храм св. Людовика с палисадником занимают всё пространство между Милютинским переулком и Малой Лубянкой. Почтовый адрес храма — Малая Лубянка, 12. Сразу за храмом расположено высокое здание из красного кирпича, построенное в 1898 году по проекту архитектора О.-Ж. Ф. Дидио для приходских училищ: мужского св. Филиппа Нери и женского св. Екатерины[3]. Ныне — французский лицей.
  • № 9 — Жилой дом (1923, архитектор А. Я. Лангман)[3] Дом построен для Московского общества взаимного кредитования и арендовался поначалу управлением Московской телефонной сети. В 1931 году здесь размещался Московский областной союз касс взаимопомощи и взаимного страхования промкооперации (Мособлпромсоюз). С 1930-х годов — жилой дом. В этом доме жил нарком внутренних дел СССР Генрих Ягода; здесь в апреле 1937 года он был арестован. В 1950-х годах дом заняло Польское торговое представительство. Сейчас в доме размещаются различные учреждения и организации. Между домами 9 и 11 ранее существовал проходной двор на Малую Лубянку. Сейчас на этом месте построено административное здание[6].
  • № 11 — Доходный дом Российского Общества застрахования капиталов и доходов, построен в 1905 году возведен по проекту петербургского архитектора В. В. Шауба и, предположитекльно, А. В. Петрова[3]. Имеет сразу три адреса — Милютинский переулок, 11; Сретенский переулок, 4 и Малая Лубянка, 16. Здесь жил лётчик Г. А. Баевский[7].
  • № 13 — Доходный дом Московского торгово-строительного акционерного общества (1899—1900, архитектор С. В. Шервуд)[3]
  • № 17 — В небольшом трёхэтажном доме в конце XIX века размещались меблированные комнаты Карлони «Родина». Здесь останавливались скульптор А. С. Голубкина, математик Н. А. Шапошников, учёный-востоковед М. О. Аттая. В 1884 году здесь останавливался художник Илья Репин, приехавший в Москву на выставку с картиной «Не ждали». В 1920-х годах здесь размещалась контора «Мосстрой»[8].
  • № 19/4, стр. 1 — Дом Лорис-Меликова (1840—1850-е гг., архитектор М. Д. Быковский)[3]
  • № 19/4, стр. 2 — Жилой дом (1927, архитектор Л. С. Животовский)

По чётной стороне

  • № 4, стр. 1,  ЦГФО — дом причта церкви Евпла Архидиакона (стояла на углу Мясницкой улицы и Милютинского переулка, снесена в 1930-е). Здание начала XIX века, перестраивалось в 1850-е и 1980-90-е годы, незаконно снесено в феврале—марте 2015 года (подрядчик — ООО «Салют», заказчик — ООО «Редут»). Второй существовавший дом притча, выходивший на Мясницкую улицу, был снесён в 1996 году для освобождения места под строительство офисно-торгового здания[9].
До того, как перейти на рубеже XIX века к церкви, участок принадлежал вдове дьяка Ивана Сумарокова, затем секретарю Андрею Познякову и нотариусу Андрею Линде. В начале XX века дом сдавался московскому отделению общества велосипедистов «Унион», в советское время здесь находилась столовая диетического питания.
  • № 4а, стр. 1, 2 — офисное здание (2001, архитекторы Н. Лызлов, О. Каверина)[10].
  • № 6 — деловое здание (архитектор П. Н. Струков). В доме жил сотрудник НКВД, один из организаторов массовых репрессий Я. С. Агранов[11].
  • № 8 — собственный дом архитектора А. Г. Григорьева. Построен в 1843 году по проекту владельца в стиле московского ампира[3].
  • № 10а — городская усадьба А. Ф. Елировой — доходное владение А. А. Колли — В. К. Тубенталя (1894, архитектор Н. И. Якунин).
  • № 10, стр. 4,  ЦГФО — Городское училище (1913, архитектор И. А. Герман)[12]
  • № 14 и № 16 — владение фабриканта Милютина. Этот адрес некогда был одним владением, где А. Я. Милютин выстроил собственный дом и шёлковую фабрику. В 1718 году на мануфактуре работало 34 станка, на тот момент милютинская мануфактура была крупнейшей фабрикой Москвы. До 1828 года владение принадлежало его потомкам, в 1829 году было разделено на две части (ныне дома № 14 и 16) и продано по отдельности:
  • № 14 — Собственный дом А. Я. Милютина. Здание многократно переходило из рук в руки. В 1873 году здесь родился поэт В. Я. Брюсов. По состоянию на июль 2012 года на месте дома вырыт котлован.
  • № 16 — здание конца XIX века, архитектор М. А. Арсеньев. с 1829 по 1912 год принадлежал различным владельцам, с 1912 по 1915 год здесь располагался театр-кабаре «Летучая мышь». Многие элементы здания Милютинской фабрики сохранились до наших дней, но они включены в более поздние надстройки и пристройки.
  • № 18 — Ансамбль Храма Святых Апостолов Петра и Павла:
  • № 18А — католический храм св. апостолов Петра и Павла. Построен в 1849 году по проекту А. О. Жилярди, в 1920-х годах закрыт советскими властями. В 1946 году была проведена перестройка, полностью исказившая первоначальный облик. В настоящее время здание, в котором располагается НИИ «Гипроуглемаш», находится в аварийном состоянии. С 1991 года католическая церковь неоднократно принимала безуспешные попытки вернуть себе храм.
  • № 18, стр. 1 — Богадельня (1850, архитектор А. О. Жилярди);
  • № 18, стр. 3 — Дом причта и церковно-приходская школы (кон. XVIII в., 1847; 1875, архитектор А. Ф. Шимановский);
  • № 18, стр. 3 — Женской училище (1860-е; 1904, архитектор И. П. Залесский);
  • № 18, стр. 4 — Библиотека и правление благотворительного общества. Здание в готическом стиле построено в 1905 году по проекту архитектора И. П. Залесского, перестроено в 1907 году Э. С. Юдицким.

Транспорт

Недалеко от начала переулка располагается один из выходов станции метро Лубянка. К концу переулка ближе расположены станции метро Тургеневская и Сретенский бульвар. Общественный транспорт по переулку не ходит.

Напишите отзыв о статье "Милютинский переулок"

Примечания

  1. Мартынов А. А. Названия московских улиц и переулков с историческими объяснениями. Изд. 2-е. М., 1881. С.116. (Переиздано: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», М., 2011. ISBN 978-5-397-02092-3; в 1888 было 3-е издание, значительно дополненное).
  2. Рачинский Я. З. Полный словарь названий московских улиц. М., 2011. ISBN 978-5-85209-263-2
  3. 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 Москва: Архитектурный путеводитель / И. Л. Бусева-Давыдова, М. В. Нащокина, М. И. Астафьева-Длугач. — М.: Стройиздат, 1997. — С. 138-141. — 512 с. — ISBN 5-274-01624-3.
  4. Вся Москва: адресная и справочная книга на 1914 год. — М.: Товарищество А. С. Суворина «Новое Время», 1914. — С. 406. — 845 с.
  5. [mosenc.ru/encyclopedia?task=core.view&id=7875 Фогельсон Лазарь Израилевич]. Лица Москвы. Московская энциклопедия. Проверено 13 марта 2015.
  6. Колосов, 2010, с. 62-63.
  7. [mosenc.ru/encyclopedia?task=core.view&id=11703 Баевский Георгий Артурович]. Лица Москвы. Московская энциклопедия. Проверено 23 марта 2015.
  8. Колосов, 2010, с. 123.
  9. [www.archnadzor.ru/2015/04/02/hronika-stolitsyi-samoobrusheniy/ Хроника столицы самообрушений.] // «Архнадзор», 2 апреля 2014
  10. Малинин Н. С. Архитектура Москвы. 1989—2009: Путеводитель. — М.: Улей, 2009. — С. 133. — 400 с. — ISBN 978-5-91529-017-3.
  11. Московская энциклопедия / С. О. Шмидт. — М.: Издательский центр «Москвоведение», 2007. — Т. I, Лица Москвы. — С. 20. — 639 с. — 10 000 экз. — ISBN 978-5-903633-01-2.
  12. [reestr.answerpro.ru/monument/?page=0&search=%EC%E8%EB%FE%F2%E8%ED%F1%EA%E8%E9&Submit=%CD%E0%E9%F2%E8 Городской реестр недвижимого культурного наследия города Москвы]. Официальный сайт Комитета по культурному наследию города Москвы. Проверено 24 марта 2013. [www.webcitation.org/6FdEt5RIQ Архивировано из первоисточника 4 апреля 2013].
  13. [www.mmsk.ru/objects/unit/?id=33195 Бобров 2 | Милютинский 20 | Бобров пер д 2 | Бобров переулок дом 2]. www.mmsk.ru. Проверено 26 июня 2016.

Литература

  • В. Сорокин. Переулки между Лубянкой и Мясницкой. Наука и жизнь. 2000, № 6
  • Колосов А. В. Лубянский треугольник. — М.: Конконтент, 2010. — 332 с. — ISBN 978-5-904712-01-3.

Отрывок, характеризующий Милютинский переулок

– A! – сказал Пьер с недоуменьем, через очки глядя на князя Андрея. – Ну, как вы скажете насчет назначения Кутузова? – сказал он.
– Я очень рад был этому назначению, вот все, что я знаю, – сказал князь Андрей.
– Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?
– Спроси вот у них, – сказал князь Андрей, указывая на офицеров.
Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.
– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.
– Отчего же так? – спросил Пьер.
– Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? – обратился он к своему князю, – а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…
– Так отчего же он запрещал?
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
– Однако, говорят, он искусный полководец, – сказал Пьер.
– Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, – с насмешкой сказал князь Андрей.
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.
– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.
Пьер с удивлением посмотрел на него.
– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
– А от чего же?
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.
Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.
– В такую минуту? – укоризненно сказал Пьер.
– В такую минуту, – повторил князь Андрей, – для них это только такая минута, в которую можно подкопаться под врага и получить лишний крестик или ленточку. Для меня на завтра вот что: стотысячное русское и стотысячное французское войска сошлись драться, и факт в том, что эти двести тысяч дерутся, и кто будет злей драться и себя меньше жалеть, тот победит. И хочешь, я тебе скажу, что, что бы там ни было, что бы ни путали там вверху, мы выиграем сражение завтра. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение!
– Вот, ваше сиятельство, правда, правда истинная, – проговорил Тимохин. – Что себя жалеть теперь! Солдаты в моем батальоне, поверите ли, не стали водку, пить: не такой день, говорят. – Все помолчали.
Офицеры поднялись. Князь Андрей вышел с ними за сарай, отдавая последние приказания адъютанту. Когда офицеры ушли, Пьер подошел к князю Андрею и только что хотел начать разговор, как по дороге недалеко от сарая застучали копыта трех лошадей, и, взглянув по этому направлению, князь Андрей узнал Вольцогена с Клаузевицем, сопутствуемых казаком. Они близко проехали, продолжая разговаривать, и Пьер с Андреем невольно услыхали следующие фразы:
– Der Krieg muss im Raum verlegt werden. Der Ansicht kann ich nicht genug Preis geben, [Война должна быть перенесена в пространство. Это воззрение я не могу достаточно восхвалить (нем.) ] – говорил один.
– O ja, – сказал другой голос, – da der Zweck ist nur den Feind zu schwachen, so kann man gewiss nicht den Verlust der Privatpersonen in Achtung nehmen. [О да, так как цель состоит в том, чтобы ослабить неприятеля, то нельзя принимать во внимание потери частных лиц (нем.) ]
– O ja, [О да (нем.) ] – подтвердил первый голос.
– Да, im Raum verlegen, [перенести в пространство (нем.) ] – повторил, злобно фыркая носом, князь Андрей, когда они проехали. – Im Raum то [В пространстве (нем.) ] у меня остался отец, и сын, и сестра в Лысых Горах. Ему это все равно. Вот оно то, что я тебе говорил, – эти господа немцы завтра не выиграют сражение, а только нагадят, сколько их сил будет, потому что в его немецкой голове только рассуждения, не стоящие выеденного яйца, а в сердце нет того, что одно только и нужно на завтра, – то, что есть в Тимохине. Они всю Европу отдали ему и приехали нас учить – славные учители! – опять взвизгнул его голос.
– Так вы думаете, что завтрашнее сражение будет выиграно? – сказал Пьер.
– Да, да, – рассеянно сказал князь Андрей. – Одно, что бы я сделал, ежели бы имел власть, – начал он опять, – я не брал бы пленных. Что такое пленные? Это рыцарство. Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, и оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить. Ежели они враги мои, то не могут быть друзьями, как бы они там ни разговаривали в Тильзите.
– Да, да, – проговорил Пьер, блестящими глазами глядя на князя Андрея, – я совершенно, совершенно согласен с вами!
Тот вопрос, который с Можайской горы и во весь этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным. Он понял теперь весь смысл и все значение этой войны и предстоящего сражения. Все, что он видел в этот день, все значительные, строгие выражения лиц, которые он мельком видел, осветились для него новым светом. Он понял ту скрытую (latente), как говорится в физике, теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти.
– Не брать пленных, – продолжал князь Андрей. – Это одно изменило бы всю войну и сделало бы ее менее жестокой. А то мы играли в войну – вот что скверно, мы великодушничаем и тому подобное. Это великодушничанье и чувствительность – вроде великодушия и чувствительности барыни, с которой делается дурнота, когда она видит убиваемого теленка; она так добра, что не может видеть кровь, но она с аппетитом кушает этого теленка под соусом. Нам толкуют о правах войны, о рыцарстве, о парламентерстве, щадить несчастных и так далее. Все вздор. Я видел в 1805 году рыцарство, парламентерство: нас надули, мы надули. Грабят чужие дома, пускают фальшивые ассигнации, да хуже всего – убивают моих детей, моего отца и говорят о правилах войны и великодушии к врагам. Не брать пленных, а убивать и идти на смерть! Кто дошел до этого так, как я, теми же страданиями…
Князь Андрей, думавший, что ему было все равно, возьмут ли или не возьмут Москву так, как взяли Смоленск, внезапно остановился в своей речи от неожиданной судороги, схватившей его за горло. Он прошелся несколько раз молча, но тлаза его лихорадочно блестели, и губа дрожала, когда он опять стал говорить:
– Ежели бы не было великодушничанья на войне, то мы шли бы только тогда, когда стоит того идти на верную смерть, как теперь. Тогда не было бы войны за то, что Павел Иваныч обидел Михаила Иваныча. А ежели война как теперь, так война. И тогда интенсивность войск была бы не та, как теперь. Тогда бы все эти вестфальцы и гессенцы, которых ведет Наполеон, не пошли бы за ним в Россию, и мы бы не ходили драться в Австрию и в Пруссию, сами не зная зачем. Война не любезность, а самое гадкое дело в жизни, и надо понимать это и не играть в войну. Надо принимать строго и серьезно эту страшную необходимость. Всё в этом: откинуть ложь, и война так война, а не игрушка. А то война – это любимая забава праздных и легкомысленных людей… Военное сословие самое почетное. А что такое война, что нужно для успеха в военном деле, какие нравы военного общества? Цель войны – убийство, орудия войны – шпионство, измена и поощрение ее, разорение жителей, ограбление их или воровство для продовольствия армии; обман и ложь, называемые военными хитростями; нравы военного сословия – отсутствие свободы, то есть дисциплина, праздность, невежество, жестокость, разврат, пьянство. И несмотря на то – это высшее сословие, почитаемое всеми. Все цари, кроме китайского, носят военный мундир, и тому, кто больше убил народа, дают большую награду… Сойдутся, как завтра, на убийство друг друга, перебьют, перекалечат десятки тысяч людей, а потом будут служить благодарственные молебны за то, что побили много люден (которых число еще прибавляют), и провозглашают победу, полагая, что чем больше побито людей, тем больше заслуга. Как бог оттуда смотрит и слушает их! – тонким, пискливым голосом прокричал князь Андрей. – Ах, душа моя, последнее время мне стало тяжело жить. Я вижу, что стал понимать слишком много. А не годится человеку вкушать от древа познания добра и зла… Ну, да не надолго! – прибавил он. – Однако ты спишь, да и мне пера, поезжай в Горки, – вдруг сказал князь Андрей.
– О нет! – отвечал Пьер, испуганно соболезнующими глазами глядя на князя Андрея.
– Поезжай, поезжай: перед сраженьем нужно выспаться, – повторил князь Андрей. Он быстро подошел к Пьеру, обнял его и поцеловал. – Прощай, ступай, – прокричал он. – Увидимся ли, нет… – и он, поспешно повернувшись, ушел в сарай.
Было уже темно, и Пьер не мог разобрать того выражения, которое было на лице князя Андрея, было ли оно злобно или нежно.
Пьер постоял несколько времени молча, раздумывая, пойти ли за ним или ехать домой. «Нет, ему не нужно! – решил сам собой Пьер, – и я знаю, что это наше последнее свидание». Он тяжело вздохнул и поехал назад в Горки.
Князь Андрей, вернувшись в сарай, лег на ковер, но не мог спать.
Он закрыл глаза. Одни образы сменялись другими. На одном он долго, радостно остановился. Он живо вспомнил один вечер в Петербурге. Наташа с оживленным, взволнованным лицом рассказывала ему, как она в прошлое лето, ходя за грибами, заблудилась в большом лесу. Она несвязно описывала ему и глушь леса, и свои чувства, и разговоры с пчельником, которого она встретила, и, всякую минуту прерываясь в своем рассказе, говорила: «Нет, не могу, я не так рассказываю; нет, вы не понимаете», – несмотря на то, что князь Андрей успокоивал ее, говоря, что он понимает, и действительно понимал все, что она хотела сказать. Наташа была недовольна своими словами, – она чувствовала, что не выходило то страстно поэтическое ощущение, которое она испытала в этот день и которое она хотела выворотить наружу. «Это такая прелесть был этот старик, и темно так в лесу… и такие добрые у него… нет, я не умею рассказать», – говорила она, краснея и волнуясь. Князь Андрей улыбнулся теперь той же радостной улыбкой, которой он улыбался тогда, глядя ей в глаза. «Я понимал ее, – думал князь Андрей. – Не только понимал, но эту то душевную силу, эту искренность, эту открытость душевную, эту то душу ее, которую как будто связывало тело, эту то душу я и любил в ней… так сильно, так счастливо любил…» И вдруг он вспомнил о том, чем кончилась его любовь. «Ему ничего этого не нужно было. Он ничего этого не видел и не понимал. Он видел в ней хорошенькую и свеженькую девочку, с которой он не удостоил связать свою судьбу. А я? И до сих пор он жив и весел».