Мимица, Ватрослав
Ватрослав Мимица | |
Vatroslav Mimica | |
Дата рождения: | |
---|---|
Место рождения: | |
Гражданство: | |
Профессия: | |
Карьера: |
1950 - 1981 |
Награды: | |
IMDb: |
0590791 |
Ватрослав Мимица (хорв. Vatroslav Mimica; род. 25 июня 1923, Омиш, Королевство Югославия) — югославский, хорватский кинорежиссёр, сценарист игрового и анимационного кино. По мнению Петербургской федерации кинопрессы — крупнейший режиссёр-постановщик Хорватии[1].
Содержание
Биография
Ватрослав Мимица родился в 1923 году в городе Омиш Королевства Югославия. Получив среднее образование, поступил на отделение медицины Загребского университета. В 1942 году вступил в Союз коммунистической молодёжи Югославии. С 1943 года воевал в отрядах югославских партизан. После войны Мимица продолжил обучение медицине, но в свободное время основал первую студенческую газету в Загребе, где публиковал свои критические статьи по литературе и кино[2]. В 1950 году началась его кинематографическая карьера, когда он, обладающий безукоризненной биографией (с точки зрения коммунистического руководства страны), был приглашён на студию Jadran Film в качестве одного из директоров. Однако через два года Мимица покинул компанию из-за несогласия с её творческими концепциями. Его дебютом в качестве независимого режиссёра и сценариста стал фильм «В бурю» (хорв. U oluji, 1952 год) с начинающими тогда актёрами Велько Булайичем и Миа Оремович. Во второй половине 1950-х годов Мимица увлёкся работой в мультипликации и стал одним из ведущих режиссёров Загребской школы анимационного кино.
В 1960 году Мимица отошёл от анимации (хотя его последней работой в мультипликации стал фильм «Пожарные», хорв. Vatrogasci, 1971 год) и обратился к производству полнометражного игрового кино. В 1961 году совместно с итальянскими коллегами он снимает историческую драму «Сулейман-завоеватель» (итал. Solimano il conquistatore). Его фильм «Прометей с острова Вишевице» (хорв. Prometej s otoka Viševice, 1964 год) получает главный приз «Большая Золотая Арена» за лучший фильм кинофестиваля в Пуле, а также специальный диплом IV Московского международного кинофестиваля[3]. Его следующий фильм «Понедельник или вторник» (англ. Ponedjeljak ili utorak, 1966 год) также выиграл «Большую Золотую Арену» за лучший фильм, а сам Мимица получил «Золотую Арену» за лучшую режиссуру. Эти его ленты нередко сравнивают с работами других восточноевропейских режиссёров аналогичного периода, на что сам Мимица отзывается следующим образом[2]:
Это было подобно общему воодушевлению. В Чешской республике были „Любовные похождения блондинки“ Милоша Формана, а в Венгрии был Миклош Янчо. Трудно сказать, кто на кого повлиял. В самом воздухе витало общее настроение. |
Сделав три фильма в стилистике «новой волны», Мимица вновь вернулся к более традиционным фильмам. Первый из них — «Случай» хорв. Događaj, 1969 год) о фермере и его внуке: мальчик, потеряв отца, живёт в постоянном страхе, что он может лишиться и деда. Следующая работа — лента «Откормленный» (хорв. Hranjenik, 1970 год) вновь возвращает зрителей к тематике Второй мировой войны. Отражая события в концентрационном лагере, Мимица отказался в ней от обвинений только фашизма как явления, а попытался проанализировать зло как одну из сторон человеческой натуры, природу тоталитаризма вне конкретной исторической ситуации. Подобную метафору власти коммунистической страны не приняли, фильм и его постановщик не были допущены ни на один последующий кинофестиваль[2]. Режиссёр стал снимать исторические костюмированные драмы: «Крестьянское восстание 1573 года» (хорв. Seljačka buna 1573, 1975 год) и телевизионный сериал «Anno Domini 1573» о народных волнениях в Хорватии, «Банович Страхиня» (хорв. Banovic Strahinja, 1981 год, в советском прокате назывался «Закон любви») об агрессии Османской империи против Сербии в конце XIV века. В 1981 году Мимица в возрасте 58 лет навсегда ушёл из кино, до настоящего времени отказываясь комментировать этот шаг.
В 2001 году на кинофестивале в Пуле Мимица получил награду за вклад в кинематограф на протяжении всей карьеры[2].
Избранная фильмография
Год | Русское название | Оригинальное название | Роль | |
---|---|---|---|---|
1952 | ф | В бурю | U oluji | режиссёр, сценарист |
1954 | мф | Через 10 лет | Poslije deset godina | режиссёр, сценарист |
1955 | ф | Юбилей господина Икла | Jubilej gospodina Ikla | режиссёр |
1957 | мф | Ковбой Джимми | Cowboy Jimmy | режиссёр, сценарист |
1959 | мф | Один | Samac | режиссёр |
1959 | мф | Инспектор возвращается домой | Inspektor se vratio kuci | режиссёр, сценарист |
1961 | ф | Сулейман-завоеватель | Solimano il conquistatore | режиссёр, сценарист |
1964 | ф | Прометей с острова Вишевице | Prometej s otoka Viševice | режиссёр, сценарист |
1966 | ф | Понедельник или вторник | Ponedjeljak ili utorak | режиссёр, сценарист |
1967 | ф | Кая, я убью тебя! | Kaja, ubit ću te! | режиссёр, сценарист |
1969 | ф | Случай | Događaj | режиссёр, сценарист |
1970 | ф | Откормленный | Hranjenik | режиссёр |
1971 | ф | Македонская часть ада | Makedonskiot del od pekolot | режиссёр, сценарист |
1975 | ф | Крестьянское восстание 1573 года | Seljačka buna 1573 | режиссёр, сценарист |
1978 | ф | Последний подвиг диверсанта Облака | Posljednji podvig diverzanta Oblaka | режиссёр, сценарист |
1981 | ф | Банович Страхиня | Banović Strahinja | режиссёр, сценарист |
Напишите отзыв о статье "Мимица, Ватрослав"
Примечания
- ↑ [www.pfkspb.ru/article_project/430/ Балканские фильмы в советском прокате] (рус.). ПФК (Петербургская федерация кинопрессы). Проверено 2 июня 2015.
- ↑ 1 2 3 4 Horton A. J. [www.kinoeye.org/01/05/horton05.php A spirit in the air] (хорв.). Kinoeye (29.10.2001). Проверено 2 июня 2015.
- ↑ [www.moscowfilmfestival.ru/about/archive/65.html Архив ММКФ]
Ссылки
- Ватрослав Мимица (англ.) на сайте Internet Movie Database
Отрывок, характеризующий Мимица, Ватрослав
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.
– Поход, господа!
– Ну, и слава Богу, засиделись.
Кутузов отступил к Вене, уничтожая за собой мосты на реках Инне (в Браунау) и Трауне (в Линце). 23 го октября .русские войска переходили реку Энс. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста.
День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.
– Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он.
– Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши.
– Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий.
– Да, съездите, пожалуйста, – сказал генерал, повторяя то, что уже раз подробно было приказано, – и скажите гусарам, чтобы они последние перешли и зажгли мост, как я приказывал, да чтобы горючие материалы на мосту еще осмотреть.
– Очень хорошо, – отвечал Несвицкий.
Он кликнул казака с лошадью, велел убрать сумочку и фляжку и легко перекинул свое тяжелое тело на седло.
– Право, заеду к монашенкам, – сказал он офицерам, с улыбкою глядевшим на него, и поехал по вьющейся тропинке под гору.
– Нут ка, куда донесет, капитан, хватите ка! – сказал генерал, обращаясь к артиллеристу. – Позабавьтесь от скуки.
– Прислуга к орудиям! – скомандовал офицер.
И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили.
– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.
Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.