Миндаль

Миндаль
Миндальное дерево
Научная классификация
промежуточные ранги Домен:  Эукариоты Царство:  Растения Отдел:  Цветковые Класс:  Двудольные Надпорядок:  Rosanae Порядок:  Розоцветные Семейство:  Розовые Подсемейство:  Сливовые Триба:  Amygdaleae Juss., 1789 Род:  Слива Подрод:  Миндаль Вид:  Миндаль
Международное научное название
Prunus dulcis (Mill.) D.A.Webb, 1967
Синонимы
Amygdalus communis L. Amygdalus dulcis Mill.basionym Amygdalus fragilis Borkh. Druparia amygdalus Clairv. Prunus amygdalus Batsch Prunus communis (L.) Arcang.
Систематика на Викивидах Изображения на Викискладе </tr> GRIN   [npgsweb.ars-grin.gov/gringlobal/taxonomydetail.aspx?id=29890 t:29890] IPNI   [www.ipni.org/ipni/simplePlantNameSearch.do?find_wholeName=Prunus+dulcis&output_format=normal&query_type=by_query&back_page=query_ipni.html ???] TPL   [www.theplantlist.org/tpl1.1/search?q=Prunus+dulcis ???]

Минда́ль (лат. Prunus dulcis, в прошлом — Prunus amygdalus или Amygdalus communis) — кустарник или небольшое дерево из подрода Миндаль (Amygdalus) рода Слива.

Этимология

Название «миндаль» происходит от др.-греч. ἀμυγδᾰλίς, ἀμύγδᾰλον

Распространение

Листья миндаля

Первичный очаг формирования находится в Передней Азии и в прилегающих районах, включая Средиземноморье и Среднюю Азию. В этих районах культура миндаля возникла за много столетий до нашей эры. В настоящее время самые большие насаждения миндаля находятся в области Средиземноморья, в Китае, США (штат Калифорния), Средней Азии, в Копетдаге и Западном Тянь-Шане, Крыму и на Кавказе. В Таджикистане есть даже «город миндаля» — Канибадам.

Выращивается он и в тёплых областях Словакии, чаще всего в виноградниках, а также в Южной Моравии и в Чехии в окрестностях Литомержице.

Экология

Семя миндаля

Миндаль произрастает на каменистых и щебнистых склонах на высоте от 800 до 1600 м над уровнем моря (бухарский миндаль доходит до 2500 м), предпочитает богатые кальцием почвы. В Израиле произрастает значительно ниже 800 метров, в районе Хайфы очень близко к берегу Средиземного моря.

Произрастает небольшими группами по 3—4 особи, на расстоянии 5—7 метров одна от другой.

Очень светолюбив, весьма засухоустойчив благодаря хорошо развитой корневой системе и экономной транспирации.

Цветёт в марте — апреле, местами даже в феврале, плоды созревают в июне — июле. Начинает плодоносить с четырёх — пяти лет, плодоношение продолжается 30—50 лет, живёт до 130 лет. Размножается семенами, корневыми отпрысками и пнёвой порослью. Переносит морозы до −25 °C, но с началом вегетации страдает от весенних заморозков.

Ботаническое описание

Ботаническая иллюстрация из книги «Köhler’s Medizinal-Pflanzen», 1887

Кустарник (реже небольшое дерево) 4—6 м высотой, весьма ветвистый. Побеги двух типов: удлинённые вегетативные и укороченные генеративные.

Листья черешковые, ланцетные, с длиннозаострённой верхушкой.

Цветки одиночные, до 2,5 см в диаметре, с белыми или светло-розовыми лепестками, многочисленными тычинками и одним пестиком, состоят из бокальчатой сростнолистной чашечки и розового или красного венчика. Цветки распускаются раньше листьев.

Плод — сухая бархатисто-опушённая овальная однокостянка с кожистым зелёным мясистым несъедобным околоплодником. Сухой околоплодник при созревании легко отделяется от косточки. Косточки такой же формы, как и сами плоды, покрыты мелкими ямочками, иногда с бороздками, 2,5—3,5 см длиной, массой 1—5 г.

Таксономия

Вид Миндаль входит в род Слива (Prunus) подсемейства Spiraeoideae семейства Розовые (Rosaceae) порядка Розоцветные (Rosales).

ещё 8 семейств (согласно Системе APG II)

ещё около 60 родов

порядок Розоцветные

подсемейство Spiraeoideae

вид Миндаль

отдел Цветковые, или Покрытосеменные

семейство Розовые

род Слива

ещё 44 порядка цветковых растений (согласно Системе APG II)

ещё 2 подсемейства

ещё более 200 видов

В рамках вида выделяют две разновидности:

• Prunus dulcis var. amara — Миндаль горький
• Prunus dulcis var. dulcis — Миндаль сладкий

Химический состав

Миндаль Пищевая ценность на 100 г продукта
Энергетическая ценность 576 ккал 2408 кДж
Вода 4,70 г Белки 21,22 г Жиры 49,42 г — насыщенные 3,731 г  — мононенасыщенные 30,889 г  — полиненасыщенные 12,07 г  Углеводы 21,67 г — крахмал 0,74 г  — сахара́ 3,89 г  — пищевые волокна 12,2 г  Тиамин (B1) 0,211 мг Рибофлавин (B2) 1,014 мг Ниацин (B3) 3,385 мг Пантотеновая кислота (B5) 0.469 мг Пиридоксин (B6) 0.143 мг Фолацин (B9) 50 мкг Токоферол (вит. E) 26.22 мг Кальций 264 мг Железо 3,72 мг Магний 268 мг Фосфор 484 мг Калий 705 мг
Источник: [www.nal.usda.gov/fnic/foodcomp/search/ USDA Nutrient database]

Ядра косточек культурного сладкого миндаля содержат жирное масло (до 40—60 %), белковые вещества (около 30 %), слизь, витамины, красящие вещества — каротин, каротиноиды, ликопин и др., а также эфирное масло (0,5—0,8 %), определяющее их запах, и следы гликозида амигдалина.

В состав жирного масла входят глицериды олеиновой (80 %) и линолевой (15 %) кислот. Масло, полученное из не очищенных от оболочки семян сладкого миндаля, содержит небольшое количество линоленовой и миристиновой кислот, отсутствующих в масле, полученном из очищенных семян. Семена дикорастущего горького миндаля ядовиты, что обусловлено присутствием гликозида амигдалина, при расщеплении которого выделяется синильная кислота, бензальдегид и глюкоза.

Цельные ядра горького миндаля не пахнут. Будучи нарезанными, приобретают специфический миндальный аромат благодаря бензальдегиду.

Значение и применение

Незрелые плоды миндаля

Ценный ранневесенний медонос, даёт нектар и много пыльцы.

Используется в качестве засухоустойчивого подвоя для персиков и абрикосов.

Миндаль можно высаживать как декоративное почвозащитное растение.

Ядра горького миндаля несъедобны, из них получают жирное масло. Масло, очищенное от амигдалина, используют для варки лучших сортов мыла. Жмых ядовит, в прошлом из него приготовляли лечебную горькоминдальную воду, назначаемую как успокоительное, тонизирующее и обезболивающее средства. Из него отгоняют эфирное масло для отдушки парфюмерных изделий.

Применение в кулинарии

Семена миндаля сладкого используют в пищу свежими, поджаренными, подсоленными, а также в качестве пряности при приготовлении различных изделий из теста, сладостей, шоколада, ликёров, которым они придают тонкий вкус. Из ликёров с ароматом миндаля наиболее известен итальянский амаретто. Скорлупу миндальных косточек употребляют для ароматизации и улучшения цвета алкогольных напитков, из неё делают активированный уголь.

Миндальное молоко — один из традиционных заменителей коровьего молока, особенно востребованный строгими вегетарианцами. На протяжении многих столетий на севере Испании из миндаля готовят растительный молочный напиток орчату; во Франции же смесь миндального молока с флёрдоранжевой (померанцевой) водой получила название оршада. На основе миндального молока в старину научились делать лакомство бланманже.

Из множества сладостей на миндальной основе наибольшее распространение в европейских странах получили марципан (смесь молотого миндаля с сахарным сиропом) и пралине (молотый миндаль, обжаренный в сахаре). Цельные орехи служат основой конфет в шоколадной оболочке («миндаль в шоколаде») и в кокосовой обсыпке (Raffaello).

Во многих странах популярностью пользуется миндальное печенье. Миндальный крем (франжипан) используется для приготовления многих видов тортов, используется как начинка для сладких булочек. В последние годы всё большим спросом в западных странах пользуется миндальная паста как альтернатива высокожирной арахисовой.

Особое место занимает миндаль в китайской и индонезийской кухне, в которой орехи, миндаль и цитрусы добавляются к большому числу блюд, в особенности к рису, жареной птице, различным видам мяса и так далее.

Применение в медицине

Миндаль — сырьё для получения жирного миндального масла (лат. Oleum Amygdalarum) и семян (Semen Amyglali dulcis). Семена используют для приготовления семенной миндальной эмульсии, а жмых под названием «миндальных отрубей» применяют как лечебно-косметическое средство и для получения «горько-миндальной воды».

Из семян миндаля холодным или горячим прессованием получают масло. Миндальное масло используют в пищевой, парфюмерной, фармацевтической промышленности. Оно служит растворителем камфоры для инъекций, основой для лечебных и косметических мазей (смягчает кожу и оказывает противовоспалительное действие), его назначают внутрь, особенно детям, как слабительное, а в виде эмульсий — как обволакивающее и мягчительное.

Производство

Мировое производство миндаля по годам (тыс. тонн)
1965	615
1970	687
1975	762
1980	926
1985	1152
1990	1321
1995	1019
2000	1468
2005	1839
2006	1999
2007	2215
2008	2435
2009	2362
2010	2539
2011	2005

Пятнадцать крупнейших производителей миндаля (тысяч тонн)
Страна	1985	1995	2005	2009	2010	2011
США США	352	276	703	1162	1414	731
Испания Испания	287	159	218	282	221	212
Иран Иран	59	79	109	128	158	168
Италия Италия	105	90	118	114	108	105
Марокко Марокко	30	45	70	104	102	131
Сирия Сирия	34	34	229	97	73	130
Тунис Тунис	51	35	43	60	52	61
Турция Турция	38	37	45	55	55	70
Алжир Алжир	10	20	45	47	39	50
Греция Греция	57	57	48	44	33	30
Афганистан Афганистан	9	9	15	43	56	61
КНР КНР	13	19	25	35	38	42
Ливан Ливан	7	28	28	30	28	36
Пакистан Пакистан	28	49	23	26	22	21
Ливия Ливия	15	27	25	25	30	38
Источник: Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН

Слева направо. Общий вид. Листья и плоды. Цветки. Семена.

Литература

• Артамонов, В. [xarhive.narod.ru/Online/flora/mindal.html Миндаль] // Наука и жизнь. — № 3. — 1989
• Линчевский, И. А. [herba.msu.ru/shipunov/school/books/flora_sssr1941_10.djvu Amygdalus communis — Миндаль обыкновенный] // Флора СССР : в 30 т. / гл. ред. В. Л. Комаров. — М.—Л. : Изд-во АН СССР, 1941. — Т. X / ред. тома Б. К. Шишкин, С. В. Юзепчук. — С. 524—529. — 673 с. — 5000 экз.
• Блинова К. Ф. и др. [herba.msu.ru/shipunov/school/books/botaniko-farmakognost_slovar1990.djvu Ботанико-фармакогностический словарь : Справ. пособие] / Под ред. К. Ф. Блиновой, Г. П. Яковлева. — М.: Высш. шк., 1990. — С. 211. — ISBN 5-06-000085-0.
• Дудченко Л. Г., Козьяков А. С., Кривенко В. В. Пряно-ароматические и пряно-вкусовые растения: Справочник / Отв. ред. К. М. Сытник. — К.: Наукова думка, 1989. — 304 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-12-000483-0.

Ссылки

• [tsarnut.ru/almond.html Ореховая энциклопедия: миндаль]
• [oblepiha.com/lekarstvennye_rasteniya/834-mindal-obyknovennyy.html Лекарственные растения: миндаль обыкновенный]
• [sadoved.com/decor/listvenie-kustarniki/mindal/3998-sekrety-vyraschivaniya-dekorativnogo-mindalya.html Садовед: Секреты выращивания декоративного миндаля]

Отрывок, характеризующий Миндаль

Мавра Кузминишна, смахнув пыль, закрыла клавикорды и, тяжело вздохнув, вышла из гостиной и заперла входную дверь.
Выйдя на двор, Мавра Кузминишна задумалась о том, куда ей идти теперь: пить ли чай к Васильичу во флигель или в кладовую прибрать то, что еще не было прибрано?
В тихой улице послышались быстрые шаги. Шаги остановились у калитки; щеколда стала стучать под рукой, старавшейся отпереть ее.
Мавра Кузминишна подошла к калитке.
– Кого надо?
– Графа, графа Илью Андреича Ростова.
– Да вы кто?
– Я офицер. Мне бы видеть нужно, – сказал русский приятный и барский голос.
Мавра Кузминишна отперла калитку. И на двор вошел лет восемнадцати круглолицый офицер, типом лица похожий на Ростовых.
– Уехали, батюшка. Вчерашнего числа в вечерни изволили уехать, – ласково сказала Мавра Кузмипишна.
Молодой офицер, стоя в калитке, как бы в нерешительности войти или не войти ему, пощелкал языком.
– Ах, какая досада!.. – проговорил он. – Мне бы вчера… Ах, как жалко!..
Мавра Кузминишна между тем внимательно и сочувственно разглядывала знакомые ей черты ростовской породы в лице молодого человека, и изорванную шинель, и стоптанные сапоги, которые были на нем.
– Вам зачем же графа надо было? – спросила она.
– Да уж… что делать! – с досадой проговорил офицер и взялся за калитку, как бы намереваясь уйти. Он опять остановился в нерешительности.
– Видите ли? – вдруг сказал он. – Я родственник графу, и он всегда очень добр был ко мне. Так вот, видите ли (он с доброй и веселой улыбкой посмотрел на свой плащ и сапоги), и обносился, и денег ничего нет; так я хотел попросить графа…
Мавра Кузминишна не дала договорить ему.
– Вы минуточку бы повременили, батюшка. Одною минуточку, – сказала она. И как только офицер отпустил руку от калитки, Мавра Кузминишна повернулась и быстрым старушечьим шагом пошла на задний двор к своему флигелю.
В то время как Мавра Кузминишна бегала к себе, офицер, опустив голову и глядя на свои прорванные сапоги, слегка улыбаясь, прохаживался по двору. «Как жалко, что я не застал дядюшку. А славная старушка! Куда она побежала? И как бы мне узнать, какими улицами мне ближе догнать полк, который теперь должен подходить к Рогожской?» – думал в это время молодой офицер. Мавра Кузминишна с испуганным и вместе решительным лицом, неся в руках свернутый клетчатый платочек, вышла из за угла. Не доходя несколько шагов, она, развернув платок, вынула из него белую двадцатипятирублевую ассигнацию и поспешно отдала ее офицеру.
– Были бы их сиятельства дома, известно бы, они бы, точно, по родственному, а вот может… теперича… – Мавра Кузминишна заробела и смешалась. Но офицер, не отказываясь и не торопясь, взял бумажку и поблагодарил Мавру Кузминишну. – Как бы граф дома были, – извиняясь, все говорила Мавра Кузминишна. – Христос с вами, батюшка! Спаси вас бог, – говорила Мавра Кузминишна, кланяясь и провожая его. Офицер, как бы смеясь над собою, улыбаясь и покачивая головой, почти рысью побежал по пустым улицам догонять свой полк к Яузскому мосту.
А Мавра Кузминишна еще долго с мокрыми глазами стояла перед затворенной калиткой, задумчиво покачивая головой и чувствуя неожиданный прилив материнской нежности и жалости к неизвестному ей офицерику.


В недостроенном доме на Варварке, внизу которого был питейный дом, слышались пьяные крики и песни. На лавках у столов в небольшой грязной комнате сидело человек десять фабричных. Все они, пьяные, потные, с мутными глазами, напруживаясь и широко разевая рты, пели какую то песню. Они пели врозь, с трудом, с усилием, очевидно, не для того, что им хотелось петь, но для того только, чтобы доказать, что они пьяны и гуляют. Один из них, высокий белокурый малый в чистой синей чуйке, стоял над ними. Лицо его с тонким прямым носом было бы красиво, ежели бы не тонкие, поджатые, беспрестанно двигающиеся губы и мутные и нахмуренные, неподвижные глаза. Он стоял над теми, которые пели, и, видимо воображая себе что то, торжественно и угловато размахивал над их головами засученной по локоть белой рукой, грязные пальцы которой он неестественно старался растопыривать. Рукав его чуйки беспрестанно спускался, и малый старательно левой рукой опять засучивал его, как будто что то было особенно важное в том, чтобы эта белая жилистая махавшая рука была непременно голая. В середине песни в сенях и на крыльце послышались крики драки и удары. Высокий малый махнул рукой.
– Шабаш! – крикнул он повелительно. – Драка, ребята! – И он, не переставая засучивать рукав, вышел на крыльцо.
Фабричные пошли за ним. Фабричные, пившие в кабаке в это утро под предводительством высокого малого, принесли целовальнику кожи с фабрики, и за это им было дано вино. Кузнецы из соседних кузень, услыхав гульбу в кабаке и полагая, что кабак разбит, силой хотели ворваться в него. На крыльце завязалась драка.
Целовальник в дверях дрался с кузнецом, и в то время как выходили фабричные, кузнец оторвался от целовальника и упал лицом на мостовую.
Другой кузнец рвался в дверь, грудью наваливаясь на целовальника.
Малый с засученным рукавом на ходу еще ударил в лицо рвавшегося в дверь кузнеца и дико закричал:
– Ребята! наших бьют!
В это время первый кузнец поднялся с земли и, расцарапывая кровь на разбитом лице, закричал плачущим голосом:
– Караул! Убили!.. Человека убили! Братцы!..
– Ой, батюшки, убили до смерти, убили человека! – завизжала баба, вышедшая из соседних ворот. Толпа народа собралась около окровавленного кузнеца.
– Мало ты народ то грабил, рубахи снимал, – сказал чей то голос, обращаясь к целовальнику, – что ж ты человека убил? Разбойник!
Высокий малый, стоя на крыльце, мутными глазами водил то на целовальника, то на кузнецов, как бы соображая, с кем теперь следует драться.
– Душегуб! – вдруг крикнул он на целовальника. – Вяжи его, ребята!
– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.
– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.


Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.