Жукаускас, Миндаугас

Миндаугас Жукаускас
Позиция:	лёгкий форвард
Рост:	201 см
Вес:	100 кг
Гражданство:	Литва Литва
Дата рождения:	24 августа 1975(1975-08-24) (48 лет)
Место рождения:	Шяуляй, Литовская ССР
Команды Шяуляй (1995—1997) Жальгирис (1997—2000) Олимпия (Любляна) (2000—2001) Сиена (2001—2006) Скаволини (2006—2009) Шяуляй (2009—2012) Медали Олимпийские игры Бронза Атланта 1996 Чемпионаты Европы Золото Швеция 2003

Миндаугас Жукаускас (лит. Mindaugas Žukauskas, род. 24 августа 1975 в Шяуляе) — бывший литовский баскетболист, чемпион Европы 2003 года и бронзовый призёр Олимпийских игр в Атланте. Выступал на позиции лёгкого форварда.

Достижения

В клубе

• Чемпион Евролиги 1998/1999
• Чемпион Литвы: 1998, 1999
• Победитель Кубка Европы: 1998
• Чемпион НЕБЛ: 1999
• Чемпион Словении: 2001
• Бронзовый призёр Евролиги: 2003 и 2004
• Чемпион Италии в серии А: 2004

В сборной

• Чемпион Европы 2003
• Бронзовый призёр Олимпиады 1996

Награды

• Кавалер Офицерского креста Ордена Великого князя Литовского Гядиминаса (1996)
• Командор Большого креста ордена «За заслуги перед Литвой» (2003)

Ссылки

• [www.basketnews.lt/player-4601-mindaugas-zukauskas.html Профиль на сайте Basketnews.lt]  (лит.)

Отрывок, характеризующий Жукаускас, Миндаугас

К девяти часам утра, когда войска уже двинулись через Москву, никто больше не приходил спрашивать распоряжений графа. Все, кто мог ехать, ехали сами собой; те, кто оставались, решали сами с собой, что им надо было делать.
Граф велел подавать лошадей, чтобы ехать в Сокольники, и, нахмуренный, желтый и молчаливый, сложив руки, сидел в своем кабинете.
Каждому администратору в спокойное, не бурное время кажется, что только его усилиями движется всо ему подведомственное народонаселение, и в этом сознании своей необходимости каждый администратор чувствует главную награду за свои труды и усилия. Понятно, что до тех пор, пока историческое море спокойно, правителю администратору, с своей утлой лодочкой упирающемуся шестом в корабль народа и самому двигающемуся, должно казаться, что его усилиями двигается корабль, в который он упирается. Но стоит подняться буре, взволноваться морю и двинуться самому кораблю, и тогда уж заблуждение невозможно. Корабль идет своим громадным, независимым ходом, шест не достает до двинувшегося корабля, и правитель вдруг из положения властителя, источника силы, переходит в ничтожного, бесполезного и слабого человека.
Растопчин чувствовал это, и это то раздражало его. Полицеймейстер, которого остановила толпа, вместе с адъютантом, который пришел доложить, что лошади готовы, вошли к графу. Оба были бледны, и полицеймейстер, передав об исполнении своего поручения, сообщил, что на дворе графа стояла огромная толпа народа, желавшая его видеть.
Растопчин, ни слова не отвечая, встал и быстрыми шагами направился в свою роскошную светлую гостиную, подошел к двери балкона, взялся за ручку, оставил ее и перешел к окну, из которого виднее была вся толпа. Высокий малый стоял в передних рядах и с строгим лицом, размахивая рукой, говорил что то. Окровавленный кузнец с мрачным видом стоял подле него. Сквозь закрытые окна слышен был гул голосов.
– Готов экипаж? – сказал Растопчин, отходя от окна.
– Готов, ваше сиятельство, – сказал адъютант.
Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
– Извольте идти, я без вас знаю, что делать, – сердито крикнул Растопчин. Он стоял у двери балкона, глядя на толпу. «Вот что они сделали с Россией! Вот что они сделали со мной!» – думал Растопчин, чувствуя поднимающийся в своей душе неудержимый гнев против кого то того, кому можно было приписать причину всего случившегося. Как это часто бывает с горячими людьми, гнев уже владел им, но он искал еще для него предмета. «La voila la populace, la lie du peuple, – думал он, глядя на толпу, – la plebe qu'ils ont soulevee par leur sottise. Il leur faut une victime, [„Вот он, народец, эти подонки народонаселения, плебеи, которых они подняли своею глупостью! Им нужна жертва“.] – пришло ему в голову, глядя на размахивающего рукой высокого малого. И по тому самому это пришло ему в голову, что ему самому нужна была эта жертва, этот предмет для своего гнева.