Миниатюрная скульптура

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Миниатюрная скульптура (среди искусствоведов более распространено название «мелкая вещь») — род объёмных сюжетных или монофигурных изображений небольших размеров, обыкновенно не превышающих 2—5 сантиметров по высоте, создаваемых из самых различных материалов.

Данный вид искусства чаще тяготеет к декоративно-прикладному, хотя известно довольно много экспонатов, находящихся в музеях мира, которые большая часть экспертов причисляет к высокому искусству (например, мелкая пластика из дерева и кости, созданная в Германии, Нидерландах и Италии в так называемый период «пламенеющей готики». Нельзя также не вспомнить образцы глиптики Древнего мира, в первую очередь греческие камеи, часть из которых была создана не просто в технике рельефного изображения, но и в технике высокого рельефа с частичным или полным отрывом фигуры от фона, то есть в технике горельефа.)

Несомненно, данный вид искусства берёт своё начало с самых первых попыток человека разумного (Homo sapiens) создать образ вещественного мира или даже абстрактный образ в виде амулета.

В связи с тем, что многим людям недоступно владение образцами большой скульптуры ввиду её размеров и немалой стоимости, практически на всём протяжении существования современной цивилизации миниатюрная скульптура была востребована и в разные века наблюдался то всплеск интереса к ней, то столь же стремительное порой угасание этого интереса. В наше время, когда большая часть современного человечества скована рамками объёма жилых помещений, вновь отмечено нарастание интереса к данному виду творчества как у мастеров, работающих в данной технике, так и у их потенциальных покупателей.

Конечно теперь довольно трудно представить себе мастера, способного позволить себе потратить месяцы или даже годы на завершение всего одной работы, но в настоящее время появляется большое количество новых материалов, позволяющих ускорить процесс создания миниатюрной скульптуры от эскиза до готового изделия (например полимерная глина, используемая для прототипирования моделей). Кроме того, сейчас стали уже доступными для рядового потребителя станки с числовым программным управлением, с помощью которых созданная на компьютере 3D-модель может быть переведена в твёрдый материал.

Впрочем, нельзя не отметить, что истинные приверженцы данного вида творчества предпочитают всё же создавать миниатюрную скульптуру исключительно по старинке, используя классические приёмы работы и инструменты.

См. также

• Резьба по дереву

Ссылки

• [shkolazhizni.ru/archive/0/n-15943/ Откуда же пошла миниатюрная скульптура?]
• [alldayplus.ru/design_art_photo/culture/976-miniatyurnye-skulptury-na-konchike-grifelya-dalton-ghetti-zatachivaet-karandashi-v-art-obekty.html Миниатюрные скульптуры на кончике грифеля. Dalton Ghetti.]
• [www.kulturologia.ru/blogs/080810/12869/ Миниатюрные скульптуры из японской бумаги от Кибелы Янг.]
• [artmini.narod.ru Студия миниатюрной скульптуры DDE-f.]

Отрывок, характеризующий Миниатюрная скульптура

Пятые были приверженцы Барклая де Толли, не столько как человека, сколько как военного министра и главнокомандующего. Они говорили: «Какой он ни есть (всегда так начинали), но он честный, дельный человек, и лучше его нет. Дайте ему настоящую власть, потому что война не может идти успешно без единства начальствования, и он покажет то, что он может сделать, как он показал себя в Финляндии. Ежели армия наша устроена и сильна и отступила до Дриссы, не понесши никаких поражений, то мы обязаны этим только Барклаю. Ежели теперь заменят Барклая Бенигсеном, то все погибнет, потому что Бенигсен уже показал свою неспособность в 1807 году», – говорили люди этой партии.
Шестые, бенигсенисты, говорили, напротив, что все таки не было никого дельнее и опытнее Бенигсена, и, как ни вертись, все таки придешь к нему. И люди этой партии доказывали, что все наше отступление до Дриссы было постыднейшее поражение и беспрерывный ряд ошибок. «Чем больше наделают ошибок, – говорили они, – тем лучше: по крайней мере, скорее поймут, что так не может идти. А нужен не какой нибудь Барклай, а человек, как Бенигсен, который показал уже себя в 1807 м году, которому отдал справедливость сам Наполеон, и такой человек, за которым бы охотно признавали власть, – и таковой есть только один Бенигсен».
Седьмые – были лица, которые всегда есть, в особенности при молодых государях, и которых особенно много было при императоре Александре, – лица генералов и флигель адъютантов, страстно преданные государю не как императору, но как человека обожающие его искренно и бескорыстно, как его обожал Ростов в 1805 м году, и видящие в нем не только все добродетели, но и все качества человеческие. Эти лица хотя и восхищались скромностью государя, отказывавшегося от командования войсками, но осуждали эту излишнюю скромность и желали только одного и настаивали на том, чтобы обожаемый государь, оставив излишнее недоверие к себе, объявил открыто, что он становится во главе войска, составил бы при себе штаб квартиру главнокомандующего и, советуясь, где нужно, с опытными теоретиками и практиками, сам бы вел свои войска, которых одно это довело бы до высшего состояния воодушевления.
Восьмая, самая большая группа людей, которая по своему огромному количеству относилась к другим, как 99 к 1 му, состояла из людей, не желавших ни мира, ни войны, ни наступательных движений, ни оборонительного лагеря ни при Дриссе, ни где бы то ни было, ни Барклая, ни государя, ни Пфуля, ни Бенигсена, но желающих только одного, и самого существенного: наибольших для себя выгод и удовольствий. В той мутной воде перекрещивающихся и перепутывающихся интриг, которые кишели при главной квартире государя, в весьма многом можно было успеть в таком, что немыслимо бы было в другое время. Один, не желая только потерять своего выгодного положения, нынче соглашался с Пфулем, завтра с противником его, послезавтра утверждал, что не имеет никакого мнения об известном предмете, только для того, чтобы избежать ответственности и угодить государю. Другой, желающий приобрести выгоды, обращал на себя внимание государя, громко крича то самое, на что намекнул государь накануне, спорил и кричал в совете, ударяя себя в грудь и вызывая несоглашающихся на дуэль и тем показывая, что он готов быть жертвою общей пользы. Третий просто выпрашивал себе, между двух советов и в отсутствие врагов, единовременное пособие за свою верную службу, зная, что теперь некогда будет отказать ему. Четвертый нечаянно все попадался на глаза государю, отягченный работой. Пятый, для того чтобы достигнуть давно желанной цели – обеда у государя, ожесточенно доказывал правоту или неправоту вновь выступившего мнения и для этого приводил более или менее сильные и справедливые доказательства.