Минивэн

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Мини-вэн (англ. minivan — «небольшой фургон») — легковой автомобиль с однообъёмным кузовом и бескапотной (реже — вагонной) или полутораобъёмной (полукапотной) компоновкой, обычно — с тремя рядами сидений.

В отечественных источниках этот тип кузова ранее могли обозначать как «УПВ» — универсал повышенной вместимости.

Кузов минивэна всегда выше, чем у обычных грузопассажирских кузовов легковых автомобилей типа универсал и хетчбек, так как основное потребительское свойство минивэна как раз и состоит в максимальном увеличении внутреннего объёма салона, а также в возможности его трансформации за счёт складываемых легкосъёмных (иногда поворотных) пассажирских сидений.

Ранние модели минивэнов часто ограничивались единственной задней пассажирской дверью.

К классу минивэнов относятся автомобили с количеством пассажиров, не превышающим 8 (с водителем 9) мест. Автомобили с бо́льшим количеством пассажирских мест относятся к микроавтобусам.

За последние 20 лет минивэн прочно занял потребительскую нишу между обычными автомобилями с грузопассажирскими кузовами, относящимися к категории В, и микроавтобусами (класс M1).

История минивэнов

Первые однообъёмники

Первые попытки создания более рациональных с точки зрения компоновки и обтекаемости каплевидных автомобильных кузовов были предприняты ещё перед Первой мировой войной, например, сохранившийся до наших дней «протооднообъёмник» Alfa 40-60 HP Aerodinamica 1914 года, затем на Западе интерес к данной теме снова возник в середине 30-х в связи с успехами аэродинамики в авиации. Первые отечественные ходовые образцы «моноспейсов» поехали с конца 40-х, например, НАМИ-013, созданный под руководством дизайнера Ю. А. Долматовского или революционный микроавтомобиль «Белка» созданный совместно НАМИ и Ирбитским мотоциклетным заводом. Подобные прототипы обычно были заднемоторными (двигатель за задней осью) и с посадкой водителя над передней осью, то есть относились к вагонной компоновке. Пассажирский салон располагался точно по центру масс, что по мнению тогдашних конструкторов должно было улучшить развесовку и, соответственно управляемость на высоких скоростях, хотя при этом рабочее место водителя размещалось перед или над арками передних колёс, в зоне жёстких вертикальных колебаний, что отнюдь не способствовало комфорту и способствовало сильному галопированию (продольной раскачке автомобиля) при проезде неровностей покрытия. Вопрос расширения функциональности ещё не стоял на повестке дня — однообъёмный легковой автомобиль рассматривался с точки зрения создания более рациональной замены традиционно скомпонованному, с сокращением его общей длины при сохранении вместимость, а не специализированной грузопассажирской модификации с более просторным салоном.

Минивэн, опередивший время

Наиболее известная серийная модель такого типа — Fiat Multipla созданная в 1956 г. на платформе массовой микролитражки Fiat 600. Благодаря вагонной компоновке в салоне удалось разместить три двухместных ряда сидений, то есть при сохранении длины базового автомобиля увеличить вместимость на 50 %, плюс разложенное среднее сиденье превращалось в спальное место, фактически позволяя эксплуатировать автомобиль как туристический. Однако, ужесточение норм безопасности не позволило далее развивать минивэн на основе вагонной компоновки, к тому же потребители ещё не были готовы к восприятию столь оригинального автомобиля, поэтому уже в 1960-м выпуск Multipla был свёрнут. Таким образом, идея минивэн опередила своё время на два десятилетия. В 60-70-х предпринимались лишь отдельные попытки развития данного направления, фактически ограничивавшиеся концепт-карами на международных автосалонах. Параллельно немецкие и японские производители сделали популярными маломестные версии микроавтобусов вагонной компоновки, например, Volkswagen Transporter Typ 2 и Toyota Liteace.

Рождение современного минивэна

Следующий решительный шаг в направлении минивэн сделала французская аэрокосмическая фирма Matra, имевшая также автомобильное подразделение (входившее в состав концерна PSA), создавшее в 1980 году прототип однообъёмного автомобиля с пластиковым кузовом. Однако, он не заинтересовал руководство компании Peugeot-Citroën и после соответствующей доводки, проектом заинтересовался концерн Renault, представивший на Парижском автосалоне 1984 года переднеприводный 7-местный минивэн Renault Espace, ставший родоначальником всех современных европейских минивэнов. Успех минивэна был так велик, что его даже собирались выпускать по лицензии на заводах компании American Motors Corp. (AMC), а в первые десять лет после дебюта Espace оставался фактически монополистом в данном сегменте европейского рынка. По другую сторону океана идея минивэна получила ещё более серьёзное развитие. В связи с резким ростом стоимости нефти, перед концернами Большой тройки встал вопрос о выпуске более экономичной альтернативы популярным семейным «стейшн вэгонам», то есть полноразмерным универсалам с трёхрядной планировкой салона. Причём, как правило, вход и выход с заднего ряда сидений обращенного против хода, было через заднюю поворотную дверь, что было не совсем удобно, особенно при перевозке детей и пожилых людей. К тому же расход топлива у таких заднеприводных автомобилей оснащённых прожорливыми многолитровыми двигателями был весьма велик (25-30 л/100 км). Первой проблему решила компания Chrysler, выпустившая в 1983 году на рынок выполненное на основе переднеприводной платформы Т115 семейство оригинальных семейных минивэнов, включавшее три модели: Dodge Caravan, Plymouth Voyager и Chrysler Town&Country. Через год примеру Chrysler последовали конкуренты из GM, предложившие на рынок минивэны-близнецы Chevrolet Astro и GMC Safari, выполненные с более консервативной полукапотной заднеприводной компоновкой, а ещё через полгода был представлен однообъёмник Ford Aerospace. Тогда же немецкие и японские производители попытались решить проблему «малой кровью», выбросив на рынок улучшенные по оснащению и более скоростные версии всё тех же 7-9-местных «вагонников», соответственно, Volkswagen Caravelle (T3), Toyota Model F / Toyo Ace и т. п. Эксперты отмечали, что хотя развесовка «вагонников» и стала лучше благодаря появлению более лёгких двигателей, а также вариантов с полноприводной трансмиссией, полукапотные и бескапотные минивэны всё же безопаснее и удобнее, так что в дальнейшем победила именно такая схема, а модели вагонной компоновки смогли удержаться лишь в сегменте микроавтобусов.

Фургон или минивэн

Бытующее мнение, что минивэны созданы на основе коммерческих развозных фургонов в корне не верно, так как они изначально разрабатывались на самостоятельных платформах и лишь в дальнейшем на базе пассажирских моделей создавались коммерческие версии, например, семейство коммерческих фургонов на усиленной платформе U64 Citroën Jumpy/ Fiat Scudo/ Peugeot Expert было создано в 1995 году на базе пассажирских минивэнов семейства U60 образца 1994 года (Citroën Evasion/ Fiat Ulysse/ Peugeot 806), а фургоны (Delivery Van) на базе, например, Chevrolet Astro/ GMC Safari выпущены лишь через два-три года после пассажирских версий.

Полный привод

Постепенно на минивэнах получала распространение и полноприводная (интегральная) схема, например, Renault Espace получил полный привод в 1988 году. Однако, впоследствии полноприводные минивэны фактически слились с 7-местными полноразмерными кроссоверами (за исключением японского рынка). Характерно, что в России первый полноценный минивэн ВАЗ-2120 «Надежда» был создан именно на полноприводной платформе внедорожника ВАЗ-2131 «Нива».

Взлёт и падение американских минивэнов

Сенсационный успех минивэнов в Северной Америке привел популярные ранее «стейшн-вэгоны» к полному краху — этот класс автомобилей фактически ушёл с рынка в начале 90-х. Но и сами минивэны, пережив в 80-90-е пик успеха (годовые продажи доходили до 2,5 млн.) в 2000-х начали уступать в популярности внедорожникам (SUV) и, тем более, кроссоверам, взявшим у минивэнов, экономичность и практичность, просторный трёхрядный салон с трансформируемой планировкой и отличаясь в выгодную сторону более динамичным дизайном и возможностью выезда за пределы асфальтированных дорог. К 2008 году продажи минивэнов в Северной Америке сократились до уровня начала 80-х (менее 600 тыс.), когда данный класс автомобилей ещё только выходил на рынок. Фактически в 2009 модельном году из американских брендов производство «классических» минивэнов сохранил лишь Chrysler (Dodge Grand Caravan/Chrysler Town & Country).

Компактвэн

В Европе класс полноразмерных минивэнов в конце 90-х был дополнен более экономичными и дешевыми моделями, т. н. компактвэнами на платформах легковых моделей класса С+, первенцами среди которых стали Renault Megan Scenic и Fiat Multipla (несмотря на то, что Мультипла несколько раз была названа «самым некрасивым автомобилем года» по версии сразу нескольких авторитетных изданий, она заслужила признание и любовь среди многих итальянских семей). Такие модели можно отнести скорее к универсалам повышенной вместимости (УПВ).

Классификация минивэнов

На рынке существует большое разнообразие видов кузова типа минивэн, и не существует какой то общепринятой классификации минивэнов. Можно привести следующие способы классификации:

1 способ

• компактвэн;
• микровэн, или однообъемник;
• мультивэн — минивэн, предназначенный для перевозки не только пассажиров, но и различных грузов. Примеры: Citroën Jumpy/Peugeot Expert Tepee, Hyundai H-1, Toyota Hiace EU

2 способ

• большие — автомобили длиной более 4600 мм. Характерны для североамериканского рынка, где их вытесняют капотные и полукапотные (полутораобъёмные) кроссоверы подкласса MPV. Примеры американских полноразмерных «чистых» минивэнов: Chrysler Grand Voyager/Dodge Grand Caravan, Honda Odyssey, Toyota Sienna. Из европейских моделей в данный сегмент входят Citroën C8/Fiat Ulysse/Peugeot 807, Ford Galaxy/Volkswagen Sharan, Renault Espace/Renault Grand Espace;
• компакт, или Compact MPV — автомобили с длиной кузова 4200-4600 мм. Популярны как в Европе, так и в Японии. В Северной Америке класс практически не представлен. Примеры: Renault Scénic/Renault Grand Scénic, Volkswagen Touran, Mazda 5;
• мини — автомобили длиной до 4100 мм. Характерны для европейского и японского рынков. Примеры: Opel Meriva, Renault Modus, Nissan Cube;
• микро — субкомпактные (длина до 3,4 м, ширина до 1,475 м, высота до 2 м) городские автомобили. Характерны для японского (т. н. микровэны класса Q), китайского и индийского (как правило, лицензионные копии устаревших японских моделей) рынков. Примеры: Daihatsu Atrai, Honda Acty, Suzuki Wagon R, Chery Riich II, Maruti Versa

Список современных моделей с кузовом минивэн

«Американские»

• Chrysler Town & Country V
• Ford Grand C-Max
• Honda Odyssey IV
• Nissan Quest
• Toyota Sienna II
• Volkswagen Routan

«Европейские»

• Citroën C4 Picasso/Grand C4 Picasso
• Fiat Multipla II
• Lancia Voyager
• Opel Zafira
• Peugeot Partner
• Renault Espace IV
• Volkswagen Touran

«Корейские»

• Hyundai ix20
• Kia Venga
• SsangYong Rodius

«Российские»

• ВАЗ-2120
• УАЗ-220695
• Lada Largus
• ГАЗ-2217 «Баргузин»

«Японские»

• Daihatsu Atrai/Extol
• Honda Freed/Freed Spike
• Mazda MPV
• Mitsubishi Delica D:5
• Nissan Note
• Nissan Serena
• Subaru Dex
• Suzuki Wagon R
• Toyota Estima

Отрывок, характеризующий Минивэн

– Eh bien, retournez a l'armee, [Ну, так возвращайтесь к армии.] – сказал он, выпрямляясь во весь рост и с ласковым и величественным жестом обращаясь к Мишо, – et dites a nos braves, dites a tous mes bons sujets partout ou vous passerez, que quand je n'aurais plus aucun soldat, je me mettrai moi meme, a la tete de ma chere noblesse, de mes bons paysans et j'userai ainsi jusqu'a la derniere ressource de mon empire. Il m'en offre encore plus que mes ennemis ne pensent, – говорил государь, все более и более воодушевляясь. – Mais si jamais il fut ecrit dans les decrets de la divine providence, – сказал он, подняв свои прекрасные, кроткие и блестящие чувством глаза к небу, – que ma dinastie dut cesser de rogner sur le trone de mes ancetres, alors, apres avoir epuise tous les moyens qui sont en mon pouvoir, je me laisserai croitre la barbe jusqu'ici (государь показал рукой на половину груди), et j'irai manger des pommes de terre avec le dernier de mes paysans plutot, que de signer la honte de ma patrie et de ma chere nation, dont je sais apprecier les sacrifices!.. [Скажите храбрецам нашим, скажите всем моим подданным, везде, где вы проедете, что, когда у меня не будет больше ни одного солдата, я сам стану во главе моих любезных дворян и добрых мужиков и истощу таким образом последние средства моего государства. Они больше, нежели думают мои враги… Но если бы предназначено было божественным провидением, чтобы династия наша перестала царствовать на престоле моих предков, тогда, истощив все средства, которые в моих руках, я отпущу бороду до сих пор и скорее пойду есть один картофель с последним из моих крестьян, нежели решусь подписать позор моей родины и моего дорогого народа, жертвы которого я умею ценить!..] Сказав эти слова взволнованным голосом, государь вдруг повернулся, как бы желая скрыть от Мишо выступившие ему на глаза слезы, и прошел в глубь своего кабинета. Постояв там несколько мгновений, он большими шагами вернулся к Мишо и сильным жестом сжал его руку пониже локтя. Прекрасное, кроткое лицо государя раскраснелось, и глаза горели блеском решимости и гнева.
– Colonel Michaud, n'oubliez pas ce que je vous dis ici; peut etre qu'un jour nous nous le rappellerons avec plaisir… Napoleon ou moi, – сказал государь, дотрогиваясь до груди. – Nous ne pouvons plus regner ensemble. J'ai appris a le connaitre, il ne me trompera plus… [Полковник Мишо, не забудьте, что я вам сказал здесь; может быть, мы когда нибудь вспомним об этом с удовольствием… Наполеон или я… Мы больше не можем царствовать вместе. Я узнал его теперь, и он меня больше не обманет…] – И государь, нахмурившись, замолчал. Услышав эти слова, увидав выражение твердой решимости в глазах государя, Мишо – quoique etranger, mais Russe de c?ur et d'ame – почувствовал себя в эту торжественную минуту – entousiasme par tout ce qu'il venait d'entendre [хотя иностранец, но русский в глубине души… восхищенным всем тем, что он услышал] (как он говорил впоследствии), и он в следующих выражениях изобразил как свои чувства, так и чувства русского народа, которого он считал себя уполномоченным.
– Sire! – сказал он. – Votre Majeste signe dans ce moment la gloire de la nation et le salut de l'Europe! [Государь! Ваше величество подписывает в эту минуту славу народа и спасение Европы!]
Государь наклонением головы отпустил Мишо.


В то время как Россия была до половины завоевана, и жители Москвы бежали в дальние губернии, и ополченье за ополченьем поднималось на защиту отечества, невольно представляется нам, не жившим в то время, что все русские люди от мала до велика были заняты только тем, чтобы жертвовать собою, спасать отечество или плакать над его погибелью. Рассказы, описания того времени все без исключения говорят только о самопожертвовании, любви к отечеству, отчаянье, горе и геройстве русских. В действительности же это так не было. Нам кажется это так только потому, что мы видим из прошедшего один общий исторический интерес того времени и не видим всех тех личных, человеческих интересов, которые были у людей того времени. А между тем в действительности те личные интересы настоящего до такой степени значительнее общих интересов, что из за них никогда не чувствуется (вовсе не заметен даже) интерес общий. Большая часть людей того времени не обращали никакого внимания на общий ход дел, а руководились только личными интересами настоящего. И эти то люди были самыми полезными деятелями того времени.
Те же, которые пытались понять общий ход дел и с самопожертвованием и геройством хотели участвовать в нем, были самые бесполезные члены общества; они видели все навыворот, и все, что они делали для пользы, оказывалось бесполезным вздором, как полки Пьера, Мамонова, грабившие русские деревни, как корпия, щипанная барынями и никогда не доходившая до раненых, и т. п. Даже те, которые, любя поумничать и выразить свои чувства, толковали о настоящем положении России, невольно носили в речах своих отпечаток или притворства и лжи, или бесполезного осуждения и злобы на людей, обвиняемых за то, в чем никто не мог быть виноват. В исторических событиях очевиднее всего запрещение вкушения плода древа познания. Только одна бессознательная деятельность приносит плоды, и человек, играющий роль в историческом событии, никогда не понимает его значения. Ежели он пытается понять его, он поражается бесплодностью.
Значение совершавшегося тогда в России события тем незаметнее было, чем ближе было в нем участие человека. В Петербурге и губернских городах, отдаленных от Москвы, дамы и мужчины в ополченских мундирах оплакивали Россию и столицу и говорили о самопожертвовании и т. п.; но в армии, которая отступала за Москву, почти не говорили и не думали о Москве, и, глядя на ее пожарище, никто не клялся отомстить французам, а думали о следующей трети жалованья, о следующей стоянке, о Матрешке маркитантше и тому подобное…
Николай Ростов без всякой цели самопожертвования, а случайно, так как война застала его на службе, принимал близкое и продолжительное участие в защите отечества и потому без отчаяния и мрачных умозаключений смотрел на то, что совершалось тогда в России. Ежели бы у него спросили, что он думает о теперешнем положении России, он бы сказал, что ему думать нечего, что на то есть Кутузов и другие, а что он слышал, что комплектуются полки, и что, должно быть, драться еще долго будут, и что при теперешних обстоятельствах ему не мудрено года через два получить полк.
По тому, что он так смотрел на дело, он не только без сокрушения о том, что лишается участия в последней борьбе, принял известие о назначении его в командировку за ремонтом для дивизии в Воронеж, но и с величайшим удовольствием, которое он не скрывал и которое весьма хорошо понимали его товарищи.
За несколько дней до Бородинского сражения Николай получил деньги, бумаги и, послав вперед гусар, на почтовых поехал в Воронеж.
Только тот, кто испытал это, то есть пробыл несколько месяцев не переставая в атмосфере военной, боевой жизни, может понять то наслаждение, которое испытывал Николай, когда он выбрался из того района, до которого достигали войска своими фуражировками, подвозами провианта, гошпиталями; когда он, без солдат, фур, грязных следов присутствия лагеря, увидал деревни с мужиками и бабами, помещичьи дома, поля с пасущимся скотом, станционные дома с заснувшими смотрителями. Он почувствовал такую радость, как будто в первый раз все это видел. В особенности то, что долго удивляло и радовало его, – это были женщины, молодые, здоровые, за каждой из которых не было десятка ухаживающих офицеров, и женщины, которые рады и польщены были тем, что проезжий офицер шутит с ними.
В самом веселом расположении духа Николай ночью приехал в Воронеж в гостиницу, заказал себе все то, чего он долго лишен был в армии, и на другой день, чисто начисто выбрившись и надев давно не надеванную парадную форму, поехал являться к начальству.
Начальник ополчения был статский генерал, старый человек, который, видимо, забавлялся своим военным званием и чином. Он сердито (думая, что в этом военное свойство) принял Николая и значительно, как бы имея на то право и как бы обсуживая общий ход дела, одобряя и не одобряя, расспрашивал его. Николай был так весел, что ему только забавно было это.
От начальника ополчения он поехал к губернатору. Губернатор был маленький живой человечек, весьма ласковый и простой. Он указал Николаю на те заводы, в которых он мог достать лошадей, рекомендовал ему барышника в городе и помещика за двадцать верст от города, у которых были лучшие лошади, и обещал всякое содействие.
– Вы графа Ильи Андреевича сын? Моя жена очень дружна была с вашей матушкой. По четвергам у меня собираются; нынче четверг, милости прошу ко мне запросто, – сказал губернатор, отпуская его.
Прямо от губернатора Николай взял перекладную и, посадив с собою вахмистра, поскакал за двадцать верст на завод к помещику. Все в это первое время пребывания его в Воронеже было для Николая весело и легко, и все, как это бывает, когда человек сам хорошо расположен, все ладилось и спорилось.
Помещик, к которому приехал Николай, был старый кавалерист холостяк, лошадиный знаток, охотник, владетель коверной, столетней запеканки, старого венгерского и чудных лошадей.
Николай в два слова купил за шесть тысяч семнадцать жеребцов на подбор (как он говорил) для казового конца своего ремонта. Пообедав и выпив немножко лишнего венгерского, Ростов, расцеловавшись с помещиком, с которым он уже сошелся на «ты», по отвратительной дороге, в самом веселом расположении духа, поскакал назад, беспрестанно погоняя ямщика, с тем чтобы поспеть на вечер к губернатору.
Переодевшись, надушившись и облив голову холодной подои, Николай хотя несколько поздно, но с готовой фразой: vaut mieux tard que jamais, [лучше поздно, чем никогда,] явился к губернатору.
Это был не бал, и не сказано было, что будут танцевать; но все знали, что Катерина Петровна будет играть на клавикордах вальсы и экосезы и что будут танцевать, и все, рассчитывая на это, съехались по бальному.
Губернская жизнь в 1812 году была точно такая же, как и всегда, только с тою разницею, что в городе было оживленнее по случаю прибытия многих богатых семей из Москвы и что, как и во всем, что происходило в то время в России, была заметна какая то особенная размашистость – море по колено, трын трава в жизни, да еще в том, что тот пошлый разговор, который необходим между людьми и который прежде велся о погоде и об общих знакомых, теперь велся о Москве, о войске и Наполеоне.
Общество, собранное у губернатора, было лучшее общество Воронежа.
Дам было очень много, было несколько московских знакомых Николая; но мужчин не было никого, кто бы сколько нибудь мог соперничать с георгиевским кавалером, ремонтером гусаром и вместе с тем добродушным и благовоспитанным графом Ростовым. В числе мужчин был один пленный итальянец – офицер французской армии, и Николай чувствовал, что присутствие этого пленного еще более возвышало значение его – русского героя. Это был как будто трофей. Николай чувствовал это, и ему казалось, что все так же смотрели на итальянца, и Николай обласкал этого офицера с достоинством и воздержностью.
Как только вошел Николай в своей гусарской форме, распространяя вокруг себя запах духов и вина, и сам сказал и слышал несколько раз сказанные ему слова: vaut mieux tard que jamais, его обступили; все взгляды обратились на него, и он сразу почувствовал, что вступил в подобающее ему в губернии и всегда приятное, но теперь, после долгого лишения, опьянившее его удовольствием положение всеобщего любимца. Не только на станциях, постоялых дворах и в коверной помещика были льстившиеся его вниманием служанки; но здесь, на вечере губернатора, было (как показалось Николаю) неисчерпаемое количество молоденьких дам и хорошеньких девиц, которые с нетерпением только ждали того, чтобы Николай обратил на них внимание. Дамы и девицы кокетничали с ним, и старушки с первого дня уже захлопотали о том, как бы женить и остепенить этого молодца повесу гусара. В числе этих последних была сама жена губернатора, которая приняла Ростова, как близкого родственника, и называла его «Nicolas» и «ты».