Министр внутренних дел Франции

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Министр внутренних дел Франции (фр. Ministre de l’intérieur) — министерский пост в Правительстве Франции является одним из наиболее важных государственных должностях кабинета, ответственным за следующее:

В то время как министерство внутренних дел осуществляет надзор за полицией, оно не контролирует уголовных расследований, уголовные расследования проводятся под надзором судебных органов.

Штаб-квартиры министерства находятся на площади Бово, напротив Елисейского дворца. «Пляс Бово» часто используется в качестве метонима для министерства.

Нынешний министр внутренних дел Бернар Казнёв, с 2 апреля 2014 года.





Министры внутренних дел Франции с 1790 года

Конституционная монархия (1790—1792)

Министр Начало деятельности Окончание деятельности
Франсуа Эммануэль Гинар граф де Сен-При 7 августа 1790 25 января 1791
Claude Antoine Valdec de Lessart 25 января 1791 29 ноября 1791
Bon-Claude Cahier de Gerville 29 ноября 1791 24 марта 1792
Жан Мари Ролан де Ла Платьер 24 марта 1792 13 июня 1792
Jacques Augustin Mourgue 13 июня 1792 18 июня 1792
Antoine René, marquis de Terrier de Monciel 18 июня 1792 17 июля 1792
Étienne Louis Hector Dejoly 17 июля 1792 21 июля 1792
Clément Felix Champion de Villeneuve 21 июля 1792 10 августа 1792

Первая республика (1792—1804)

Министр Начало деятельности Окончание деятельности
Жан Мари Ролан де Ла Платьер 10 августа 1792 23 января 1793
Доминик Жозеф Гара 23 января 1793 20 августа 1793
Jules-François Paré 20 августа 1793 5 апреля 1794
Jean Marie Claude Alexandre Goujon 5 апреля 1794 8 апреля 1794
Martial Joseph Armand Herman 8 апреля 1794 20 апреля 1794
пост вакантен 20 апреля 1794 3 ноября 1795
Pierre Bénézech 3 ноября 1795 15 июля 1797
Николя-Луи Франсуа де Нёфшато 15 июля 1797 13 сентября 1797
François Sébastien Letourneux 13 сентября 1797 17 июня 1798
Николя-Луи Франсуа де Нёфшато 17 июня 1798 22 июня 1799
Nicolas Marie Quinette 22 июня 1799 10 ноября 1799
Пьер-Симон де Лаплас 12 ноября 1799 25 декабря 1799
Люсьен Бонапарт 25 декабря 1799 7 ноября 1800
Жан-Антуан Шапталь 7 ноября 1800 7 августа 1804

Первая империя (1804—1814)

Министр Начало деятельности Окончание деятельности
Жан-Батист де Шампаньи 7 августа 1804 9 августа 1807
Emmanuel Crétet, comte de Champmol 9 августа 1807 29 июня 1809
Жозеф Фуше, герцог Отрантский 29 июня 1809 1 октября 1809
Жан Пьер Башассон, граф де Монталиве 1 октября 1809 1 апреля 1814

Первая реставрация Бурбонов (1814—1815)

Министр Начало деятельности Окончание деятельности
Jacques, comte Beugnot 3 апреля 1814 13 мая 1814
Франсуа Монтескью-Фезенсак 13 мая 1814 20 марта 1815

Сто дней

Министр Начало деятельности Окончание деятельности
граф Лазар Карно 20 марта 1815 22 июня 1815

Вторая реставрация Бурбонов (1815—1830)

Министр Начало деятельности Окончание деятельности
Claude Carnot-Feulin 22 июня 1815 7 июля 1815
барон Этьенн-Дени Паскье 7 июля 1815 26 сентября 1815
граф Венсан-Мари Вьено де Воблан 26 сентября 1815 7 мая 1816
виконт Жозеф Ленэ 7 мая 1816 29 декабря 1818
граф Эли Деказ 29 декабря 1818 20 февраля 1820
Joseph Jérôme, Comte Siméon 20 февраля 1820 14 декабря 1821
Jacques Joseph Guillaume Pierre, comte de Corbière 14 декабря 1821 4 января 1828
Жан-Батист Гэ, виконт де Мартиньяк 4 января 1828 8 августа 1829
Франсуа-Режи де Лабурдонне, граф де Ла Бретеш 8 августа 1829 18 ноября 1829
Gullaume Isidore, comte de Montbel 18 ноября 1829 19 мая 1830
Charles Ignace, comte de Peyronnet 19 мая 1830 31 июля 1830
герцог Виктор де Брольи 31 июля 1830 1 августа 1830

Июльская монархия (1830—1848)

Министр Начало деятельности Окончание деятельности
Франсуа Гизо 1 августа 1830 2 ноября 1830
Камиль Башассон, граф де Монталиве 2 ноября 1830 13 марта 1831
Казимир Пьер Перье 13 марта 1831 27 апреля 1832
Камиль Башассон, граф де Монталиве 27 апреля 1832 11 октября 1832
Адольф Тьер 11 октября 1832 31 декабря 1832
граф Антуан д’Аргу 31 декабря 1832 4 апреля 1834
Адольф Тьер 4 апреля 1834 10 ноября 1834
Юг Бернар Маре, герцог де Бассано 10 ноября 1834 18 ноября 1834
Адольф Тьер 18 ноября 1834 22 февраля 1836
Камиль Башассон, граф де Монталиве 22 февраля 1836 6 сентября 1836
Adrien de Gasparin 6 сентября 1836 15 апреля 1837
Камиль Башассон, граф де Монталиве 15 апреля 1837 31 марта 1839
Adrien de Gasparin 31 марта 1839 12 мая 1839
граф Шарль Мари Танги Дюшатель 12 мая 1839 1 марта 1840
Charles, comte de Rémusat 1 марта 1840 29 октября 1840
граф Шарль Мари Танги Дюшатель 29 октября 1840 24 февраля 1848

Вторая республика (1848—1852)

Министр Начало деятельности Окончание деятельности
Александр Ледрю-Роллен 24 февраля 1848 11 мая 1848
Adrien Recurt 11 мая 1848 28 июня 1848
Antoine Sénard 28 июня 1848 13 октября 1848
Жюль Арман Дюфор 13 октября 1848 20 декабря 1848
Léon de Malleville 20 декабря 1848 29 декабря 1848
Леон Фоше 29 декабря 1848 2 июня 1849
Жюль Арман Дюфор 2 июня 1849 31 октября 1849
Ferdinand Barrot 31 октября 1849 15 марта 1850
Jules Baroche 15 марта 1850 24 января 1851
Marc Antoine Henri Marius Vaïsse 24 января 1851 10 апреля 1851
Леон Фоше 10 апреля 1851 26 октября 1851
René de Thorigny 26 октября 1851 2 декабря 1851

Вторая империя (1852—1870)

Министр Начало деятельности Окончание деятельности
герцог Шарль-Огюст де Морни 2 декабря 1851 22 января 1852
Виктор де Персиньи 22 января 1852 23 июня 1854
Бийо, Огюст Адольф 23 июня 1854 7 февраля 1858
Эспинас, Эспри Шарль Мари 7 февраля 1858 14 июня 1858
Делангль, Клод Альфонс 14 июня 1858 5 мая 1859
Louis Arrighi de Casanova, duc de Padoue 5 мая 1859 1 ноября 1859
Бийо, Огюст Адольф 1 ноября 1859 5 декабря 1860
Виктор де Персиньи 5 декабря 1860 23 июня 1863
Paul Boudet 23 июня 1863 28 марта 1865
маркиз Шарль де Лавалетт 28 марта 1865 13 ноября 1867
Ernest Pinard 13 ноября 1867 17 декабря 1868
Adolphe Forcade La Roquette 17 декабря 1868 2 января 1870
Jean-Pierre Napoléon Eugène Chevandier de Valdrôme 2 января 1870 18 августа 1870
Julien-Théophile-Henri Chevreau 18 августа 1870 4 сентября 1870

Третья республика (1870—1940)

Министр Начало деятельности Окончание деятельности
Леон Гамбетта 4 сентября 1870 6 февраля 1871
Эммануэль Араго 6 февраля 1871 19 февраля 1871
Ernest Picard 19 февраля 1871 5 июня 1871
Félix Lambrecht 5 июня 1871 8 октября 1871
Auguste Casimir-Perier 11 октября 1871 6 февраля 1872
Victor Lefranc 6 февраля 1872 7 декабря 1872
Eugène de Goulard 7 декабря 1872 18 мая 1873
Auguste Casimir-Perier 18 мая 1873 25 мая 1873
Бёле, Шарль Эрнест 25 мая 1873 26 ноября 1873
герцог Альбер де Брольи 26 ноября 1873 22 мая 1874
Oscar Bardi de Fourtou 22 мая 1874 20 июля 1874
барон Франсуа де Шабо-Латур 20 июля 1874 10 марта 1875
Луи Бюффе 10 марта 1875 23 февраля 1876
Жюль Арман Дюфор 23 февраля 1876 9 марта 1876
Amable Richard 9 марта 1876 11 мая 1876
Émile de Marcère 15 мая 1876 12 декабря 1876
Жюль Симон 12 декабря 1876 17 мая 1877
Oscar Bardi de Fourtou 17 мая 1877 23 ноября 1877
Charles Welche 23 ноября 1877 13 декабря 1877
Émile de Marcère 13 декабря 1877 4 марта 1879
Charles Lepère 4 марта 1879 17 мая 1880
Констан, Эрнест 17 мая 1880 14 ноября 1881
Пьер Вальдек-Руссо 14 ноября 1881 30 января 1882
Рене Гобле 30 января 1882 7 августа 1882
Арман Фальер 7 августа 1882 21 февраля 1883
Пьер Вальдек-Руссо 21 февраля 1883 6 апреля 1885
Франсуа Аллен-Таржэ 6 апреля 1885 7 января 1886
Фердинанд Саррьен 7 января 1886 11 декабря 1886
Рене Гобле 11 декабря 1886 30 мая 1877
Арман Фальер 30 мая 1887 12 декабря 1887
Фердинанд Саррьен 12 декабря 1887 3 апреля 1888
Шарль Флоке 3 апреля 1888 22 февраля 1889
Констан, Эрнест 22 февраля 1889 1 марта 1890
Леон Буржуа 1 марта 1890 17 марта 1890
Констан, Эрнест 17 марта 1890 27 февраля 1892
Эмиль Лубе 27 февраля 1892 11 января 1893
Александр Рибо 11 января 1893 4 апреля 1893
Шарль Дюпюи 4 апреля 1893 3 декабря 1893
Давид Рейналь 3 декабря 1893 30 мая 1894
Шарль Дюпюи 30 мая 1894 26 января 1895
Жорж Леги 26 января 1895 1 ноября 1895
Леон Буржуа 1 ноября 1895 28 марта 1896
Фердинанд Саррьен 30 марта 1896 29 апреля 1896
Луи Барту 29 апреля 1896 28 июня 1898
Анри Бриссон 28 июня 1898 1 ноября 1898
Шарль Дюпюи 1 ноября 1898 22 июня 1899
Пьер Вальдек-Руссо 22 июня 1899 7 июня 1902
Эмиль Комб 7 июня 1902 24 января 1905
Eugène Étienne 24 января 1905 12 ноября 1905
Fernand Dubief 12 ноября 1905 14 марта 1906
Жорж Клемансо 14 марта 1906 24 июля 1909
Аристид Бриан 24 июля 1909 2 марта 1911
Эрнест Монис 2 марта 1911 27 июня 1911
Жозеф Кайо 27 июня 1911 14 января 1912
Теодор Стег 14 января 1912 21 января 1913
Аристид Бриан 21 января 1913 22 марта 1913
Louis Lucien Klotz 22 марта 1913 9 декабря 1913
René Renoult 9 декабря 1913 17 марта 1914
Louis Malvy 17 марта 1914 9 июня 1914
Paul Peytral 9 июня 1914 13 июня 1914
Louis Malvy 13 июня 1914 31 августа 1917
Теодор Стег 1 сентября 1917 16 ноября 1917
Жюль Пам 16 ноября 1917 20 января 1920
Теодор Стег 20 января 1920 16 января 1921
Pierre Marraud 16 января 1921 15 января 1922
Maurice Maunoury 15 января 1922 29 марта 1924
Justin de Selves 29 марта 1924 14 июня 1924
Камиль Шотан 14 июня 1924 17 апреля 1925
Abraham Schrameck 17 апреля 1925 22 ноября 1925
Камиль Шотан 28 ноября 1925 9 марта 1926
Louis Malvy 9 марта 1926 10 апреля 1926
Jean Durand 10 апреля 1926 19 июля 1926
Камиль Шотан 19 июля 1926 23 июля 1926
Альбер Сарро 23 июля 1926 11 ноября 1928
Андре Тардьё 11 ноября 1928 21 февраля 1930
Камиль Шотан 21 февраля 1930 2 марта 1930
Андре Тардьё 2 марта 1930 13 декабря 1930
Жорж Леги 13 декабря 1930 27 января 1931
Пьер Лаваль 27 января 1931 14 января 1932
Pierre Cathala 14 января 1932 20 февраля 1932
Albert Mahieu 20 февраля 1932 3 июня 1932
Камиль Шотан 3 июня 1932 30 января 1934
Eugène Frot 30 января 1934 9 февраля 1934
Альбер Сарро 9 февраля 1934 13 октября 1934
Paul Marchandeau 13 октября 1934 8 ноября 1934
Marcel Régnier 8 ноября 1934 1 июня 1935
Фернан Буиссон 1 июня 1935 7 июня 1935
Joseph Paganon 7 июня 1935 24 января 1936
Альбер Сарро 24 января 1936 4 июня 1936
Roger Salengro 4 июня 1936 18 ноября 1936
Marx Dormoy 24 ноября 1936 18 января 1938
Альбер Сарро 18 января 1938 13 марта 1938
Marx Dormoy 13 марта 1938 10 апреля 1938
Альбер Сарро 10 апреля 1938 21 марта 1940
Henri Roy 21 марта 1940 18 мая 1940
Жорж Мандель 18 мая 1940 16 июня 1940
Charles Pomaret 16 июня 1940 26 июня 1940

Режим Виши (1940—1944)

Министр Начало деятельности Окончание деятельности
Adrien Marquet 27 июня 1940 6 сентября 1940
Марсель Пейрото 6 сентября 1940 14 февраля 1941
Франсуа Дарлан 14 февраля 1941 18 июля 1941
Пьер Пюше 18 июля 1941 18 апреля 1942
Пьер Лаваль 18 апреля 1942 20 августа 1944

Свободная Франция (1941—1944)

Комиссар Начало деятельности Окончание деятельности
André Diethelm 24 сентября 1941 28 июля 1942
André Philip 28 июля 1942 9 ноября 1943
Emmanuel d'Astier de la Vigerie 9 ноября 1943 10 сентября 1944

Временный режим (1944—1946) и Четвёртая республика (1946—1958)

Министр Начало деятельности Окончание деятельности
Adrien Tixier 10 сентября 1944 26 января 1946
Андре Ле Трокер 26 января 1946 24 июня 1946
Эдуар Депрё 24 июня 1946 24 ноября 1947
Жюль Мок 24 ноября 1947 7 февраля 1950
Анри Кёй 7 февраля 1950 11 августа 1951
Charles Brune 11 августа 1951 28 июня 1953
Леон Мартино-Депла 28 июня 1953 19 июня 1954
Франсуа Миттеран 19 июня 1954 23 февраля 1955
Морис Буржес-Монури 23 февраля 1955 1 декабря 1955
Эдгар Фор 1 декабря 1955 1 февраля 1956
Жан Жильбер-Жюль 1 февраля 1956 6 ноября 1957
Морис Буржес-Монури 6 ноября 1957 14 мая 1958
Морис Фор 14 мая 1958 17 мая 1958
Жюль Мок 17 мая 1958 1 июня 1958
Émile Pelletier 1 июня 1958 8 января 1959

Пятая республика (1958—)

Министр Начало деятельности Окончание деятельности
Jean Berthoin 8 января 1959 28 мая 1959
Pierre Chatenet 28 мая 1959 6 мая 1961
Roger Frey 6 мая 1961 6 апреля 1967
Christian Fouchet 6 апреля 1967 30 мая 1968
Raymond Marcellin 30 мая 1968 27 февраля 1974
Жак Ширак 27 февраля 1974 28 мая 1974
Мишель Понятовски 28 мая 1974 30 марта 1977
Кристьян Бонне 30 марта 1977 22 мая 1981
Гастон Деффер 22 мая 1981 19 июля 1984
Пьер Жокс 19 июля 1984 20 марта 1986
Шарль Паскуа 20 марта 1986 12 мая 1988
Пьер Жокс 12 мая 1988 29 января 1991
Филипп Маршан 29 января 1991 2 апреля 1992
Поль Килес 2 апреля 1992 29 марта 1993
Шарль Паскуа 29 марта 1993 18 мая 1995
Жан-Луи Дебре 18 мая 1995 4 июня 1997
Жан-Пьер Шевенман 4 июня 1997 29 августа 2000
Даниэль Вайан 29 августа 2000 7 мая 2002
Николя Саркози 7 мая 2002 31 марта 2004
Доминик де Вильпен 31 марта 2004 31 мая 2005
Николя Саркози 31 мая 2005 26 марта 2007
Франсуа Баруэн 26 марта 2007 15 мая 2007
Мишель Аллио-Мари 18 мая 2007 23 июня 2009
Брис Ортефё 23 июня 2009 27 февраля 2011
Клод Геан 27 февраля 2011 10 мая 2012
Мануэль Вальс 16 мая 2012 31 марта 2014
Бернар Казнёв 2 апреля 2014

См. также

Напишите отзыв о статье "Министр внутренних дел Франции"

Ссылки

  • [www.interieur.gouv.fr Официальный сайт на французском].

Отрывок, характеризующий Министр внутренних дел Франции

В девять часов утра, в назначенный день, князь Андрей явился в приемную к графу Аракчееву.
Лично князь Андрей не знал Аракчеева и никогда не видал его, но всё, что он знал о нем, мало внушало ему уважения к этому человеку.
«Он – военный министр, доверенное лицо государя императора; никому не должно быть дела до его личных свойств; ему поручено рассмотреть мою записку, следовательно он один и может дать ход ей», думал князь Андрей, дожидаясь в числе многих важных и неважных лиц в приемной графа Аракчеева.
Князь Андрей во время своей, большей частью адъютантской, службы много видел приемных важных лиц и различные характеры этих приемных были для него очень ясны. У графа Аракчеева был совершенно особенный характер приемной. На неважных лицах, ожидающих очереди аудиенции в приемной графа Аракчеева, написано было чувство пристыженности и покорности; на более чиновных лицах выражалось одно общее чувство неловкости, скрытое под личиной развязности и насмешки над собою, над своим положением и над ожидаемым лицом. Иные задумчиво ходили взад и вперед, иные шепчась смеялись, и князь Андрей слышал sobriquet [насмешливое прозвище] Силы Андреича и слова: «дядя задаст», относившиеся к графу Аракчееву. Один генерал (важное лицо) видимо оскорбленный тем, что должен был так долго ждать, сидел перекладывая ноги и презрительно сам с собой улыбаясь.
Но как только растворялась дверь, на всех лицах выражалось мгновенно только одно – страх. Князь Андрей попросил дежурного другой раз доложить о себе, но на него посмотрели с насмешкой и сказали, что его черед придет в свое время. После нескольких лиц, введенных и выведенных адъютантом из кабинета министра, в страшную дверь был впущен офицер, поразивший князя Андрея своим униженным и испуганным видом. Аудиенция офицера продолжалась долго. Вдруг послышались из за двери раскаты неприятного голоса, и бледный офицер, с трясущимися губами, вышел оттуда, и схватив себя за голову, прошел через приемную.
Вслед за тем князь Андрей был подведен к двери, и дежурный шопотом сказал: «направо, к окну».
Князь Андрей вошел в небогатый опрятный кабинет и у стола увидал cорокалетнего человека с длинной талией, с длинной, коротко обстриженной головой и толстыми морщинами, с нахмуренными бровями над каре зелеными тупыми глазами и висячим красным носом. Аракчеев поворотил к нему голову, не глядя на него.
– Вы чего просите? – спросил Аракчеев.
– Я ничего не… прошу, ваше сиятельство, – тихо проговорил князь Андрей. Глаза Аракчеева обратились на него.
– Садитесь, – сказал Аракчеев, – князь Болконский?
– Я ничего не прошу, а государь император изволил переслать к вашему сиятельству поданную мною записку…
– Изволите видеть, мой любезнейший, записку я вашу читал, – перебил Аракчеев, только первые слова сказав ласково, опять не глядя ему в лицо и впадая всё более и более в ворчливо презрительный тон. – Новые законы военные предлагаете? Законов много, исполнять некому старых. Нынче все законы пишут, писать легче, чем делать.
– Я приехал по воле государя императора узнать у вашего сиятельства, какой ход вы полагаете дать поданной записке? – сказал учтиво князь Андрей.
– На записку вашу мной положена резолюция и переслана в комитет. Я не одобряю, – сказал Аракчеев, вставая и доставая с письменного стола бумагу. – Вот! – он подал князю Андрею.
На бумаге поперег ее, карандашом, без заглавных букв, без орфографии, без знаков препинания, было написано: «неосновательно составлено понеже как подражание списано с французского военного устава и от воинского артикула без нужды отступающего».
– В какой же комитет передана записка? – спросил князь Андрей.
– В комитет о воинском уставе, и мною представлено о зачислении вашего благородия в члены. Только без жалованья.
Князь Андрей улыбнулся.
– Я и не желаю.
– Без жалованья членом, – повторил Аракчеев. – Имею честь. Эй, зови! Кто еще? – крикнул он, кланяясь князю Андрею.


Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.
Князь Андрей находился в одном из самых выгодных положений для того, чтобы быть хорошо принятым во все самые разнообразные и высшие круги тогдашнего петербургского общества. Партия преобразователей радушно принимала и заманивала его, во первых потому, что он имел репутацию ума и большой начитанности, во вторых потому, что он своим отпущением крестьян на волю сделал уже себе репутацию либерала. Партия стариков недовольных, прямо как к сыну своего отца, обращалась к нему за сочувствием, осуждая преобразования. Женское общество, свет , радушно принимали его, потому что он был жених, богатый и знатный, и почти новое лицо с ореолом романической истории о его мнимой смерти и трагической кончине жены. Кроме того, общий голос о нем всех, которые знали его прежде, был тот, что он много переменился к лучшему в эти пять лет, смягчился и возмужал, что не было в нем прежнего притворства, гордости и насмешливости, и было то спокойствие, которое приобретается годами. О нем заговорили, им интересовались и все желали его видеть.
На другой день после посещения графа Аракчеева князь Андрей был вечером у графа Кочубея. Он рассказал графу свое свидание с Силой Андреичем (Кочубей так называл Аракчеева с той же неопределенной над чем то насмешкой, которую заметил князь Андрей в приемной военного министра).
– Mon cher, [Дорогой мой,] даже в этом деле вы не минуете Михаил Михайловича. C'est le grand faiseur. [Всё делается им.] Я скажу ему. Он обещался приехать вечером…
– Какое же дело Сперанскому до военных уставов? – спросил князь Андрей.
Кочубей, улыбнувшись, покачал головой, как бы удивляясь наивности Болконского.
– Мы с ним говорили про вас на днях, – продолжал Кочубей, – о ваших вольных хлебопашцах…
– Да, это вы, князь, отпустили своих мужиков? – сказал Екатерининский старик, презрительно обернувшись на Болконского.
– Маленькое именье ничего не приносило дохода, – отвечал Болконский, чтобы напрасно не раздражать старика, стараясь смягчить перед ним свой поступок.
– Vous craignez d'etre en retard, [Боитесь опоздать,] – сказал старик, глядя на Кочубея.
– Я одного не понимаю, – продолжал старик – кто будет землю пахать, коли им волю дать? Легко законы писать, а управлять трудно. Всё равно как теперь, я вас спрашиваю, граф, кто будет начальником палат, когда всем экзамены держать?
– Те, кто выдержат экзамены, я думаю, – отвечал Кочубей, закидывая ногу на ногу и оглядываясь.
– Вот у меня служит Пряничников, славный человек, золото человек, а ему 60 лет, разве он пойдет на экзамены?…
– Да, это затруднительно, понеже образование весьма мало распространено, но… – Граф Кочубей не договорил, он поднялся и, взяв за руку князя Андрея, пошел навстречу входящему высокому, лысому, белокурому человеку, лет сорока, с большим открытым лбом и необычайной, странной белизной продолговатого лица. На вошедшем был синий фрак, крест на шее и звезда на левой стороне груди. Это был Сперанский. Князь Андрей тотчас узнал его и в душе его что то дрогнуло, как это бывает в важные минуты жизни. Было ли это уважение, зависть, ожидание – он не знал. Вся фигура Сперанского имела особенный тип, по которому сейчас можно было узнать его. Ни у кого из того общества, в котором жил князь Андрей, он не видал этого спокойствия и самоуверенности неловких и тупых движений, ни у кого он не видал такого твердого и вместе мягкого взгляда полузакрытых и несколько влажных глаз, не видал такой твердости ничего незначащей улыбки, такого тонкого, ровного, тихого голоса, и, главное, такой нежной белизны лица и особенно рук, несколько широких, но необыкновенно пухлых, нежных и белых. Такую белизну и нежность лица князь Андрей видал только у солдат, долго пробывших в госпитале. Это был Сперанский, государственный секретарь, докладчик государя и спутник его в Эрфурте, где он не раз виделся и говорил с Наполеоном.
Сперанский не перебегал глазами с одного лица на другое, как это невольно делается при входе в большое общество, и не торопился говорить. Он говорил тихо, с уверенностью, что будут слушать его, и смотрел только на то лицо, с которым говорил.
Князь Андрей особенно внимательно следил за каждым словом и движением Сперанского. Как это бывает с людьми, особенно с теми, которые строго судят своих ближних, князь Андрей, встречаясь с новым лицом, особенно с таким, как Сперанский, которого он знал по репутации, всегда ждал найти в нем полное совершенство человеческих достоинств.
Сперанский сказал Кочубею, что жалеет о том, что не мог приехать раньше, потому что его задержали во дворце. Он не сказал, что его задержал государь. И эту аффектацию скромности заметил князь Андрей. Когда Кочубей назвал ему князя Андрея, Сперанский медленно перевел свои глаза на Болконского с той же улыбкой и молча стал смотреть на него.
– Я очень рад с вами познакомиться, я слышал о вас, как и все, – сказал он.
Кочубей сказал несколько слов о приеме, сделанном Болконскому Аракчеевым. Сперанский больше улыбнулся.
– Директором комиссии военных уставов мой хороший приятель – господин Магницкий, – сказал он, договаривая каждый слог и каждое слово, – и ежели вы того пожелаете, я могу свести вас с ним. (Он помолчал на точке.) Я надеюсь, что вы найдете в нем сочувствие и желание содействовать всему разумному.
Около Сперанского тотчас же составился кружок и тот старик, который говорил о своем чиновнике, Пряничникове, тоже с вопросом обратился к Сперанскому.
Князь Андрей, не вступая в разговор, наблюдал все движения Сперанского, этого человека, недавно ничтожного семинариста и теперь в руках своих, – этих белых, пухлых руках, имевшего судьбу России, как думал Болконский. Князя Андрея поразило необычайное, презрительное спокойствие, с которым Сперанский отвечал старику. Он, казалось, с неизмеримой высоты обращал к нему свое снисходительное слово. Когда старик стал говорить слишком громко, Сперанский улыбнулся и сказал, что он не может судить о выгоде или невыгоде того, что угодно было государю.
Поговорив несколько времени в общем кругу, Сперанский встал и, подойдя к князю Андрею, отозвал его с собой на другой конец комнаты. Видно было, что он считал нужным заняться Болконским.
– Я не успел поговорить с вами, князь, среди того одушевленного разговора, в который был вовлечен этим почтенным старцем, – сказал он, кротко презрительно улыбаясь и этой улыбкой как бы признавая, что он вместе с князем Андреем понимает ничтожность тех людей, с которыми он только что говорил. Это обращение польстило князю Андрею. – Я вас знаю давно: во первых, по делу вашему о ваших крестьянах, это наш первый пример, которому так желательно бы было больше последователей; а во вторых, потому что вы один из тех камергеров, которые не сочли себя обиженными новым указом о придворных чинах, вызывающим такие толки и пересуды.
– Да, – сказал князь Андрей, – отец не хотел, чтобы я пользовался этим правом; я начал службу с нижних чинов.
– Ваш батюшка, человек старого века, очевидно стоит выше наших современников, которые так осуждают эту меру, восстановляющую только естественную справедливость.
– Я думаю однако, что есть основание и в этих осуждениях… – сказал князь Андрей, стараясь бороться с влиянием Сперанского, которое он начинал чувствовать. Ему неприятно было во всем соглашаться с ним: он хотел противоречить. Князь Андрей, обыкновенно говоривший легко и хорошо, чувствовал теперь затруднение выражаться, говоря с Сперанским. Его слишком занимали наблюдения над личностью знаменитого человека.
– Основание для личного честолюбия может быть, – тихо вставил свое слово Сперанский.
– Отчасти и для государства, – сказал князь Андрей.
– Как вы разумеете?… – сказал Сперанский, тихо опустив глаза.
– Я почитатель Montesquieu, – сказал князь Андрей. – И его мысль о том, что le рrincipe des monarchies est l'honneur, me parait incontestable. Certains droits еt privileges de la noblesse me paraissent etre des moyens de soutenir ce sentiment. [основа монархий есть честь, мне кажется несомненной. Некоторые права и привилегии дворянства мне кажутся средствами для поддержания этого чувства.]
Улыбка исчезла на белом лице Сперанского и физиономия его много выиграла от этого. Вероятно мысль князя Андрея показалась ему занимательною.
– Si vous envisagez la question sous ce point de vue, [Если вы так смотрите на предмет,] – начал он, с очевидным затруднением выговаривая по французски и говоря еще медленнее, чем по русски, но совершенно спокойно. Он сказал, что честь, l'honneur, не может поддерживаться преимуществами вредными для хода службы, что честь, l'honneur, есть или: отрицательное понятие неделанья предосудительных поступков, или известный источник соревнования для получения одобрения и наград, выражающих его.
Доводы его были сжаты, просты и ясны.
Институт, поддерживающий эту честь, источник соревнования, есть институт, подобный Legion d'honneur [Ордену почетного легиона] великого императора Наполеона, не вредящий, а содействующий успеху службы, а не сословное или придворное преимущество.
– Я не спорю, но нельзя отрицать, что придворное преимущество достигло той же цели, – сказал князь Андрей: – всякий придворный считает себя обязанным достойно нести свое положение.
– Но вы им не хотели воспользоваться, князь, – сказал Сперанский, улыбкой показывая, что он, неловкий для своего собеседника спор, желает прекратить любезностью. – Ежели вы мне сделаете честь пожаловать ко мне в среду, – прибавил он, – то я, переговорив с Магницким, сообщу вам то, что может вас интересовать, и кроме того буду иметь удовольствие подробнее побеседовать с вами. – Он, закрыв глаза, поклонился, и a la francaise, [на французский манер,] не прощаясь, стараясь быть незамеченным, вышел из залы.


Первое время своего пребыванья в Петербурге, князь Андрей почувствовал весь свой склад мыслей, выработавшийся в его уединенной жизни, совершенно затемненным теми мелкими заботами, которые охватили его в Петербурге.
С вечера, возвращаясь домой, он в памятной книжке записывал 4 или 5 необходимых визитов или rendez vous [свиданий] в назначенные часы. Механизм жизни, распоряжение дня такое, чтобы везде поспеть во время, отнимали большую долю самой энергии жизни. Он ничего не делал, ни о чем даже не думал и не успевал думать, а только говорил и с успехом говорил то, что он успел прежде обдумать в деревне.
Он иногда замечал с неудовольствием, что ему случалось в один и тот же день, в разных обществах, повторять одно и то же. Но он был так занят целые дни, что не успевал подумать о том, что он ничего не думал.
Сперанский, как в первое свидание с ним у Кочубея, так и потом в середу дома, где Сперанский с глазу на глаз, приняв Болконского, долго и доверчиво говорил с ним, сделал сильное впечатление на князя Андрея.
Князь Андрей такое огромное количество людей считал презренными и ничтожными существами, так ему хотелось найти в другом живой идеал того совершенства, к которому он стремился, что он легко поверил, что в Сперанском он нашел этот идеал вполне разумного и добродетельного человека. Ежели бы Сперанский был из того же общества, из которого был князь Андрей, того же воспитания и нравственных привычек, то Болконский скоро бы нашел его слабые, человеческие, не геройские стороны, но теперь этот странный для него логический склад ума тем более внушал ему уважения, что он не вполне понимал его. Кроме того, Сперанский, потому ли что он оценил способности князя Андрея, или потому что нашел нужным приобресть его себе, Сперанский кокетничал перед князем Андреем своим беспристрастным, спокойным разумом и льстил князю Андрею той тонкой лестью, соединенной с самонадеянностью, которая состоит в молчаливом признавании своего собеседника с собою вместе единственным человеком, способным понимать всю глупость всех остальных, и разумность и глубину своих мыслей.