Министерство сельского хозяйства и животноводства Аргентины
| Министерство сельского хозяйства, животноводства и рыболовства Аргентины | |
 | |
 Фасад здания Министерства | |
|---|---|
| Ответственный министр |
Норберто Яхар (исп. Norberto Yauhar) |
| Сайт |
[www.minagri.gob.ar/ www.minagri.gob.ar] |
Министерство сельского хозяйства, животноводства и рыболовства Аргентины — государственное учреждение, ответственное за разработку и реализацию планов по производству, маркетингу и здравоохранению в области сельского хозяйства, рыболовства, лесного хозяйства[1].
До 2008 года глава этого ведомства был секретарём Министерства экономики. С 1 октября 2009 года данный отдел был возведён в ранг министерства указом президента Кристины Фернандес де Киршнер, которая назначила первым министром Хулиана Домингеса[2]. Начиная с 10 декабря 2011 года, главой министерства является Норберто Яхар, бывший заместитель министра Домингеса.
История
Министерство сельского хозяйства исторически находится на улице Пасео Колон 922, в Буэнос-Айресе. Это два одинаковых здания, которые занимают целый квартал. Архитектурные особенности зданий объединяют различные течения: сочетание неоготического стиля и французского академизма. Поэтому характерной особенностью архитектуры этих зданий является стиль распространённый в начале ХХ века.
Оригинальный проект здания был разработан в 1911 году для новой штаб-квартиры Asilo Nacional Nocturno, которая в то время занимала здание по улице Перон 2471, вместимостью на 540 посетителей ежедневно, там располагались Департамент по архитектуре, Министерство общественных работ. К моменту открытия первого здания в 1919 году, в результате больших разногласий по поводу судьбы здания, оно перешло к Министерству сельского хозяйства.
Здание—близнец было открыто в 1931 году и предполагалось что в нём разместится офис компании YPF. Здание построила строительная компания Mauricio Kinbaum y Cía., несмотря на одинаковый внешний вид, у зданий различные архитектурные элементы, материалы и детали интерьера[3].
YPF в 1938 году переехала в новую штаб-квартиру на улице Диагональ-Норте, а здание перешло в ведомство Министерства сельского хозяйства. В 1948 году в нём было размещено Национальное управление метеорологии (ныне Национальная служба погоды).
В 2010 году министр Хулиан Домингес распорядился о начале реставрации обоих зданий, восстановлению интерьера, оригинального освещения и модернизации компьютерного оборудования и кондиционеров.
Региональные представительства
Министерство сельского хозяйства, животноводства и рыбного хозяйства имеет сеть из 34 филиалов на территории страны.
Основная функция этих представительств является предоставление базовой статистической информации, касающейся сельского хозяйства, сельскохозяйственных оценки, в рамках национальной статистической системы. Информация составлена на еженедельной и ежемесячной основе.
Филиалы также регулярно предоставляют информацию, необходимую других министерств: ежемесячный рост цен на сырьё для промышленности и сельскохозяйственных товаров, расходы на маркетинг и зерновые фермы, данные по производству молочных продуктов; данные по производству других продуктов и т. д.
Наконец, эти учреждения получают и обрабатывают информацию от брокеров и посредников; предоставляют информацию запасах продуктов, производят контроль на мукомольных комбинатах и выполняют другие действия, необходимые министерству.
Внутреннее деление
В Министерстве сельского хозяйства:
- Секретариат сельского хозяйства, животноводства и рыболовства
- Секретариат институциональных отношений
- Секретариат по технической координации и управлению
- Отдел внутреннего аудита
и децентрализованные учреждения:
- INASE (Национальный институт семян)
- INIDEP (Национальный институт рыбного хозяйства, исследований и развития)
- INTA (Национальный институт сельскохозяйственной технологии)
- INV (Национальный институт виноградарства)
- SENASA (Национальная служба безопасности и качества пищевых продуктов)
Напишите отзыв о статье "Министерство сельского хозяйства и животноводства Аргентины"
Примечания
- ↑ [www.larazon.com.ar/economia/Gabinete-Yahuar-primero-cambios_0_302100018.html Gabinete: Yahuar, el primero de los cambios] (исп.). www.larazon.com.ar. Проверено 2 июня 2012. [www.webcitation.org/6FKA12HFY Архивировано из первоисточника 23 марта 2013].
- ↑ [www.lanacion.com.ar/1181014-se-creo-el-ministerio-de-agricultura Se creó el Ministerio de Agricultura] (исп.). www.lanacion.com.ar. Проверено 2 июня 2012. [www.webcitation.org/6FKA2XlwJ Архивировано из первоисточника 23 марта 2013].
- ↑ [www.pagina12.com.ar/diario/suplementos/m2/10-2180-2011-11-26.html La vuelta de dos palacios] (исп.). www.pagina12.com.ar. Проверено 2 июня 2012. [www.webcitation.org/6FKA3a90v Архивировано из первоисточника 23 марта 2013].
Отрывок, характеризующий Министерство сельского хозяйства и животноводства Аргентины
В числе всех мыслей и голосов в этом огромном, беспокойном, блестящем и гордом мире князь Андрей видел следующие, более резкие, подразделения направлений и партий.Первая партия была: Пфуль и его последователи, теоретики войны, верящие в то, что есть наука войны и что в этой науке есть свои неизменные законы, законы облического движения, обхода и т. п. Пфуль и последователи его требовали отступления в глубь страны, отступления по точным законам, предписанным мнимой теорией войны, и во всяком отступлении от этой теории видели только варварство, необразованность или злонамеренность. К этой партии принадлежали немецкие принцы, Вольцоген, Винцингероде и другие, преимущественно немцы.
Вторая партия была противуположная первой. Как и всегда бывает, при одной крайности были представители другой крайности. Люди этой партии были те, которые еще с Вильны требовали наступления в Польшу и свободы от всяких вперед составленных планов. Кроме того, что представители этой партии были представители смелых действий, они вместе с тем и были представителями национальности, вследствие чего становились еще одностороннее в споре. Эти были русские: Багратион, начинавший возвышаться Ермолов и другие. В это время была распространена известная шутка Ермолова, будто бы просившего государя об одной милости – производства его в немцы. Люди этой партии говорили, вспоминая Суворова, что надо не думать, не накалывать иголками карту, а драться, бить неприятеля, не впускать его в Россию и не давать унывать войску.
К третьей партии, к которой более всего имел доверия государь, принадлежали придворные делатели сделок между обоими направлениями. Люди этой партии, большей частью не военные и к которой принадлежал Аракчеев, думали и говорили, что говорят обыкновенно люди, не имеющие убеждений, но желающие казаться за таковых. Они говорили, что, без сомнения, война, особенно с таким гением, как Бонапарте (его опять называли Бонапарте), требует глубокомысленнейших соображений, глубокого знания науки, и в этом деле Пфуль гениален; но вместе с тем нельзя не признать того, что теоретики часто односторонни, и потому не надо вполне доверять им, надо прислушиваться и к тому, что говорят противники Пфуля, и к тому, что говорят люди практические, опытные в военном деле, и изо всего взять среднее. Люди этой партии настояли на том, чтобы, удержав Дрисский лагерь по плану Пфуля, изменить движения других армий. Хотя этим образом действий не достигалась ни та, ни другая цель, но людям этой партии казалось так лучше.
Четвертое направление было направление, которого самым видным представителем был великий князь, наследник цесаревич, не могший забыть своего аустерлицкого разочарования, где он, как на смотр, выехал перед гвардиею в каске и колете, рассчитывая молодецки раздавить французов, и, попав неожиданно в первую линию, насилу ушел в общем смятении. Люди этой партии имели в своих суждениях и качество и недостаток искренности. Они боялись Наполеона, видели в нем силу, в себе слабость и прямо высказывали это. Они говорили: «Ничего, кроме горя, срама и погибели, из всего этого не выйдет! Вот мы оставили Вильну, оставили Витебск, оставим и Дриссу. Одно, что нам остается умного сделать, это заключить мир, и как можно скорее, пока не выгнали нас из Петербурга!»
Воззрение это, сильно распространенное в высших сферах армии, находило себе поддержку и в Петербурге, и в канцлере Румянцеве, по другим государственным причинам стоявшем тоже за мир.
Пятые были приверженцы Барклая де Толли, не столько как человека, сколько как военного министра и главнокомандующего. Они говорили: «Какой он ни есть (всегда так начинали), но он честный, дельный человек, и лучше его нет. Дайте ему настоящую власть, потому что война не может идти успешно без единства начальствования, и он покажет то, что он может сделать, как он показал себя в Финляндии. Ежели армия наша устроена и сильна и отступила до Дриссы, не понесши никаких поражений, то мы обязаны этим только Барклаю. Ежели теперь заменят Барклая Бенигсеном, то все погибнет, потому что Бенигсен уже показал свою неспособность в 1807 году», – говорили люди этой партии.
Шестые, бенигсенисты, говорили, напротив, что все таки не было никого дельнее и опытнее Бенигсена, и, как ни вертись, все таки придешь к нему. И люди этой партии доказывали, что все наше отступление до Дриссы было постыднейшее поражение и беспрерывный ряд ошибок. «Чем больше наделают ошибок, – говорили они, – тем лучше: по крайней мере, скорее поймут, что так не может идти. А нужен не какой нибудь Барклай, а человек, как Бенигсен, который показал уже себя в 1807 м году, которому отдал справедливость сам Наполеон, и такой человек, за которым бы охотно признавали власть, – и таковой есть только один Бенигсен».
Седьмые – были лица, которые всегда есть, в особенности при молодых государях, и которых особенно много было при императоре Александре, – лица генералов и флигель адъютантов, страстно преданные государю не как императору, но как человека обожающие его искренно и бескорыстно, как его обожал Ростов в 1805 м году, и видящие в нем не только все добродетели, но и все качества человеческие. Эти лица хотя и восхищались скромностью государя, отказывавшегося от командования войсками, но осуждали эту излишнюю скромность и желали только одного и настаивали на том, чтобы обожаемый государь, оставив излишнее недоверие к себе, объявил открыто, что он становится во главе войска, составил бы при себе штаб квартиру главнокомандующего и, советуясь, где нужно, с опытными теоретиками и практиками, сам бы вел свои войска, которых одно это довело бы до высшего состояния воодушевления.
