Министерство флота (Япония)
Министерство флота (яп. 海軍省 Кайгунсё:) — японское министерство, существовавшее в 1872—1945 годах и занимавшееся административными делами Императорского флота Японии.
История
Министерство флота было создано в апреле 1872 года одновременно с Министерством армии, для замены прежнего Министерства военных дел.
Изначально Министерство флота отвечало как за административные дела, так и за оперативную деятельность Императорского флота Японии, но после создания в мае 1893 года Генерального штаба у Министерства остались лишь административные функции. Его основными задачами были ответственность за бюджет флота, обеспечение флота оружием, кадровые вопросы, взаимоотношения с парламентом и Кабинетом министров, а также широкий круг вопросов военно-морской политики.
Главой Министерства флота был министр, которому помогали старшие и младшие заместители, а также старшие и младшие писари. По структуре 1872 года в состав Министерства входили Секретариат министра и три отдела.
Министерство флота (Дайдзёкан, 1872)
| |||
| Министр 卿 |
Старшие заместители 大輔 |
Младшие заместители 少輔 |
|
| Старшие писари 大丞 |
Младшие писари 少丞 | ||
В 1876 году Министерство пополнилось 2 отделами и одной службой. Оно взяло на себя всю ответственность за содержание военных кораблей.
В 1884 году в Министерстве создали Отдел Генерального штаба флота Японии. За два года его переподчинили Генеральному штабу армии, превратив в Отдел флота (яп. 海軍部). В 1889 году этот отдел снова перевели в Министерство флота, а в 1893 году выделили в самостоятельную военную структуру — Генеральный штаб флота Японии, который подчинялся только Императору Японии.
В 1885 году, в связи с заменой Дайдзёкана Кабинетом министров, была проведена реорганизация Министерства. С 1900 года возглавлять его имели право только профессиональные военные действительной службы. Исключительно из этой же категории назначались советники министра флота. В 1913 году была принята поправка, по которой министром могли становиться гражданские лица, но после путча 26 февраля 1936 года её отменили.
После японо-китайской войны 1894—1895 и русско-японской 1904—1905 гг. статус Императорского флота сравнялся со статусом Императорской армии Японии. В отличие от армейских генералов, которые видели в России и Китае главную опасность Японии, высшее руководство флота считало Североамериканские Соединённые штаты потенциальным противником страны в Тихоокеанском регионе. Оно принялось наращивать боеспособность японских военно-морских сил и расширило структуру Министерства флота. На 1916 год оно состояло из Секретариата министра, Военного, Медицинского, Юридического и Организационного отделов, а также Отделов кадров, финансов и управления кораблями.
Министерство флота (Кабинет министров, 1916)
| |
| Министр 大臣 |
|
Вплоть до 1920-х годов Генеральный штаб флота играл подчинённую роль по отношению к Министерству флота, однако во время Вашингтонской конференции офицеры генерального штаба увидели шанс изменить ситуацию. На Конференции США и Великобритания хотели установить пропорции между количеством кораблей во флотах различных держав, и попросили Японию согласиться на то, чтобы у неё было меньше кораблей, чем у западных стран. Морской министр хотел согласиться на это, чтобы сохранить Англо-японский союз, но Морской генеральный штаб выступил против, в результате Императорский флот Японии раскололся на враждующие «фракцию флота» и «фракцию договора». В итоге Япония подписала договор, но вышла из него в 1934 году.
В 1930-х годах, по мере роста японского милитаризма, «фракция флота» постепенно брала верх над «фракцией договора», и в итоге преобладающее влияние Генерального штаба привело к принятию решения о нападении на Пёрл-Харбор вопреки мнению Министерства флота, которое предпочитало дипломатические методы.
С 1937 года как Министр флота, так и начальник Морского генерального штаба, стали членами Императорской ставки.
Министерство флота (Кабинет министров, 1940)
| |
| Министр 大臣 |
|
Главы
Морские лорды Министерства военных дел
Министерство флота (Дайдзёкан)
| ||||
| № | Имя | Период | Принадлежность | |
|---|---|---|---|---|
| 1 | Кацу Кайсю | 25 октября 1873 — 25 апреля 1875 | бывший чиновник сёгуната Токугава | |
| 2 | Кавамура Сумиёси | 24 мая 1878 — 28 февраля 1880 | Фракция Сацума | |
| 3 | Эномото Такэаки | 28 апреля 1875 — 7 апреля 1881 | бывший чиновник сёгуната Токугава | |
| 4 | Кавамура Сумиёси | 7 апреля 1881 — 22 декабря 1885 | Фракция Сацума | |
Министры флота
Согласно закону, Министр флота назначался из числа действующих адмиралов и вице-адмиралов. Его первоочередной задачей была организация взаимодействия между Генеральным штабом флота, Флотом, Кабинетом министров и Парламентом.
| Период нахождения в должности | Имя | |
|---|---|---|
| 1 | июль 1885 — июль 1886 | Сайго Цугумити |
| 2 | июль 1886 — июль 1887 | Ояма Ивао |
| 3 | июль 1887 — мая 1890 | Сайго Цугумити |
| 4 | май 1890 — август 1892 | Кабаяма Сукэнори |
| 5 | август 1892 — март 1893 | Нирэ Кагэнори |
| 6 | март 1893 — ноябрь 1898 | Сайго Цугумити |
| 7 | ноябрь 1898 — январь 1906 | Ямамото Гоннохёэ |
| 8 | январь 1906 — апрель 1914 | Сайто Макото |
| 9 | апрель 1914 — август 1915 | Ясиро Рокуро |
| 10 | август 1915 — октябрь 1921 | Като Томосабуро |
| 11 | октябрь 1921 — ноябрь 1921 | Хара Кэй (премьер-министр) |
| 12 | ноябрь 1921 | Утида Косай |
| 13 | ноябрь 1921 — март 1922 | Такахаси Корэкиё (премьер-министр) |
| 14 | март 1922 — май 1923 | Като Томосабуро |
| 15 | май 1923 — январь 1924 | Такарабэ Такэси |
| 16 | январь 1924 — июнь 1924 | Мураками Какуити |
| 17 | июнь 1924 — апрель 1927 | Такарабэ Такэси |
| 18 | апрель 1927 — июль 1929 | Окада, Кэйсукэ |
| 19 | июль 1929 — ноябрь 1929 | Такарабэ Такэси |
| 20 | ноябрь 1929 — май 1930 | Хамагути, Осати (премьер-министр) |
| 21 | май 1930 — октябрь 1930 | Такарабэ Такэси |
| 22 | октябрь 1930 — декабрь 1931 | Або, Киёкадзу |
| 23 | декабрь 1931 — май 1932 | Осуми, Минэо |
| 24 | май 1932 — январь 1933 | Окада, Кэйсукэ |
| 25 | январь 1933 — март 1936 | Осуми, Минэо |
| 26 | март 1936 — февраль 1937 | Нагано, Осами |
| 27 | февраль 1937 — август 1939 | Ёнай, Мицумаса |
| 28 | август 1939 — сентябрь 1940 | Ёсида, Дзэнго |
| 29 | сентябрь 1940 — октябрь 1941 | Оикава, Косиро |
| 30 | октябрь 1941 — июль 1944 | Симада, Сигэтаро |
| 31 | июль 1944 | Номура, Наокуни |
| 32 | июль 1944 — декабрь 1945 | Ёнай, Мицумаса |
Напишите отзыв о статье "Министерство флота (Япония)"
Отрывок, характеризующий Министерство флота (Япония)
Одни, меньшая часть, признавали князя Андрея чем то особенным от себя и от всех других людей, ожидали от него больших успехов, слушали его, восхищались им и подражали ему; и с этими людьми князь Андрей был прост и приятен. Другие, большинство, не любили князя Андрея, считали его надутым, холодным и неприятным человеком. Но с этими людьми князь Андрей умел поставить себя так, что его уважали и даже боялись.Выйдя в приемную из кабинета Кутузова, князь Андрей с бумагами подошел к товарищу,дежурному адъютанту Козловскому, который с книгой сидел у окна.
– Ну, что, князь? – спросил Козловский.
– Приказано составить записку, почему нейдем вперед.
– А почему?
Князь Андрей пожал плечами.
– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
– Ваше превосходительство, – сказал он по немецки, выдвигаясь вперед и обращаясь к австрийскому генералу. – Имею честь поздравить.
Он наклонил голову и неловко, как дети, которые учатся танцовать, стал расшаркиваться то одной, то другой ногой.
Генерал, член гофкригсрата, строго оглянулся на него; не заметив серьезность глупой улыбки, не мог отказать в минутном внимании. Он прищурился, показывая, что слушает.
– Имею честь поздравить, генерал Мак приехал,совсем здоров,только немного тут зашибся, – прибавил он,сияя улыбкой и указывая на свою голову.
Генерал нахмурился, отвернулся и пошел дальше.
– Gott, wie naiv! [Боже мой, как он прост!] – сказал он сердито, отойдя несколько шагов.
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашло себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.
– Если вы, милостивый государь, – заговорил он пронзительно с легким дрожанием нижней челюсти, – хотите быть шутом , то я вам в этом не могу воспрепятствовать; но объявляю вам, что если вы осмелитесь другой раз скоморошничать в моем присутствии, то я вас научу, как вести себя.
Несвицкий и Жерков так были удивлены этой выходкой, что молча, раскрыв глаза, смотрели на Болконского.
– Что ж, я поздравил только, – сказал Жерков.
– Я не шучу с вами, извольте молчать! – крикнул Болконский и, взяв за руку Несвицкого, пошел прочь от Жеркова, не находившего, что ответить.
– Ну, что ты, братец, – успокоивая сказал Несвицкий.
– Как что? – заговорил князь Андрей, останавливаясь от волнения. – Да ты пойми, что мы, или офицеры, которые служим своему царю и отечеству и радуемся общему успеху и печалимся об общей неудаче, или мы лакеи, которым дела нет до господского дела. Quarante milles hommes massacres et l'ario mee de nos allies detruite, et vous trouvez la le mot pour rire, – сказал он, как будто этою французскою фразой закрепляя свое мнение. – C'est bien pour un garcon de rien, comme cet individu, dont vous avez fait un ami, mais pas pour vous, pas pour vous. [Сорок тысяч человек погибло и союзная нам армия уничтожена, а вы можете при этом шутить. Это простительно ничтожному мальчишке, как вот этот господин, которого вы сделали себе другом, но не вам, не вам.] Мальчишкам только можно так забавляться, – сказал князь Андрей по русски, выговаривая это слово с французским акцентом, заметив, что Жерков мог еще слышать его.
Он подождал, не ответит ли что корнет. Но корнет повернулся и вышел из коридора.
Гусарский Павлоградский полк стоял в двух милях от Браунау. Эскадрон, в котором юнкером служил Николай Ростов, расположен был в немецкой деревне Зальценек. Эскадронному командиру, ротмистру Денисову, известному всей кавалерийской дивизии под именем Васьки Денисова, была отведена лучшая квартира в деревне. Юнкер Ростов с тех самых пор, как он догнал полк в Польше, жил вместе с эскадронным командиром.
