Миноносцы типа 82F

Миноносцы типа 82F — миноносцы флота Австро-Венгрии. Принадлежали ко второй серии т. н. миноносцев 250-тонного типа. Всего было построено 16 кораблей, прослуживших также под флагам других стран до конца 2-й мировой войны.

История проектирования

Согласно решению Технического Комитета Австро-Венгерского флота от марта 1910 года заложили вторую серию миноносцев. Их строили на верфях венгерской части империи в Порто-Ре (Кральевица) и Фиуме (Риека) и они были аналогами миноносцев типа Tb 74T, построенных в австрийской части империи. Эта серия 250-тонных миноносцев с паровыми турбинами должна была заменить устаревшие миноносцы с паровыми машинами, которым было сложно взаимодействовать с современными кораблями флота. В отличие от первой серии на миноносцах устанавливали турбины AEG-Curtiss и корабли имели две дымовые трубы.

Согласно заказу первые четыре миноносца заложили в феврале 1913 года на верфи Danubius, но после протеста венгерского министерства торговли заказ с верфи передали на верфь флота в Пуле, увеличив заказ до 16 миноносцев при условии уменьшения стоимости на 10 процентов. Во флоте им присвоили короткие наименования SM Tb (Seiner Majestät Torpedoboot — миноносец Его Императорского Величества), номера от 82 до 97 и букву F по месту постройки (21 мая 1917 года буквы убрали из обозначения).

Описание конструкции

Миноносцы имели на баке и корме по одной 66-мм пушке L/30, и 1 зенитный пулемет Schwarzlose калибра 8-мм. Перед боевой рубкой был размещен передний двухтрубный 450-мм торпедный аппарат, а ещё один размещался позади задней мачты. Руль лодки выступал за корму, а две паровые турбины приводили в движение два винта. Запас топлива в 20,2 тонн угля и 31 тонну мазута был больше чем на миноносцах типа Tb 74T, что увеличивало дальность плавания. Номинальная мощность турбин составляла 5000 л.с., а максимальная доходила до 6000 л.с. Во время испытаний Tb 93F развил мощность в 6450 л.с. и скорость в 29,7 узлов, превысив запланированные показатели. Из-за изношенности механизмов скорость миноносцев упала с 28-29 узлов во время Первой мировой войны до 20 узлов в конце 1930-х годов.

Строительство

Название	дата закладки	спуск на воду	вступил в строй	судьба
SM Tb 82F	30 октября 1913 года	11 августа 1914 года	16 августа 1916 года	передан Румынии под названием «Naluca», потоплен 22 августа 1944 года
SM Tb 83F	17 ноября 1913 года	7 ноября 1914 года	7 августа 1915 года	передан Румынии под названием «Smeul», исключен в 1960 году
SM Tb 84F	27 ноября 1913 года	21 ноября 1914 года	2 ноября 1916 года	передан Румынии под названием «Fulgerul», затонул 8 февраля 1922 года
SM Tb 85F	7 января 1914 года	5 декабря 1914 года	19 декабря 1915 года	передан Португалии под названием «Zezere», затонул 29 декабря 1921 года
SM Tb 86F	26 января 1914 года	19 декабря 1914 года	23 мая 1916 года	передан Португалии под названием «Ave», исключен в 1940 году
SM Tb 87F	5 марта 1914 года	20 марта 1915 года	25 октября 1915 года	передан Югославии под названием T-5, захвачен Италией, передан Югославии под названием «Cer», сломан в 1963 году
SM Tb 88F	7 марта 1914 года	24 апреля 1915 года	30 ноября 1915 года	передан Португалии под названием «Cavado», затонул 29 декабря 1921 года
SM Tb 89F	13 мая 1915 года	12 мая 1915 года	1 марта 1916 года	передан Португалии под названием «Sado», исключен в 1940 году
SM Tb 90F	9 сентября 1914 года	28 мая 1915 года	8 июня 1916 года	передан Португалии под названием «Liz», исключен в 1934 году
SM Tb 91F	24 ноября 1914 года	21 июня 1915 года	11 июля 1916 года	передан Португалии под названием «Mondego», исключен в 1938 году
SM Tb 92F	30 ноября 1914 года	29 сентября 1915 года	23 марта 1916 года	передан Греции под названием «Panormos», затонул 11 марта 1928 года
SM Tb 93F	9 января 1915 года	25 ноября 1915 года	16 апреля 1916 года	передан Югославии под названием T-6, захвачен Италией, потоплен 11 сентября 1943 года
SM Tb 94F	19 января 1915 года	8 марта 1916 года	17 июня 1916 года	передан Греции под названием «Proussa», потоплен 4 апреля 1941 года
SM Tb 95F	9 февраля 1915 года	24 июня 1916 года	27 сентября 1916 года	передан Греции под названием «Pergamos», потоплен 25 апреля 1941 года
SM Tb 96F	24 февраля 1915 года	7 июля 1916 года	23 ноября 1916 года	передан Югославии под названием T-7, захвачен Италией, захвачен Германией под наименованием TA-34, передан Хорватии под наименованием T-7, затоплен 24 июня 1944 года
SM Tb 97F	5 марта 1915 года	20 августа 1916 года	22 декабря 1916 года	передан Югославии под названием T-8, захвачен Италией, затоплен 10 сентября 1943 года

История службы

Австро-Венгрия

Миноносцы вводили в состав флота с августа 1914 года (Tb 82F) по 22 декабря 1916 года (Tb 97F). Их использовали в боевых действиях на Адриатике, обстрелах вражеского побережья. Ни один из них не был потерян. После завершения войны миноносцы по репарациям передали флотам других стран, где они частично пришли к новой войне.

Португалия

Португалии отошло наибольшее количество кораблей, 6: Tb 85F («Zezere»), Tb 86F («Ave»), Tb 88F («Cavado»), Tb 89F («Sado»), Tb 90F («Liz»), Tb 91F («Mondego»). «Zezere» и «Cavado» не удалось поступить на службу. 29 декабря 1921 года, при буксировке они погибли на камнях у мыса Бон между Тунисом и Алжиром. Оставшиеся 4 миноносца были списаны в течение 1934—1940 годов. «Liz» вывели из состава флота в 1934 году, «Mondego» в 1938 году, а «Sado» и «Ave», находившиеся в изношенном состоянии через два года, в 1940 году.

Греция

Флоту Греции достались Tb 92F («Panormos»), Tb 94F («Proussa»), Tb 95F («Pergamos»). Первый погиб 11 марта 1928 года на скалах. Другие служили во Второй мировой войне — «Proussa» был поврежден итальянской авиацией 4 апреля 1941 года и затем затонул, и «Pergamos» был затоплен своим экипажем в ходе ремонта в Саламине 25 апреля 1941 года.

На греческих миноносцах вооружение изменилась. Во флоте Греции на миноносцах установили на баке 66-мм пушку и зенитную 37-мм пушку на корме и однотрубные 533-мм торпедные аппараты.

Югославия, Италия, Германия, Хорватия

Югославии достались Tb 87F (Т-5, позже «Cer»), Tb 93F (T-6), Tb 96F (T-7), Tb 97F (T-8).

Миноносцы перевооружили 66-мм пушками L/45 Skoda и добавили ещё один пулемет. В апреле 1940 года все миноносцы захватили итальянцы и ввели в состав своего флота, сохранив прежние наименования. После капитуляции Италии Т-8 потопила 10 сентября 1943 года у Дубровника немецкая авиация, 11 сентября экипаж самозатопил Т-6, а Т-7 в Шибенико захватили немцы, и ввели в состав флота под наименованием TA-34, позже передали флоту Хорватии. Миноносец потопили британские катера 25 июня 1944 года. Т-5 перебрался на Мальту, был возвращен после войны Югославии, где под названием «Cer» прослужил до 1963 года.

Румыния, СССР

Румыния получила три корабля: Tb 82F, Tb 83F, Tb 84F, где их назвали соответственно «Naluca», «Smeul», «Fulgerul». Последний затонул уже 8 февраля 1922 года в Босфоре в шторм во время перехода в Румынию. Два других служили во время Второй мировой войны. «Naluca» был потоплен советской авиации 22 августа 1944 года в Констанце. «Smeul» 5 сентября 1944 года в Констанце был захвачен советскими войсками и по октябрь 1945 года служил в составе ВМФ СССР в качестве патрульного корабля под названием «Торос». После возвращения Румынии 12 октября 1945 года, служил до конца 1960-х годов под названием E-1.

На румынских кораблях в начале Второй мировой войны кормовую пушку заменили зенитной 37-мм пушкой C/30 L/83, добавили скорострельную 20-мм пушку C/38 и корабли были адаптированы в качестве судов сопровождения. На них были установлены четыре бомбосбрасывателя и 2 бомбосбрасывателя. В ходе войны были сняты торпедные аппараты.

Ссылки

• [www.kuk-kriegsmarine.at/ K.u.K. KRIEGSMARINE] (нем.). Проверено 2 января 2013. [www.webcitation.org/6DxzYSuoh Архивировано из первоисточника 26 января 2013].

Отрывок, характеризующий Миноносцы типа 82F

– Позови, позови его сюда!
Кутузов сидел, спустив одну ногу с кровати и навалившись большим животом на другую, согнутую ногу. Он щурил свой зрячий глаз, чтобы лучше рассмотреть посланного, как будто в его чертах он хотел прочесть то, что занимало его.
– Скажи, скажи, дружок, – сказал он Болховитинову своим тихим, старческим голосом, закрывая распахнувшуюся на груди рубашку. – Подойди, подойди поближе. Какие ты привез мне весточки? А? Наполеон из Москвы ушел? Воистину так? А?
Болховитинов подробно доносил сначала все то, что ему было приказано.
– Говори, говори скорее, не томи душу, – перебил его Кутузов.
Болховитинов рассказал все и замолчал, ожидая приказания. Толь начал было говорить что то, но Кутузов перебил его. Он хотел сказать что то, но вдруг лицо его сщурилось, сморщилось; он, махнув рукой на Толя, повернулся в противную сторону, к красному углу избы, черневшему от образов.
– Господи, создатель мой! Внял ты молитве нашей… – дрожащим голосом сказал он, сложив руки. – Спасена Россия. Благодарю тебя, господи! – И он заплакал.


Со времени этого известия и до конца кампании вся деятельность Кутузова заключается только в том, чтобы властью, хитростью, просьбами удерживать свои войска от бесполезных наступлений, маневров и столкновений с гибнущим врагом. Дохтуров идет к Малоярославцу, но Кутузов медлит со всей армией и отдает приказания об очищении Калуги, отступление за которую представляется ему весьма возможным.
Кутузов везде отступает, но неприятель, не дожидаясь его отступления, бежит назад, в противную сторону.
Историки Наполеона описывают нам искусный маневр его на Тарутино и Малоярославец и делают предположения о том, что бы было, если бы Наполеон успел проникнуть в богатые полуденные губернии.
Но не говоря о том, что ничто не мешало Наполеону идти в эти полуденные губернии (так как русская армия давала ему дорогу), историки забывают то, что армия Наполеона не могла быть спасена ничем, потому что она в самой себе несла уже тогда неизбежные условия гибели. Почему эта армия, нашедшая обильное продовольствие в Москве и не могшая удержать его, а стоптавшая его под ногами, эта армия, которая, придя в Смоленск, не разбирала продовольствия, а грабила его, почему эта армия могла бы поправиться в Калужской губернии, населенной теми же русскими, как и в Москве, и с тем же свойством огня сжигать то, что зажигают?
Армия не могла нигде поправиться. Она, с Бородинского сражения и грабежа Москвы, несла в себе уже как бы химические условия разложения.
Люди этой бывшей армии бежали с своими предводителями сами не зная куда, желая (Наполеон и каждый солдат) только одного: выпутаться лично как можно скорее из того безвыходного положения, которое, хотя и неясно, они все сознавали.
Только поэтому, на совете в Малоярославце, когда, притворяясь, что они, генералы, совещаются, подавая разные мнения, последнее мнение простодушного солдата Мутона, сказавшего то, что все думали, что надо только уйти как можно скорее, закрыло все рты, и никто, даже Наполеон, не мог сказать ничего против этой всеми сознаваемой истины.
Но хотя все и знали, что надо было уйти, оставался еще стыд сознания того, что надо бежать. И нужен был внешний толчок, который победил бы этот стыд. И толчок этот явился в нужное время. Это было так называемое у французов le Hourra de l'Empereur [императорское ура].
На другой день после совета Наполеон, рано утром, притворяясь, что хочет осматривать войска и поле прошедшего и будущего сражения, с свитой маршалов и конвоя ехал по середине линии расположения войск. Казаки, шнырявшие около добычи, наткнулись на самого императора и чуть чуть не поймали его. Ежели казаки не поймали в этот раз Наполеона, то спасло его то же, что губило французов: добыча, на которую и в Тарутине и здесь, оставляя людей, бросались казаки. Они, не обращая внимания на Наполеона, бросились на добычу, и Наполеон успел уйти.
Когда вот вот les enfants du Don [сыны Дона] могли поймать самого императора в середине его армии, ясно было, что нечего больше делать, как только бежать как можно скорее по ближайшей знакомой дороге. Наполеон, с своим сорокалетним брюшком, не чувствуя в себе уже прежней поворотливости и смелости, понял этот намек. И под влиянием страха, которого он набрался от казаков, тотчас же согласился с Мутоном и отдал, как говорят историки, приказание об отступлении назад на Смоленскую дорогу.
То, что Наполеон согласился с Мутоном и что войска пошли назад, не доказывает того, что он приказал это, но что силы, действовавшие на всю армию, в смысле направления ее по Можайской дороге, одновременно действовали и на Наполеона.


Когда человек находится в движении, он всегда придумывает себе цель этого движения. Для того чтобы идти тысячу верст, человеку необходимо думать, что что то хорошее есть за этими тысячью верст. Нужно представление об обетованной земле для того, чтобы иметь силы двигаться.
Обетованная земля при наступлении французов была Москва, при отступлении была родина. Но родина была слишком далеко, и для человека, идущего тысячу верст, непременно нужно сказать себе, забыв о конечной цели: «Нынче я приду за сорок верст на место отдыха и ночлега», и в первый переход это место отдыха заслоняет конечную цель и сосредоточивает на себе все желанья и надежды. Те стремления, которые выражаются в отдельном человеке, всегда увеличиваются в толпе.
Для французов, пошедших назад по старой Смоленской дороге, конечная цель родины была слишком отдалена, и ближайшая цель, та, к которой, в огромной пропорции усиливаясь в толпе, стремились все желанья и надежды, – была Смоленск. Не потому, чтобы люди знала, что в Смоленске было много провианту и свежих войск, не потому, чтобы им говорили это (напротив, высшие чины армии и сам Наполеон знали, что там мало провианта), но потому, что это одно могло им дать силу двигаться и переносить настоящие лишения. Они, и те, которые знали, и те, которые не знали, одинаково обманывая себя, как к обетованной земле, стремились к Смоленску.
Выйдя на большую дорогу, французы с поразительной энергией, с быстротою неслыханной побежали к своей выдуманной цели. Кроме этой причины общего стремления, связывавшей в одно целое толпы французов и придававшей им некоторую энергию, была еще другая причина, связывавшая их. Причина эта состояла в их количестве. Сама огромная масса их, как в физическом законе притяжения, притягивала к себе отдельные атомы людей. Они двигались своей стотысячной массой как целым государством.
Каждый человек из них желал только одного – отдаться в плен, избавиться от всех ужасов и несчастий. Но, с одной стороны, сила общего стремления к цели Смоленска увлекала каждою в одном и том же направлении; с другой стороны – нельзя было корпусу отдаться в плен роте, и, несмотря на то, что французы пользовались всяким удобным случаем для того, чтобы отделаться друг от друга и при малейшем приличном предлоге отдаваться в плен, предлоги эти не всегда случались. Самое число их и тесное, быстрое движение лишало их этой возможности и делало для русских не только трудным, но невозможным остановить это движение, на которое направлена была вся энергия массы французов. Механическое разрывание тела не могло ускорить дальше известного предела совершавшийся процесс разложения.