Минск и Бу

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Персонаж Забытых Королевств
Портрет в «Baldur's Gate II».
Минск
Раса	Человек
Родился	около 1335-1340, Рашемен
Класс	Следопыт
Мировоззрение	Хаотично-добрый
Первое появление	Baldur's Gate

Минск (Minsc) и его ручной хомяк Бу (Boo) — персонажи серии компьютерных ролевых игр «Baldur's Gate» по миру Forgotten Realms.

Минск — воин-берсерк из Рашемена, далёкой страны на северо-востоке Фэйруна.

Бу

Бу (Boo) — ручной зверь Минска, хомяк, с которым варвар время от времени (а начиная со второй части игры очень часто) разговаривает и утверждает, что понимает ответы. По заявлению Минска, Бу — гигантский космический хомяк (раса, существующая в Planescape) в миниатюре.

Бу не является фамильяром и занимает ячейку в инвентаре Минска без возможности извлечь его оттуда. Любые попытки игрока «убрать» хомяка из инвентаря жёстко пресекаются Минском. Несмотря на это, хомяк стал популярным персонажем среди поклонников игры.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Биография

Согласно сценарию игры, на Побережье Мечей, где разворачиваются события всех игр серии, Минска привело дежемма (dejemma) — ритуальное путешествие, обозначающее переход к зрелости и возможность занять место в берсеркерской ложе. Частью дежемма Минска была защита молодой ведьмы из Рашемен — Динахейр (Dynaheir).

Минск присоединяется к группе игрока и может пройти с ним все игры серии. Минск и Бу являются одними из самых популярных персонажей игры. Минск — бесшабашный рубака и простак, мечтающий о приключениях. Во время любой, даже самой незначительной потасовки поднимает дикий ор (особенно полюбившие этого персонажа игроки для достижения максимального эффекта снабжали Минска говорящим мечом). Он неразлучен с ручным хомяком по имени Бу. В игре он играет полу-комическую роль, делая наивно-философские комментарии и подбадривая других персонажей. Внешне он выглядит как высокий, мускулистый человек с бритой налысо головой, покрытый шрамами и боевой раскраской.

Baldur's Gate

В первой части игры Минск присоединяется к партии главного героя в городе Нашкеле (Амн). При этом просит освободить свою ведьму (вичаларан) Динахейр из крепости Гноллов. Если долго не идти туда, Минск может уйти или даже стать враждебным партии. После освобождения они с Динахейр присоединяются и отсоединяются парой. В том же Нашкеле к компании может присоединится злой маг Эдвин, который в свою очередь будет требовать от главного героя смерти Динахейр. Чью сторону принять — решать непосредственно игроку, однако можно всех усмирить и взять сразу троих к себе в команду.

Baldur's Gate II: Shadows of Amn

Во второй части Минск присоединяется к герою уже на первых этапах игры, когда тот «помогает» выбраться из клетки, выведя Минска из себя и заставив его тем самым сломать клетку. В ходе дальнейших приключений Минск находит себе новую ведьму — ей может стать либо эльфийка Аэри, либо, в случае её отсутствия в составе команды, Налия. Если ведьма оказывается убита, Минск впадает в неистовство берсерка.

Baldur's Gate II: Throne of Bhaal

В дополнении «Трон Баала» Минск продолжает играть ту же роль. В эпилоге рассказывается, что после победы над коварной Амелиссан и окончания событий, описанных в трилогии, Минск собирает собственный отряд под названием «Кулак справедливости» (Justice Fist) и продолжает бороться со злом в Фэйруне.

D&D характеристика

• Раса: человек
• Пол: мужской
• Класс: следопыт
• Уровень: 7
• Мировоззрение: хаотично-добрый

Сила: 18/93, Ловкость: 15 (16 в BG2), Телосложение: 15 (16 в BG2), Интеллект: 08, Мудрость: 06, Харизма: 09

Всего очков: 71 (73 в BG2), Хитов: 69, THAC0: 12, Класс брони: базовый 08, после первой части 01

Скрытность: 35%, Расовый враг: Вампиры, Число атак: 3/2, Репутация: (9), Сопротивление магии: 0%.

Двуручный меч ++, Булава ++, Длинный лук ++, Двуручный бой ++

Минск являлся самым сильным смертным всей серии Baldur’s Gates (18/93). Сильнее него только Саревок (18/00) из Baldur’s Gates II: Throne of Baal, но к тому времени как Саревок становится доступен в качестве компаньона, обилие повышающих силу предметов делает эту разницу незначительной.

Если исходить из его атрибутов, у Минска недостаточно мудрости для того, чтобы стать следопытом, а даже если бы он смог им стать, он не смог бы творить никакие заклинания, потому что для этого нужно иметь мудрость минимум 10 + уровень заклинания (поэтому правила требуют, чтобы все следопыты имели мудрость как минимум 14). В игре низкое значение его мудрости обычно объясняется полученным им ранением в голову, а его успешное функционирование в качестве полноценного следопыта — влиянием Бу, который компенсирует недалёкость Минска своими развитыми интеллектом и интуицией.

Цитаты

• See battle boo!!! run boo!!! run!!! (Узри боевого хомяка!!! Беги бу!!! беги!!!)
• Butt-kicking! For goodness! (Надерем им задницы! Во имя Добра!)
• There is no hope of ever separating Minsc and Boo. Boo is small and evasive, and there is ever so much of Minsc to search! (Ни единого шанса разлучить Минска и Бу. Бу достаточно мал, а Минск слишком велик, чтобы на нём искать!)
• Terrible hamster justice shall be wreaked upon you! (Ощути гнев сурового хомячьего правосудия!)
• Evil, meet my sword! SWORD, MEET, EVIL!!!!!! (Зло, познакомься — мой меч! МЕЧ, ПОЗНАКОМЬСЯ — ЗЛО!!!)
• Jump on my sword while you can evil, I won’t be as gentle! (Прыгай на мой меч, пока ты можешь, зло! Я не буду столь же милосерден!)
• (при назначении лидером группы) Minsc will lead with blade and boot! Boo will take care of the details. (Минск поведёт вас мечом и сапогом! Бу позаботится о деталях.)
• Evil 'round every corner. Careful not to step in any. (Зло здесь за каждым углом. Смотри под ноги, не вляпайся в него!)
• (когда прячется) None shall see me, though my battlecry may give me away… (Никому не заметить меня… правда, мой боевой клич может меня выдать…)
• (в городе) Cities always teem with evil and decay. Let’s give it a good shake and see what falls out! (Города кишат злом и гнилью. Давайте-ка встряхнем их как следует, и посмотрим, что выпадет!)
• (впадая в берсеркерскую ярость): Fear not! I will inspire you all by charging blindly on! (Не бойтесь! Я воодушевлю вас бросаясь слепо в бой!!)
• Go for the eyes, Boo, GO FOR THE EYES! RAAAAAAAAAAAURGH!!! (Бей по глазам, Бу, БЕЙ ПО ГЛАЗАМ! АРРРРРРР!)
• Fool me once, shame on you; fool me twice, watch it! I’m huge! (Обманешь меня раз — позор тебе, обманешь меня дважды — смотри у меня! Я большой!)
• Бу: Пи-пик!
• «Ahh… We are all heroes; You and Boo and I. Hamsters and rangers everywhere, rejoice!!!» (Ахх…Мы все герои; Ты и Бу и Я. Хомяки и Рейнджеры повсюду, празднуйте!!!)

Минск: Boo says «WHAT?» (Бу говорит: «Чего?»)

• Swords not words! (Мечи — не слова!)
• (при назначении лидером группы) Magic is impressive, but now Minsc leads! Swords for everyone! (Магия впечатляет, но теперь Минск за главного! Мечей всем!)

Критика

Журнал Empire поставил Минска и Бу на 11 место в списке 50 величайших персонажей компьютерных игр.

Ссылки

• Ленский, Андрей [www.lki.ru/text.php?id=3751 Минск - Аллея славы героев] // Лучшие компьютерные игры : журнал. — 2007. — Т. 71, № 10.

Отрывок, характеризующий Минск и Бу

Они посидели несколько времени внизу подле его комнаты, с тем чтобы перестать плакать и войти к нему с спокойными лицами.
– Как шла вся болезнь? Давно ли ему стало хуже? Когда это случилось? – спрашивала княжна Марья.
Наташа рассказывала, что первое время была опасность от горячечного состояния и от страданий, но в Троице это прошло, и доктор боялся одного – антонова огня. Но и эта опасность миновалась. Когда приехали в Ярославль, рана стала гноиться (Наташа знала все, что касалось нагноения и т. п.), и доктор говорил, что нагноение может пойти правильно. Сделалась лихорадка. Доктор говорил, что лихорадка эта не так опасна.
– Но два дня тому назад, – начала Наташа, – вдруг это сделалось… – Она удержала рыданья. – Я не знаю отчего, но вы увидите, какой он стал.
– Ослабел? похудел?.. – спрашивала княжна.
– Нет, не то, но хуже. Вы увидите. Ах, Мари, Мари, он слишком хорош, он не может, не может жить… потому что…


Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его.
Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: сним случилось это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она, подходя к двери, уже видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала с детства, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало. Она знала, что он скажет ей тихие, нежные слова, как те, которые сказал ей отец перед смертью, и что она не вынесет этого и разрыдается над ним. Но, рано ли, поздно ли, это должно было быть, и она вошла в комнату. Рыдания все ближе и ближе подступали ей к горлу, в то время как она своими близорукими глазами яснее и яснее различала его форму и отыскивала его черты, и вот она увидала его лицо и встретилась с ним взглядом.
Он лежал на диване, обложенный подушками, в меховом беличьем халате. Он был худ и бледен. Одна худая, прозрачно белая рука его держала платок, другою он, тихими движениями пальцев, трогал тонкие отросшие усы. Глаза его смотрели на входивших.
Увидав его лицо и встретившись с ним взглядом, княжна Марья вдруг умерила быстроту своего шага и почувствовала, что слезы вдруг пересохли и рыдания остановились. Уловив выражение его лица и взгляда, она вдруг оробела и почувствовала себя виноватой.
«Да в чем же я виновата?» – спросила она себя. «В том, что живешь и думаешь о живом, а я!..» – отвечал его холодный, строгий взгляд.
В глубоком, не из себя, но в себя смотревшем взгляде была почти враждебность, когда он медленно оглянул сестру и Наташу.
Он поцеловался с сестрой рука в руку, по их привычке.
– Здравствуй, Мари, как это ты добралась? – сказал он голосом таким же ровным и чуждым, каким был его взгляд. Ежели бы он завизжал отчаянным криком, то этот крик менее бы ужаснул княжну Марью, чем звук этого голоса.
– И Николушку привезла? – сказал он также ровно и медленно и с очевидным усилием воспоминанья.
– Как твое здоровье теперь? – говорила княжна Марья, сама удивляясь тому, что она говорила.
– Это, мой друг, у доктора спрашивать надо, – сказал он, и, видимо сделав еще усилие, чтобы быть ласковым, он сказал одним ртом (видно было, что он вовсе не думал того, что говорил): – Merci, chere amie, d'etre venue. [Спасибо, милый друг, что приехала.]
Княжна Марья пожала его руку. Он чуть заметно поморщился от пожатия ее руки. Он молчал, и она не знала, что говорить. Она поняла то, что случилось с ним за два дня. В словах, в тоне его, в особенности во взгляде этом – холодном, почти враждебном взгляде – чувствовалась страшная для живого человека отчужденность от всего мирского. Он, видимо, с трудом понимал теперь все живое; но вместе с тем чувствовалось, что он не понимал живого не потому, чтобы он был лишен силы понимания, но потому, что он понимал что то другое, такое, чего не понимали и не могли понять живые и что поглощало его всего.
– Да, вот как странно судьба свела нас! – сказал он, прерывая молчание и указывая на Наташу. – Она все ходит за мной.
Княжна Марья слушала и не понимала того, что он говорил. Он, чуткий, нежный князь Андрей, как мог он говорить это при той, которую он любил и которая его любила! Ежели бы он думал жить, то не таким холодно оскорбительным тоном он сказал бы это. Ежели бы он не знал, что умрет, то как же ему не жалко было ее, как он мог при ней говорить это! Одно объяснение только могло быть этому, это то, что ему было все равно, и все равно оттого, что что то другое, важнейшее, было открыто ему.
Разговор был холодный, несвязный и прерывался беспрестанно.
– Мари проехала через Рязань, – сказала Наташа. Князь Андрей не заметил, что она называла его сестру Мари. А Наташа, при нем назвав ее так, в первый раз сама это заметила.
– Ну что же? – сказал он.
– Ей рассказывали, что Москва вся сгорела, совершенно, что будто бы…
Наташа остановилась: нельзя было говорить. Он, очевидно, делал усилия, чтобы слушать, и все таки не мог.
– Да, сгорела, говорят, – сказал он. – Это очень жалко, – и он стал смотреть вперед, пальцами рассеянно расправляя усы.
– А ты встретилась с графом Николаем, Мари? – сказал вдруг князь Андрей, видимо желая сделать им приятное. – Он писал сюда, что ты ему очень полюбилась, – продолжал он просто, спокойно, видимо не в силах понимать всего того сложного значения, которое имели его слова для живых людей. – Ежели бы ты его полюбила тоже, то было бы очень хорошо… чтобы вы женились, – прибавил он несколько скорее, как бы обрадованный словами, которые он долго искал и нашел наконец. Княжна Марья слышала его слова, но они не имели для нее никакого другого значения, кроме того, что они доказывали то, как страшно далек он был теперь от всего живого.
– Что обо мне говорить! – сказала она спокойно и взглянула на Наташу. Наташа, чувствуя на себе ее взгляд, не смотрела на нее. Опять все молчали.
– Andre, ты хоч… – вдруг сказала княжна Марья содрогнувшимся голосом, – ты хочешь видеть Николушку? Он все время вспоминал о тебе.
Князь Андрей чуть заметно улыбнулся в первый раз, но княжна Марья, так знавшая его лицо, с ужасом поняла, что это была улыбка не радости, не нежности к сыну, но тихой, кроткой насмешки над тем, что княжна Марья употребляла, по ее мнению, последнее средство для приведения его в чувства.