Миро (граф Барселоны)

Миро́ I кат. Miró I<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Граф Барселоны, Жероны и Осоны
947 — 966
Соправитель:	Боррель II (947—992/993)
Предшественник:	Сунийе I
Преемник:	Боррель II
Вероисповедание:	Христианство
Смерть:	31 октября 966(0966-10-31)
Род:	Барселонская династия
Отец:	Суньер
Мать:	Рихильда
Супруга:	?
Дети:	сыновья: Рамон, Боррель и Миро

Миро́ I (кат. Miró I) (умер 31 октября 966) — граф Барселоны, Жероны и Осоны (947—966), соправитель своего брата Борреля II.

Миро был сыном графа Барселоны Сунийе I и его второй жены Рихильды. О том, кто из братьев был старшим, Боррель II или Миро, идут дискуссии, однако большинство историков считают старшим братом Борреля. Граф Миро стал соправителем своего брата в 947 году, когда их отец покинул престол и ушёл в монастырь. Точно неизвестно, считался ли Миро и графом Урхеля, когда это владение в 948 году перешло к его брату Боррелю II от их неоставившего наследников дяди Сунифреда II.

Став графом, Миро принял на себя управление столицей графства, городом Барселона, и её окрестностями, в то время как Боррель II управлял остальной территорией Барселонского графства, а также занимался военными вопросами и дипломатией. С именем Миро связано строительство двух оросительных каналов. Крупнейший из них отводил воду из реки Бесо́с к Барселоне (rego Mir). В 964 году упоминается о построенном по указанию графа Миро канале около замка Кервельи на реке Льобрегат. В конце жизни он начал обширное строительство на прибрежных землях графства в районе дельты Льобрегата, где был основан монастырь Санта-Мария-де-Кастельдефельс и возведены несколько крепостей. За подписью графа Миро сохранились дарственные хартии, данные им монастырям Сан-Кугат-дель-Вальес (16 марта 955), Сан-Хуан-де-лос-Абадесьес и Риполь.

Граф Миро I умер 31 октября 966 года, после чего его брат Боррель II сосредоточил в своих руках управление всем Барселонским графством. Точно неизвестно, был ли Миро женат и имел ли детей. Предполагается, что три племянника графа Борреля, Рамон, Боррель и Миро, которые упоминаются в его завещании, датированном 24 сентября 992 или 993 года, и которым передаются некоторые владения в графстве Урхель, были сыновьями Миро.

Ссылки

• [www.grec.net/cgibin/hecangcl.pgm?&USUARI=&SESSIO=&NDCHEC=0042841&PGMORI=E Miró I de Barcelona] (англ.). l'Enciclopédia. Проверено 6 июля 2009. [www.webcitation.org/66KKC3gqI Архивировано из первоисточника 21 марта 2012].
• [www.fmg.ac/Projects/MedLands/CATALAN%20NOBILITY.htm#_Toc201549359 Catalonia] (англ.). Foundation for Medieval Genealogy. Проверено 6 июля 2009. [www.webcitation.org/66JzXvmAO Архивировано из первоисточника 21 марта 2012].

Отрывок, характеризующий Миро (граф Барселоны)

Для этого избран толковый офицер, Болховитинов, который, кроме письменного донесения, должен был на словах рассказать все дело. В двенадцатом часу ночи Болховитинов, получив конверт и словесное приказание, поскакал, сопутствуемый казаком, с запасными лошадьми в главный штаб.


Ночь была темная, теплая, осенняя. Шел дождик уже четвертый день. Два раза переменив лошадей и в полтора часа проскакав тридцать верст по грязной вязкой дороге, Болховитинов во втором часу ночи был в Леташевке. Слезши у избы, на плетневом заборе которой была вывеска: «Главный штаб», и бросив лошадь, он вошел в темные сени.
– Дежурного генерала скорее! Очень важное! – проговорил он кому то, поднимавшемуся и сопевшему в темноте сеней.
– С вечера нездоровы очень были, третью ночь не спят, – заступнически прошептал денщицкий голос. – Уж вы капитана разбудите сначала.
– Очень важное, от генерала Дохтурова, – сказал Болховитинов, входя в ощупанную им растворенную дверь. Денщик прошел вперед его и стал будить кого то:
– Ваше благородие, ваше благородие – кульер.
– Что, что? от кого? – проговорил чей то сонный голос.
– От Дохтурова и от Алексея Петровича. Наполеон в Фоминском, – сказал Болховитинов, не видя в темноте того, кто спрашивал его, но по звуку голоса предполагая, что это был не Коновницын.
Разбуженный человек зевал и тянулся.
– Будить то мне его не хочется, – сказал он, ощупывая что то. – Больнёшенек! Может, так, слухи.
– Вот донесение, – сказал Болховитинов, – велено сейчас же передать дежурному генералу.
– Постойте, огня зажгу. Куда ты, проклятый, всегда засунешь? – обращаясь к денщику, сказал тянувшийся человек. Это был Щербинин, адъютант Коновницына. – Нашел, нашел, – прибавил он.
Денщик рубил огонь, Щербинин ощупывал подсвечник.
– Ах, мерзкие, – с отвращением сказал он.
При свете искр Болховитинов увидел молодое лицо Щербинина со свечой и в переднем углу еще спящего человека. Это был Коновницын.
Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.