Мистюкевич, Ирина Владимировна
Поделись знанием:
Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.
Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
 Ирина Мистюкевич | |
| Общая информация | |
|---|---|
| Полное имя |
Ирина Владимировна Мистюкевич |
| Дата и место рождения | |
| Гражданство | |
| Рост |
183 см |
| Вес |
65 кг |
| Тренеры |
Владимир Мистюкевич |
| Личные рекорды | |
Ирина Владимировна Мистюкевич (17 июня 1977, Курган) — российская легкоатлетка. Участница XXVII летних Олимпийских играх в Сиднее.
Биография
Ирина Мистюкевич родилась 17 июня 1977 года в Кургане, в семье инженера-технолога завода «Курганстальмост» Татьяны Яковлевны и тренера Владимира Ивановича. Окончила школу № 53 имени А. А. Шараборина в Кургане, затем в 1994 году окончила Курганское училище олимпийского резерва с золотой медалью. В 1994 году поступила в Курганский государственный университет на факультет валеологии, в 1999 году с отличием его окончила. Заслуженный мастер спорта России, награждена Почетным знаком за заслуги в развитии физической культуры и спорта.
Достижения
-
— Юношеское первенство СНГ (Липецк, 1991); -
— Соревнования «Дружба» (Брянск, 1992); - — Командные соревнования (Германия, 1996);
-
— Чемпионат Европы среди юниоров (Венгрия, 1995); - — Кубок Европы (Англия, 2000);
- — Кубок Европы (Германия, 2001);
- — Кубок Европы (Франция, 2002);
- — Чемпионат России среди молодежи (1999);
- — Международные соревнования из серии «Гран-При» (1999);
- — Чемпионат России (2000);
- 14 — Участница XXVII летних Олимпийских игр в Сиднее (2000, Австралия).
Напишите отзыв о статье "Мистюкевич, Ирина Владимировна"
Ссылки
- [www.infosport.ru/xml/t/person.xml?id=1261 Ирина Мистюкевич]
- [kuor.ru/gordost-uchilishha/ Гордость Курганского училища олимпийского резерва]
- [shkola53.ucoz.ru/index/history/0-64 Лучшие выпускники школы #53]
- [www.newworldnews.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=10653 Интервью с Ириной Мистюкевич]
Отрывок, характеризующий Мистюкевич, Ирина Владимировна
Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.
Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
