Мисюрка

Мисю́рка, ша́пка мисю́рская (от араб. مصر‎ — Египет) — тип шлема.

Мисюрки делались из железа или из стали, представляли собой небольшой шлем, к краям которого обязательно крепилась кольчужная бармица, которая достигала большой длины и полностью или частично закрывала лицо, шею, плечи. Изредка к бармице могли крепиться науши. По типу наголовья делились на два типа:

• Мисюрки-прилбицы — тулья преимущественно полусферическая, доходила до лба. Некоторые шлемы украшались репьём, шпилем или гребнем, повышавшим к тому же защитные функции. Названы так Висковатовым по аналогии с прилбицами.
• Мисюрки-наплешники — наголовье представляло собой круглую чуть выпуклую металлическую пластину в форме миски (сферического сегмента), называвшейся «черепом». Некоторые наплешники были лишены наголовья — голову покрывала та же бармица, так что это был, скорее, не шлем, а кольчужный капюшон.

В Западной Азии подобные шлемы встречаются примерно с XIV века, где позднее и были наиболее распространены. Особенной популярностью пользовались в Турции. Немного позднее попадает на Кавказ, Русь, Венгрию, Индию. На Руси используется до XVII века, но встречается редко, являясь наиболее дешёвым, кроме «бумажных шапок», типом шлема. В Польшу попадает в XVI и сохраняется до середины XVIII века. А на Кавказе — даже до второй половины XIX века.

На многих мисюрках спереди имеется бармица, которая, казалось бы, должна закрывать глаза. Но ниже идёт открытая прямоугольная область, так что, казалось бы, она должна быть на уровне рта. Дело в том, что такие мисюрки надевались поверх довольно высокой амортизирующей подшлемной шапки, так что бармица глаза не закрывала. Впрочем, через кольчужную сетку тоже можно было смотреть.

Мисюрки предназначались для защиты, в основном, от режущих ударов. В большинстве своём снабжались подкладками или стёгаными шапками, чтобы обеспечить амортизацию удара. Поэтому от не очень сильного удара саблей могли уберечь, но против более тяжёлого оружия давали плохую защиту.

См. также

• Кулах-худ
• Прилбица

Отрывок, характеризующий Мисюрка

В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
– Опять в полк выслали, за чорта, за Мака. Австрийской генерал пожаловался. Я его поздравил с приездом Мака…Ты что, Ростов, точно из бани?
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.
Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.
– Поход, господа!
– Ну, и слава Богу, засиделись.


Кутузов отступил к Вене, уничтожая за собой мосты на реках Инне (в Браунау) и Трауне (в Линце). 23 го октября .русские войска переходили реку Энс. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста.
День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.