Митчелл, Джоан
| Митчелл Джоан | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Дата смерти: |
30 октября 1992 (66 лет) |
| Гражданство: | |
Джоан Митчелл (англ. Joan Mitchell; 1926, Чикаго — 1992, Париж) — американская художница, работавшая в стиле абстрактного экспрессионизма.
Жизнь и творчество
Уже в юности будущая художница изучала европейскую живопись при Институте искусств в Чикаго. В 1947 году она переезжает в Нью-Йорк. На годы 1948/1949 Джоан Митчелл там получает стипендию для поездки в Европу, позволившую ей совершенствовать своё художественное мастерство в Париже и на юге Франции. После возвращения в Нью-Йорк она становится — наряду с Ли Краснер, Элайн де Кунинг и Элен Франкенталер — одной из немногих женщин-художниц, членов «Клуба 8-й Стрит». Вместе с остальными Джоан Митчелл принимает участие в различных художественных выставках, таких, как организованное Лео Кастелли «Шоу 9-й Стрит» (Ninth Street Shaw).
В конце 50-х годов XX столетия к художнице приходит признание. В 1957 году в журнале «Новости искусства» (ArtNews) публикуется объёмная статья о творчестве Дж. Митчелл. В 1958 году Митчелл со своей картиной «Чистота»(Hemlock) принимает участие в организованной нью-йоркским музеем Уитни выставке «Природа в абстракции: Отношение абстрактной живописи и скульптуры к природе в американском искусстве XX столетия». После закрытия выставки музей приобретает эту картину.
В отличие от большинства американских художников, пишущих в стиле абстрактного экспрессионизма, Джоан Митчелл никогда не ставила каких-либо граней между своим искусством (и абстрактным экспрессионизмом вообще), и европейским искусством. В период между 1955 и 1959 годами художница живёт и работает попеременно в США и Париже. В 1959 году она окончательно переезжает во Францию, причём все её последующие картины создавались только в этой стране — несмотря на многочисленные поездки в Америку. В том же году Дж. Митчелл принимает участие в международной выставке современного искусства документа-2 в Касселе, на которой было закреплено признание абстрактного экспрессионизма как одного из ведущих современных художественных направлений и было положено начало доминированию американской художественной школы в 60-е годы XX века в западной живописи.
Джоан Митчелл с юмором относилась к возникновению во 2-й половине XX века множества новых художественных стилей. В 70-е годы она с иронией говорила: «Поп-арт, Оп-арт, Флоп-арт, Слоп-арт…Я попадаю в две последние категории».
Напишите отзыв о статье "Митчелл, Джоан"
Литература
- Barbara Hess «Abstrakter Expressionismus», Köln 2005.
Примечания
Отрывок, характеризующий Митчелл, Джоан
Пленные офицеры, выпущенные из других балаганов, были все чужие, были гораздо лучше одеты, чем Пьер, и смотрели на него, в его обуви, с недоверчивостью и отчужденностью. Недалеко от Пьера шел, видимо, пользующийся общим уважением своих товарищей пленных, толстый майор в казанском халате, подпоясанный полотенцем, с пухлым, желтым, сердитым лицом. Он одну руку с кисетом держал за пазухой, другою опирался на чубук. Майор, пыхтя и отдуваясь, ворчал и сердился на всех за то, что ему казалось, что его толкают и что все торопятся, когда торопиться некуда, все чему то удивляются, когда ни в чем ничего нет удивительного. Другой, маленький худой офицер, со всеми заговаривал, делая предположения о том, куда их ведут теперь и как далеко они успеют пройти нынешний день. Чиновник, в валеных сапогах и комиссариатской форме, забегал с разных сторон и высматривал сгоревшую Москву, громко сообщая свои наблюдения о том, что сгорело и какая была та или эта видневшаяся часть Москвы. Третий офицер, польского происхождения по акценту, спорил с комиссариатским чиновником, доказывая ему, что он ошибался в определении кварталов Москвы.– О чем спорите? – сердито говорил майор. – Николы ли, Власа ли, все одно; видите, все сгорело, ну и конец… Что толкаетесь то, разве дороги мало, – обратился он сердито к шедшему сзади и вовсе не толкавшему его.
– Ай, ай, ай, что наделали! – слышались, однако, то с той, то с другой стороны голоса пленных, оглядывающих пожарища. – И Замоскворечье то, и Зубово, и в Кремле то, смотрите, половины нет… Да я вам говорил, что все Замоскворечье, вон так и есть.
– Ну, знаете, что сгорело, ну о чем же толковать! – говорил майор.
Проходя через Хамовники (один из немногих несгоревших кварталов Москвы) мимо церкви, вся толпа пленных вдруг пожалась к одной стороне, и послышались восклицания ужаса и омерзения.
– Ишь мерзавцы! То то нехристи! Да мертвый, мертвый и есть… Вымазали чем то.
Пьер тоже подвинулся к церкви, у которой было то, что вызывало восклицания, и смутно увидал что то, прислоненное к ограде церкви. Из слов товарищей, видевших лучше его, он узнал, что это что то был труп человека, поставленный стоймя у ограды и вымазанный в лице сажей…
– Marchez, sacre nom… Filez… trente mille diables… [Иди! иди! Черти! Дьяволы!] – послышались ругательства конвойных, и французские солдаты с новым озлоблением разогнали тесаками толпу пленных, смотревшую на мертвого человека.
По переулкам Хамовников пленные шли одни с своим конвоем и повозками и фурами, принадлежавшими конвойным и ехавшими сзади; но, выйдя к провиантским магазинам, они попали в середину огромного, тесно двигавшегося артиллерийского обоза, перемешанного с частными повозками.
У самого моста все остановились, дожидаясь того, чтобы продвинулись ехавшие впереди. С моста пленным открылись сзади и впереди бесконечные ряды других двигавшихся обозов. Направо, там, где загибалась Калужская дорога мимо Нескучного, пропадая вдали, тянулись бесконечные ряды войск и обозов. Это были вышедшие прежде всех войска корпуса Богарне; назади, по набережной и через Каменный мост, тянулись войска и обозы Нея.
