Мифология муисков
Сведения о мифо́логии муи́сков на сегодняшний день вызывают споры среди историков-исследователей культуры чибча. Это, во-первых, связано с тем, что к тому времени, как испанцы пришли в Южную Америку, пантеон муисков ещё не сформировался в окончательном виде[1]. Во-вторых, испанское завоевание стало причиной гибели народа и его мифологии. Отдельные знания о богах, служителях культа и церемониях дошли из рассказов, записанных хронистами.
Пантеон муисков
Одной из первых фигур пантеона муисков является бог — создатель Вселенной и света — Чиминигагуа. Муиски верили, что из «ничего» он создал солнце и луну, землю, свет, а затем населил землю живыми существами и растениями.
Особо почитаемыми богами считаются бог солнца Суа и богиня луны Чиа. В их честь приносились кровавые человеческие жертвоприношения. Одно из частых жертвоприношений заключалось в том, что четырёх рабов (по четырём углам городского ограждения) рассаживали по клеткам и затем устраивали состязания лучников: кто попадал в сердце или в глаз, становился местным героем.
Известно и другое жертвоприношение, отличающееся своей изящностью. Мальчик-моха, которого выбирали за пределами племени, содержался на протяжении долгого времени у своего «покупателя». Позволить таких себе мог не каждый торговец. Для мальчика сооружался собственный храм, его носили на руках и ни к чему не принуждали. На пятнадцатый год его одевали в светлые одежды и отводили на священный холм, где жрецы вскрывали ему грудь и доставали сердце. Тело убиенного оставляли на холме, чтобы выяснить, как её воспринял бог: если тела через несколько дней не обнаруживали, то считалось, что бог остался доволен жертвой.
Почтенным у муисков был бог озера Гуатавита (богиня Фуратене?), которому приносили особую жертву золотом. По легенде, в этом озере утопилась униженная жена одного из могущественных правителей, ставшая богиней, и с тех пор каждый наследник совершал обряд «золотого жертвоприношения»[2], чтобы задобрить бога озера. Описание церемонии было представлено испанским хронистом XVII века Хуаном Родригесом Фрейле. Он рассказал, что во время коронации на правителя наносили толстый слой золотого песка, сопровождали его на плот, а рядом клали золотые украшения и драгоценные камни. Когда наследник доплывал до середины, он начинал смывать с себя золото и скидывать в воду драгоценности[3]. Отсюда берёт своё начало легенда об Эльдорадо, поиски которого сгубили многих жаждущих наживы[4].
В пантеоне чибча важное место отводили также богине земли Бачуе и её супругу покровителю Бочике, богам войн Гивае и Чиба-Фуриме, богу вина Ненкатоке и многим другим.
Жречество муисков
Жрецы — особый слой общества муисков, роль которого сводилась к задабриванию богов на пользу всего народа. Как привилегированный класс жрецы имели множество возможностей и ни в чём не нуждались — их кормил народ. Но в то же время, обязанности лишали их многих радостей жизни обычного человека: жрецы по долгу службы вели почти аскетический образ жизни, соблюдая умеренность в еде, сексе и многом другом[5].
Обучение и воспитание жрецов начиналось с самого раннего детства. Они жили в уединении, где старики-жрецы обучали их толкованиям, счёту, медицине, проведению церемоний и обрядов. В возрасте шестнадцати лет жрецов посвящали, прокалывая им уши для золотых украшений.
Также были жрецы-женщины — служительницы храма бога солнца. Их выбирали из победительниц состязаний в беге вокруг озера Гуатавита, которые устраивались в честь богов.
См. также
Напишите отзыв о статье "Мифология муисков"
Примечания
- ↑ Нерсесов Я. Н. Тайны нового света. С. 245.
- ↑ [www.itogi.ru/archive/2005/38/59158.html Мигель Паласио. Золотое озеро]
- ↑ Гомес Л. Д. Золото Колумбии. Ювелирное искусство индейцев С. 35.
- ↑ Cieza de Leon P. Guerras del Peru, t. 1. Guerra de las Salinas. Madrid, 1877. Cap. 32, p. 405.
- ↑ Нерсесов Я. Н. Тайны нового света. С. 244.
Литература
- Нерсесов Я. Н. Тайны Нового Света: От древних цивилизаций до Колумба. — М.: Вече, 2006. — 320 с. — ISBN 5-9533-1458-2.
Ссылки
- [www.banrepcultural.org/blaavirtual/historia/paperi/v2/v38/38/ppi6.htm Papel periódico ilustrado Vol. 2]. Проверено 10 июля 2011. [www.webcitation.org/67fC7Fyx8 Архивировано из первоисточника 15 мая 2012].
- [mifolog.ru/mythology/c0210_1.shtml Южноамериканская мифология/Чибча-муисков мифология]. Проверено 10 июля 2011. [www.webcitation.org/67fC7o5AN Архивировано из первоисточника 15 мая 2012].
- [konkista.by.ru/ind.htm Потерянный мир](недоступная ссылка — история). Проверено 10 июля 2011. [web.archive.org/20040721203818/konkista.by.ru/ind.htm Архивировано из первоисточника 21 июля 2004].
Отрывок, характеризующий Мифология муисков
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.
Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.
Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
