Михаил Ярославич (князь владимирский)

Запрос «Михаил Ярославич» перенаправляется сюда; см. также другие значения.

Это статья о тверском и великом владимирском князе. О московском князе, около года занимавшем владимирский престол, см. Михаил Ярославич Хоробрит

Михаил Ярославич<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Михаил Ярославич и его мать Ксения предстоят перед Христом на тверской миниатюре начала XIV века</td></tr>
Великий князь Владимирский
1305 — 1318
Предшественник:	Андрей Александрович
Преемник:	Юрий Данилович
Князь Тверской
1282 — 1318
Предшественник:	Святослав Ярославич Тверской
Преемник:	Дмитрий Грозные Очи
Вероисповедание:	Православие
Рождение:	1271/1272
Смерть:	1318(1318)
Род:	Рюриковичи
Отец:	Ярослав III Ярославич
Мать:	Ксения
Супруга:	Анна Кашинская
Дети:	Феодора, Дмитрий Михайлович Тверской, Александр Михайлович Тверской, Константин Михайлович Тверской, Василий Михайлович Кашинский.

Михаи́л Яросла́вич (1271/1272 — 1318) — князь Тверской (1282 или 1286—1318), в 1305—1318 — великий князь Владимирский. В период великого княжения вёл борьбу с московским князем Юрием Даниловичем, к концу их противостояния занявшим ярко выраженную проордынскую позицию, и Новгородом. После передачи великокняжеского ярлыка Юрию Московскому, победы над ним и союзными московскому князю татарами в Бортеневской битве, Михаил был вызван в Золотую Орду и по приказанию Узбек-хана убит, после чего великое княжение перешло к московскому князю.

Биография

Князь Михаил родился уже после смерти своего отца Ярослава Ярославича.

Летопись за 1285 сообщает: «Того же лета заложен бысть на Тфери церковь каменна благоверным князем Михаилом Ярославичем и матерью его княгинею Оксиньею, и преподобным Симеоном». Это был первый на Руси после монгольского нашествия Спасо-Преображенский собор.

В 1293 году Дюденева рать прошла мимо Твери, но город разорил баскак Тохта-Тимур (Тахтамир). Михаил перешёл на сторону ростовско-ярославских князей, бывших союзниками Андрея Александровича в его борьбе против старшего брата Дмитрия, и 1294 году женился на дочери ростовского князя Дмитрия, Анне (впоследствии св. Анне Кашинской), таким образом получив права на Кашинский удел, по мнению некоторых историков. Однако по версии С. В. Богданова следует, что Кашин уже входил в состав Тверского княжества и «поэтому никаким приданым Анны Дмитриевны, по-видимому, этот город быть не мог». О том, что Кашин находился в составе Тверского княжества, сообщает В. А. Кучкин, ссылаясь на Рогожский летописец. В частности, в летописце говорится, что ростовский князь Дмитрий Борисович приступил к Кашину в 1289 году и в течение девяти дней разорял окрестности, а также сжег Кснятин, т. е. до женитьбы Михаила на Анне в 1295 году.

Дмитрий Александрович перед смертью (1294) какое-то время жил в Твери. В 1295 году Михаил заключил союз с Новгородом «или от татарина, или от кого-нибудь другого».

В 1300 году участвовал в походе русских на Ландскрону, но город был взят до прихода войск Михаила Ярославича, и тверское войско вернулось домой.

В 1301 году участвовал в Дмитровском съезде русских князей.

Дата восхождения на владимирский великокняжеский престол в различных источниках трактуется либо как 1304, либо 1305 год. Это связано с тем, что умерший в 1304 году Великий князь владимирский Андрей Александрович завещал великое княжение Михаилу, но московский князь Юрий Данилович также претендовал на великокняжеский престол. Как Михаил, так и Юрий поехали на суд к хану. В результате ханскую грамоту в 1305 получил Михаил и, приехав во Владимир, был произведён Митрополитом на престол Великого Княжения.

В переписке между Михаилом и константинопольским патриархом Нифонтом I (состоявшейся в 1310—1314 годах), использовано обращение великий князь всея Руси — на настоящий момент, это первое известное использование такого обращения в адрес правителей Руси. Предполагается, что титул «всея Руси» был принят в 1305 году, по аналогии с именованием православных иерархов.

Борьба с Москвой

После смерти великого князя Андрея Александровича (1304) развернулась борьба между Михаилом Ярославичем Тверским, получившим ярлык на великое княжение владимирское, и Юрием Даниловичем Московским. Борьба происходила за уделы (Переславль-Залесский 1305, Кострома 1305, 1317, Городец и Нижний Новгород 1311—1312), за влияние в Новгороде (Михаил организовывал продовольственную блокаду в Торжке в 1312, а также предпринял безрезультатный поход на сам Новгород в 1314), за союз с церковью (по смерти митрополита Максима в 1305 году митрополитом стал галицкий иерарх Пётр, а не тверской — Геронтий). Михаил дважды ходил на Москву (1305 и 1308), но не смог её взять. Единожды тверичи разбили москвичей и татар (1317, Бортеневская битва) и единожды стояли с ними по двум берегам Волги (под Костромой, 1317). Единожды тверичи разбили новгородцев (под Торжком, 1314) и дважды стояли с ними по двум берегам Волги (под Тверью, 1314, 1317).

Гибель

Вскоре после Бортеневской битвы Кончака, жена московского князя Юрия (сестра Узбека), умерла в тверском плену, а тверской посол был убит в Москве. Оба князя поехали в Орду, но Михаил приехал к хану позже своего соперника, и к этому моменту Юрий успел настроить Узбека против тверского князя. Состоялся ханский суд, после которого князя заключили в колодки. Через месяц, после долгих мучений и пыток, Михаил Тверской был убит людьми Юрия Даниловича и Кавгадыя. Гроб с телом князя был перевезён в Тверь только спустя год, после заключения договора между Юрием и сыном Михаила Ярославича Александром. Князь Михаил Тверской был похоронен в Спасо-Преображенском соборе на берегу Волги (снесён в советское время).

Канонизация

Михаил Тверской канонизирован Русской православной церковью в лике благоверных в 1549 году на втором Макарьевском соборе в Москве.

В 1632 году состоялось обретение мощей князя. День памяти — 5 декабря.

• Mikhail Yaroslavich and Xenia of Tver.jpg

  Свв. Михаил и Ксения Тверские. Икона. Тверь. Конец XVII в.

• S. Michael of Tver.jpg

  Михаил Тверской. Икона

• Sophia Vologda Tverskoi.jpg

  Д. Плеханов «Михаил Тверской». Фрагмент росписи Софийского собора в Вологде. 1686 год.

• Абраз "Св. Міхаіл Цвярскі".JPG

  Михаил Тверской. Икона конца XIX-начала ХХ века.

Семья и дети

Жена — с 1294 года Анна Кашинская, дочь Дмитрия Борисовича Ростовского.

Дети:

• Феодора.
• Дмитрий Михайлович Грозные Очи — великий князь тверской (1318—1326) и владимирский (1322—1326), женат на литовской княжне Марии Гедиминовне.
• Александр Михайлович Тверской — великий князь тверской (1326—1328, 1337—1339) и владимирский (1326—1327), женат предположительно на галицкой княжне Анастасии Юрьевне.
• Константин Михайлович Тверской — великий князь тверской (1328—1337, 1339—1345), женат на московской княжне Софье Юрьевне.
• Василий Михайлович Кашинский — князь кашинский и великий князь тверской (1349—1368), женат на смоленской княжне Елене Ивановне.

Предки

Юрий Владимирович Долгорукий

Всеволод Юрьевич Большое Гнездо

Ярослав Всеволодович (князь владимирский)

Мария Шварновна, княжна ясская

Ярослав Ярославич Тверской

Мстислав Ростиславич Храбрый

Мстислав Мстиславич Удатный

Феодосия Глебовна Рязанская

Ростислава Мстиславна Смоленская

Котян Сутоевич

Мария Котяновна

Михаил Ярославич Тверской

Юрий Михайлович

Ксения Юрьевна, боярыня новгородская

Увековечение памяти

• Князь Михаил изображен на памятнике «Тысячелетие России» в Великом Новгороде.
• 23 мая 2008 года на Советской площади Твери открыт конный памятник Михаилу Ярославичу — небесному покровителю города — работы скульптора Андрея Ковальчука.
• В Городском саду Твери, у Волжского спуска, сооружён поклонный крест Михаилу Ярославичу. В месте впадения Тьмаки в Волгу воздвигнута церковь Михаила Тверского.
• Князь Михаил Ярославич выведен Дмитрием Балашовым в романе «Великий стол».

• 1000 Mihail Yarosl.jpg

  Михаил Ярославич на Памятнике «1000-летие России» в Великом Новгороде

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Памятник Михаилу Ярославичу в Твери

• Tver chapel.JPG

  Церковь Михаила Тверского на острове Победы в Твери (2002 год)

В геральдике

Изображённая на гербе Твери корона символизирует Михаила Ярославича — первого в русской истории главу государства, именовавшегося «самодержцем». Знамя Твери на одной стороне несёт изображение герба города, на другой — Михаила Ярославича и надпись «Михаил Ярославич, покровитель города»(недоступная ссылка).

Литература

Тверские князья (1247—1485)

Ярослав Ярославич (1247—1272) Святослав Ярославич (1272—1282 или 1286) Михаил Ярославич (1282 или 1286—1318) Дмитрий Михайлович Грозные Очи (1318—1326) Александр Михайлович (1326—1327; 1338—1339) Михаил Александрович (1368—1399) Иван Михайлович (1399—1425) Александр Иванович (1425) Юрий Александрович (1425) Борис Александрович (1425—1461) Михаил Борисович (1461—1485) Всеволод Александрович (1346—1349) Константин Михайлович (1328—1338; 1339—1345) Василий Михайлович (1349—1368)

• Тверские (великие и удельные князья) // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
• Кучкин В. А. Повести о Михаиле Тверском: Историко-текстологическое исследование. — М.: Наука, 1974. — 291 с. — 7 200 экз. (в пер.)

Ссылки

• [www.youtube.com/watch?v=UyqhdVKLDtE Великий князь Михаил Ярославич Тверской. Видеоканал «Форум народов России»]
• [omt.library.tver.ru/omt-03.htm Михаил Тверской в памяти потомков.](недоступная ссылка)
• [days.pravoslavie.ru/Life/id1562.htm Святой благоверный князь Михаил Тверской. Жития.]
• [www.spsl.nsc.ru/history/descr/spis45.htm Михаил Ярославич Тверской (1272—1318-х).]
• [bibliotekar.ru/karamzin/42.htm Карамзин Н. М. История государства Российского.]
• Творогов О. В. [www.lants.tellur.ru:8100/history/kon_tver.htm Князья Рюриковичи. Краткие биографии.]

Отрывок, характеризующий Михаил Ярославич (князь владимирский)

– А ты кто такой? – вдруг с пьяным бешенством обратился к нему офицер. – Ты кто такой? Ты (он особенно упирал на ты ) начальник, что ль? Здесь я начальник, а не ты. Ты, назад, – повторил он, – в лепешку расшибу.
Это выражение, видимо, понравилось офицеру.
– Важно отбрил адъютантика, – послышался голос сзади.
Князь Андрей видел, что офицер находился в том пьяном припадке беспричинного бешенства, в котором люди не помнят, что говорят. Он видел, что его заступничество за лекарскую жену в кибиточке исполнено того, чего он боялся больше всего в мире, того, что называется ridicule [смешное], но инстинкт его говорил другое. Не успел офицер договорить последних слов, как князь Андрей с изуродованным от бешенства лицом подъехал к нему и поднял нагайку:
– Из воль те про пус тить!
Офицер махнул рукой и торопливо отъехал прочь.
– Всё от этих, от штабных, беспорядок весь, – проворчал он. – Делайте ж, как знаете.
Князь Андрей торопливо, не поднимая глаз, отъехал от лекарской жены, называвшей его спасителем, и, с отвращением вспоминая мельчайшие подробности этой унизи тельной сцены, поскакал дальше к той деревне, где, как ему сказали, находился главнокомандующий.
Въехав в деревню, он слез с лошади и пошел к первому дому с намерением отдохнуть хоть на минуту, съесть что нибудь и привесть в ясность все эти оскорбительные, мучившие его мысли. «Это толпа мерзавцев, а не войско», думал он, подходя к окну первого дома, когда знакомый ему голос назвал его по имени.
Он оглянулся. Из маленького окна высовывалось красивое лицо Несвицкого. Несвицкий, пережевывая что то сочным ртом и махая руками, звал его к себе.
– Болконский, Болконский! Не слышишь, что ли? Иди скорее, – кричал он.
Войдя в дом, князь Андрей увидал Несвицкого и еще другого адъютанта, закусывавших что то. Они поспешно обратились к Болконскому с вопросом, не знает ли он чего нового. На их столь знакомых ему лицах князь Андрей прочел выражение тревоги и беспокойства. Выражение это особенно заметно было на всегда смеющемся лице Несвицкого.
– Где главнокомандующий? – спросил Болконский.
– Здесь, в том доме, – отвечал адъютант.
– Ну, что ж, правда, что мир и капитуляция? – спрашивал Несвицкий.
– Я у вас спрашиваю. Я ничего не знаю, кроме того, что я насилу добрался до вас.
– А у нас, брат, что! Ужас! Винюсь, брат, над Маком смеялись, а самим еще хуже приходится, – сказал Несвицкий. – Да садись же, поешь чего нибудь.
– Теперь, князь, ни повозок, ничего не найдете, и ваш Петр Бог его знает где, – сказал другой адъютант.
– Где ж главная квартира?
– В Цнайме ночуем.
– А я так перевьючил себе всё, что мне нужно, на двух лошадей, – сказал Несвицкий, – и вьюки отличные мне сделали. Хоть через Богемские горы удирать. Плохо, брат. Да что ты, верно нездоров, что так вздрагиваешь? – спросил Несвицкий, заметив, как князя Андрея дернуло, будто от прикосновения к лейденской банке.
– Ничего, – отвечал князь Андрей.
Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.
– Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.
– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
– Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
– Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.
Из за двери слышен был в это время оживленно недовольный голос Кутузова, перебиваемый другим, незнакомым голосом. По звуку этих голосов, по невниманию, с которым взглянул на него Козловский, по непочтительности измученного писаря, по тому, что писарь и Козловский сидели так близко от главнокомандующего на полу около кадушки,и по тому, что казаки, державшие лошадей, смеялись громко под окном дома, – по всему этому князь Андрей чувствовал, что должно было случиться что нибудь важное и несчастливое.
Князь Андрей настоятельно обратился к Козловскому с вопросами.
– Сейчас, князь, – сказал Козловский. – Диспозиция Багратиону.
– А капитуляция?
– Никакой нет; сделаны распоряжения к сражению.
Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.
Князь Андрей взглянул на Кутузова, и ему невольно бросились в глаза, в полуаршине от него, чисто промытые сборки шрама на виске Кутузова, где измаильская пуля пронизала ему голову, и его вытекший глаз. «Да, он имеет право так спокойно говорить о погибели этих людей!» подумал Болконский.
– От этого я и прошу отправить меня в этот отряд, – сказал он.
Кутузов не ответил. Он, казалось, уж забыл о том, что было сказано им, и сидел задумавшись. Через пять минут, плавно раскачиваясь на мягких рессорах коляски, Кутузов обратился к князю Андрею. На лице его не было и следа волнения. Он с тонкою насмешливостью расспрашивал князя Андрея о подробностях его свидания с императором, об отзывах, слышанных при дворе о кремском деле, и о некоторых общих знакомых женщинах.


Кутузов чрез своего лазутчика получил 1 го ноября известие, ставившее командуемую им армию почти в безвыходное положение. Лазутчик доносил, что французы в огромных силах, перейдя венский мост, направились на путь сообщения Кутузова с войсками, шедшими из России. Ежели бы Кутузов решился оставаться в Кремсе, то полуторастатысячная армия Наполеона отрезала бы его от всех сообщений, окружила бы его сорокатысячную изнуренную армию, и он находился бы в положении Мака под Ульмом. Ежели бы Кутузов решился оставить дорогу, ведшую на сообщения с войсками из России, то он должен был вступить без дороги в неизвестные края Богемских
гор, защищаясь от превосходного силами неприятеля, и оставить всякую надежду на сообщение с Буксгевденом. Ежели бы Кутузов решился отступать по дороге из Кремса в Ольмюц на соединение с войсками из России, то он рисковал быть предупрежденным на этой дороге французами, перешедшими мост в Вене, и таким образом быть принужденным принять сражение на походе, со всеми тяжестями и обозами, и имея дело с неприятелем, втрое превосходившим его и окружавшим его с двух сторон.
Кутузов избрал этот последний выход.
Французы, как доносил лазутчик, перейдя мост в Вене, усиленным маршем шли на Цнайм, лежавший на пути отступления Кутузова, впереди его более чем на сто верст. Достигнуть Цнайма прежде французов – значило получить большую надежду на спасение армии; дать французам предупредить себя в Цнайме – значило наверное подвергнуть всю армию позору, подобному ульмскому, или общей гибели. Но предупредить французов со всею армией было невозможно. Дорога французов от Вены до Цнайма была короче и лучше, чем дорога русских от Кремса до Цнайма.
В ночь получения известия Кутузов послал четырехтысячный авангард Багратиона направо горами с кремско цнаймской дороги на венско цнаймскую. Багратион должен был пройти без отдыха этот переход, остановиться лицом к Вене и задом к Цнайму, и ежели бы ему удалось предупредить французов, то он должен был задерживать их, сколько мог. Сам же Кутузов со всеми тяжестями тронулся к Цнайму.
Пройдя с голодными, разутыми солдатами, без дороги, по горам, в бурную ночь сорок пять верст, растеряв третью часть отсталыми, Багратион вышел в Голлабрун на венско цнаймскую дорогу несколькими часами прежде французов, подходивших к Голлабруну из Вены. Кутузову надо было итти еще целые сутки с своими обозами, чтобы достигнуть Цнайма, и потому, чтобы спасти армию, Багратион должен был с четырьмя тысячами голодных, измученных солдат удерживать в продолжение суток всю неприятельскую армию, встретившуюся с ним в Голлабруне, что было, очевидно, невозможно. Но странная судьба сделала невозможное возможным. Успех того обмана, который без боя отдал венский мост в руки французов, побудил Мюрата пытаться обмануть так же и Кутузова. Мюрат, встретив слабый отряд Багратиона на цнаймской дороге, подумал, что это была вся армия Кутузова. Чтобы несомненно раздавить эту армию, он поджидал отставшие по дороге из Вены войска и с этою целью предложил перемирие на три дня, с условием, чтобы те и другие войска не изменяли своих положений и не трогались с места. Мюрат уверял, что уже идут переговоры о мире и что потому, избегая бесполезного пролития крови, он предлагает перемирие. Австрийский генерал граф Ностиц, стоявший на аванпостах, поверил словам парламентера Мюрата и отступил, открыв отряд Багратиона. Другой парламентер поехал в русскую цепь объявить то же известие о мирных переговорах и предложить перемирие русским войскам на три дня. Багратион отвечал, что он не может принимать или не принимать перемирия, и с донесением о сделанном ему предложении послал к Кутузову своего адъютанта.
Перемирие для Кутузова было единственным средством выиграть время, дать отдохнуть измученному отряду Багратиона и пропустить обозы и тяжести (движение которых было скрыто от французов), хотя один лишний переход до Цнайма. Предложение перемирия давало единственную и неожиданную возможность спасти армию. Получив это известие, Кутузов немедленно послал состоявшего при нем генерал адъютанта Винценгероде в неприятельский лагерь. Винценгероде должен был не только принять перемирие, но и предложить условия капитуляции, а между тем Кутузов послал своих адъютантов назад торопить сколь возможно движение обозов всей армии по кремско цнаймской дороге. Измученный, голодный отряд Багратиона один должен был, прикрывая собой это движение обозов и всей армии, неподвижно оставаться перед неприятелем в восемь раз сильнейшим.