Михайловский-Данилевский, Александр Иванович

В Википедии есть статьи о других людях с фамилиями: Михайловский и Данилевский

Александр Иванович Михайловский-Данилевский

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Алекса́ндр Ива́нович Михайло́вский-Даниле́вский (26 августа [8 сентября] 1789 — 9 [21] сентября 1848) — генерал-лейтенант, сенатор, русский военный писатель, историк, автор первой официальной истории Отечественной войны 1812 года, написанной в 4 томах по заданию Николая I, опубликованной в 1839 году и впоследствии переиздававшейся.

Действительный член Императорской Российской академии (1831), ординарный академик Императорской Академии наук по Отделению Русского языка и словесности (1841), лауреат полной Демидовской премии по истории за 1836 год.

Биография

Сын И. Л. Михайловского-Данилевского, доктора медицины Гёттингенского университета, занимавшего в то время пост в Земском банке. В 1798—1806 гг. обучался в известном немецком училище св. Петра (Петришуле) в Санкт-Петербурге, в пансионате у преподавателя Ж. Мореля, поклонника французских философов-просветителей.

12 августа 1801 г., в неполные 12 лет, был зачислен канцеляристом в Заемный банк, в 1803 г. получил чин коллежского регистратора, а два года спустя — коллежского секретаря. В ноябре 1807 г., после смерти своего отца, был уволен от службы по собственному прошению, имея чин титулярного советника. Получив наследство в размере 100 тысяч рублей ассигнациями, смог в 1808 — 1811 гг. продолжить обучение в Гёттингене, где слушал курсы лекций по истории искусств, политике, финансам, римскому и церковному праву. Летом 1809 г. специально посетил Италию, чтобы познакомиться там с памятниками античности.

В конце 1811 г. вернулся в Россию и поступил на службу помощником учёного секретаря в канцелярию министра финансов.

Во время Отечественной войны 1812 г. вступил в петербургское ополчение и был выбран его начальником, князем М. И. Кутузовым, в адъютанты, преимущественно для корреспонденции на французском языке. Непосредственное участие в боевых действиях впервые принял в Бородинском сражении, после которого был награждён орденом Св. Анны 4-й степени. Тяжело раненый в сражении при Тарутине, уехал на время в Петербург, но потом, состоя при начальнике Главного штаба, участвовал во многих сражениях 1814 и 1815 гг..

Во время Венского конгресса он находился при императоре Александре I, а в 1816 г. назначен флигель-адъютантом к государю, которого сопровождал в его путешествиях по югу России и на конгрессе в Аахене.

Участвовал в турецкой войне 1828—1829 гг. и исправлял в Адрианополе должность дежурного генерала 2-й армии. Во время польской войны 1831 г. был ранен в сражении при Грохове.

В 1835 г. назначен сенатором и председателем Военно-цензурного комитета. М. И. Иванин состоял при нём для занятий по разработке истории наполеоновских войн. Михайловский-Данилевский считал стратегом русской победы над Наполеоном императора Александра, а исполнителем его планов — М. И. Кутузова. Возвеличивал последнего за счёт принижения роли Барклая де Толли.

В последние годы своей жизни был главным редактором «Военной галереи Зимнего дворца», в которой несколько биографий написаны им самим.

Скончался во время эпидемии холеры, охватившей Санкт-Петербург. Был похоронен рядом с женой Анной Павловной (урожденной Чемодановой; 1801 — 1832 гг.) на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры; могилы не сохранились.

Сочинения

Первый печатный труд — «Записки 1814 — 15 годов» вышел в 1832 году; затем по высочайшему повелению были напечатаны:

• в 1836 г. — [runivers.ru/lib/detail.php?ID=60800 Описание похода во Францию в 1814 году]
• [imwerden.de/cat/modules.php?name=books&pa=showbook&pid=1255 в 1839 г. — Описание Отечественной войны в 1812 году. Часть 1]
• [imwerden.de/cat/modules.php?name=books&pa=showbook&pid=1256 в 1839 г. — Описание Отечественной войны в 1812 году. Часть 2]
• [imwerden.de/cat/modules.php?name=books&pa=showbook&pid=1257 в 1839 г. — Описание Отечественной войны в 1812 году. Часть 3]
• [imwerden.de/cat/modules.php?name=books&pa=showbook&pid=1258 в 1839 г. — Описание Отечественной войны в 1812 году. Часть 4]
• в 1840 г. — Описание войны 1813 г. и [runivers.ru/lib/detail.php?ID=483590 Описание финляндской войны 1808—9 гг.]
• в 1843 г. — Описание турецкой войны 1806—12 гг., [runivers.ru/lib/detail.php?ID=483588 Описание 1-й войны имп. Александра с Наполеоном 1805 г.]; [runivers.ru/lib/detail.php?ID=483589 Описание 2-й войны 1806—7 гг.].
• [runivers.ru/lib/book4718/ Император Александр I и его сподвижники в 1812, 1813, 1814, 1815 годах: В 6 т. — СПб.: Тип. Карла Крайя, 1845-1849.]
• [runivers.ru/lib/detail.php?ID=432867 История войны России с Францией в царствование Императора Павла I в 1799 году.] — СПб., 1852. (Часть I. Сочинение генерал-лейтенанта Михайловского—Данилевского)

См. также:

• [www.memoirs.ru/rarhtml/Mih_Danil_IV92_5.htm Записки А. И. Михайловского-Данилевского. 1818 год // Исторический вестник, 1892. — Т. 48. — № 5. — С. 360—373.], [www.memoirs.ru/rarhtml/Mih_Danil_IV92_6.htm № 6. — С. 617—634.]
• [www.memoirs.ru/rarhtml/Mih_Danil_IV92_7.htm Записки А. И. Михайловского-Данилевского. 1823 год // Исторический вестник, 1892. — Т. 49. — № 7. — С. 47-74.], [www.memoirs.ru/rarhtml/Mih_Danil_IV92_8.htm № 8. — С. 275—305.]

Литература

• Брандт, «Биография А. И. М.-Д.».

Ссылки

• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-51352.ln-ru Профиль Александра Ивановича Михайловского-Данилевского] на официальном сайте РАН
• А. И. Сапожников. [www.genstab.ru/mih-dan.htm Генерал-лейтенант А. И. Михайловский-Данилевский: карьера военного историка] Статья на сайте Генштаб.ру
• С. А. Малышкин. [web.archive.org/web/20051227011144/old.sgu.ru/users/project/1812_malishkin.html История создания А. И. Михайловским-Данилевским «Описания Отечественной войны в 1812 году»]

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Михайловский-Данилевский, Александр Иванович

Но это счастье одной стороны душевной не только не мешало ей во всей силе чувствовать горе о брате, но, напротив, это душевное спокойствие в одном отношении давало ей большую возможность отдаваться вполне своему чувству к брату. Чувство это было так сильно в первую минуту выезда из Воронежа, что провожавшие ее были уверены, глядя на ее измученное, отчаянное лицо, что она непременно заболеет дорогой; но именно трудности и заботы путешествия, за которые с такою деятельностью взялась княжна Марья, спасли ее на время от ее горя и придали ей силы.
Как и всегда это бывает во время путешествия, княжна Марья думала только об одном путешествии, забывая о том, что было его целью. Но, подъезжая к Ярославлю, когда открылось опять то, что могло предстоять ей, и уже не через много дней, а нынче вечером, волнение княжны Марьи дошло до крайних пределов.
Когда посланный вперед гайдук, чтобы узнать в Ярославле, где стоят Ростовы и в каком положении находится князь Андрей, встретил у заставы большую въезжавшую карету, он ужаснулся, увидав страшно бледное лицо княжны, которое высунулось ему из окна.
– Все узнал, ваше сиятельство: ростовские стоят на площади, в доме купца Бронникова. Недалече, над самой над Волгой, – сказал гайдук.
Княжна Марья испуганно вопросительно смотрела на его лицо, не понимая того, что он говорил ей, не понимая, почему он не отвечал на главный вопрос: что брат? M lle Bourienne сделала этот вопрос за княжну Марью.
– Что князь? – спросила она.
– Их сиятельство с ними в том же доме стоят.
«Стало быть, он жив», – подумала княжна и тихо спросила: что он?
– Люди сказывали, все в том же положении.
Что значило «все в том же положении», княжна не стала спрашивать и мельком только, незаметно взглянув на семилетнего Николушку, сидевшего перед нею и радовавшегося на город, опустила голову и не поднимала ее до тех пор, пока тяжелая карета, гремя, трясясь и колыхаясь, не остановилась где то. Загремели откидываемые подножки.
Отворились дверцы. Слева была вода – река большая, справа было крыльцо; на крыльце были люди, прислуга и какая то румяная, с большой черной косой, девушка, которая неприятно притворно улыбалась, как показалось княжне Марье (это была Соня). Княжна взбежала по лестнице, притворно улыбавшаяся девушка сказала: – Сюда, сюда! – и княжна очутилась в передней перед старой женщиной с восточным типом лица, которая с растроганным выражением быстро шла ей навстречу. Это была графиня. Она обняла княжну Марью и стала целовать ее.
– Mon enfant! – проговорила она, – je vous aime et vous connais depuis longtemps. [Дитя мое! я вас люблю и знаю давно.]
Несмотря на все свое волнение, княжна Марья поняла, что это была графиня и что надо было ей сказать что нибудь. Она, сама не зная как, проговорила какие то учтивые французские слова, в том же тоне, в котором были те, которые ей говорили, и спросила: что он?
– Доктор говорит, что нет опасности, – сказала графиня, но в то время, как она говорила это, она со вздохом подняла глаза кверху, и в этом жесте было выражение, противоречащее ее словам.
– Где он? Можно его видеть, можно? – спросила княжна.
– Сейчас, княжна, сейчас, мой дружок. Это его сын? – сказала она, обращаясь к Николушке, который входил с Десалем. – Мы все поместимся, дом большой. О, какой прелестный мальчик!
Графиня ввела княжну в гостиную. Соня разговаривала с m lle Bourienne. Графиня ласкала мальчика. Старый граф вошел в комнату, приветствуя княжну. Старый граф чрезвычайно переменился с тех пор, как его последний раз видела княжна. Тогда он был бойкий, веселый, самоуверенный старичок, теперь он казался жалким, затерянным человеком. Он, говоря с княжной, беспрестанно оглядывался, как бы спрашивая у всех, то ли он делает, что надобно. После разорения Москвы и его имения, выбитый из привычной колеи, он, видимо, потерял сознание своего значения и чувствовал, что ему уже нет места в жизни.
Несмотря на то волнение, в котором она находилась, несмотря на одно желание поскорее увидать брата и на досаду за то, что в эту минуту, когда ей одного хочется – увидать его, – ее занимают и притворно хвалят ее племянника, княжна замечала все, что делалось вокруг нее, и чувствовала необходимость на время подчиниться этому новому порядку, в который она вступала. Она знала, что все это необходимо, и ей было это трудно, но она не досадовала на них.
– Это моя племянница, – сказал граф, представляя Соню, – вы не знаете ее, княжна?
Княжна повернулась к ней и, стараясь затушить поднявшееся в ее душе враждебное чувство к этой девушке, поцеловала ее. Но ей становилось тяжело оттого, что настроение всех окружающих было так далеко от того, что было в ее душе.
– Где он? – спросила она еще раз, обращаясь ко всем.
– Он внизу, Наташа с ним, – отвечала Соня, краснея. – Пошли узнать. Вы, я думаю, устали, княжна?
У княжны выступили на глаза слезы досады. Она отвернулась и хотела опять спросить у графини, где пройти к нему, как в дверях послышались легкие, стремительные, как будто веселые шаги. Княжна оглянулась и увидела почти вбегающую Наташу, ту Наташу, которая в то давнишнее свидание в Москве так не понравилась ей.
Но не успела княжна взглянуть на лицо этой Наташи, как она поняла, что это был ее искренний товарищ по горю, и потому ее друг. Она бросилась ей навстречу и, обняв ее, заплакала на ее плече.
Как только Наташа, сидевшая у изголовья князя Андрея, узнала о приезде княжны Марьи, она тихо вышла из его комнаты теми быстрыми, как показалось княжне Марье, как будто веселыми шагами и побежала к ней.
На взволнованном лице ее, когда она вбежала в комнату, было только одно выражение – выражение любви, беспредельной любви к нему, к ней, ко всему тому, что было близко любимому человеку, выраженье жалости, страданья за других и страстного желанья отдать себя всю для того, чтобы помочь им. Видно было, что в эту минуту ни одной мысли о себе, о своих отношениях к нему не было в душе Наташи.
Чуткая княжна Марья с первого взгляда на лицо Наташи поняла все это и с горестным наслаждением плакала на ее плече.
– Пойдемте, пойдемте к нему, Мари, – проговорила Наташа, отводя ее в другую комнату.
Княжна Марья подняла лицо, отерла глаза и обратилась к Наташе. Она чувствовала, что от нее она все поймет и узнает.
– Что… – начала она вопрос, но вдруг остановилась. Она почувствовала, что словами нельзя ни спросить, ни ответить. Лицо и глаза Наташи должны были сказать все яснее и глубже.
Наташа смотрела на нее, но, казалось, была в страхе и сомнении – сказать или не сказать все то, что она знала; она как будто почувствовала, что перед этими лучистыми глазами, проникавшими в самую глубь ее сердца, нельзя не сказать всю, всю истину, какою она ее видела. Губа Наташи вдруг дрогнула, уродливые морщины образовались вокруг ее рта, и она, зарыдав, закрыла лицо руками.