Леви, Михаэль

Михаэль Леви
Michael Löwy
Дата рождения:	1938(1938)
Место рождения:	Сан-Паулу
Страна:	Франция
Научная сфера:	марксистская социология, философия
Место работы:	Национальный центр научных исследований, Высшая школа социальных наук
Альма-матер:	Университет Сан-Паулу, Сорбонна
Научный руководитель:	Люсьен Гольдман, Никос Пуланзас
Награды и премии:	Серебряная медаль Национального центра научных исследований (1994)

Михаэль Леви или Мишель Лёви (фр. Michael Löwy; род. 1938, Сан-Паулу, Бразилия) — французско-бразильский социолог и философ-марксист. Активист троцкистского и альтерглобалистского движения: член Новой антикапиталистической партии во Франции и Партии социализма и свободы в Бразилии, один из теоретиков Воссоединённого Четвёртого интернационала, неоднократный участник всемирных социальных форумов, также связан с бразильским Движением безземельных крестьян.

Директор по исследованиям в области общественных наук Национального центра научных исследований (НЦНИ, CNRS) преподаёт в Высшей школе социальных наук, участвует в работе Международного института исследований и образования.

В своих книгах поднимает самые разные вопросы: революция у раннего Маркса, экосоциализм, история сюрреализма, теория неравномерного и комбинированного развития, марксизм Че Гевары, теология освобождения, либертарный иудаизм, романтизм, Франц Кафка, Дьёрдь Лукач, Вальтер Беньямин, марксизм и национальный вопрос и так далее.

Биография

Выходец из семьи евреев-иммигрантов из Вены, Михаэль Леви вырос в Сан-Паулу. Социализмом увлёкся в 16-летнем возрасте после знакомства с трудами Розы Люксембург. Поступил в Университет Сан-Паулу, где его преподавателями были Фернанду Энрике Кардозу, Флорестан Фернандес и Антонио Кандидо. Получив диплом в области социальных наук в 1960 году, читал в течение года лекции по социологии в Университете Сан-Жозе-ду-Риу-Прету (штат Сан-Паулу).

В 1961 году поступил в докторантуру в Париж, где работал под руководством известного марксистского философа и социолога культуры Люсьен Гольдман, который оказал заметное влияние на его взгляды. Он получил степень доктора философии в 1964 году, защитив диссертацию на тему «Теория революции у раннего Маркса» в Сорбонне.

Вскоре после этого Леви отправился в Израиль, куда перебралась его семья после военного переворота 1964 года в Бразилии. Он изучал иврит и стал преподавателем политической философии в Тель-Авивском университете, однако стал жертвой травли из-за своих политических взглядов, и университет в 1968 году отказался продлить его контракт. В знак солидарности социолог Петер Уорсли, разделявший новые левые убеждения Леви, пригласил последнего работать в качестве своего помощника в Манчестерский университет.

В 1969 году Леви вернулся в Париж для работы с Никосом Пуланзасом в Университете Париж VIII (Венсен), окончательно осев во Франции. В 1970-х годов он работал над диссертацией по венгерскому философу-марксисту Дьёрдю Лукачу под руководством социального антрополога Луи-Винсент Тома. Хабилитацию (doctorat d’état) прошёл с отличием в 1975 году в Университете Париж V (Сорбонна). Затем преподавал социологию в Университете Париж VIII до 1978 года, когда он начал сотрудничать в Национальном центре научных исследований.

В 1981 году Леви начал параллельно преподавать в престижном Высшей школе социальных наук, а также посещал с лекциями Стэнфордский университет, Калифорнийский университет в Беркли, Мичиганский университет в Анн-Арбор, Колумбийский университет и Гарвардского университета, а также других университетов США. В 1994 году награждён серебряной медалью Национального центра научных исследований.

Леви является членом редакционных советов «Journals Archives de Sciences Sociales des Religions», «Actuel Marx», «ContreTemps» и «Écologie et Politique», сотрудничает с левонастроенным Международным институтом исследований и образования.

В 2010 году, в Свободном Марксистском Издательстве вышла первая книга Михаэля Леви на русском языке «Отечество или Мать-Земля? Статьи по национальному вопросу».

Михаэль Леви — соавтор (вместе с Джоэлом Ковелем) «Экосоциалистического манифеста». В 2011 году в Свободном марксистском издательстве вышел сборник «Экосоциалистический манифест», посвященный проблемам экологии и левой альтернативе экологическому кризису. В сборник вошел ряд текстов Михаэля Леви.

Ссылки

• М. Леви. [rezistenta.info/biblioteca/169-mixayel-levi-nacionalizm-i-internacionalizm.html Национализм и интернационализм] / Перевод К. Медведева
• М. Леви. [www.redflora.org/2012/11/xxi.html Интернационализм XXI века]
• М. Леви. [fmbooks.wordpress.com/2010/12/04/levination/ Отечество или Мать-Земля? Статьи по национальному вопросу]
• М. Леві. Визвольне християнство у Латинській Америці. [commons.com.ua/?p=14358 Теологія визволення та визвольне християнство], [commons.com.ua/?p=14447 Сучасність та критика сучасності у теології визволення], [commons.com.ua/?p=14573 Теологія визволення і марксизм] // The War of Gods. Religion and Politics in Latin America  (укр.)
• [theoryandpractice.ru/posts/5946-filosof-mikhael-levi-u-kazhdogo-dolzhno-byt-bolshe-svobodnogo-vremeni-na-uchebu-iskusstvo-i-lyubov Философ Михаэль Леви: «У каждого должно быть больше свободного времени на учебу, искусство и любовь»]

Отрывок, характеризующий Леви, Михаэль

– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.

В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.


– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…