Михов, Никола

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Михов, Никола Михайлов»)
Перейти к: навигация, поиск
Никола Михов<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>

<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Никола Михов, 1943</td></tr>

Военный министр Болгарии
11 апреля 1942 года — 14 сентября 1943 года
Глава правительства: Богдан Филов
Монарх: Борис III
Предшественник: Теодосий Доскалов
Преемник: Руси Русев
Регент Болгарии
28 августа 1943 года — 7 сентября 1944 года
Соправитель: Богдан Филов
Кирилл, князь Преславский
Монарх: Симеон II
Преемник: Тодор Павлов
Венелин Ганев
Цвятко Бобошевский
 
Рождение: Тырново, Болгария
Смерть: София, Болгария
 
Военная служба
Годы службы: 19121945
Принадлежность: Болгария Болгария
Род войск: артиллерия
Звание: Генерал-лейтенант
Сражения: Балканские войны,
Первая мировая война,
Вторая мировая война
 
Награды:

Никола Михайлов Михов (11 декабря 1891, Тырново — 1 февраля 1945, София) — генерал-лейтенант, военный министр Болгарии (19421943), регент (1943—1944).





Биография

Окончил Военное училище в Софии (1911), специализировался в области артиллерии. Участник Балканских войн 1912—1913, во время которых командовал 2-й батареей 5-го артиллерийского полка, участвовавшей в осаде Одрина. С апреля 1915 — помощник инспектора по артиллерийскому делу в Военном училище. Во время Первой мировой войны был командиром батареи в 15-м артиллерийском полку, участвовал в штурме и взятии крепости Тутракан, оборонявшейся румынскими войсками. С 1917 командовал 1-м конно-артиллерийским отделением.

В 19221929 годах последовательно занимал должности инструктора по артиллерии в Военном училище, офицера в 4-м артиллерийском полку, адъютанта в артиллерийском отделе Военного министерства, командира группы в Софийском укреплённом пункте. В 1929—1932 годах — начальник секции в Артиллерийской инспекции. В 1932—1933 годах — начальник отдела Инженерной инспекции. В 1933—1935 годах — командир 7-го артиллерийского дивизиона. В 1935 — начальник учебно-строевого отдела в Артиллерийской инспекции. В 1935—1936 годах — редактор издания «Артилерийски преглед». В 1936 года — помощник командира 3-й дивизии. С 1936 — командир 3-й дивизии. С 17 февраля 1937) по 19 апреля 1941 — начальник Военного училища.

В апреле — августе 1941 — командующий 5-й армией, участвовавшей в занятии и оккупации Македонии. В 1941—1942 годах — командующий 1-й армией со штабом в Софии. С 11 апреля 1942 по 14 сентября 1943 года — военный министр во втором правительстве Богдана Филова, сторонником политического курса которого он был.

9 сентября 1943 года стал одним из трёх членов Регентского совета, управлявшего Болгарией после смерти царя Бориса III при малолетнем царе Симеоне II. 9 сентября 1944 года после прихода к власти в Болгарии просоветских сил был смещён с должности и арестован. 1 февраля 1945 года приговорён к смертной казни так называемым «Народным судом» и в тот же день расстрелян. 26 августа 1996 года посмертно реабилитирован решением Верховного суда Болгарии.

Автор дневника, который он вёл во время пребывания на посту регента (с 19 сентября 1943 по 7 сентября 1944). Дневник был опубликован в 2004 году.

Звания

Награды

Напишите отзыв о статье "Михов, Никола"

Ссылки

  • [www.hrono.ru/biograf/bio_m/mihov_nm.html Биография]
  • [forum.boinaslava.net/showpost.php?p=94939&postcount=11 Биография]  (болг.)
  • [generals.dk/general/Mihov/Nikola_Mihailov/Bulgaria.html Биография]  (англ.)


Отрывок, характеризующий Михов, Никола

– Оно значит: коли быть сраженью, – сказал он задумчиво, – и в скорости, так это так точно. Ну, а коли пройдет три дня апосля того самого числа, тогда, значит, это самое сражение в оттяжку пойдет.
Наполеону перевели это так: «Si la bataille est donnee avant trois jours, les Francais la gagneraient, mais que si elle serait donnee plus tard, Dieu seul sait ce qui en arrivrait», [«Ежели сражение произойдет прежде трех дней, то французы выиграют его, но ежели после трех дней, то бог знает что случится».] – улыбаясь передал Lelorgne d'Ideville. Наполеон не улыбнулся, хотя он, видимо, был в самом веселом расположении духа, и велел повторить себе эти слова.
Лаврушка заметил это и, чтобы развеселить его, сказал, притворяясь, что не знает, кто он.
– Знаем, у вас есть Бонапарт, он всех в мире побил, ну да об нас другая статья… – сказал он, сам не зная, как и отчего под конец проскочил в его словах хвастливый патриотизм. Переводчик передал эти слова Наполеону без окончания, и Бонапарт улыбнулся. «Le jeune Cosaque fit sourire son puissant interlocuteur», [Молодой казак заставил улыбнуться своего могущественного собеседника.] – говорит Тьер. Проехав несколько шагов молча, Наполеон обратился к Бертье и сказал, что он хочет испытать действие, которое произведет sur cet enfant du Don [на это дитя Дона] известие о том, что тот человек, с которым говорит этот enfant du Don, есть сам император, тот самый император, который написал на пирамидах бессмертно победоносное имя.
Известие было передано.
Лаврушка (поняв, что это делалось, чтобы озадачить его, и что Наполеон думает, что он испугается), чтобы угодить новым господам, тотчас же притворился изумленным, ошеломленным, выпучил глаза и сделал такое же лицо, которое ему привычно было, когда его водили сечь. «A peine l'interprete de Napoleon, – говорит Тьер, – avait il parle, que le Cosaque, saisi d'une sorte d'ebahissement, no profera plus une parole et marcha les yeux constamment attaches sur ce conquerant, dont le nom avait penetre jusqu'a lui, a travers les steppes de l'Orient. Toute sa loquacite s'etait subitement arretee, pour faire place a un sentiment d'admiration naive et silencieuse. Napoleon, apres l'avoir recompense, lui fit donner la liberte, comme a un oiseau qu'on rend aux champs qui l'ont vu naitre». [Едва переводчик Наполеона сказал это казаку, как казак, охваченный каким то остолбенением, не произнес более ни одного слова и продолжал ехать, не спуская глаз с завоевателя, имя которого достигло до него через восточные степи. Вся его разговорчивость вдруг прекратилась и заменилась наивным и молчаливым чувством восторга. Наполеон, наградив казака, приказал дать ему свободу, как птице, которую возвращают ее родным полям.]
Наполеон поехал дальше, мечтая о той Moscou, которая так занимала его воображение, a l'oiseau qu'on rendit aux champs qui l'on vu naitre [птица, возвращенная родным полям] поскакал на аванпосты, придумывая вперед все то, чего не было и что он будет рассказывать у своих. Того же, что действительно с ним было, он не хотел рассказывать именно потому, что это казалось ему недостойным рассказа. Он выехал к казакам, расспросил, где был полк, состоявший в отряде Платова, и к вечеру же нашел своего барина Николая Ростова, стоявшего в Янкове и только что севшего верхом, чтобы с Ильиным сделать прогулку по окрестным деревням. Он дал другую лошадь Лаврушке и взял его с собой.


Княжна Марья не была в Москве и вне опасности, как думал князь Андрей.
После возвращения Алпатыча из Смоленска старый князь как бы вдруг опомнился от сна. Он велел собрать из деревень ополченцев, вооружить их и написал главнокомандующему письмо, в котором извещал его о принятом им намерении оставаться в Лысых Горах до последней крайности, защищаться, предоставляя на его усмотрение принять или не принять меры для защиты Лысых Гор, в которых будет взят в плен или убит один из старейших русских генералов, и объявил домашним, что он остается в Лысых Горах.
Но, оставаясь сам в Лысых Горах, князь распорядился об отправке княжны и Десаля с маленьким князем в Богучарово и оттуда в Москву. Княжна Марья, испуганная лихорадочной, бессонной деятельностью отца, заменившей его прежнюю опущенность, не могла решиться оставить его одного и в первый раз в жизни позволила себе не повиноваться ему. Она отказалась ехать, и на нее обрушилась страшная гроза гнева князя. Он напомнил ей все, в чем он был несправедлив против нее. Стараясь обвинить ее, он сказал ей, что она измучила его, что она поссорила его с сыном, имела против него гадкие подозрения, что она задачей своей жизни поставила отравлять его жизнь, и выгнал ее из своего кабинета, сказав ей, что, ежели она не уедет, ему все равно. Он сказал, что знать не хочет о ее существовании, но вперед предупреждает ее, чтобы она не смела попадаться ему на глаза. То, что он, вопреки опасений княжны Марьи, не велел насильно увезти ее, а только не приказал ей показываться на глаза, обрадовало княжну Марью. Она знала, что это доказывало то, что в самой тайне души своей он был рад, что она оставалась дома и не уехала.