Онфре, Мишель

Мишель Онфре
Michel Onfray
Дата рождения:	1 января 1959(1959-01-01) (65 лет)
Место рождения:	Аржантан, Нормандия, Франция
Страна:	Франция
Школа/традиция:	материализм, атеизм, гедонизм, постанархизм
Направление:	Западная философия
Период:	Философия XX века

Мишель Онфре (фр. Michel Onfray; род. 1 января 1959, Аржантан, Нормандия) — французский философ и прозаик, основатель Народного университета в Кане.

Жизнь и творчество

Мишель Онфре родился в семье сельскохозяйственного рабочего. В возрасте 10 лет попал в интернат, где обучался различным ремёслам — с весьма жёстким распорядком, который философ впоследствии называл «террором педофилии». Пробыв здесь четыре года, Онфре проводит ещё три года в другом интернате, после чего меняет несколько профессий и переезжает с места на место. В 1997 году выходит в свет его книга Политика мятежника. Беседа о сопротивлении и удовольствии. (Politique du rebelle. Traité de résistance et d’insoumission), в которой Онфре описывает свою жизнь того времени. Поступив затем на философский факультет, молодой человек успешно его заканчивает.

С 1983 года М. Онфре преподаёт философию в одной из высших школ в нормандском городе Кане. С 1989 года он начинает издавать свои научные сочинения, принесшие ему известность и финансовую независимость. В 2002 году учёный покидает государственную службу и основывает Народный университет Кана (Université populaire de Caen). В нём М. Онфре читает лекции по истории философии, излагая её в соответствии со своими гедонистскими и либертаристскими взглядами, во многом расходящимися с официозной университетской философией. Результатом первого года преподавания в Народном университете стало создание М. Онфре 8-томного сочинения Контр-история философии (Contre-histoire de la philosophie).

Научные взгляды

Мишель Онфре начал свою деятельность учёного с «открытия» и анализа в 1989 году полузабытого французского философа-анархиста Жоржа Паланте, который в начале ХХ столетия был известен как левый ницшеанец. Онфре переиздал несколько работ Паланте и написал монографию о нём, пытаясь возродить его учение и основать современное лево-ницшеанское движение. Работая в этом направлении, Онфре создаёт несколько философских работ, принёсших ему известность как во Франции, так и за её пределами. Наиболее популярной была выпущенная в 2005 году книга Линия атеизма. Физика метафизики (Traité d’athéologie. Physique de la métaphysique), вышедшая во Франции в первые же месяцы тиражом в 200 тысяч экземпляров и переизданная на ряде других языков.

Мировоззрение Онфре основано на античных посылках философии эпикурейства и гедонизма, которым он, путём создания определённых логических связей, находит применение и в наши дни. Исходя из этого, Онфре обрушивается с критикой на современную рациональную и трансцендентальную философию, а также на религии, в особенности на монотеистические, прокламируя себя как атеист. Онфре предполагает, что вера в бога не только бесполезна, но даже вредна и опасна. Вместо неё он предлагает современному человечеству свою философию гедонизма.

Политические взглады философа — крайне левые; сам он называет себя либертарным социалистом и постанархистом. На президентских выборах 2002 года он голосовал за троцкистскую Революционную коммунистическую лигу (Ligue communiste révolutionnaire). Перед президентскими выборами 2007 года философ агитировал за альтерглобалиста Жозе Бове, но в конечном итоге отдал голос за кандидата от РКЛ Оливье Безансно. Сейчас он поддерживает Жан-Люка Меланшона из Левой партии, известного своей преданностью социалистическому республиканизму и лаицизму.

Литературная критика отмечает лёгкость изложения и остроту языка в произведениях Мишеля Онфре, его талант как писателя.

Монографии

• 1989: Брюхо философа. Критика диетического разума (Le ventre des philosophes. Critique de la raison diététique).
• 1989: Физиология Жоржа Паланте. Портрет левого ницшеанца (Physiologie de Georges Palante. Portrait d’un nietzschéen de gauche).
• 1990: Кинизм. Портрет философа-собаки (Cynismes. Portrait du philosophe en chien).
• 1991: Искусство наслаждения. О гедонисте-материалисте (L’art de jouir. Pour un matérialisme hédoniste).
• 1995: Разумность наслаждения. Философия хорошего вкуса (La raison gourmande. Philosophie du goût).
• 1996: Формы времени. Теория Сутерна (Les formes du temps. Théorie du Sauternes).
• 1997: Политика мятежника. Беседа о сопротивлении и удовольствии. (Politique du rebelle. Traité de résistance et d’insoumission).
• 2000: Теория влюблённого тела. О солярной эротике (Théorie du corps amoureux. Pour une érotique solaire).
• 2001: Antimanuel de philosophie. Leçons socratiques et alternatives.
• 2002: Célébration du génie colérique. Tombeau de Pierre Bourdieu.
• 2002: L’invention du plaisir. Fragments cyrénaïques.
• 2003: Féeries anatomiques.
• 2004: Кровожадная философия (La philosophie féroce).
• 2004: Общественная философия. Манифест народного университета (La communauté philosophique. Manifest pour l’Université populaire).
• 2005: Линия атеизма. Физика метафизики (Traité d’athéologie. Physique de la métaphysique).
• 2006: La sagesse tragique. Du bon usage de Nietzsche.
• 2006: Радость существования. манифест гедониста (La puissance d’exister. Manifeste hédoniste). Grasset, Paris ISBN 978-2-246-71691-4
• 2007: La pensée de midi. Archéologie d’une gauche libertaire. Galilée, Paris ISBN 978-2-7186-0755-9
• 2008: Le souci des plaisirs. Construction d’une érotique solaire. Flammarion, Paris ISBN 978-2-08-121632-7
• 2010: Ницше: прокламатор Свободы. (Nietzsche: Se créer Liberté). Les Éditions du Lombard, Brüssel ISBN 978-2-8036-2650-2
• 2010: Развенчание идола. Опровержение фрейдизма (Le Crépuscule d’une idole. L’Affabulation freudienne), Grasset, Paris ISBN 2-246-76931-0
• 2010: Вечерние записки. За психоанализ без фрейдизма (Apostille au Crépuscule. Pour une psychanalyse non freudienne), Grasset, Paris ISBN 2-246-75781-9

Собрания сочинений

• Журнал гедониста (Journal hédoniste) (вышло 4 тома: 1996, 1998, 2001, 2007)
• Контр-история философии (Contre-histoire de la philosophie) (намечено в 8 томах):
  • 2006/т. 1: Les sagesses antiques — de Leucippe à Diogène d’Oenanda.
  • 2006/т. 2: Le christianisme hédoniste — de Simon le magicien à Montaigne.
  • 2007/т. 3: Les libertins baroques — de Charron à Spinoza.
  • 2007/т. 4: Les ultras des lumières — de Meslier à Sade.
  • 2008/т. 5: L’eudémonisme social — de Godwin à Bakounine.
  • 2009/т. 6: Les radicalités existentielles — de Thoreau à Nietzsche.

Литература

• Martin A. Hainz: Reine Wollust? Michel Onfrays Theorie der Autoerotik mangelt es an Stringenz. В: [www.literaturkritik.de/public/rezension.php?rez_id=9780&ausgabe=200608 literaturkritik.de], Nr 8, August 2006
• Kai Köhler: Philosophischer Atheismus. Michel Onfray verkennt die Funktionalität von Religion. В: [www.literaturkritik.de/public/rezension.php?rez_id=10027&ausgabe=200610 literaturkritik.de], Nr 10, Oktober 2006
• Andreas Mayer: Die Wiener Ödipus-Verschwörung. В: FAZ, 18. April 2011 [www.faz.net/s/RubC17179D529AB4E2BBEDB095D7C41F468/Doc~E395854AF4A2140CF822BD9C89BCA5CB5~ATpl~Ecommon~Scontent.html],

Ссылки

• [mo.michelonfray.fr Сайт Мишеля Онфре] (на французском языке)
• [www.berlinonline.de/berliner-zeitung/archiv/.bin/dump.fcgi/2008/0308/none/0002/index.html Der Peter-Pan-Komplex] интервью с М.Онфре, Berliner Zeitung, 8 марта 2008 (на немецком языке)
• [wissen.spiegel.de/wissen/image/show.html?did=78076208&aref=image048/2011/04/16/CO-SP-2011-016-0146-0148.PDF&thumb=false «Er baute auf Hirngespinste»] SPIEGEL о Мишеле Онфре, в: DER SPIEGEL, 18 апреля 2011, S. 146—148 (на немецком языке)
• [www.censura.ru/articles/miseregrandeur.htm Несчастья (и величие) философии]
• [lib-left.org/2011/01/ни-бога-ни-хозяина/ Ни бога, ни хозяина (рецензия)] (недоступная ссылка с 20-05-2013 (3987 дней))
• [sociologica.hse.ru/data/2011/03/09/1211384745/9_1_7.pdf В. Артюх. Экзорцист привидения бога (рецензия)]
• [www.prostory.net.ua/ua/articles/299-2010-05-25-20-25-56 Постанархізм, розтлумачений моїй бабусі] (на украинском языке)
• [commons.com.ua/archives/8215 Без бога. Християнство, дехристиянізація та постхристиянство] (лекция, прочитанная в Киево-Могилянской академии 25 марта 2010)
• [livasprava.info/index.php?option=com_content&task=view&id=1836&Itemid=1 По різні боки барикади] // Критика. 2006. № 12. — С. 12-14.

Отрывок, характеризующий Онфре, Мишель

Все замолкли, и негромкий, бархатно приятный голос запел песню. В конце третьей строфы, враз с окончанием последнего звука, двадцать голосов дружно вскрикнули: «Уууу! Идет! Разом! Навались, детки!..» Но, несмотря на дружные усилия, плетень мало тронулся, и в установившемся молчании слышалось тяжелое пыхтенье.
– Эй вы, шестой роты! Черти, дьяволы! Подсоби… тоже мы пригодимся.
Шестой роты человек двадцать, шедшие в деревню, присоединились к тащившим; и плетень, саженей в пять длины и в сажень ширины, изогнувшись, надавя и режа плечи пыхтевших солдат, двинулся вперед по улице деревни.
– Иди, что ли… Падай, эка… Чего стал? То то… Веселые, безобразные ругательства не замолкали.
– Вы чего? – вдруг послышался начальственный голос солдата, набежавшего на несущих.
– Господа тут; в избе сам анарал, а вы, черти, дьяволы, матершинники. Я вас! – крикнул фельдфебель и с размаху ударил в спину первого подвернувшегося солдата. – Разве тихо нельзя?
Солдаты замолкли. Солдат, которого ударил фельдфебель, стал, покряхтывая, обтирать лицо, которое он в кровь разодрал, наткнувшись на плетень.
– Вишь, черт, дерется как! Аж всю морду раскровянил, – сказал он робким шепотом, когда отошел фельдфебель.
– Али не любишь? – сказал смеющийся голос; и, умеряя звуки голосов, солдаты пошли дальше. Выбравшись за деревню, они опять заговорили так же громко, пересыпая разговор теми же бесцельными ругательствами.
В избе, мимо которой проходили солдаты, собралось высшее начальство, и за чаем шел оживленный разговор о прошедшем дне и предполагаемых маневрах будущего. Предполагалось сделать фланговый марш влево, отрезать вице короля и захватить его.
Когда солдаты притащили плетень, уже с разных сторон разгорались костры кухонь. Трещали дрова, таял снег, и черные тени солдат туда и сюда сновали по всему занятому, притоптанному в снегу, пространству.
Топоры, тесаки работали со всех сторон. Все делалось без всякого приказания. Тащились дрова про запас ночи, пригораживались шалашики начальству, варились котелки, справлялись ружья и амуниция.
Притащенный плетень осьмою ротой поставлен полукругом со стороны севера, подперт сошками, и перед ним разложен костер. Пробили зарю, сделали расчет, поужинали и разместились на ночь у костров – кто чиня обувь, кто куря трубку, кто, донага раздетый, выпаривая вшей.


Казалось бы, что в тех, почти невообразимо тяжелых условиях существования, в которых находились в то время русские солдаты, – без теплых сапог, без полушубков, без крыши над головой, в снегу при 18° мороза, без полного даже количества провианта, не всегда поспевавшего за армией, – казалось, солдаты должны бы были представлять самое печальное и унылое зрелище.
Напротив, никогда, в самых лучших материальных условиях, войско не представляло более веселого, оживленного зрелища. Это происходило оттого, что каждый день выбрасывалось из войска все то, что начинало унывать или слабеть. Все, что было физически и нравственно слабого, давно уже осталось назади: оставался один цвет войска – по силе духа и тела.
К осьмой роте, пригородившей плетень, собралось больше всего народа. Два фельдфебеля присели к ним, и костер их пылал ярче других. Они требовали за право сиденья под плетнем приношения дров.
– Эй, Макеев, что ж ты …. запропал или тебя волки съели? Неси дров то, – кричал один краснорожий рыжий солдат, щурившийся и мигавший от дыма, но не отодвигавшийся от огня. – Поди хоть ты, ворона, неси дров, – обратился этот солдат к другому. Рыжий был не унтер офицер и не ефрейтор, но был здоровый солдат, и потому повелевал теми, которые были слабее его. Худенький, маленький, с вострым носиком солдат, которого назвали вороной, покорно встал и пошел было исполнять приказание, но в это время в свет костра вступила уже тонкая красивая фигура молодого солдата, несшего беремя дров.
– Давай сюда. Во важно то!
Дрова наломали, надавили, поддули ртами и полами шинелей, и пламя зашипело и затрещало. Солдаты, придвинувшись, закурили трубки. Молодой, красивый солдат, который притащил дрова, подперся руками в бока и стал быстро и ловко топотать озябшими ногами на месте.
– Ах, маменька, холодная роса, да хороша, да в мушкатера… – припевал он, как будто икая на каждом слоге песни.
– Эй, подметки отлетят! – крикнул рыжий, заметив, что у плясуна болталась подметка. – Экой яд плясать!
Плясун остановился, оторвал болтавшуюся кожу и бросил в огонь.
– И то, брат, – сказал он; и, сев, достал из ранца обрывок французского синего сукна и стал обвертывать им ногу. – С пару зашлись, – прибавил он, вытягивая ноги к огню.
– Скоро новые отпустят. Говорят, перебьем до копца, тогда всем по двойному товару.
– А вишь, сукин сын Петров, отстал таки, – сказал фельдфебель.
– Я его давно замечал, – сказал другой.
– Да что, солдатенок…
– А в третьей роте, сказывали, за вчерашний день девять человек недосчитали.
– Да, вот суди, как ноги зазнобишь, куда пойдешь?
– Э, пустое болтать! – сказал фельдфебель.
– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…
– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.