Ми, Маргарет

Маргарет Ми
англ. Margaret Mee
Имя при рождении:	Margaret Ursula Brown
Дата рождения:	22 мая 1909(1909-05-22)
Место рождения:	Чешэм, Англия
Дата смерти:	30 ноября 1988(1988-11-30) (79 лет)
Место смерти:	Сигрейв, Англия
Подданство:	Великобритания Великобритания
Награды:

Маргарет Урсула Ми (англ.  Margaret Ursula Mee, урождённая Браун; 22 мая 1909 — 30 ноября 1988) — британская художница, специализировавшаяся в изображении растений дождевых лесов Амазонии. Она стала одним из первых защитников окружающей среды, привлекших общественное внимание к крупномасштабной добыче полезных ископаемых и вырубке деревьев в Амазонской низменности.

Ранние годы

Маргарет Урсула Браун родтилась в Уайтхтилле, Чешэм, Англия, в 1909 году. Училась в Школе грамматики доктора Коллонера в Амершэме, затем поступила в Школу искусств, наук и торговли в Уотфорде. После непродолжительного обучения в Ливерпуле Маргарет решает продолжить образование за границей.

В 1933 году Маргарет была в Берлине и стала свидетельницей поджога Рейхстага, а затем бойкота евреями немецких товаров. Это укрепило её левые взгляды. Во время Второй мировой войны Маргарет работала в Хатфилде в качестве чертёжницы на авиационной фабрике дэ Хэвиленда.

Личная жизнь

Дважды была замужем. Первый муж — Реджинальд Брюс Бартлетт (англ. Reginald Bruce Bartlett), брак заключён в январе 1936 года. Вслед за мужем, Маргарет стала активным участником профсоюзного движения и вступила в Коммунистическую партию Великобритании. В 1937 году участвовала в Конгрессе профсоюзов, где предложила увеличить возраст окончания обучения в школе. После этого получила предложение работы от Эрнеста Бевина, но отклонила его.

Брак с Бартлеттом был неудачным, и после долгого времени раздельного проживания пара развелась в 1943 году.

В начале 1950-х годов Маргарет вышла замуж за Гревилла Ми, с которым она вместе училась в Школе искусств святого Мартина в Лондоне.

Карьера художницы

После войны Маргарет поступила в Школу искусств святого Мартина. В 1950 году она стала студенткой Кембервельской школы искуссты и ремёсел, где выработала собственный стиль рисунка и получила национальный диплом в изобразительном искусстве и дизайне в 1950 году.

В 1952 году Маргарет Ми вместе с мужем переезжают в Бразилию к её сестре, чтобы преподавать в школе Сан-Паулу. В 1956 году она впервые отправляется в экспедицию в Амазонскую низменность, в Белен. Затем в 1958 году Ми поступает на работу в качестве ботанического художника в Институт ботаники Сан-Паулу, исследуя дождевые леса и в особенности с 1964 года — штат Амазонас. Она делает зарисовки растений, в том числе неизвестные науке, а также собирает коллекцию растений для будущих иллюстраций. Работы Ми составили 400 фолио рисунков гуашью, 40 тетрадей зарисовок и 15 дневников. В 1967 году Маргарет Ми стала первой женщиной, совершившей восхождение с южной стороны на Серро-де-ла-Неблина — высочайшую вершину Бразилии.

1964 году Маргарет Ми посещает Вашингтон, а затем в 1968 совершает краткосрочную поездку в Англию для участия в выставке своих работ и издании книги Flowers of the Brazilian Forests. После этого она возвращается в Бразилию и принимает участие в акциях протеста, призванных привлечь внимание к вырубке лесов в Амазонии.

Гибель

Ми погибла в дорожно-транспортном происшествии в Сигрейве, графство Лестершир, Англия, 30 ноября 1988 года. На момент смерти ей было 79 лет. В январе 1989 памятная встреча в её честь прошла в Садах Кью.

Признание и награды

В 1976 году Маргарет Ми была удостоена Ордена Британской империи за вклад в бразильскую ботанику. В 1986 её приняли в члены Линнеевского общества. В бразилии её работа отмечена званием почётного гражданина города Рио-де-Жанейро в 1975 году и Орденом Южного Креста в 1979 году. В честь неё после смерти был учреждён Амазонский фонд Марагарет Ми, задачей которого стало продолжение исследований амазонских растений путём предоставления бразильским студентам-ботаникам и иллюстраторам возможности обучаться в Великобритании или проводить полевые исследования в Бразилии

В 1990 году деятельность Маргарет Ми в области защиты окружающей среды получила признание ООН. Её имя было включено в список славы Программы защиты окружающей среды.

Дневники Маргарет Ми, которые она вела с 1956 по 1988 годы, были опубликованы в 2004 году. В издание вошли иллюстрации, созданные во время экспедиций в амазонские дождевые леса. Большая часть иллюстраций Ми вошла в коллекцию Садов Кью.

Избранная библиография

• Mee Margaret. Flowers of the Brazilian Forests. — The Tryon Gallery, 1968. — ISBN B00116RHJO.
• Mee, Margaret Smith, Lyman. Bromélias brasileiras. — Barnes, 1969. — ISBN 0-498-06887-0.
• Mee Margaret. Margaret Mee in Search of the Amazon Forests: Diaries of an English Artist Reveal the Beauty of the Vanishing Rainforests. — Woodbridge: Nonesuch Expeditions, 1988. — ISBN B000U8X9UK.
• Mee, Margaret Stiff, Ruth. Margaret Mee: Return to the Amazon. — Natural Wonders Press, 1997. — ISBN 1-905377-06-1.
• Mee Margaret. Flowers of the Amazon. — Pomegranate Europe Ltd, 1998. — ISBN 1-56640-043-0.
• Mee Margaret. The Flowering Amazon: Margaret Mee Paintings from the Royal Botanic Gardens, Kew. — Natural Wonders Press, 2006. — ISBN 1-905377-06-1.

Ссылки

• [www.audubonhouse.org/mee/meepics.cfm Oppenheimer Kew Gardens Edition]
• [www.nonesuchexpeditions.com/margaret-mee/mee-story/margaret-mee.htm Before the Amazon. Nonesuch expeditions.]

Отрывок, характеризующий Ми, Маргарет

«Ну, еще, еще наддай!» – обращался он мысленно к этим звукам и опять пускался скакать по линии, всё дальше и дальше проникая в область войск, уже вступивших в дело.
«Уж как это там будет, не знаю, а всё будет хорошо!» думал Ростов.
Проехав какие то австрийские войска, Ростов заметил, что следующая за тем часть линии (это была гвардия) уже вступила в дело.
«Тем лучше! посмотрю вблизи», подумал он.
Он поехал почти по передней линии. Несколько всадников скакали по направлению к нему. Это были наши лейб уланы, которые расстроенными рядами возвращались из атаки. Ростов миновал их, заметил невольно одного из них в крови и поскакал дальше.
«Мне до этого дела нет!» подумал он. Не успел он проехать нескольких сот шагов после этого, как влево от него, наперерез ему, показалась на всем протяжении поля огромная масса кавалеристов на вороных лошадях, в белых блестящих мундирах, которые рысью шли прямо на него. Ростов пустил лошадь во весь скок, для того чтоб уехать с дороги от этих кавалеристов, и он бы уехал от них, ежели бы они шли всё тем же аллюром, но они всё прибавляли хода, так что некоторые лошади уже скакали. Ростову всё слышнее и слышнее становился их топот и бряцание их оружия и виднее становились их лошади, фигуры и даже лица. Это были наши кавалергарды, шедшие в атаку на французскую кавалерию, подвигавшуюся им навстречу.
Кавалергарды скакали, но еще удерживая лошадей. Ростов уже видел их лица и услышал команду: «марш, марш!» произнесенную офицером, выпустившим во весь мах свою кровную лошадь. Ростов, опасаясь быть раздавленным или завлеченным в атаку на французов, скакал вдоль фронта, что было мочи у его лошади, и всё таки не успел миновать их.
Крайний кавалергард, огромный ростом рябой мужчина, злобно нахмурился, увидав перед собой Ростова, с которым он неминуемо должен был столкнуться. Этот кавалергард непременно сбил бы с ног Ростова с его Бедуином (Ростов сам себе казался таким маленьким и слабеньким в сравнении с этими громадными людьми и лошадьми), ежели бы он не догадался взмахнуть нагайкой в глаза кавалергардовой лошади. Вороная, тяжелая, пятивершковая лошадь шарахнулась, приложив уши; но рябой кавалергард всадил ей с размаху в бока огромные шпоры, и лошадь, взмахнув хвостом и вытянув шею, понеслась еще быстрее. Едва кавалергарды миновали Ростова, как он услыхал их крик: «Ура!» и оглянувшись увидал, что передние ряды их смешивались с чужими, вероятно французскими, кавалеристами в красных эполетах. Дальше нельзя было ничего видеть, потому что тотчас же после этого откуда то стали стрелять пушки, и всё застлалось дымом.
В ту минуту как кавалергарды, миновав его, скрылись в дыму, Ростов колебался, скакать ли ему за ними или ехать туда, куда ему нужно было. Это была та блестящая атака кавалергардов, которой удивлялись сами французы. Ростову страшно было слышать потом, что из всей этой массы огромных красавцев людей, из всех этих блестящих, на тысячных лошадях, богачей юношей, офицеров и юнкеров, проскакавших мимо его, после атаки осталось только осьмнадцать человек.
«Что мне завидовать, мое не уйдет, и я сейчас, может быть, увижу государя!» подумал Ростов и поскакал дальше.
Поровнявшись с гвардейской пехотой, он заметил, что чрез нее и около нее летали ядры, не столько потому, что он слышал звук ядер, сколько потому, что на лицах солдат он увидал беспокойство и на лицах офицеров – неестественную, воинственную торжественность.
Проезжая позади одной из линий пехотных гвардейских полков, он услыхал голос, назвавший его по имени.
– Ростов!
– Что? – откликнулся он, не узнавая Бориса.
– Каково? в первую линию попали! Наш полк в атаку ходил! – сказал Борис, улыбаясь той счастливой улыбкой, которая бывает у молодых людей, в первый раз побывавших в огне.
Ростов остановился.
– Вот как! – сказал он. – Ну что?
– Отбили! – оживленно сказал Борис, сделавшийся болтливым. – Ты можешь себе представить?
И Борис стал рассказывать, каким образом гвардия, ставши на место и увидав перед собой войска, приняла их за австрийцев и вдруг по ядрам, пущенным из этих войск, узнала, что она в первой линии, и неожиданно должна была вступить в дело. Ростов, не дослушав Бориса, тронул свою лошадь.
– Ты куда? – спросил Борис.
– К его величеству с поручением.
– Вот он! – сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было его высочество, вместо его величества.
И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Берг еще что то говорил, но Ростов, не дослушав его, уже поехал дальше.
Проехав гвардию и пустой промежуток, Ростов, для того чтобы не попасть опять в первую линию, как он попал под атаку кавалергардов, поехал по линии резервов, далеко объезжая то место, где слышалась самая жаркая стрельба и канонада. Вдруг впереди себя и позади наших войск, в таком месте, где он никак не мог предполагать неприятеля, он услыхал близкую ружейную стрельбу.
«Что это может быть? – подумал Ростов. – Неприятель в тылу наших войск? Не может быть, – подумал Ростов, и ужас страха за себя и за исход всего сражения вдруг нашел на него. – Что бы это ни было, однако, – подумал он, – теперь уже нечего объезжать. Я должен искать главнокомандующего здесь, и ежели всё погибло, то и мое дело погибнуть со всеми вместе».
Дурное предчувствие, нашедшее вдруг на Ростова, подтверждалось всё более и более, чем дальше он въезжал в занятое толпами разнородных войск пространство, находящееся за деревнею Працом.
– Что такое? Что такое? По ком стреляют? Кто стреляет? – спрашивал Ростов, ровняясь с русскими и австрийскими солдатами, бежавшими перемешанными толпами наперерез его дороги.
– А чорт их знает? Всех побил! Пропадай всё! – отвечали ему по русски, по немецки и по чешски толпы бегущих и непонимавших точно так же, как и он, того, что тут делалось.
– Бей немцев! – кричал один.
– А чорт их дери, – изменников.
– Zum Henker diese Ruesen… [К чорту этих русских…] – что то ворчал немец.
Несколько раненых шли по дороге. Ругательства, крики, стоны сливались в один общий гул. Стрельба затихла и, как потом узнал Ростов, стреляли друг в друга русские и австрийские солдаты.
«Боже мой! что ж это такое? – думал Ростов. – И здесь, где всякую минуту государь может увидать их… Но нет, это, верно, только несколько мерзавцев. Это пройдет, это не то, это не может быть, – думал он. – Только поскорее, поскорее проехать их!»