Мкртумов, Самсон Мовсесович

Самсон Мовсесович Мкртумов
Дата рождения	15 (28) июля 1910(1910-07-28)
Место рождения	Зангезурский уезд, Елизаветпольская губерния, Российская империя (ныне — Сюник, Армения)
Дата смерти	1 ноября 1943(1943-11-01) (33 года)
Место смерти	окрестности г. Гомель, Белорусская ССР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	ВВС
Годы службы	1933—1943
Звание
Сражения/войны	Советско-финская война (1939—1940) Великая Отечественная война
Награды и премии

Самсо́н Мовсе́сович Мкрту́мов (Мкртумя́н) (15 [28] июля 1910 — 1 ноября 1943) — советский военный лётчик, участник Великой Отечественной войны, заместитель командира эскадрильи по политической части 805-го штурмового авиационного полка 230-й штурмовой авиационной дивизии 4-й воздушной армии Закавказского фронта, Герой Советского Союза (13.12.1942), капитан.

Биография

Родился будущий герой 28 июля 1910 года в Зангезурском уезде Елизаветпольской губернии, (ныне Сюникской области Республики Армения) в селе Брнакот, в крестьянской семье. По национальности — армянин. Вместе с учёбой в сельской школе, ныне носящей его имя, он вынужден был батрачить. Окончил 2 курса железнодорожного техникума, работал секретарём райкома комсомола.

В 1928 году Мкртумов переехал в Баку, где стал работать в нефтепромышленности, учился в педагогическом техникуме. В 1931 году вступил ряды Коммунистической партии СССР вступил, а после был избран секретарем комитета комсомола нефтепромыслов, позже — секретарем райкома ЛКСМ в Баку.

В 1933 году Мкртумов был командирован в Сталинградскую военную авиационную школу лётчиков, которую с успехом окончил в 1935 году в звании младшего лейтенанта. В 1936 году окончил Борисоглебскую авиационную школу лётчиков, где он совершенствовался в технике высшего пилотажа.

Боевое крещение получил в советско-финской войне. С первых дней Великой Отечественной войны был на фронте в составе 138-го скоростного бомбардировочного авиаполка, был заместителем командира эскадрильи, дислоцировавшейся в Белой Церкви. На самолётах СБ бомбил фашистские позиции, штурмовал наступающие колонны германских войск. В конце 1941 года, полк, получив на вооружение самолеты Ил-2, стал именоваться 805-м штурмовым авиационным полком. Особо отличился в боях за Кавказ.

Осенью 1942 года на подходе к городу Грозный, он заметил «юнкерсов». Хотя горючее было на исходе, приказал своей восьмёрке идти в лобовую атаку. Советским соколам удалось рассеять первую группу «юнкерсов», а двух — уничтожить. Другая группа вражеских самолётов появилась вскоре. Храбрые лётчики Самсона Мкртумова, рассеяв и эту группу, благополучно возвратились на аэродром.

6 ноября 1942 года уже капитан Мкртумов бомбардировал скопление немецких танков в районе села Гизель, чтобы помочь сухопутным войскам остановить и разгромить гитлеровцев. Пройдя линию фронта, эскадрилья направилась к цели. Первым летел Мкртумов, на которого сразу же напали шесть фашистских «Мессершмиттов». Один из них вплотную приблизился. Совершив ловкий манёвр, отважный лётчик поджёг истребитель. Другие фашистские самолёты обстреляли воздушное судно Мкртумова. В этом бою советский офицер получил шесть ранений: тяжелые раны в голову и спину, правая рука не двигалась. Однако несмотря на тяжёлые раны, ценой неимоверных усилий он смог посадить машину на опушку одной из гор, после чего, выбравшись из самолёта, потерял сознание. Пришёл он в себя лишь после операции.

Всего в боях в районе Орджоникидзе эскадрилья, руководимая Самсоном Мкртумовым, совершила 163 боевых вылета, во время которых уничтожила 116 автомашин, 86 танков, 9 зенитных орудий, 14 зенитных точек. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 декабря 1942 года капитану Мкртумову Самсону Мовсесовичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 971).

После был направлен в Москву на учёбу, назначен заместителем командира штурмового полка и вернулся на фронт. Участвовал в боях по освобождению Киева, Новороссийска, Черкасс, Харькова и Краснодара, погиб смертью героя в одном из воздушных боёв во время освобождения города Гомеля.

На боевом счету у Самсона Мкртумова 219 боевых вылетов, из которых 27 в качестве ведущего групп самолётов, во время которых он сжёг и вывел из строя радиостанции, зенитные точки, более 10 самолётов, 140 танков, сотни автомашин и уничтожил большое число живой силы врага.

НАГРАДНОЙ ЛИСТ
Краткое, конкретное изложение личного боевого подвига или заслуг. Наиболее яркие примеры боевой работы товарища Мкртумова.

1. 9 октября 1942 года ведущим звена произвел выливание фосфора и штурмовку пункта противника, где было скопление до 40 танков и более 100 автомашин. Объект прикрывался тремя зенитными батареями и тремя Me-109. Прикрытие противника было преодолено. Умелым маневром все атаки истребителей были отражены, один Me-109 был подбит товарищем Мкртумовым. Цель была полностью накрыта. В результате бомбардировки уничтожено и сожжено 20 автомобилей и другой техники.

2. 14 октября 1942 года ведущим шестерки произвел бомбардировочно-штурмовой вылет на место сосредоточения и заправки мотопехоты противника. В результате налета уничтожен большой склад горючего, до 17 автомашин, до 7 бензозаправщиков и до 70 солдат и офицеров противника.

3. 7 ноября 1942 года ведущий шестерки производил штурмовку населенного пункта Кадгорон. Задача выполнена отлично, западная и восточная окраины пункта были подожжены, уничтожены 8 автомашин и до 70 солдат и офицеров. За успешное выполнение боевых задач командования не разгрому немецко-фашистских захватчиков, за проявленные при этом уменье, мужество, смелость и отвагу, за большой нанесенный урон врагу в живой силе и технике — представляется к правительственной награде ордену «Красного Знамени».

Командир 805 ШАП майор КОЗИН

Достоин присвоения звания Героя Советского Союза.

Командующий войск ЗКФ Член Военного Совета
генерал-лейтенант МАСЛЕННИКОВ

Корпусной комиссар ФОМЕНКО

Награды

• Медаль «Золотая Звезда» Героя Советского Союза (13.12.1942, № 971).
• Орден Ленина (13.12.1942).

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1988. — Т. 2 /Любов — Ящук/. — 863 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-203-00536-2.
• Золотые звёзды политработников. — Курган: КВВПАУ, 1984.
• Комиссары на линии огня, 1941—1945. В небе. — М.: Политиздат, 1985.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=2439 Мкртумов, Самсон Мовсесович]. Сайт «Герои Страны».  (Проверено 31 мая 2010).

Отрывок, характеризующий Мкртумов, Самсон Мовсесович

– Ну, что ж, правда, что мир и капитуляция? – спрашивал Несвицкий.
– Я у вас спрашиваю. Я ничего не знаю, кроме того, что я насилу добрался до вас.
– А у нас, брат, что! Ужас! Винюсь, брат, над Маком смеялись, а самим еще хуже приходится, – сказал Несвицкий. – Да садись же, поешь чего нибудь.
– Теперь, князь, ни повозок, ничего не найдете, и ваш Петр Бог его знает где, – сказал другой адъютант.
– Где ж главная квартира?
– В Цнайме ночуем.
– А я так перевьючил себе всё, что мне нужно, на двух лошадей, – сказал Несвицкий, – и вьюки отличные мне сделали. Хоть через Богемские горы удирать. Плохо, брат. Да что ты, верно нездоров, что так вздрагиваешь? – спросил Несвицкий, заметив, как князя Андрея дернуло, будто от прикосновения к лейденской банке.
– Ничего, – отвечал князь Андрей.
Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.
– Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.
– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
– Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
– Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.
Из за двери слышен был в это время оживленно недовольный голос Кутузова, перебиваемый другим, незнакомым голосом. По звуку этих голосов, по невниманию, с которым взглянул на него Козловский, по непочтительности измученного писаря, по тому, что писарь и Козловский сидели так близко от главнокомандующего на полу около кадушки,и по тому, что казаки, державшие лошадей, смеялись громко под окном дома, – по всему этому князь Андрей чувствовал, что должно было случиться что нибудь важное и несчастливое.
Князь Андрей настоятельно обратился к Козловскому с вопросами.
– Сейчас, князь, – сказал Козловский. – Диспозиция Багратиону.
– А капитуляция?
– Никакой нет; сделаны распоряжения к сражению.
Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.
Князь Андрей взглянул на Кутузова, и ему невольно бросились в глаза, в полуаршине от него, чисто промытые сборки шрама на виске Кутузова, где измаильская пуля пронизала ему голову, и его вытекший глаз. «Да, он имеет право так спокойно говорить о погибели этих людей!» подумал Болконский.
– От этого я и прошу отправить меня в этот отряд, – сказал он.
Кутузов не ответил. Он, казалось, уж забыл о том, что было сказано им, и сидел задумавшись. Через пять минут, плавно раскачиваясь на мягких рессорах коляски, Кутузов обратился к князю Андрею. На лице его не было и следа волнения. Он с тонкою насмешливостью расспрашивал князя Андрея о подробностях его свидания с императором, об отзывах, слышанных при дворе о кремском деле, и о некоторых общих знакомых женщинах.


Кутузов чрез своего лазутчика получил 1 го ноября известие, ставившее командуемую им армию почти в безвыходное положение. Лазутчик доносил, что французы в огромных силах, перейдя венский мост, направились на путь сообщения Кутузова с войсками, шедшими из России. Ежели бы Кутузов решился оставаться в Кремсе, то полуторастатысячная армия Наполеона отрезала бы его от всех сообщений, окружила бы его сорокатысячную изнуренную армию, и он находился бы в положении Мака под Ульмом. Ежели бы Кутузов решился оставить дорогу, ведшую на сообщения с войсками из России, то он должен был вступить без дороги в неизвестные края Богемских
гор, защищаясь от превосходного силами неприятеля, и оставить всякую надежду на сообщение с Буксгевденом. Ежели бы Кутузов решился отступать по дороге из Кремса в Ольмюц на соединение с войсками из России, то он рисковал быть предупрежденным на этой дороге французами, перешедшими мост в Вене, и таким образом быть принужденным принять сражение на походе, со всеми тяжестями и обозами, и имея дело с неприятелем, втрое превосходившим его и окружавшим его с двух сторон.
Кутузов избрал этот последний выход.
Французы, как доносил лазутчик, перейдя мост в Вене, усиленным маршем шли на Цнайм, лежавший на пути отступления Кутузова, впереди его более чем на сто верст. Достигнуть Цнайма прежде французов – значило получить большую надежду на спасение армии; дать французам предупредить себя в Цнайме – значило наверное подвергнуть всю армию позору, подобному ульмскому, или общей гибели. Но предупредить французов со всею армией было невозможно. Дорога французов от Вены до Цнайма была короче и лучше, чем дорога русских от Кремса до Цнайма.
В ночь получения известия Кутузов послал четырехтысячный авангард Багратиона направо горами с кремско цнаймской дороги на венско цнаймскую. Багратион должен был пройти без отдыха этот переход, остановиться лицом к Вене и задом к Цнайму, и ежели бы ему удалось предупредить французов, то он должен был задерживать их, сколько мог. Сам же Кутузов со всеми тяжестями тронулся к Цнайму.
Пройдя с голодными, разутыми солдатами, без дороги, по горам, в бурную ночь сорок пять верст, растеряв третью часть отсталыми, Багратион вышел в Голлабрун на венско цнаймскую дорогу несколькими часами прежде французов, подходивших к Голлабруну из Вены. Кутузову надо было итти еще целые сутки с своими обозами, чтобы достигнуть Цнайма, и потому, чтобы спасти армию, Багратион должен был с четырьмя тысячами голодных, измученных солдат удерживать в продолжение суток всю неприятельскую армию, встретившуюся с ним в Голлабруне, что было, очевидно, невозможно. Но странная судьба сделала невозможное возможным. Успех того обмана, который без боя отдал венский мост в руки французов, побудил Мюрата пытаться обмануть так же и Кутузова. Мюрат, встретив слабый отряд Багратиона на цнаймской дороге, подумал, что это была вся армия Кутузова. Чтобы несомненно раздавить эту армию, он поджидал отставшие по дороге из Вены войска и с этою целью предложил перемирие на три дня, с условием, чтобы те и другие войска не изменяли своих положений и не трогались с места. Мюрат уверял, что уже идут переговоры о мире и что потому, избегая бесполезного пролития крови, он предлагает перемирие. Австрийский генерал граф Ностиц, стоявший на аванпостах, поверил словам парламентера Мюрата и отступил, открыв отряд Багратиона. Другой парламентер поехал в русскую цепь объявить то же известие о мирных переговорах и предложить перемирие русским войскам на три дня. Багратион отвечал, что он не может принимать или не принимать перемирия, и с донесением о сделанном ему предложении послал к Кутузову своего адъютанта.