Червонец фиолетовый

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Многоглазка Алцифрон»)
Перейти к: навигация, поиск

</td>

   </tr>
Червонец фиолетовый
Научная классификация
Царство: Животные
Тип: Членистоногие
Класс: Насекомые
Отряд: Чешуекрылые
Семейство: Голубянки
Подсемейство: Червонцы
Род: Червонцы (род)
Вид: Червонец фиолетовый
Латинское название
Lycaena alciphron
(Rottenburg), 1775

Червонец фиолетовый[1][2] (лат. Lycaena alciphron) — дневная бабочка из семейства голубянок.

Длина переднего крыла имаго — 16 — 19 мм.





Биология

Развивается в одном поколении, лет имаго — с середины мая — начала июня до конца августа. Самка откладывает по одному яйцу на нижнюю поверхность листьев. Гусеница развивается с осени по апрель-май, зимует. Отмечена связь гусениц с муравьями. Окукливается на земле в рыхлом коконе из шелковины.

Кормовые растения

Rumex acetosa — щавель кислый, Rumex sp. — щавель.

Время лёта

Май — 2-3 декада, Июнь, Июль, Август.

Местообитания

Лесные опушки, поляны, луга, редколесья, влажные степные балки и овраги, обочины дорог, берега рек. Предпочитает песчаные места.

Ареал

Марокко в Северной Африке, Европа, Кавказ и Закавказье, Турция, Иран, горы Восточного Казахстана и Киргизстана, юг Сибири, Монголия. По единичным находкам известен из Забайкалья и Сихоте-Алиня (Приморский край России). Широко распространенный вид на территории Восточной Европы. Обычен в лесной и лесостепной зонах, редок и очень локален в сухостепной подзоне степной зоны. В юго-восточной части ареала приурочен к речным долинам, известен из разных районов Нижней Волги и Дона, а также Центрально-Черноземного региона, локален в Ростовской области, где находится южная окраина распространения номинативного подвида в европейской России. Отсутствует в Южной Финляндии, Эстонии, северных областях России, в Крыму и в степном Предкавказье. В Карпатах не обнаружен выше 650 м над ур. м.

Замечания по охране

Включен в Красную книгу Московской области, Россия (1998) (3 категория).

Замечания по систематике

В Восточной Европе представлен евро-сибирским номинативным подвидом и высокогорным альпийским подвидом Lycaena alciphron melibea (Staudinger, 1878), заметно отличающимся по окраске крыльев и экологическим особенностям. Возможны довольно заметные различия в окраске крыльев как между особями разных популяций, так и внутри одной популяции. Среди самцов встречаются следующие формы: верх крыльев темно-фиолетовый почти без оранжевых просветов — obscura, верх крыльев без темных точек — viduata. Среди самок распространены особи с рядом голубовато-фиолетовых пятнышек на верхней стороне задних крыльев — gerhardti. Представитель подрода Thersamolycaena Verity, 1957.

Напишите отзыв о статье "Червонец фиолетовый"

Примечания

  1. Стриганова Б. Р., Захаров А. А. Пятиязычный словарь названий животных: Насекомые (латинский-русский-английский-немецкий-французский) / Под ред. д-ра биол. наук, проф. Б. Р. Стригановой. — М.: РУССО, 2000. — С. 267. — 1060 экз. — ISBN 5-88721-162-8.
  2. Коршунов Ю. П. Определители по флоре и фауне России // Булавоусые чешуекрылые Северной Азии. Выпуск 4. — М.: Товарищество научных изданий КМК, 2002. — С. 149. — ISBN 5-87317-115-7.

Ссылки

  • [www.ecosystema.ru/08nature/butt/060.htm Многоглазка Алцифрон, или Червонец Алкифрон Lycaena alciphron (Rottemburg, 1775)]

Отрывок, характеризующий Червонец фиолетовый

– Non, Andre, je dis que vous avez tellement, tellement change… [Нет, Андрей, я говорю: ты так, так переменился…]
– Твой доктор велит тебе раньше ложиться, – сказал князь Андрей. – Ты бы шла спать.
Княгиня ничего не сказала, и вдруг короткая с усиками губка задрожала; князь Андрей, встав и пожав плечами, прошел по комнате.
Пьер удивленно и наивно смотрел через очки то на него, то на княгиню и зашевелился, как будто он тоже хотел встать, но опять раздумывал.
– Что мне за дело, что тут мсье Пьер, – вдруг сказала маленькая княгиня, и хорошенькое лицо ее вдруг распустилось в слезливую гримасу. – Я тебе давно хотела сказать, Andre: за что ты ко мне так переменился? Что я тебе сделала? Ты едешь в армию, ты меня не жалеешь. За что?
– Lise! – только сказал князь Андрей; но в этом слове были и просьба, и угроза, и, главное, уверение в том, что она сама раскается в своих словах; но она торопливо продолжала:
– Ты обращаешься со мной, как с больною или с ребенком. Я всё вижу. Разве ты такой был полгода назад?
– Lise, я прошу вас перестать, – сказал князь Андрей еще выразительнее.
Пьер, всё более и более приходивший в волнение во время этого разговора, встал и подошел к княгине. Он, казалось, не мог переносить вида слез и сам готов был заплакать.
– Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал… отчего… потому что… Нет, извините, чужой тут лишний… Нет, успокойтесь… Прощайте…
Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.


Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить: