Мобуту Сесе Секо

Мобуту Сесе Секо фр. Mobutu Sese Seko Kuku Ngbendu wa za Banga<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Мобуту в 1983 году в Вашингтоне</td></tr>
Президент Заира
24 ноября 1965 года — 16 мая 1997 года
Предшественник:	Жозеф Касавубу
Преемник:	Лоран-Дезире Кабила
Вероисповедание:	Католичество
Рождение:	14 октября 1930(1930-10-14) Лисала, Бельгийское Конго
Смерть:	7 сентября 1997(1997-09-07) (66 лет) Рабат, Марокко
Место погребения:	кладбище Пакс, Рабат
Супруга:	1) Мария-Антуанетта 2) Боби Ладава (с 1980)
Дети:	сыновья: Нива, Конга, Конгулу, Манда и Нзанга дочь: Якпуа
Партия:	Народное движение революции (1967—1997)
Профессия:	Военный
Военная служба
Годы службы:	1949—1956 1960—1971 1971—1997
Принадлежность:	Бельгийское Конго Демократическая Республика Конго Демократическая Республика Конго Заир Заир
Звание:	Маршал
Сражения:	Первая конголезская война
Награды:

Мобу́ту Сесе́ Секо́ Куку Нгбенду ва за Банга (фр. Mobutu Sese Seko Kuku Ngbendu wa za Banga (в переводе с языка нгбанди означает «Могучий воин, благодаря твёрдости и железной воле идущий от победы к победе, сжигая всё на своём пути»), более известен как Мобуту Сесе Секо или Жозеф-Дезире Мобуту, фр. Joseph-Désiré Mobutu, 14 октября 1930 — 7 сентября 1997) — президент Демократической Республики Конго (в 1971 году переименована в Республику Заир) в 1965—1997 годах. Маршал (1982).

Главнокомандующий вооружёнными силами Демократической Республики Конго Мобуту пришёл к власти 24 ноября 1965 года в результате военного переворота, установил диктаторский режим и однопартийную систему в стране. Период правления Мобуту характеризуется крайне низким уровнем жизни населения, коррупцией и клептократией.

Во внешней политике проводил в период холодной войны прозападный курс, пользуясь прежде всего поддержкой США и Бельгии.

Классический африканский диктатор.

Биография

Жозеф-Дезире Мобуту родился в городе Лисала в Бельгийском Конго. Этнически Мобуту принадлежал к народу нгбанди. Ребёнком его усыновил повар бельгийских миссионеров, и Мобуту получил возможность учиться в миссионерской школе.

Мобуту получил христианское католическое образование в Леопольдвиле. Семь лет (1949—1956) служил в бельгийских колониальных войсках, после увольнения устроился на работу журналистом в леопольдвильской ежедневной газете «L’Avenir». Примерно в это же время Мобуту познакомился с Патрисом Лумумбой и стал членом национально-освободительного Конголезского Национального Движения (MNC, fr:Mouvement National Congolais).

30 июня 1960 года было сформировано первое в истории правительство Демократической Республики Конго, которое возглавил Лумумба (президентом страны стал Жозеф Касавубу). Мобуту был сначала назначен госсекретарём, затем в том же году получил звание полковника и должность начальника генштаба конголезской армии.

14 сентября 1960 произошел военный переворот, который инспирировал президент Касавубу. Мобуту был один из организаторов переворота и получил за это должность главнокомандующего вооружёнными силами.

В январе 1961 года Лумумба и его соратники были арестованы сообщниками Мобуту и депортированы в самолёте к Моизу Чомбе в Катангу, где были помещены в лесную хижину. После жестоких пыток они были убиты.

Приход к власти

В стране началась интенсивная борьба за власть между несколькими претендентами. 29 октября 1965 года президент ДРК (Демократической Республики Конго) Жозеф Касавубу объявил о смещении Моиза Чомбе с поста премьер-министра, но его попытка создать своё правительство была сорвана парламентом, решающее влияние на который получили военные. В сложившихся условиях ни Касавубу, ни Чомбе уже не обладали полнотой власти. Парламент, потерявший всякую самостоятельность, объявил (24 ноября 1965) об отстранении от власти президента Касавубу и передал всю полноту власти главнокомандующему вооружёнными силами генералу Мобуту, назначив его президентом страны. Ж. Касавубу, М. Чомбе, Ж. Илео, С. Адула были включены в состав консультативного Государственного совета.

В мае 1967 года Мобуту создал новую политическую партию — Народное движение революции, а в мае 1970 в конституцию страны была внесена поправка об установлении однопартийной системы.

В июне 1967 года была принята новая конституция Конго, в соответствии с которой страна была преобразована из федеративного в унитарное государство (число провинций было сокращено с 21 до 8) и установлена президентская форма правления.

Мобуту добился контроля над экономикой, национализировав крупнейшие предприятия страны, в том числе компанию по добыче меди «Юньон Миньер дю О-Катанга» (Union Minière du Haut Katanga). В 1967 году Мобуту подавил мятеж оппозиции, в 1970 — переизбрался на пост президента, будучи единственным кандидатом на выборах.

Заиризация

27 октября 1971 года Демократическая Республика Конго была переименована в Республику Заир. Столицу Леопольдвиль Мобуту переименовал в Киншасу. Были приняты новый флаг и герб. На следующий год была провозглашена кампания «подлинного заирского национализма». Жителям страны было предписано называть детей исконными африканскими именами, а священникам под страхом тюремного заключения было запрещено крестить детей под христианскими именами.

Глава государства сам подал пример и в 1972 сменил своё имя на Мобуту Сесе Секо Куку Нгбенду ва за Банга, что в переводе означает «Могучий воин, благодаря твёрдости и железной воле идущий от победы к победе, сжигая всё на своём пути».

Жителям страны было запрещено носить пиджаки, европейские рубашки и галстуки, а нарушителям приходилось платить немалый штраф. Рекомендовалось одеваться в абакосты — особого покроя сюртуки наподобие френчей (при этом их название «абакост» было сокращением французского лозунга «Долой костюм!» — фр. A bas le costume!). Запоминающейся деталью костюма самого президента стала шапочка из леопардовой шкуры (мех леопарда традиционно носили только вожди).

Авторитаризм

В начале своего правления Мобуту начал целенаправленно уничтожать политических оппонентов.

В 1966 году сразу несколько видных политических деятелей, включая бывшего председателя правительства Эвариста Кимба и ещё трёх бывших министров, были повешены. В отличие от некоторых других диктаторов, Мобуту не стеснялся публичных казней, так, за упомянутой выше казнью наблюдало 50 000 человек. В 1968 году бывший министр образования в правительстве Лумумбы Пьер Мулеле вернулся в Заир из эмиграции в обмен на обещание о помиловании. Однако по прибытии Мулеле был убит солдатами Мобуту.

Впоследствии Мобуту поменял тактику и вместо физического устранения оппонентов стал применять подкуп.

На протяжении всего правления Мобуту ему приходилось неоднократно подавлять мятежи и восстания, причём в этом ему часто помогали из-за рубежа. К примеру, в 1977 году военную помощь предоставила Франция, в 1978 году, когда заирские войска едва не потерпели поражение, — Бельгия, Франция и Китай.

Международное сообщество неоднократно предпринимало попытки либерализовать политическую систему Заира, но эти попытки проваливались из-за сопротивления со стороны Мобуту и его окружения.

В 1980 году группа депутатов заирского парламента вышла из состава Народного Движения Революции и в 1982 году, несмотря на запрет на политические объединения, основала оппозиционную партию — Союз за демократию и социальный прогресс.

В 1990 году Мобуту объявил о возобновлении многопартийной системы. Однако, почувствовав, что теряет власть, в 1992 году он отменил решение Независимой национальной конференции о лишении президента власти, а в 1993 году провёл репрессии своих оппонентов.

Культ личности

Как и многие другие диктаторы, Мобуту был при жизни возведён практически в статус полубога. Его называли «отцом народа», «спасителем нации». Его портреты висели в большинстве общественных учреждений; члены парламента и правительства носили значки с портретом президента. В заставке вечерних новостей Мобуту каждый день появлялся сидящим на небесах. На всех банкнотах также был изображён президент.

В честь Мобуту было переименовано озеро Альберт (1973), с XIX века носившее имя мужа королевы Виктории. Лишь часть акватории этого озера принадлежала Заиру; в Уганде пользовались прежним названием, однако в СССР переименование было признано, и на всех картах и в справочниках значилось озеро Мобуту-Сесе-Секо. После свержения Мобуту (1997) было восстановлено прежнее название.

Экономика и социальная политика

Правление Мобуту было поражено коррупцией. Процветало взяточничество и казнокрадство (один из дипломатов использовал в личных целях даже посольство Заира в Японии). У самого президента было несколько дворцов в Киншасе и других городах страны, целый автопарк «мерседесов» и личный капитал в швейцарских банках, который к 1984 году составлял приблизительно 5 млрд. долларов (на тот момент эта сумма была сравнима с внешним долгом страны).

Всё это привело к тому, что экономическая и социальная инфраструктура страны была почти полностью разрушена. Заработная плата задерживалась на месяцы, количество безработных и голодных достигало небывалых размеров, на высоком уровне находилась инфляция. Единственной профессией, гарантировавшей стабильно высокий заработок, была профессия военного: армия была опорой режима.

В 1975 году в Заире начался экономический кризис, в 1989 году разразился дефолт: государство оказалось не в состоянии обслуживать внешний долг. При Мобуту были введены социальные пособия многодетным семьям, инвалидам и т. д., но из-за высокой инфляции эти пособия быстро обесценивались.

Внешняя политика

Во время холодной войны Мобуту проводил прозападную внешнюю политику, в частности, поддерживая антикоммунистических повстанцев Анголы. На словах Мобуту провозглашал себя продолжателем дела Лумумбы. Он установил хорошие отношения с США, которые активно вытесняли из страны бельгийские корпорации.

Из стран Африки Мобуту враждовал с Замбией и с Ливией (после того, как её возглавил Муаммар Каддафи), и поддерживал хорошие отношения с Марокко.

При Мобуту формально Заир не входил в политические и военные блоки и был членом движения неприсоединения. Официально одним из принципов заирского национализма был лозунг: «Ни вправо, ни влево, а только движение в собственном направлении». После окончания холодной войны отношения между Заиром и США испортились, и Мобуту даже был объявлен в Соединённых Штатах персоной нон грата.

В 1975 году в столице Киншаса проходила XII Генеральная ассамблея Международного союза охраны природы и природных ресурсов (МСОП). Советская делегация встречалась с президентом Мобуту.

Свержение Мобуту

В середине 1990-х годов в Руанде происходил геноцид против этнического меньшинства тутси, и несколько сот тысяч тутси бежали в Заир. Мобуту отправил в восточные районы страны правительственные войска, чтобы изгнать оттуда беженцев, а заодно и народность тутси (в 1996 году этому народу было приказано покинуть страну). Недовольные режимом Мобуту воспользовались конфликтом с тутси, и объединились с ними в антиправительственный Альянс демократических сил за освобождение Конго, который возглавил бывший сепаратист и правитель самопровозглашенного прокитайского государства в провинции Южная Киву Лоран Кабила. В октябре 1996 года тутси и альянс Кабилы при поддержке Бурунди, Уганды и Руанды, в которой в ходе гражданской войны меньшинство тутси вновь вернулось к власти, подняли восстание против режима Мобуту.

Правительственные войска ничего не смогли противопоставить повстанцам, и в мае 1997 года войска оппозиции вошли в Киншасу. Мобуту бежал из страны, снова переименованной в Демократическую Республику Конго.

Смерть

Мобуту отказали в предоставлении политического убежища во Франции и Того. Бывший диктатор смог остаться лишь в Марокко. 7 сентября 1997 года Мобуту Сесе Секо умер от рака в Рабате. Похоронен на христианском кладбище Рабата неподалёку от русских захоронений.

Семья

Мобуту был женат дважды. Его первая жена Мария-Антуанетта Мобуту умерла от сердечной недостаточности в 1977 году. В 1980 году диктатор женился во второй раз, его супругой стала Боби Ладава. У Мобуту было шесть детей: четверо сыновей от первого брака (Нива, Конга, Конгулу и Манда) умерли, сын и дочь от второй жены. Сын диктатора от второго брака Нзанга Мобуту выдвинул свою кандидатуру на президентских выборах в ДР Конго в 2006 году. Дочь Якпуа проживает в Бельгии.

В русской культуре

События гражданской войны в Конго, имена Лумумбы и Мобуту с 1970-х годов вошли в советскую, а затем и в российскую культуру.

Одним из отражений этого стало именование облегченной военной формы для действий в жарких районах (поступала, прежде всего, на снабжение в части спецназа) «мабутой».

Фильмы о Мобуту

• Мобуту: король Заира
• Лумумба

Библиография

• Edgerton, Robert — «The Troubled Heart of Africa: A History of the Congo», St. Martin’s Press
• Gould, David — «Bureaucratic Corruption and Underdevelopment in the Third World: The Case of Zaire»
• Janssen, Pierre — «A la cour de Mobutu», Michel Lafon, 1997
• Kelly, Sean — «America’s Tyrant: The CIA and Mobutu of Zaire», American University Press
• Lesie, Winsome J — «Zaire: Continuity and Political Change in an Oppressive State», Westview Press
• MacGaffey, Janet — «The Real Economy of Zaire: The Contribution of Smuggling and Other Unofficial Activities to National Wealth», Philadelphia: University of Pennsylvania Press
• Meditz, Sandra W. and Tim Merrill — «Zaire: A Country Study», Claitor’s Law Books and Publishing Division
• Mokoli, Mondonga M — «State Against Development: The Experience of Post-1965 Zaire», New York: Greenwood Press
• Ngbanda Nzambo-ku-Atumba, Honoré — «Ainsi sonne le glas! Les Derniers Jours du Maréchal Mobutu», Gideppe
• Nguza Karl-i-Bond, Jean — «Mobutu ou l’Incarnation du Mal Zairois», Bellew Publishing Co Ltd
• Sandbrook, Richard — «The Politics of Africa’s Economic Stagnation», Cambridge University Press, 1985
• Wrong, Michela — «In The Footsteps of Mr. Kurtz: Living on the Brink of Disaster in Mobutu’s Congo», Perennial
• Young, Crawford, and Thomas Turner — «The Rise and Decline of the Zairian State», University of Wisconsin Press

См. также

• Особая президентская дивизия

Ссылки

На русском языке

• [www.hrono.ru/biograf/bio_m/mobutu.html Мобуту на сайте Hrono.ru]
• [www.africana.ru/lands/Congo/Mobutu.htm Мобуту на сайте Africana.ru]
• [www.krugosvet.ru/articles/41/1004184/1004184a1.htm Мобуту на сайте Krugosvet.ru]

На других языках

• [www.congonline.com/Politiq/mobutu.htm Мобуту на сайте Congo On-Line] (французский)
• [www.metroactive.com/papers/metro/05.22.97/cover/mobutu-9721.html Интервью с Мобуту на сайте Metroactive.com] (английский)
• [www.africasia.co.uk/archive/na/97_11/nacs1102.htm Статья «Inside Mobutu’s Court» на сайте Africasia.co.uk] (английский)
• [news.bbc.co.uk/1/hi/world/africa/903324.stm Статья «Mobutu’s legacy: Show over substance» на сайту BBC.co.uk] (английский)

Отрывок, характеризующий Мобуту Сесе Секо

17 го августа Ростов и Ильин, сопутствуемые только что вернувшимся из плена Лаврушкой и вестовым гусаром, из своей стоянки Янково, в пятнадцати верстах от Богучарова, поехали кататься верхами – попробовать новую, купленную Ильиным лошадь и разузнать, нет ли в деревнях сена.
Богучарово находилось последние три дня между двумя неприятельскими армиями, так что так же легко мог зайти туда русский арьергард, как и французский авангард, и потому Ростов, как заботливый эскадронный командир, желал прежде французов воспользоваться тем провиантом, который оставался в Богучарове.
Ростов и Ильин были в самом веселом расположении духа. Дорогой в Богучарово, в княжеское именье с усадьбой, где они надеялись найти большую дворню и хорошеньких девушек, они то расспрашивали Лаврушку о Наполеоне и смеялись его рассказам, то перегонялись, пробуя лошадь Ильина.
Ростов и не знал и не думал, что эта деревня, в которую он ехал, была именье того самого Болконского, который был женихом его сестры.
Ростов с Ильиным в последний раз выпустили на перегонку лошадей в изволок перед Богучаровым, и Ростов, перегнавший Ильина, первый вскакал в улицу деревни Богучарова.
– Ты вперед взял, – говорил раскрасневшийся Ильин.
– Да, всё вперед, и на лугу вперед, и тут, – отвечал Ростов, поглаживая рукой своего взмылившегося донца.
– А я на французской, ваше сиятельство, – сзади говорил Лаврушка, называя французской свою упряжную клячу, – перегнал бы, да только срамить не хотел.
Они шагом подъехали к амбару, у которого стояла большая толпа мужиков.
Некоторые мужики сняли шапки, некоторые, не снимая шапок, смотрели на подъехавших. Два старые длинные мужика, с сморщенными лицами и редкими бородами, вышли из кабака и с улыбками, качаясь и распевая какую то нескладную песню, подошли к офицерам.
– Молодцы! – сказал, смеясь, Ростов. – Что, сено есть?
– И одинакие какие… – сказал Ильин.
– Развесе…oo…ооо…лая бесе… бесе… – распевали мужики с счастливыми улыбками.
Один мужик вышел из толпы и подошел к Ростову.
– Вы из каких будете? – спросил он.
– Французы, – отвечал, смеючись, Ильин. – Вот и Наполеон сам, – сказал он, указывая на Лаврушку.
– Стало быть, русские будете? – переспросил мужик.
– А много вашей силы тут? – спросил другой небольшой мужик, подходя к ним.
– Много, много, – отвечал Ростов. – Да вы что ж собрались тут? – прибавил он. – Праздник, что ль?
– Старички собрались, по мирскому делу, – отвечал мужик, отходя от него.
В это время по дороге от барского дома показались две женщины и человек в белой шляпе, шедшие к офицерам.
– В розовом моя, чур не отбивать! – сказал Ильин, заметив решительно подвигавшуюся к нему Дуняшу.
– Наша будет! – подмигнув, сказал Ильину Лаврушка.
– Что, моя красавица, нужно? – сказал Ильин, улыбаясь.
– Княжна приказали узнать, какого вы полка и ваши фамилии?
– Это граф Ростов, эскадронный командир, а я ваш покорный слуга.
– Бе…се…е…ду…шка! – распевал пьяный мужик, счастливо улыбаясь и глядя на Ильина, разговаривающего с девушкой. Вслед за Дуняшей подошел к Ростову Алпатыч, еще издали сняв свою шляпу.
– Осмелюсь обеспокоить, ваше благородие, – сказал он с почтительностью, но с относительным пренебрежением к юности этого офицера и заложив руку за пазуху. – Моя госпожа, дочь скончавшегося сего пятнадцатого числа генерал аншефа князя Николая Андреевича Болконского, находясь в затруднении по случаю невежества этих лиц, – он указал на мужиков, – просит вас пожаловать… не угодно ли будет, – с грустной улыбкой сказал Алпатыч, – отъехать несколько, а то не так удобно при… – Алпатыч указал на двух мужиков, которые сзади так и носились около него, как слепни около лошади.
– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.
– Или, может, это утешает ваше сиятельство? – сказал Яков Алпатыч с степенным видом, не заложенной за пазуху рукой указывая на стариков.
– Нет, тут утешенья мало, – сказал Ростов и отъехал. – В чем дело? – спросил он.
– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.
Когда она заговорила о том, что все это случилось на другой день после похорон отца, ее голос задрожал. Она отвернулась и потом, как бы боясь, чтобы Ростов не принял ее слова за желание разжалобить его, вопросительно испуганно взглянула на него. У Ростова слезы стояли в глазах. Княжна Марья заметила это и благодарно посмотрела на Ростова тем своим лучистым взглядом, который заставлял забывать некрасивость ее лица.
– Не могу выразить, княжна, как я счастлив тем, что я случайно заехал сюда и буду в состоянии показать вам свою готовность, – сказал Ростов, вставая. – Извольте ехать, и я отвечаю вам своей честью, что ни один человек не посмеет сделать вам неприятность, ежели вы мне только позволите конвоировать вас, – и, почтительно поклонившись, как кланяются дамам царской крови, он направился к двери.
Почтительностью своего тона Ростов как будто показывал, что, несмотря на то, что он за счастье бы счел свое знакомство с нею, он не хотел пользоваться случаем ее несчастия для сближения с нею.
Княжна Марья поняла и оценила этот тон.
– Я очень, очень благодарна вам, – сказала ему княжна по французски, – но надеюсь, что все это было только недоразуменье и что никто не виноват в том. – Княжна вдруг заплакала. – Извините меня, – сказала она.
Ростов, нахмурившись, еще раз низко поклонился и вышел из комнаты.


– Ну что, мила? Нет, брат, розовая моя прелесть, и Дуняшей зовут… – Но, взглянув на лицо Ростова, Ильин замолк. Он видел, что его герой и командир находился совсем в другом строе мыслей.
Ростов злобно оглянулся на Ильина и, не отвечая ему, быстрыми шагами направился к деревне.
– Я им покажу, я им задам, разбойникам! – говорил он про себя.
Алпатыч плывущим шагом, чтобы только не бежать, рысью едва догнал Ростова.
– Какое решение изволили принять? – сказал он, догнав его.
Ростов остановился и, сжав кулаки, вдруг грозно подвинулся на Алпатыча.
– Решенье? Какое решенье? Старый хрыч! – крикнул он на него. – Ты чего смотрел? А? Мужики бунтуют, а ты не умеешь справиться? Ты сам изменник. Знаю я вас, шкуру спущу со всех… – И, как будто боясь растратить понапрасну запас своей горячности, он оставил Алпатыча и быстро пошел вперед. Алпатыч, подавив чувство оскорбления, плывущим шагом поспевал за Ростовым и продолжал сообщать ему свои соображения. Он говорил, что мужики находились в закоснелости, что в настоящую минуту было неблагоразумно противуборствовать им, не имея военной команды, что не лучше ли бы было послать прежде за командой.
– Я им дам воинскую команду… Я их попротивоборствую, – бессмысленно приговаривал Николай, задыхаясь от неразумной животной злобы и потребности излить эту злобу. Не соображая того, что будет делать, бессознательно, быстрым, решительным шагом он подвигался к толпе. И чем ближе он подвигался к ней, тем больше чувствовал Алпатыч, что неблагоразумный поступок его может произвести хорошие результаты. То же чувствовали и мужики толпы, глядя на его быструю и твердую походку и решительное, нахмуренное лицо.
После того как гусары въехали в деревню и Ростов прошел к княжне, в толпе произошло замешательство и раздор. Некоторые мужики стали говорить, что эти приехавшие были русские и как бы они не обиделись тем, что не выпускают барышню. Дрон был того же мнения; но как только он выразил его, так Карп и другие мужики напали на бывшего старосту.
– Ты мир то поедом ел сколько годов? – кричал на него Карп. – Тебе все одно! Ты кубышку выроешь, увезешь, тебе что, разори наши дома али нет?
– Сказано, порядок чтоб был, не езди никто из домов, чтобы ни синь пороха не вывозить, – вот она и вся! – кричал другой.
– Очередь на твоего сына была, а ты небось гладуха своего пожалел, – вдруг быстро заговорил маленький старичок, нападая на Дрона, – а моего Ваньку забрил. Эх, умирать будем!
– То то умирать будем!
– Я от миру не отказчик, – говорил Дрон.
– То то не отказчик, брюхо отрастил!..
Два длинные мужика говорили свое. Как только Ростов, сопутствуемый Ильиным, Лаврушкой и Алпатычем, подошел к толпе, Карп, заложив пальцы за кушак, слегка улыбаясь, вышел вперед. Дрон, напротив, зашел в задние ряды, и толпа сдвинулась плотнее.
– Эй! кто у вас староста тут? – крикнул Ростов, быстрым шагом подойдя к толпе.
– Староста то? На что вам?.. – спросил Карп. Но не успел он договорить, как шапка слетела с него и голова мотнулась набок от сильного удара.
– Шапки долой, изменники! – крикнул полнокровный голос Ростова. – Где староста? – неистовым голосом кричал он.
– Старосту, старосту кличет… Дрон Захарыч, вас, – послышались кое где торопливо покорные голоса, и шапки стали сниматься с голов.
– Нам бунтовать нельзя, мы порядки блюдем, – проговорил Карп, и несколько голосов сзади в то же мгновенье заговорили вдруг:
– Как старички пороптали, много вас начальства…
– Разговаривать?.. Бунт!.. Разбойники! Изменники! – бессмысленно, не своим голосом завопил Ростов, хватая за юрот Карпа. – Вяжи его, вяжи! – кричал он, хотя некому было вязать его, кроме Лаврушки и Алпатыча.
Лаврушка, однако, подбежал к Карпу и схватил его сзади за руки.
– Прикажете наших из под горы кликнуть? – крикнул он.
Алпатыч обратился к мужикам, вызывая двоих по именам, чтобы вязать Карпа. Мужики покорно вышли из толпы и стали распоясываться.
– Староста где? – кричал Ростов.
Дрон, с нахмуренным и бледным лицом, вышел из толпы.
– Ты староста? Вязать, Лаврушка! – кричал Ростов, как будто и это приказание не могло встретить препятствий. И действительно, еще два мужика стали вязать Дрона, который, как бы помогая им, снял с себя кушан и подал им.
– А вы все слушайте меня, – Ростов обратился к мужикам: – Сейчас марш по домам, и чтобы голоса вашего я не слыхал.
– Что ж, мы никакой обиды не делали. Мы только, значит, по глупости. Только вздор наделали… Я же сказывал, что непорядки, – послышались голоса, упрекавшие друг друга.
– Вот я же вам говорил, – сказал Алпатыч, вступая в свои права. – Нехорошо, ребята!
– Глупость наша, Яков Алпатыч, – отвечали голоса, и толпа тотчас же стала расходиться и рассыпаться по деревне.
Связанных двух мужиков повели на барский двор. Два пьяные мужика шли за ними.
– Эх, посмотрю я на тебя! – говорил один из них, обращаясь к Карпу.
– Разве можно так с господами говорить? Ты думал что?
– Дурак, – подтверждал другой, – право, дурак!
Через два часа подводы стояли на дворе богучаровского дома. Мужики оживленно выносили и укладывали на подводы господские вещи, и Дрон, по желанию княжны Марьи выпущенный из рундука, куда его заперли, стоя на дворе, распоряжался мужиками.
– Ты ее так дурно не клади, – говорил один из мужиков, высокий человек с круглым улыбающимся лицом, принимая из рук горничной шкатулку. – Она ведь тоже денег стоит. Что же ты ее так то вот бросишь или пол веревку – а она потрется. Я так не люблю. А чтоб все честно, по закону было. Вот так то под рогожку, да сенцом прикрой, вот и важно. Любо!
– Ишь книг то, книг, – сказал другой мужик, выносивший библиотечные шкафы князя Андрея. – Ты не цепляй! А грузно, ребята, книги здоровые!
– Да, писали, не гуляли! – значительно подмигнув, сказал высокий круглолицый мужик, указывая на толстые лексиконы, лежавшие сверху.

Ростов, не желая навязывать свое знакомство княжне, не пошел к ней, а остался в деревне, ожидая ее выезда. Дождавшись выезда экипажей княжны Марьи из дома, Ростов сел верхом и до пути, занятого нашими войсками, в двенадцати верстах от Богучарова, верхом провожал ее. В Янкове, на постоялом дворе, он простился с нею почтительно, в первый раз позволив себе поцеловать ее руку.
– Как вам не совестно, – краснея, отвечал он княжне Марье на выражение благодарности за ее спасенье (как она называла его поступок), – каждый становой сделал бы то же. Если бы нам только приходилось воевать с мужиками, мы бы не допустили так далеко неприятеля, – говорил он, стыдясь чего то и стараясь переменить разговор. – Я счастлив только, что имел случай познакомиться с вами. Прощайте, княжна, желаю вам счастия и утешения и желаю встретиться с вами при более счастливых условиях. Ежели вы не хотите заставить краснеть меня, пожалуйста, не благодарите.
Но княжна, если не благодарила более словами, благодарила его всем выражением своего сиявшего благодарностью и нежностью лица. Она не могла верить ему, что ей не за что благодарить его. Напротив, для нее несомненно было то, что ежели бы его не было, то она, наверное, должна была бы погибнуть и от бунтовщиков и от французов; что он, для того чтобы спасти ее, подвергал себя самым очевидным и страшным опасностям; и еще несомненнее было то, что он был человек с высокой и благородной душой, который умел понять ее положение и горе. Его добрые и честные глаза с выступившими на них слезами, в то время как она сама, заплакав, говорила с ним о своей потере, не выходили из ее воображения.
Когда она простилась с ним и осталась одна, княжна Марья вдруг почувствовала в глазах слезы, и тут уж не в первый раз ей представился странный вопрос, любит ли она его?
По дороге дальше к Москве, несмотря на то, что положение княжны было не радостно, Дуняша, ехавшая с ней в карете, не раз замечала, что княжна, высунувшись в окно кареты, чему то радостно и грустно улыбалась.
«Ну что же, ежели бы я и полюбила его? – думала княжна Марья.
Как ни стыдно ей было признаться себе, что она первая полюбила человека, который, может быть, никогда не полюбит ее, она утешала себя мыслью, что никто никогда не узнает этого и что она не будет виновата, ежели будет до конца жизни, никому не говоря о том, любить того, которого она любила в первый и в последний раз.
Иногда она вспоминала его взгляды, его участие, его слова, и ей казалось счастье не невозможным. И тогда то Дуняша замечала, что она, улыбаясь, глядела в окно кареты.
«И надо было ему приехать в Богучарово, и в эту самую минуту! – думала княжна Марья. – И надо было его сестре отказать князю Андрею! – И во всем этом княжна Марья видела волю провиденья.