Могрен, Торгни

Торгни Могрен
Полное имя	Нильс Арне Торгни Могрен
Гражданство	Швеция Швеция
Дата рождения	26 июля 1963(1963-07-26) (61 год)
Место рождения	Хелефорс, Швеция
Рост	174 см,
Вес	69 кг
Профессия	Таможенник
Карьера
Клуб	Åsarna IK
Статус	завершил карьеру
Конец карьеры	1998
Медали
Олимпийские игры Золото Калгари 1988 эстафета Чемпионаты мира Золото Оберстдорф 1987 эстафета Бронза Оберстдорф 1987 50 км Золото Лахти 1989 эстафета Серебро Лахти 1989 15 км Серебро Лахти 1989 50 км Золото Валь-ди-Фьемме 1991 50 км Серебро Валь-ди-Фьемме 1991 эстафета Бронза Валь-ди-Фьемме 1991 10 км Золото Фалун 1993 50 км
Результаты
Кубок мира
Дебют в Кубке мира 10 декабря 1983 Побед в Кубке мира 13 Лучшая позиция в Кубке мира 1 (1986/87) Спринтерские виды 16 (1997/98)
Позиции на подиуме 1 2 3 Дистанционные виды 13 16 8
Последнее обновление: 22 декабря 2011

Торгни Могрен (швед. Torgny Mogren; 26 июля 1963 года, Хелефорс) — шведский лыжник, олимпийский чемпион, четырёхкратный чемпион мира, обладатель Кубка мира.

Карьера

В Кубке мира Могрен дебютировал в 1983 году, в январе 1986 года одержал свою первую в карьере победу на этапе Кубка мира. Всего имеет на своём счету 13 побед на этапах Кубка мира. В сезоне 1986/87 Могрен завоевал Кубок мира обойдя в общем зачёте Томаса Вассберга и Гунде Свана. Ещё трижды в своей карьере Могрен становился вторым в общем зачёте Кубка мира, в сезонах 1985/86, 1987/88 и 1990/91.

На Олимпийских играх 1984 года в Сараево, был 23-м в гонке на 30 км коньком и 22-м в гонке на 15 км классикой.

На Олимпийских играх 1988 года в Калгари, выиграл золото в эстафете, а также занял 24-е место в гонке на 15 км классикой, 11-е место в гонке на 30 км классикой и 28-е место в гонке на 50 км коньком.

На Олимпийских играх 1992 года в Альбервиле, был 4-м в эстафете, 9-м в гонке на 10 км классикой, 5-м в гонке преследования и 12-м в гонке на 50 км коньком.

На Олимпийских играх 1994 года в Лиллехаммере, занял 27-е место в гонке на 10 км классикой и 24-е место в гонке на 30 км классикой.

На Олимпийских играх 1998 года в Нагано, стал 34-м в гонке на 50 км коньком.

За свою карьеру принимал участие в семи чемпионатах мира, на которых завоевал четыре золотые, три серебряные и две бронзовые медали.

Использовал лыжи производства фирмы Fischer.

Ссылки

• [www.fis-ski.com/uk/604/613.html?sector=CC&competitorid=40940&type=result Торгни Могрен] — статистика на сайте FIS  (англ.)
• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/mo/torgny-mogren-1.html Торгни Могрен] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)

Отрывок, характеризующий Могрен, Торгни

Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил свое лицо к окну.
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.
– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
– Четверых еще можно взять, – говорил управляющий, – я свою повозку отдаю, а то куда же их?
– Да отдайте мою гардеробную, – говорила графиня. – Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.
– Куда же его привязать? – говорили люди, прилаживая сундук к узкой запятке кареты, – надо хоть одну подводу оставить.
– Да с чем он? – спрашивала Наташа.
– С книгами графскими.
– Оставьте. Васильич уберет. Это не нужно.
В бричке все было полно людей; сомневались о том, куда сядет Петр Ильич.
– Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? – кричала Наташа.
Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот ее была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записывала их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.


Во втором часу заложенные и уложенные четыре экипажа Ростовых стояли у подъезда. Подводы с ранеными одна за другой съезжали со двора.
Коляска, в которой везли князя Андрея, проезжая мимо крыльца, обратила на себя внимание Сони, устраивавшей вместе с девушкой сиденья для графини в ее огромной высокой карете, стоявшей у подъезда.
– Это чья же коляска? – спросила Соня, высунувшись в окно кареты.
– А вы разве не знали, барышня? – отвечала горничная. – Князь раненый: он у нас ночевал и тоже с нами едут.
– Да кто это? Как фамилия?
– Самый наш жених бывший, князь Болконский! – вздыхая, отвечала горничная. – Говорят, при смерти.
Соня выскочила из кареты и побежала к графине. Графиня, уже одетая по дорожному, в шали и шляпе, усталая, ходила по гостиной, ожидая домашних, с тем чтобы посидеть с закрытыми дверями и помолиться перед отъездом. Наташи не было в комнате.