Модем Famicom
 Family Computer Network System (сверху) и её геймпад, подключенные к Family Computer | |
| Производитель | |
|---|---|
| Семейство | |
| Тип |
Дополнительное оборудование к приставке |
| Поколение | |
| Дата выхода | |
| Носитель | |
| Интерфейсы |
проприетарный разъём |
Family Computer Network System (яп. ファミコンネットシステム Сетевая служба семейного компьютера), также Famicom Modem — периферийное устройство для игровой приставки Famicom от фирмы Nintendo. Устройство вышло в 1988 году эксклюзивно для японского рынка и использовало формат карт, подобный примененному на устройствах Hudson Soft/NEC PC Engine[1][2].
Устройство осуществляло доступ к серверу, который поддерживал возможность чата между пользователями, предоставлял некоторые чит-коды, анекдоты, прогнозы погоды и незначительное количество загружаемого контента. Пользователь также мог осуществлять торговлю акциями в режиме реального времени. Также сервера предоставляли возможность одновременной игры при подключении через модем Famicom. Большинство из игр, поддерживающих такой режим, были портированы с формата обычного картриджа, и в настоящее время среди коллекционеров считаются редкими[3].
Идею загружаемого контента Nintendo в дальнейшем развивала в Satellaview для Super Nintendo, Nintendo 64DD, GameCube, Game Boy Advance Cable, магазине DS Download Play для Nintendo DS, магазине и службе WiiConnect24 для Wii, магазине DSi Shop для Nintendo DSi, и в службе eShop для Nintendo 3DS и Wii U. Также эта идея широко представлена на рынке в магазинах для Microsoft Xbox 360, Sony Playstation 3, а также в приложении Steam для ПК.
Содержание
Предпосылки
Когда через 4 года после запуска Famicom в Японии в 1983 было продано в общей сложности более 12 миллионов приставок, финансовая компания Nomura Securities также захотела принять участие в монетизации стремительно открывающегося рынка. Идея была в предоставлении пользователям приставки возможности в реальном времени проверять изменение цены на акции и производить с ними операции купли-продажи. Понимая открывающиеся перед рынком возможности, Nintendo организовала разработку устройства и служб, которые бы объединили пользователей и предоставили бы им определенные сервисы развлекательного характера. Однако к тому времени, когда модем Famicom был готов выйти на рынок, ситуация на финансовых рынках изменилась в худшую сторону, что снизило интерес финансовых компаний. Впоследствии Nintendo так и не смогла на должном уровне монетизировать сетевые игры.
Летом 1987 года Масаюки Уэмура из подразделения R&D2 в ходе телефонного разговора с тогдашним президентом Nintendo получил задание рассмотреть возможность создания сетевой службы для Famicom совместно с финансовой компанией Nomura Securities. Уэмура не хотел тратить слишком много времени на посещение Nomura Securities, и вместо этого организовал семинар с их представителями, в ходе которого и получил все имевшиеся пожелания.
Предложение было следующим: Nomura Securities хочет превратить Famicom в компьютерный терминал и связать его с основной системой по телефонной сети, тем самым предоставляя пользователям текущие сведения относительно курсов ценных бумаг и другую финансовую информацию, дополненную возможностью совершения сделок. Для реализации этого Nomura Securities была готова начать разработку соответствующего ПО, включая создание базы данных информации, предназначенной для пользователей. Роль Nintendo сводилась к созданию специализированного модема, который позволил бы подключить Famicom к телефонной сети.
Предложения о разработке подобного устройства несколько раз возникали внутри подразделения Nintendo R&D2. Основным преимуществом указывалось возможность получения от сетевой игры сравнимого удовольствия с игрой при непосредственном участии друзей. Однако, разработка каждый раз не начиналась, потому что не существовало игр и разработок, которые бы поддерживали такую возможность. В этот же раз Nomura Securities уже разрабатывала базу данных, поэтому в Nintendo смогли увидеть рынок для модема Famicom. Когда разработка была официально подтверждена, Nintendo стала получать предложения о сотрудничестве также от банков и некоторых компаний, устраивающих тотализаторы, например, Japan Racing Association. Так, например, совместная служба с Japan Racing Association была запущена в 1991.
Технические особенности
Ведущую роль в разработке сыграл Такао Савано, заместитель начальника отдела Nintendo EAD. Первым, что он сделал, было оригинальное начальное меню. В то время традиционно меню выполнялось в виде списка с пронумерованными пунктами, при этом пользователь мог самостоятельно ввести номер желаемого пункта с клавиатуры. Однако для Famicom, у которого не было клавиатуры, такой способ оказывался неприемлемым. Савано предложил следующий способ: меню представляло собой длинный список, прокрутка которого активизировалась стрелочными кнопками и продолжалась, пока пользователь её не отменит. Nomura Securities приняли эту идею и использовали в своей системе.
Устройство было спроектировано таким образом, чтобы пользователь имел возможность использовать сменные программы на картриджах помимо встроенных в ПЗУ устройства программ для работы с финансовой информацией. Также в ПЗУ была записана таблица символов Кандзи и программное обеспечение, ответственное за работу со схемотехникой устройства. Также устройство содержало БИС разного назначения, например, для аппаратной реализации криптосистемы с открытым ключом, что увеличивало безопасность при использовании устройства. Nintendo представлял модем Famicom как устройство, гарантирующее высокую степень безопасности данных пользователя, однако на практике они почти никогда не использовались. По мнению Савано это связано с незначительным распространением в целом сетевых служб в то время, чтобы подобные функции были действительно полезны в домашних системах конечным пользователям.
Тестирование и запуск
К июлю 1988 года Nintendo изготовила 1500 рабочих прототипов устройства, которые Nomura Securities распространила для тестирования среди своих клиентов. В то время на рынке надувался «пузырь», поэтому люди были заинтересованы в устройстве, через которое они могли бы следить за ценами акций. По мнению Уэмуры, это создало атмосферу вокруг появления модема Famicom, лучше которой не могло бы существовать. После небольшого периода тестирования было запущено массовое производство.
Однако примерно в то же время на рынке появилась компания Micro Core, не связанная ни с Nintendo, ни с Nomura Securities, предложившая аналогичное устройство. Micro Core имела соглашения Yamaichi Securities и Bridgestone. Обе конкурирующие системы имели широкую рекламную поддержку от стоящих за ними финансовых структур. В скором времени эти две системы вытеснили с рынка другие подобные решения.
Проблемы и недостатки
Сразу после запуска устройства Nintendo столкнулась с техническими проблемами. Так, например, телефонная сеть DDX-TP, используемая для соединения серверов Nomura Securities и модемов Famicom, не была достаточно стабильной. DDX-TP — это сеть, которой управляла NTT, используемая для передачи пакетных данных в DDX, центр обработки пакетов. По мнению Уэмуры, иногда передача данных оканчивалась ошибкой по непонятной причине. Если пользователь не предпринимал никаких особенных действий, ошибка через некоторое время исчезала сама. Вероятно, проблему следовало искать в том, что сеть DDX-TP также была запущена в 1988 и некоторые проблемы в ней могли ещё оставаться не устранёнными, что делало саму сеть нестабильной. В некоторых домохозяйствах, столкнувшихся с подобной проблемой, специалистами Nintendo был обнаружен слишком высокий уровень сигнала на выходе абонентского свитча.
Проблемы не ограничивались лишь только нестабильным соединением. Как пояснял Уэмура, компания не смогла успешно продвигать периферийное устройство для игровой приставки, ориентированной на детскую и юношескую аудиторию, в среде деловых людей и высококвалифицированных клиентов финансовых корпораций.
Также компания получала претензии от клиентов, испытывающих проблемы с соединением Famicom, модема и телевизора в единую систему. Компания также столкнулась с недовольством некоторых клиентов ввиду отсутствия пересылки данных, даже несмотря на то, что подключение модема к телефонной сети не было осуществлено. В случае, если в квартире телефонная линия и телевизор располагались в разных комнатах, предполагалось использование шнура-удлинителя телефонного провода, что для некоторых клиентов было недопустимо, в результате компания сталкивалась с возвратами систем.
Другой проблемой была невостребованность контента за пределами финансовых информационных служб. Лишь некоторые клиенты к проявляли к ним интерес, несмотря на доступность большого числа разнообразных форм контента. Видимо, так сложилось из-за преимущественного интереса пользователей только к информации о текущих котировках. Как результат такого подхода пользователей даже система совершения сделок пользовалась лишь незначительным спросом. Уэмура видит причину этого в том, что Famicom в первую очередь рассматривался как устройство для развлечения, игрушка. Поэтому система в целом страдала от недостатка доверия как к инструменту для совершения сделок.
К тому же когда цены на рынках стали снижаться, клиенты потеряли заинтересованность в личном контроле на ними, поэтому они переставали использовать систему. Количество отгружаемых систем снизилось на 130 тысяч. По мнению Уэмуры, вполне логично с точки зрения пользователей перестать использовать систему, которая отображает информацию, которая больше пользователю не нужна. Если рассматривать с этой стороны, модем Famicom был неплохим продуктом для времени повышенного интереса к финансовым рынкам. Однако было у него и другое применение. Таковым оказалось использование модема для получения информации о состоянии банковского счета. Банковские счета не подвержены такому ажиотажу как финансовые инструменты, а также в обществе всегда имеется аудитория, заинтересованная в доступе к своему банковскому счету из дома. Модем Famicom мог использоваться для удовлетворения этого спроса, однако здесь он сталкивался с конкуренцией со стороны домашних и настольных ПК. Изначально рыночная стратегия для модема Famicom была слабой.
Как заключает Уэмура, основное применение для модема Famicom после спада интереса к финансовому рынку состоит в размещении ставок на тотализаторе лошадиных бегов прямо из дома. Для размещения ставок на лошадиные бега кроме модема пользователи могут использовать специальные приложения для компьютеров или мобильных телефонов. 35 % модемов Famicom в то время использовалось именно для работы с тотализаторами. Продажи модемов исключительно для этого рынка составили 100 тысяч единиц.
Совместная игра
Nintendo не смогла воспользоваться преимуществами модема для организации совместной игры пользователей. Всего в то время было создано пять прототипов игр для модема, но ни одна из них не была издана официально. Одной из разработанных игр была интерпретация настольной игры Го. Эта игра очень нравилась президенту компании, и была разработана по его личному указанию. Как прокомментировал это Уэмура, особенностью совместной игры через модем является занятие телефонной линии длительное время. И, если эта проблема при передачи данных не вставала очень остро, то в случае компьютерных игр пользователи могли столкнуться с проблемой, вызванной длительным монопольным занятием модемом телефонной линии.
В США устройство планировали выпустить как средство проведения лотерей. Лотереи — это форма азартных игр, в которых успех определяется успехом угадывания комбинации чисел. Лотереи такого типа законодательно разрешены в некоторых штатах, в других же они запрещены. Например, в Миннесоте, где лотереи были разрешены, Nintendo производила поиск партнёра для проведения монетизации их продукта. Однако ожидания Nintendo с треском провалились. В ходе очередных губернаторских выборов в Миннесоте победил кандидат от Республиканской партии, сменивший на этом посту демократа. В результате чуть позже лотереи также были запрещены.
Со временем Nintendo нашла единственное применение для модема Famicom, разработанного совместно с Nomura Securities. Идея была в том, чтобы сделать из него своего рода аркадный автомат, нацеленный на магазины игрушек. Одной из таких игр, продававшихся в магазинах игрушек, была серия Super Mario Club, игры из которой создали значительную базу игровых обзоров. Для определения целесообразности такого подхода исследовательскими агентствами были проведены опросы, на их основе составлена база данных и рейтинги, размещенные в сети. По убеждению Уэмуры, это был именно тот самый случай, когда он ощутил соответствие системы её настоящему предназначению, была возможность оценить настоящие слабости системы. Одной из таких проблем было то, что телефонные линии оказывались перегружены, когда кто-то подключал себе такую услугу. По мере того как число пользователей росло, требовалось все больше увеличивать мощность оборудования. Было сложно оценить требуемый объём инвестиций.
С другой стороны преимуществом данного решения было то, что магазины игрушек также могли в любой момент получать доступ к базе данных. Nintendo в первом приближении понимало какую информацию хочет видеть в сети тот или иной магазин. Мнение пользователей передавалось напрямую компаниям. Пользователи ощутили сеть довольно привлекательной.
По мнению Уэмуры, именно эксперименты с модемом стали отправной точкой вхождения Nintendo в бизнес спутникового вещания и передачи данных в апреле 1995. Жизненный цикл модема Famicom и отказ от наращивания игровой базы для него произошли вопреки намеченному плану. В дальнейшем, уже на Super Nintendo компания перешла к полноценному предоставлению контента, используя для этого спутниковые технологии передачи данных.
См. также
Напишите отзыв о статье "Модем Famicom"
Литература
- Статья «Как создавался модем Famicom», часть 10. Опубликовано 11 сентября 1995 в Nikkei Electronics. [trendy.nikkeibp.co.jp/article/special/20081006/1019522/ Интернет версия] от 8 октября 2008.
Примечания
- ↑ [www.ne.jp/asahi/oroti/famicom/ish11.html ファミコンの周辺機器が大集合! ザ☆周辺機器ズ 11]
- ↑ [www.famitsu.com/game/news/2006/03/25/103,1143298259,50588,0,0.html Wi-Fiコネクションについて講演 『ウイイレ』など40タイトルが開発中]. Famitsu. 25 March 2006.
- ↑ [tvtropes.org/pmwiki/pmwiki.php/Trivia/NintendoEntertainmentSystem Nintendo Entertainment System - Television Tropes & Idioms]. Проверено 18 января 2013. [www.webcitation.org/6E1HTyA9F Архивировано из первоисточника 29 января 2013].
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Модем Famicom
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!
Нехорошо было не платье, но лицо и вся фигура княжны, но этого не чувствовали m lle Bourienne и маленькая княгиня; им все казалось, что ежели приложить голубую ленту к волосам, зачесанным кверху, и спустить голубой шарф с коричневого платья и т. п., то всё будет хорошо. Они забывали, что испуганное лицо и фигуру нельзя было изменить, и потому, как они ни видоизменяли раму и украшение этого лица, само лицо оставалось жалко и некрасиво. После двух или трех перемен, которым покорно подчинялась княжна Марья, в ту минуту, как она была зачесана кверху (прическа, совершенно изменявшая и портившая ее лицо), в голубом шарфе и масака нарядном платье, маленькая княгиня раза два обошла кругом нее, маленькой ручкой оправила тут складку платья, там подернула шарф и посмотрела, склонив голову, то с той, то с другой стороны.
– Нет, это нельзя, – сказала она решительно, всплеснув руками. – Non, Marie, decidement ca ne vous va pas. Je vous aime mieux dans votre petite robe grise de tous les jours. Non, de grace, faites cela pour moi. [Нет, Мари, решительно это не идет к вам. Я вас лучше люблю в вашем сереньком ежедневном платьице: пожалуйста, сделайте это для меня.] Катя, – сказала она горничной, – принеси княжне серенькое платье, и посмотрите, m lle Bourienne, как я это устрою, – сказала она с улыбкой предвкушения артистической радости.
Но когда Катя принесла требуемое платье, княжна Марья неподвижно всё сидела перед зеркалом, глядя на свое лицо, и в зеркале увидала, что в глазах ее стоят слезы, и что рот ее дрожит, приготовляясь к рыданиям.
– Voyons, chere princesse, – сказала m lle Bourienne, – encore un petit effort. [Ну, княжна, еще маленькое усилие.]
Маленькая княгиня, взяв платье из рук горничной, подходила к княжне Марье.
– Нет, теперь мы это сделаем просто, мило, – говорила она.
Голоса ее, m lle Bourienne и Кати, которая о чем то засмеялась, сливались в веселое лепетанье, похожее на пение птиц.
– Non, laissez moi, [Нет, оставьте меня,] – сказала княжна.
И голос ее звучал такой серьезностью и страданием, что лепетанье птиц тотчас же замолкло. Они посмотрели на большие, прекрасные глаза, полные слез и мысли, ясно и умоляюще смотревшие на них, и поняли, что настаивать бесполезно и даже жестоко.
– Au moins changez de coiffure, – сказала маленькая княгиня. – Je vous disais, – с упреком сказала она, обращаясь к m lle Bourienne, – Marieie a une de ces figures, auxquelles ce genre de coiffure ne va pas du tout. Mais du tout, du tout. Changez de grace. [По крайней мере, перемените прическу. У Мари одно из тех лиц, которым этот род прически совсем нейдет. Перемените, пожалуйста.]
– Laissez moi, laissez moi, tout ca m'est parfaitement egal, [Оставьте меня, мне всё равно,] – отвечал голос, едва удерживающий слезы.
M lle Bourienne и маленькая княгиня должны были признаться самим себе, что княжна. Марья в этом виде была очень дурна, хуже, чем всегда; но было уже поздно. Она смотрела на них с тем выражением, которое они знали, выражением мысли и грусти. Выражение это не внушало им страха к княжне Марье. (Этого чувства она никому не внушала.) Но они знали, что когда на ее лице появлялось это выражение, она была молчалива и непоколебима в своих решениях.
– Vous changerez, n'est ce pas? [Вы перемените, не правда ли?] – сказала Лиза, и когда княжна Марья ничего не ответила, Лиза вышла из комнаты.
Княжна Марья осталась одна. Она не исполнила желания Лизы и не только не переменила прически, но и не взглянула на себя в зеркало. Она, бессильно опустив глаза и руки, молча сидела и думала. Ей представлялся муж, мужчина, сильное, преобладающее и непонятно привлекательное существо, переносящее ее вдруг в свой, совершенно другой, счастливый мир. Ребенок свой, такой, какого она видела вчера у дочери кормилицы, – представлялся ей у своей собственной груди. Муж стоит и нежно смотрит на нее и ребенка. «Но нет, это невозможно: я слишком дурна», думала она.
– Пожалуйте к чаю. Князь сейчас выйдут, – сказал из за двери голос горничной.
Она очнулась и ужаснулась тому, о чем она думала. И прежде чем итти вниз, она встала, вошла в образную и, устремив на освещенный лампадой черный лик большого образа Спасителя, простояла перед ним с сложенными несколько минут руками. В душе княжны Марьи было мучительное сомненье. Возможна ли для нее радость любви, земной любви к мужчине? В помышлениях о браке княжне Марье мечталось и семейное счастие, и дети, но главною, сильнейшею и затаенною ее мечтою была любовь земная. Чувство было тем сильнее, чем более она старалась скрывать его от других и даже от самой себя. Боже мой, – говорила она, – как мне подавить в сердце своем эти мысли дьявола? Как мне отказаться так, навсегда от злых помыслов, чтобы спокойно исполнять Твою волю? И едва она сделала этот вопрос, как Бог уже отвечал ей в ее собственном сердце: «Не желай ничего для себя; не ищи, не волнуйся, не завидуй. Будущее людей и твоя судьба должна быть неизвестна тебе; но живи так, чтобы быть готовой ко всему. Если Богу угодно будет испытать тебя в обязанностях брака, будь готова исполнить Его волю». С этой успокоительной мыслью (но всё таки с надеждой на исполнение своей запрещенной, земной мечты) княжна Марья, вздохнув, перекрестилась и сошла вниз, не думая ни о своем платье, ни о прическе, ни о том, как она войдет и что скажет. Что могло всё это значить в сравнении с предопределением Бога, без воли Которого не падет ни один волос с головы человеческой.
Когда княжна Марья взошла в комнату, князь Василий с сыном уже были в гостиной, разговаривая с маленькой княгиней и m lle Bourienne. Когда она вошла своей тяжелой походкой, ступая на пятки, мужчины и m lle Bourienne приподнялись, и маленькая княгиня, указывая на нее мужчинам, сказала: Voila Marie! [Вот Мари!] Княжна Марья видела всех и подробно видела. Она видела лицо князя Василья, на мгновенье серьезно остановившееся при виде княжны и тотчас же улыбнувшееся, и лицо маленькой княгини, читавшей с любопытством на лицах гостей впечатление, которое произведет на них Marie. Она видела и m lle Bourienne с ее лентой и красивым лицом и оживленным, как никогда, взглядом, устремленным на него; но она не могла видеть его, она видела только что то большое, яркое и прекрасное, подвинувшееся к ней, когда она вошла в комнату. Сначала к ней подошел князь Василий, и она поцеловала плешивую голову, наклонившуюся над ее рукою, и отвечала на его слова, что она, напротив, очень хорошо помнит его. Потом к ней подошел Анатоль. Она всё еще не видала его. Она только почувствовала нежную руку, твердо взявшую ее, и чуть дотронулась до белого лба, над которым были припомажены прекрасные русые волосы. Когда она взглянула на него, красота его поразила ее. Анатопь, заложив большой палец правой руки за застегнутую пуговицу мундира, с выгнутой вперед грудью, а назад – спиною, покачивая одной отставленной ногой и слегка склонив голову, молча, весело глядел на княжну, видимо совершенно о ней не думая. Анатоль был не находчив, не быстр и не красноречив в разговорах, но у него зато была драгоценная для света способность спокойствия и ничем не изменяемая уверенность. Замолчи при первом знакомстве несамоуверенный человек и выкажи сознание неприличности этого молчания и желание найти что нибудь, и будет нехорошо; но Анатоль молчал, покачивал ногой, весело наблюдая прическу княжны. Видно было, что он так спокойно мог молчать очень долго. «Ежели кому неловко это молчание, так разговаривайте, а мне не хочется», как будто говорил его вид. Кроме того в обращении с женщинами у Анатоля была та манера, которая более всего внушает в женщинах любопытство, страх и даже любовь, – манера презрительного сознания своего превосходства. Как будто он говорил им своим видом: «Знаю вас, знаю, да что с вами возиться? А уж вы бы рады!» Может быть, что он этого не думал, встречаясь с женщинами (и даже вероятно, что нет, потому что он вообще мало думал), но такой у него был вид и такая манера. Княжна почувствовала это и, как будто желая ему показать, что она и не смеет думать об том, чтобы занять его, обратилась к старому князю. Разговор шел общий и оживленный, благодаря голоску и губке с усиками, поднимавшейся над белыми зубами маленькой княгини. Она встретила князя Василья с тем приемом шуточки, который часто употребляется болтливо веселыми людьми и который состоит в том, что между человеком, с которым так обращаются, и собой предполагают какие то давно установившиеся шуточки и веселые, отчасти не всем известные, забавные воспоминания, тогда как никаких таких воспоминаний нет, как их и не было между маленькой княгиней и князем Васильем. Князь Василий охотно поддался этому тону; маленькая княгиня вовлекла в это воспоминание никогда не бывших смешных происшествий и Анатоля, которого она почти не знала. M lle Bourienne тоже разделяла эти общие воспоминания, и даже княжна Марья с удовольствием почувствовала и себя втянутою в это веселое воспоминание.
– Вот, по крайней мере, мы вами теперь вполне воспользуемся, милый князь, – говорила маленькая княгиня, разумеется по французски, князю Василью, – это не так, как на наших вечерах у Annette, где вы всегда убежите; помните cette chere Annette? [милую Аннет?]
– А, да вы мне не подите говорить про политику, как Annette!
– А наш чайный столик?
– О, да!
– Отчего вы никогда не бывали у Annette? – спросила маленькая княгиня у Анатоля. – А я знаю, знаю, – сказала она, подмигнув, – ваш брат Ипполит мне рассказывал про ваши дела. – О! – Она погрозила ему пальчиком. – Еще в Париже ваши проказы знаю!
– А он, Ипполит, тебе не говорил? – сказал князь Василий (обращаясь к сыну и схватив за руку княгиню, как будто она хотела убежать, а он едва успел удержать ее), – а он тебе не говорил, как он сам, Ипполит, иссыхал по милой княгине и как она le mettait a la porte? [выгнала его из дома?]
