Мозер, Иоганн Якоб

Иоганн Якоб Мозер (нем. Johann Jacob Moser; 18 января 1701, Штутгарт — 30 сентября 1785, Штутгарт) — немецкий историк-публицист, специалист по государственному праву.

Биография

Мозер был профессором в Тюбингене, одно время директором университета во Франкфурте-на-Одере. Искренний, стойкий, бесстрашный и глубоко религиозный «праведник», Мозер — одна из характернейших фигур Германии в XVIII века. Как профессор, он строго исполнял свои обязанности к аудитории и неумолимо обличал своих коллег в случаях недобросовестности. В 1737 году он имел личное столкновение с прусским королём Фридрихом-Вильгельмом I из-за своей ученой деятельности, а в 1758 году за смелое отстаивание интересов земских чинов тиранический герцог Вюртембергский без суда поместил его в строгое одиночное заключение в крепости Хоэнтвиль: лишь через 6 лет Мозер, жена которого успела умереть с горя, был освобожден рескриптом императора.

Труды

Как писатель, он был необыкновенно плодовит, труды его составляют около 500 томов; сам он в своей автобиографии насчитывает 300 сочинений. Мозер считается отцом науки немецкого государственного права; Роберт фон Моль называет его основателем положительного международного права, Вильгельм Рошер ставит ему в заслугу собрание политико-экономических основоположений, господствовавших в его время, а Геффкен подчеркивает, что Мозер был первым принципиально напавшим на естественное право и указавшим на субъективный произвол, господствующий в этой области.

О громадности трудов Мозера, особенно по собиранию государственных актов, дает понятие перечисление некоторых из них: «Reichs-Fama» (Франкф. и Нюрнберг, 1726—1736 — собрание документов об имперских чинах, сейме и императоре, с примечаниями, 23 тома), «Teutsches Staatsrecht» (1737—1753, 26 т.), «Teutsches Staatsarchiv» (1751—1757, 13 т.). Главные исторические труды Мозера: «Probe einer Staatshistorie unter der Regierung K. Joseph» (1738), «Staatshistorie Teutschlands unter K. Karl VII» (1743), «Einleitung in die Staatshistorie Teutschlands unter der Regierung K. Franz I» (1755). Большого значения в историографии Германии эти труды не имели; они важны лишь по новому материалу, собранному автором. Большим авторитетом пользовалась его «Neueste Geschichte der unmittelbaren Reichs-Bitterschaft von K. Mathias bis Joseph» (1755). Главные юридические труды Мозера: «Deutsches Strafrecht» (1737—54), «Neues deuts. Strafrecht» (1761—75), «Grundriss der heutigen Staatsverfassung von Deutschland» (1751). Образцовое литературное произведение — его автобиография: «Lebensgeschichte Johann-Jakob Mosers, von ihm selbst beschrieben» (Лемго, 1777—83).

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Мозер, Иоганн Якоб

– И ежели вашей светлости понадобится человек, который бы не жалел своей шкуры, то извольте вспомнить обо мне… Может быть, я пригожусь вашей светлости.
– Так… так… – повторил Кутузов, смеющимся, суживающимся глазом глядя на Пьера.
В это время Борис, с своей придворной ловкостью, выдвинулся рядом с Пьером в близость начальства и с самым естественным видом и не громко, как бы продолжая начатый разговор, сказал Пьеру:
– Ополченцы – те прямо надели чистые, белые рубахи, чтобы приготовиться к смерти. Какое геройство, граф!
Борис сказал это Пьеру, очевидно, для того, чтобы быть услышанным светлейшим. Он знал, что Кутузов обратит внимание на эти слова, и действительно светлейший обратился к нему:
– Ты что говоришь про ополченье? – сказал он Борису.
– Они, ваша светлость, готовясь к завтрашнему дню, к смерти, надели белые рубахи.
– А!.. Чудесный, бесподобный народ! – сказал Кутузов и, закрыв глаза, покачал головой. – Бесподобный народ! – повторил он со вздохом.
– Хотите пороху понюхать? – сказал он Пьеру. – Да, приятный запах. Имею честь быть обожателем супруги вашей, здорова она? Мой привал к вашим услугам. – И, как это часто бывает с старыми людьми, Кутузов стал рассеянно оглядываться, как будто забыв все, что ему нужно было сказать или сделать.
Очевидно, вспомнив то, что он искал, он подманил к себе Андрея Сергеича Кайсарова, брата своего адъютанта.
– Как, как, как стихи то Марина, как стихи, как? Что на Геракова написал: «Будешь в корпусе учитель… Скажи, скажи, – заговорил Кутузов, очевидно, собираясь посмеяться. Кайсаров прочел… Кутузов, улыбаясь, кивал головой в такт стихов.
Когда Пьер отошел от Кутузова, Долохов, подвинувшись к нему, взял его за руку.
– Очень рад встретить вас здесь, граф, – сказал он ему громко и не стесняясь присутствием посторонних, с особенной решительностью и торжественностью. – Накануне дня, в который бог знает кому из нас суждено остаться в живых, я рад случаю сказать вам, что я жалею о тех недоразумениях, которые были между нами, и желал бы, чтобы вы не имели против меня ничего. Прошу вас простить меня.
Пьер, улыбаясь, глядел на Долохова, не зная, что сказать ему. Долохов со слезами, выступившими ему на глаза, обнял и поцеловал Пьера.
Борис что то сказал своему генералу, и граф Бенигсен обратился к Пьеру и предложил ехать с собою вместе по линии.
– Вам это будет интересно, – сказал он.
– Да, очень интересно, – сказал Пьер.
Через полчаса Кутузов уехал в Татаринову, и Бенигсен со свитой, в числе которой был и Пьер, поехал по линии.