Мокрецов, Михаил Павлович

Михаил Павлович Мокрецов
Вице-губернатор Санкт-Петербурга
с 23 апреля 2013 года
Губернатор:	Георгий Сергеевич Полтавченко
Предшественник:	Игорь Михайлович Метельский
начальник Аппарата Министра обороны Российской Федерации — заместитель Министра обороны Российской Федерации
27 июля 2010 года — 7 июля 2011 года
Президент:	Дмитрий Анатольевич Медведев
Руководитель Федеральной налоговой службы России
21 февраля 2007 года — 6 апреля 2010 года
Глава правительства:	Михаил Ефимович Фрадков Виктор Алексеевич Зубков Владимир Владимирович Путин
Президент:	Владимир Владимирович Путин Дмитрий Анатольевич Медведев
Предшественник:	Анатолий Эдуардович Сердюков
Преемник:	Михаил Владимирович Мишустин
Рождение:	9 февраля 1961(1961-02-09) (63 года) посёлок Меньил, Игринский район, Удмуртская АССР, РСФСР, СССР
Образование:	Ленинградский финансово-экономический институт им. Н. А. Вознесенского
Профессия:	экономист
Награды:

Михаил Павлович Мокрецов (род. 9 февраля 1961 года, посёлок Меньил, Игринский район, Удмуртская АССР, РСФСР, СССР) — государственный деятель России.

Биография

• 1984 год — окончил Ленинградский финансово-экономический институт им. Н. А. Вознесенского по специальности «бухгалтерский учет и анализ хозяйственной деятельности».
• 1984—1986 годы — на действительной военной службе в Советской Армии. Проходил службу на офицерской должности в финансовых органах.
• 1986—2000 годы работал на руководящих должностях в государственных и коммерческих предприятиях Санкт-Петербурга:
  • 1986—1987 годы — старший бухгалтер-ревизор, заместитель главного бухгалтера завода ПО «Большевик».
  • 1989—1992 годы — главный бухгалтер советско-голландского СП DAP International.
  • 1992—1996 годы — финансовый директор российско-голландской компании ТОО «Росагрико».
  • 1996—2000 годы — генеральный директор аудиторской компании ЗАО «Андрианссен и партнеры»
• С 2000 года находился на службе в налоговых органах:
  • начальник отдела Управления МНС России по Санкт-Петербургу,
  • заместитель руководителя Управления МНС России по Санкт-Петербургу,
  • заместитель руководителя Управления МНС России по Москве,
  • начальник Управления международных налоговых отношений Министерства Российской Федерации по налогам и сборам.
• С 19 ноября 2004 года — заместитель руководителя Федеральной налоговой службы.
• С 21 февраля 2007 года по 6 апреля 2010 года — руководитель ФНС России.
• С 6 апреля 2010 года — начальник Аппарата Министра обороны Российской Федерации.
• С 27 июля 2010 года — начальник Аппарата Министра обороны Российской Федерации — заместитель Министра обороны Российской Федерации.
• С 5 июля 2011 года — заместитель Министра обороны Российской Федерации.
• 15 декабря 2011 года указом Президента отправлен в отставку с поста заместителя Министра обороны.
• С января 2012 года — помощник полномочного представителя президента РФ в Северо-Западном федеральном округе.
• С 23 апреля 2013 года — вице-губернатор Санкт-Петербурга, отвечающего за решение вопросов государственного имущества.

Классный чин

• Действительный государственный советник Российской Федерации 1 класса (02.09.2009).

Награды

• Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени
• Заслуженный экономист Российской Федерации (23 марта 2006 года) — за заслуги в обеспечении государственного налогового контроля и многолетнюю добросовестную работу
• Медаль «За укрепление боевого содружества» (Минобороны)
• Благодарность Президента Российской Федерации (2009 год)
• Медаль «За заслуги перед Чеченской Республикой» (25 апреля 2008 года) — за значительный вклад в становление и развитие налоговой системы на территории Чеченской Республики

Ссылки

• [www.mil.ru/847/852/1160/index.shtml Биография на сайте Министерства обороны Российской Федерации]
• [www.mir-business.ru/vlast/mokrecov.html Биография на сайте mir-business.ru]
• Мокрецов, Михаил — статья в Лентапедии. 2012 год.

Отрывок, характеризующий Мокрецов, Михаил Павлович

– Cette ville asiatique aux innombrables eglises, Moscou la sainte. La voila donc enfin, cette fameuse ville! Il etait temps, [Этот азиатский город с бесчисленными церквами, Москва, святая их Москва! Вот он, наконец, этот знаменитый город! Пора!] – сказал Наполеон и, слезши с лошади, велел разложить перед собою план этой Moscou и подозвал переводчика Lelorgne d'Ideville. «Une ville occupee par l'ennemi ressemble a une fille qui a perdu son honneur, [Город, занятый неприятелем, подобен девушке, потерявшей невинность.] – думал он (как он и говорил это Тучкову в Смоленске). И с этой точки зрения он смотрел на лежавшую перед ним, невиданную еще им восточную красавицу. Ему странно было самому, что, наконец, свершилось его давнишнее, казавшееся ему невозможным, желание. В ясном утреннем свете он смотрел то на город, то на план, проверяя подробности этого города, и уверенность обладания волновала и ужасала его.
«Но разве могло быть иначе? – подумал он. – Вот она, эта столица, у моих ног, ожидая судьбы своей. Где теперь Александр и что думает он? Странный, красивый, величественный город! И странная и величественная эта минута! В каком свете представляюсь я им! – думал он о своих войсках. – Вот она, награда для всех этих маловерных, – думал он, оглядываясь на приближенных и на подходившие и строившиеся войска. – Одно мое слово, одно движение моей руки, и погибла эта древняя столица des Czars. Mais ma clemence est toujours prompte a descendre sur les vaincus. [царей. Но мое милосердие всегда готово низойти к побежденным.] Я должен быть великодушен и истинно велик. Но нет, это не правда, что я в Москве, – вдруг приходило ему в голову. – Однако вот она лежит у моих ног, играя и дрожа золотыми куполами и крестами в лучах солнца. Но я пощажу ее. На древних памятниках варварства и деспотизма я напишу великие слова справедливости и милосердия… Александр больнее всего поймет именно это, я знаю его. (Наполеону казалось, что главное значение того, что совершалось, заключалось в личной борьбе его с Александром.) С высот Кремля, – да, это Кремль, да, – я дам им законы справедливости, я покажу им значение истинной цивилизации, я заставлю поколения бояр с любовью поминать имя своего завоевателя. Я скажу депутации, что я не хотел и не хочу войны; что я вел войну только с ложной политикой их двора, что я люблю и уважаю Александра и что приму условия мира в Москве, достойные меня и моих народов. Я не хочу воспользоваться счастьем войны для унижения уважаемого государя. Бояре – скажу я им: я не хочу войны, а хочу мира и благоденствия всех моих подданных. Впрочем, я знаю, что присутствие их воодушевит меня, и я скажу им, как я всегда говорю: ясно, торжественно и велико. Но неужели это правда, что я в Москве? Да, вот она!»
– Qu'on m'amene les boyards, [Приведите бояр.] – обратился он к свите. Генерал с блестящей свитой тотчас же поскакал за боярами.
Прошло два часа. Наполеон позавтракал и опять стоял на том же месте на Поклонной горе, ожидая депутацию. Речь его к боярам уже ясно сложилась в его воображении. Речь эта была исполнена достоинства и того величия, которое понимал Наполеон.
Тот тон великодушия, в котором намерен был действовать в Москве Наполеон, увлек его самого. Он в воображении своем назначал дни reunion dans le palais des Czars [собраний во дворце царей.], где должны были сходиться русские вельможи с вельможами французского императора. Он назначал мысленно губернатора, такого, который бы сумел привлечь к себе население. Узнав о том, что в Москве много богоугодных заведений, он в воображении своем решал, что все эти заведения будут осыпаны его милостями. Он думал, что как в Африке надо было сидеть в бурнусе в мечети, так в Москве надо было быть милостивым, как цари. И, чтобы окончательно тронуть сердца русских, он, как и каждый француз, не могущий себе вообразить ничего чувствительного без упоминания о ma chere, ma tendre, ma pauvre mere, [моей милой, нежной, бедной матери ,] он решил, что на всех этих заведениях он велит написать большими буквами: Etablissement dedie a ma chere Mere. Нет, просто: Maison de ma Mere, [Учреждение, посвященное моей милой матери… Дом моей матери.] – решил он сам с собою. «Но неужели я в Москве? Да, вот она передо мной. Но что же так долго не является депутация города?» – думал он.
Между тем в задах свиты императора происходило шепотом взволнованное совещание между его генералами и маршалами. Посланные за депутацией вернулись с известием, что Москва пуста, что все уехали и ушли из нее. Лица совещавшихся были бледны и взволнованны. Не то, что Москва была оставлена жителями (как ни важно казалось это событие), пугало их, но их пугало то, каким образом объявить о том императору, каким образом, не ставя его величество в то страшное, называемое французами ridicule [смешным] положение, объявить ему, что он напрасно ждал бояр так долго, что есть толпы пьяных, но никого больше. Одни говорили, что надо было во что бы то ни стало собрать хоть какую нибудь депутацию, другие оспаривали это мнение и утверждали, что надо, осторожно и умно приготовив императора, объявить ему правду.
– Il faudra le lui dire tout de meme… – говорили господа свиты. – Mais, messieurs… [Однако же надо сказать ему… Но, господа…] – Положение было тем тяжеле, что император, обдумывая свои планы великодушия, терпеливо ходил взад и вперед перед планом, посматривая изредка из под руки по дороге в Москву и весело и гордо улыбаясь.
– Mais c'est impossible… [Но неловко… Невозможно…] – пожимая плечами, говорили господа свиты, не решаясь выговорить подразумеваемое страшное слово: le ridicule…
Между тем император, уставши от тщетного ожидания и своим актерским чутьем чувствуя, что величественная минута, продолжаясь слишком долго, начинает терять свою величественность, подал рукою знак. Раздался одинокий выстрел сигнальной пушки, и войска, с разных сторон обложившие Москву, двинулись в Москву, в Тверскую, Калужскую и Дорогомиловскую заставы. Быстрее и быстрее, перегоняя одни других, беглым шагом и рысью, двигались войска, скрываясь в поднимаемых ими облаках пыли и оглашая воздух сливающимися гулами криков.
Увлеченный движением войск, Наполеон доехал с войсками до Дорогомиловской заставы, но там опять остановился и, слезши с лошади, долго ходил у Камер коллежского вала, ожидая депутации.


Москва между тем была пуста. В ней были еще люди, в ней оставалась еще пятидесятая часть всех бывших прежде жителей, но она была пуста. Она была пуста, как пуст бывает домирающий обезматочивший улей.