Моллер, Антон Васильевич

Антон Васильевич (Беренд Отто) фон Моллер
нем. Berend Otto von Möller
Прозвище	фон Моллер 2-й
Дата рождения	8 февраля 1764(1764-02-08)
Место рождения	имение Мустель (в. Сымерпалу, д. Мустья) на Вырумаа в Рижской губернии
Дата смерти	5 октября 1848(1848-10-05) (84 года)
Место смерти	Санкт-Петербург
Принадлежность	Россия Россия
Род войск	Флот
Годы службы	1780 — 1848
Звание	адмиралАдмирал
Командовал	бот «Моздок» фрегат «Архипелаг» фрегат «Нарва» линейный корабль «Мстислав» эскадра флотилия
Сражения/войны	Русско-французская война
Награды и премии	Иностранные награды Наградное оружие
Связи	Э. А. фон Моллер (сын)

Антон Васильевич фон Моллер (8 февраля 1764 — 5 октября 1848) — военный и государственный деятель Российской империи, морской министр в 1828—1836 годах, полный адмирал (1829 год).

Биография

Родился 8 февраля 1764 года в своем родовом имении Мустель (в. Сымерпалу, д. Мустья) на Вырумаа в Рижской губернии. Воспитание получил в морском кадетском корпусе, гардемарином потерпел крушение в Немецком море (на фрегате Наталия), после чего отправлен в Англию «..для усовершенствования в морских науках». С 1783 по 1792 годы плавал в Каспийском море, командуя мелкими судами, производил опись восточного берега, участвовал в походе к Зензели и Баку. Вернувшись на Балтийский флот в 1792 году назначен командиром фрегата Архипелаг, с которым в эскадре вице-адмирала Ханыкова совершил поход в Англию, участвовал в операциях против французских портов до 1797 г., был произведен в капитаны 2-го ранга, участвовал в блокаде голландского флота в Текселе (1795—1800), конвоировал наши и английские транспорты в Немецком море и содействовал высадке английского десанта генерала Аберкромби на голландском побережье. Войдя в состав эскадры английского адмирала Митчеля со своим 74-пушечным кораблем «Мстислав» участвовал и в пленении всего голландского флота на Тексельском рейде. Овладев при этом голландским кораблем, он привел его к эскадре, а флаг и вымпел представил в адмиралтейскую коллегию.

Вернувшись в Кронштадт, принял деятельное участие в трудах по исправлению Ревельского порта и стенки, а затем в постройке новой гавани. Плавая в промежутках в Балтийском море, командовал в 1810 г. Кронштадтским портом, а в 1812 году учебным флотом, с которым действовал против неприятеля на Западной Двине, захватил прусскую батарею из 4 орудий, прогнал неприятеля из Митавы и взял этот город. Поздней осенью 1813 г. привел из Архангельска в Ревель 4 новых корабля, несмотря на жестокие шторма в Немецком и Балтийском морях, все суда прибыли благополучно. Продолжая с 1814 года управлять постройкой Ревельской гавани в качестве управляющего соответствующей экспедицией в летнее время командовал эскадрами, одну из которых (5 линейных кораблей и 3 фрегата) отвел в 1817 г. в Кадикс, где она была продана испанскому правительству. За этот поход был награждён орденом Святого Владимира 2 степени и высшим знаком отличия от испанского короля. Вернувшись в Ревель, управлял постройкой гавани до 1821 года, когда был назначен начальником морского штаба Его Императорского Величества, с управлением морским министерством.

Председательствуя в комитете образования флота, Моллер проявил большую энергию в административной деятельности по реформированию морского ведомства, пришедшего в совершенный упадок при маркизе де Траверсе, и в 1828 году назначен морским министром. Несмотря на преклонный возраст, Антон Васильевич фон Моллер и в этой должности оказался полезным работником: при нём в ведение морского министрерства переданы корабельные леса, преобразован морской кадетский корпус, при котором учреждены офицерские классы (с 1829 года), корпус флотских штурманов, учебный морской рабочий экипаж, готовивший корабельных инженеров. В 1836 году уволен в отставку.

Скончался 5 октября 1848 года в Петербурге, похоронен на Волковом лютеранском кладбище.

Семья

Был женат на Юлии Федоровне, урожденной фон Нолкен (1789—1879). Их дочь Елизавета Антоновна (1807—1877) была замужем за бывшим статс-секретарем и начальником 1-го отделения Собственной Его Величества канцелярии тайным советником Николаем Назарьевичем Муравьевым. Их вторая дочь — Эмилия Антоновна, её муж — Богдан Александрович Глазенап.

Награды

• орден Святого Георгия 4-го степени (26.11.1802) — «За беспорочную выслугу восемнадцати шестимесячных морских кампаний»
• орден Святого Владимира 1-й степени (1.1.1826) — «За ревность к службе и неусыпные труды, понесенные при восстановлении Кронштадтского порта»
• орден Святого Александра Невского (12.12.1824) — «За усердие, оказываемое в управлении вверенной частью и за попечение о сбережении ассигнованной для оной суммы» с алмазными знаками (7.11.1832) — «За долговременную, усердную службу и неутомимые труды, подъемлемые на пользу вверенной части Государственного управления»,
• орден Святого Владимира 2-й степени (6.8.1818)
• орден Святой Анны 1-й степени (1812) с алмазными знаками (1816)
• орден Святой Анны 2-й степени (1799) с алмазными знаками (1808)
• орден Карла III (1817, Испания)
• золотая шпага с алмазами и надписью «За храбрость»
• знак отличия на георгиевской ленте «L лет беспорочной службы».

Литература

• [www.museum.ru/museum/1812/Persons/slovar/sl_m23.html Словарь русских генералов, участников боевых действий против армии Наполеона Бонапарта в 1812—1815 гг.] // Российский архив : Сб. — М., студия «ТРИТЭ» Н. Михалкова, 1996. — Т. VII. — С. 477-478.

Отрывок, характеризующий Моллер, Антон Васильевич

«Что то очень важное происходит между ними», думал Пьер, и радостное и вместе горькое чувство заставляло его волноваться и забывать об игре.
После 6 ти роберов генерал встал, сказав, что эдак невозможно играть, и Пьер получил свободу. Наташа в одной стороне говорила с Соней и Борисом, Вера о чем то с тонкой улыбкой говорила с князем Андреем. Пьер подошел к своему другу и спросив не тайна ли то, что говорится, сел подле них. Вера, заметив внимание князя Андрея к Наташе, нашла, что на вечере, на настоящем вечере, необходимо нужно, чтобы были тонкие намеки на чувства, и улучив время, когда князь Андрей был один, начала с ним разговор о чувствах вообще и о своей сестре. Ей нужно было с таким умным (каким она считала князя Андрея) гостем приложить к делу свое дипломатическое искусство.
Когда Пьер подошел к ним, он заметил, что Вера находилась в самодовольном увлечении разговора, князь Андрей (что с ним редко бывало) казался смущен.
– Как вы полагаете? – с тонкой улыбкой говорила Вера. – Вы, князь, так проницательны и так понимаете сразу характер людей. Что вы думаете о Натали, может ли она быть постоянна в своих привязанностях, может ли она так, как другие женщины (Вера разумела себя), один раз полюбить человека и навсегда остаться ему верною? Это я считаю настоящею любовью. Как вы думаете, князь?
– Я слишком мало знаю вашу сестру, – отвечал князь Андрей с насмешливой улыбкой, под которой он хотел скрыть свое смущение, – чтобы решить такой тонкий вопрос; и потом я замечал, что чем менее нравится женщина, тем она бывает постояннее, – прибавил он и посмотрел на Пьера, подошедшего в это время к ним.
– Да это правда, князь; в наше время, – продолжала Вера (упоминая о нашем времени, как вообще любят упоминать ограниченные люди, полагающие, что они нашли и оценили особенности нашего времени и что свойства людей изменяются со временем), в наше время девушка имеет столько свободы, что le plaisir d'etre courtisee [удовольствие иметь поклонников] часто заглушает в ней истинное чувство. Et Nathalie, il faut l'avouer, y est tres sensible. [И Наталья, надо признаться, на это очень чувствительна.] Возвращение к Натали опять заставило неприятно поморщиться князя Андрея; он хотел встать, но Вера продолжала с еще более утонченной улыбкой.
– Я думаю, никто так не был courtisee [предметом ухаживанья], как она, – говорила Вера; – но никогда, до самого последнего времени никто серьезно ей не нравился. Вот вы знаете, граф, – обратилась она к Пьеру, – даже наш милый cousin Борис, который был, entre nous [между нами], очень и очень dans le pays du tendre… [в стране нежностей…]
Князь Андрей нахмурившись молчал.
– Вы ведь дружны с Борисом? – сказала ему Вера.
– Да, я его знаю…
– Он верно вам говорил про свою детскую любовь к Наташе?
– А была детская любовь? – вдруг неожиданно покраснев, спросил князь Андрей.
– Да. Vous savez entre cousin et cousine cette intimite mene quelquefois a l'amour: le cousinage est un dangereux voisinage, N'est ce pas? [Знаете, между двоюродным братом и сестрой эта близость приводит иногда к любви. Такое родство – опасное соседство. Не правда ли?]
– О, без сомнения, – сказал князь Андрей, и вдруг, неестественно оживившись, он стал шутить с Пьером о том, как он должен быть осторожным в своем обращении с своими 50 ти летними московскими кузинами, и в середине шутливого разговора встал и, взяв под руку Пьера, отвел его в сторону.
– Ну что? – сказал Пьер, с удивлением смотревший на странное оживление своего друга и заметивший взгляд, который он вставая бросил на Наташу.
– Мне надо, мне надо поговорить с тобой, – сказал князь Андрей. – Ты знаешь наши женские перчатки (он говорил о тех масонских перчатках, которые давались вновь избранному брату для вручения любимой женщине). – Я… Но нет, я после поговорю с тобой… – И с странным блеском в глазах и беспокойством в движениях князь Андрей подошел к Наташе и сел подле нее. Пьер видел, как князь Андрей что то спросил у нее, и она вспыхнув отвечала ему.
Но в это время Берг подошел к Пьеру, настоятельно упрашивая его принять участие в споре между генералом и полковником об испанских делах.
Берг был доволен и счастлив. Улыбка радости не сходила с его лица. Вечер был очень хорош и совершенно такой, как и другие вечера, которые он видел. Всё было похоже. И дамские, тонкие разговоры, и карты, и за картами генерал, возвышающий голос, и самовар, и печенье; но одного еще недоставало, того, что он всегда видел на вечерах, которым он желал подражать.
Недоставало громкого разговора между мужчинами и спора о чем нибудь важном и умном. Генерал начал этот разговор и к нему то Берг привлек Пьера.


На другой день князь Андрей поехал к Ростовым обедать, так как его звал граф Илья Андреич, и провел у них целый день.
Все в доме чувствовали для кого ездил князь Андрей, и он, не скрывая, целый день старался быть с Наташей. Не только в душе Наташи испуганной, но счастливой и восторженной, но во всем доме чувствовался страх перед чем то важным, имеющим совершиться. Графиня печальными и серьезно строгими глазами смотрела на князя Андрея, когда он говорил с Наташей, и робко и притворно начинала какой нибудь ничтожный разговор, как скоро он оглядывался на нее. Соня боялась уйти от Наташи и боялась быть помехой, когда она была с ними. Наташа бледнела от страха ожидания, когда она на минуты оставалась с ним с глазу на глаз. Князь Андрей поражал ее своей робостью. Она чувствовала, что ему нужно было сказать ей что то, но что он не мог на это решиться.
Когда вечером князь Андрей уехал, графиня подошла к Наташе и шопотом сказала:
– Ну что?
– Мама, ради Бога ничего не спрашивайте у меня теперь. Это нельзя говорить, – сказала Наташа.
Но несмотря на то, в этот вечер Наташа, то взволнованная, то испуганная, с останавливающимися глазами лежала долго в постели матери. То она рассказывала ей, как он хвалил ее, то как он говорил, что поедет за границу, то, что он спрашивал, где они будут жить это лето, то как он спрашивал ее про Бориса.
– Но такого, такого… со мной никогда не бывало! – говорила она. – Только мне страшно при нем, мне всегда страшно при нем, что это значит? Значит, что это настоящее, да? Мама, вы спите?
– Нет, душа моя, мне самой страшно, – отвечала мать. – Иди.
– Все равно я не буду спать. Что за глупости спать? Maмаша, мамаша, такого со мной никогда не бывало! – говорила она с удивлением и испугом перед тем чувством, которое она сознавала в себе. – И могли ли мы думать!…
Наташе казалось, что еще когда она в первый раз увидала князя Андрея в Отрадном, она влюбилась в него. Ее как будто пугало это странное, неожиданное счастье, что тот, кого она выбрала еще тогда (она твердо была уверена в этом), что тот самый теперь опять встретился ей, и, как кажется, неравнодушен к ней. «И надо было ему нарочно теперь, когда мы здесь, приехать в Петербург. И надо было нам встретиться на этом бале. Всё это судьба. Ясно, что это судьба, что всё это велось к этому. Еще тогда, как только я увидала его, я почувствовала что то особенное».