Молот ведьм

MALLEUS MALEFICARUM, Maleficas, & earum hæresim, ut phramea potentissima conterens
Титульный лист Лионского издания 1669 года
Другие названия	Hexenhammer Молот ведьм
Автор(ы)	Генрих Крамер, Якоб Шпренгер
Дата написания	1486
Язык оригинала	латынь
Первое издание	1487, Шпайер
Оригинал	уточняется
Текст произведения в Викитеке

«Мо́лот ведьм» (лат. Mallēus Maleficārum, нем. Hexenhammer) — трактат по демонологии и о надлежащих методах преследования ведьм.

Основными задачами «Молота» было систематическое опровержение доводов об отсутствии колдовства, дискредитация тех, кто сомневался в его существовании, доказательство того, что женщины колдуют чаще мужчин, а также обучение магистратов способам обнаружения ведьм и процедурам доказательства их виновности.

Полное латинское название переводится как «Молот Ведьм, уничтожающий Ведьм и их ереси, подобно сильнейшему мечу». Слово «малефика» (лат. malefica), переведённое здесь как «ведьма», — широко распространённый средневековый термин, обозначавший именно зловредную колдунью (вредящую людям по наущению Сатаны). Родственный термин «малефиций» (maleficium) означает преступление, злодеяние, в особенности, связанное с колдовством. Заглавие подчёркивает женскую сущность чародейства, так как слово «малефик» приводится именно в женском роде. Если бы речь шла о мужчинах, либо о мужчинах и женщинах в равной степени, следовало бы писать Maleficorum

История

«Молот ведьм» был написан на латыни в 1486 году католическим приором, доминиканским инквизитором Генрихом Крамером (подписался латинизированным вариантом имени — Генрикус Инститор) и издан в городе Шпайере в следующем, 1487 году. Его соавтором считается декан Кёльнского университета, инквизитор Якоб Шпренгер, однако многие современные исследователи полагают, что эта атрибуция стала результатом желания Крамера придать своей работе как можно больший авторитет, хотя пролог («Авторская апология», лат. Apologia Auctoris) несомненно принадлежит Шпренгеру.

Особое место «Молота» среди подобных книг было обусловлено несколькими причинами: схоластическим авторитетом авторов, особенно Шпренгера; детальной проработкой процедуры судопроизводства над обвинёнными в колдовстве, снабдившей «как духовных, так и гражданских судей готовыми приёмами пыток, ведения суда и вынесения приговора»; а также буллой Summis desiderantes affectibus папы Иннокентия VIII, давшей полное одобрение действиям инквизиции по искоренению колдовства, а также Шпренгеру и Крамеру лично. Эта булла была включена в «Молот ведьм» в качестве предисловия.

В 2010 году National Geographic Channel снял о «Молоте» документальный фильм «Тайны древности. Настольная книга охотника на ведьм» (англ. Ancient Secrets. Witch Hunter's Bible).

Содержание

Само содержание не является чем-то новым или уникальным, и состоит по большей части из компиляции и повторений распространенных понятий, и в некоторой степени заимствованиями из уже опубликованных материалов, таких, как трактаты Николаса Эймерика Directorium Inquisitorum (1376) и Джона Нидерса Formicarius (1435)

В книге описано много случаев из практики инквизиции, методы распознавания сатанинских выходок, правила ведения допросов, методы, которые приводят к эффективным признаниям. Сама книга состоит ​​из трех частей, делящихся на разделы. Название каждого раздела предсталяет собой вопрос, далее чередуя размышления и ответы на вопросы.

В первой части трактата обсуждается необходимость глубокого осознания должностными лицами гнусности колдовства, подразумевающего отречение от католической веры, преданность и поклонение дьяволу, жертвоприношение ему некрещёных детей и плотские сношения с инкубом или суккубом. Во второй части устанавливаются три типа злодейств, совершаемых ведьмами и колдунами, и противодействие каждому из них. Третья часть содержит формальные правила для возбуждения судебного иска против ведьмы, обеспечения её осуждения и вынесения приговора.

Для ведьмовства, книга описывает необходимость существования трех элементов; это злой умысел ведьмы, непосредственная помощь дьявола и Попустительство Божье. В первой части книги описываются три составляющие силы колдовства — Дьявол, Колдун и Попустительство Божье (как наказание за людские грехи).

Литература

• Крамер, Генрих; Шпренгер, Яков. Молот ведьм / пер. с лат. Н. Цветков; предисл. С. Г. Лозинского. — М., 1932.</span>
• Broedel, Hans Peter. The «Malleus Maleficarum» and the Construction of Witchcraft: Theology and Popular Belief. — Manchester University Press, 2003. — 209 p. — ISBN 0719064414.</span>
• Jolly, K. L.; Peters, E.; Raudvere, C. Witchcraft and Magic in Europe / ed. by Bengt Ankarloo and Stuart Clark. — University of Pennsylvania Press, 2002. — Vol. 3 : The Middle Ages. — 280 p. — Reprint. — ISBN 0-8122-1786-1.</span>
• Ruickbie, Leo. Witchcraft Out Of The Shadows: A Complete History. — Robert Hale Limited, 2004. — 271 p. — ISBN 0-7090-7567-7.</span>
• Russell, J. B. Witchcraft in the Middle Ages. — Ithaca, N. Y. : Cornell University Press, 1984. — Репринт изд. 1972 г. — ISBN 0-8014-9289-0.</span>

Католицизм   Средневековье

Отрывок, характеризующий Молот ведьм

– Давно пожаловали, графиня? – заговорил он. – Приду, приду, ручку поцелую. А я вот приехал по делам и девочек своих с собой привез. Бесподобно, говорят, Семенова играет, – говорил Илья Андреич. – Граф Петр Кириллович нас никогда не забывал. Он здесь?
– Да, он хотел зайти, – сказала Элен и внимательно посмотрела на Наташу.
Граф Илья Андреич опять сел на свое место.
– Ведь хороша? – шопотом сказал он Наташе.
– Чудо! – сказала Наташа, – вот влюбиться можно! В это время зазвучали последние аккорды увертюры и застучала палочка капельмейстера. В партере прошли на места запоздавшие мужчины и поднялась занавесь.
Как только поднялась занавесь, в ложах и партере всё замолкло, и все мужчины, старые и молодые, в мундирах и фраках, все женщины в драгоценных каменьях на голом теле, с жадным любопытством устремили всё внимание на сцену. Наташа тоже стала смотреть.


На сцене были ровные доски по средине, с боков стояли крашеные картины, изображавшие деревья, позади было протянуто полотно на досках. В середине сцены сидели девицы в красных корсажах и белых юбках. Одна, очень толстая, в шелковом белом платье, сидела особо на низкой скамеечке, к которой был приклеен сзади зеленый картон. Все они пели что то. Когда они кончили свою песню, девица в белом подошла к будочке суфлера, и к ней подошел мужчина в шелковых, в обтяжку, панталонах на толстых ногах, с пером и кинжалом и стал петь и разводить руками.
Мужчина в обтянутых панталонах пропел один, потом пропела она. Потом оба замолкли, заиграла музыка, и мужчина стал перебирать пальцами руку девицы в белом платье, очевидно выжидая опять такта, чтобы начать свою партию вместе с нею. Они пропели вдвоем, и все в театре стали хлопать и кричать, а мужчина и женщина на сцене, которые изображали влюбленных, стали, улыбаясь и разводя руками, кланяться.
После деревни и в том серьезном настроении, в котором находилась Наташа, всё это было дико и удивительно ей. Она не могла следить за ходом оперы, не могла даже слышать музыку: она видела только крашеные картоны и странно наряженных мужчин и женщин, при ярком свете странно двигавшихся, говоривших и певших; она знала, что всё это должно было представлять, но всё это было так вычурно фальшиво и ненатурально, что ей становилось то совестно за актеров, то смешно на них. Она оглядывалась вокруг себя, на лица зрителей, отыскивая в них то же чувство насмешки и недоумения, которое было в ней; но все лица были внимательны к тому, что происходило на сцене и выражали притворное, как казалось Наташе, восхищение. «Должно быть это так надобно!» думала Наташа. Она попеременно оглядывалась то на эти ряды припомаженных голов в партере, то на оголенных женщин в ложах, в особенности на свою соседку Элен, которая, совершенно раздетая, с тихой и спокойной улыбкой, не спуская глаз, смотрела на сцену, ощущая яркий свет, разлитый по всей зале и теплый, толпою согретый воздух. Наташа мало по малу начинала приходить в давно не испытанное ею состояние опьянения. Она не помнила, что она и где она и что перед ней делается. Она смотрела и думала, и самые странные мысли неожиданно, без связи, мелькали в ее голове. То ей приходила мысль вскочить на рампу и пропеть ту арию, которую пела актриса, то ей хотелось зацепить веером недалеко от нее сидевшего старичка, то перегнуться к Элен и защекотать ее.
В одну из минут, когда на сцене всё затихло, ожидая начала арии, скрипнула входная дверь партера, на той стороне где была ложа Ростовых, и зазвучали шаги запоздавшего мужчины. «Вот он Курагин!» прошептал Шиншин. Графиня Безухова улыбаясь обернулась к входящему. Наташа посмотрела по направлению глаз графини Безуховой и увидала необыкновенно красивого адъютанта, с самоуверенным и вместе учтивым видом подходящего к их ложе. Это был Анатоль Курагин, которого она давно видела и заметила на петербургском бале. Он был теперь в адъютантском мундире с одной эполетой и эксельбантом. Он шел сдержанной, молодецкой походкой, которая была бы смешна, ежели бы он не был так хорош собой и ежели бы на прекрасном лице не было бы такого выражения добродушного довольства и веселия. Несмотря на то, что действие шло, он, не торопясь, слегка побрякивая шпорами и саблей, плавно и высоко неся свою надушенную красивую голову, шел по ковру коридора. Взглянув на Наташу, он подошел к сестре, положил руку в облитой перчатке на край ее ложи, тряхнул ей головой и наклонясь спросил что то, указывая на Наташу.
– Mais charmante! [Очень мила!] – сказал он, очевидно про Наташу, как не столько слышала она, сколько поняла по движению его губ. Потом он прошел в первый ряд и сел подле Долохова, дружески и небрежно толкнув локтем того Долохова, с которым так заискивающе обращались другие. Он, весело подмигнув, улыбнулся ему и уперся ногой в рампу.
– Как похожи брат с сестрой! – сказал граф. – И как хороши оба!
Шиншин вполголоса начал рассказывать графу какую то историю интриги Курагина в Москве, к которой Наташа прислушалась именно потому, что он сказал про нее charmante.
Первый акт кончился, в партере все встали, перепутались и стали ходить и выходить.
Борис пришел в ложу Ростовых, очень просто принял поздравления и, приподняв брови, с рассеянной улыбкой, передал Наташе и Соне просьбу его невесты, чтобы они были на ее свадьбе, и вышел. Наташа с веселой и кокетливой улыбкой разговаривала с ним и поздравляла с женитьбой того самого Бориса, в которого она была влюблена прежде. В том состоянии опьянения, в котором она находилась, всё казалось просто и естественно.
Голая Элен сидела подле нее и одинаково всем улыбалась; и точно так же улыбнулась Наташа Борису.
Ложа Элен наполнилась и окружилась со стороны партера самыми знатными и умными мужчинами, которые, казалось, наперерыв желали показать всем, что они знакомы с ней.
Курагин весь этот антракт стоял с Долоховым впереди у рампы, глядя на ложу Ростовых. Наташа знала, что он говорил про нее, и это доставляло ей удовольствие. Она даже повернулась так, чтобы ему виден был ее профиль, по ее понятиям, в самом выгодном положении. Перед началом второго акта в партере показалась фигура Пьера, которого еще с приезда не видали Ростовы. Лицо его было грустно, и он еще потолстел, с тех пор как его последний раз видела Наташа. Он, никого не замечая, прошел в первые ряды. Анатоль подошел к нему и стал что то говорить ему, глядя и указывая на ложу Ростовых. Пьер, увидав Наташу, оживился и поспешно, по рядам, пошел к их ложе. Подойдя к ним, он облокотился и улыбаясь долго говорил с Наташей. Во время своего разговора с Пьером, Наташа услыхала в ложе графини Безуховой мужской голос и почему то узнала, что это был Курагин. Она оглянулась и встретилась с ним глазами. Он почти улыбаясь смотрел ей прямо в глаза таким восхищенным, ласковым взглядом, что казалось странно быть от него так близко, так смотреть на него, быть так уверенной, что нравишься ему, и не быть с ним знакомой.