Молчанов, Михаил Александрович
Поделись знанием:
Князь Андрей во время своей, большей частью адъютантской, службы много видел приемных важных лиц и различные характеры этих приемных были для него очень ясны. У графа Аракчеева был совершенно особенный характер приемной. На неважных лицах, ожидающих очереди аудиенции в приемной графа Аракчеева, написано было чувство пристыженности и покорности; на более чиновных лицах выражалось одно общее чувство неловкости, скрытое под личиной развязности и насмешки над собою, над своим положением и над ожидаемым лицом. Иные задумчиво ходили взад и вперед, иные шепчась смеялись, и князь Андрей слышал sobriquet [насмешливое прозвище] Силы Андреича и слова: «дядя задаст», относившиеся к графу Аракчееву. Один генерал (важное лицо) видимо оскорбленный тем, что должен был так долго ждать, сидел перекладывая ноги и презрительно сам с собой улыбаясь.
Но как только растворялась дверь, на всех лицах выражалось мгновенно только одно – страх. Князь Андрей попросил дежурного другой раз доложить о себе, но на него посмотрели с насмешкой и сказали, что его черед придет в свое время. После нескольких лиц, введенных и выведенных адъютантом из кабинета министра, в страшную дверь был впущен офицер, поразивший князя Андрея своим униженным и испуганным видом. Аудиенция офицера продолжалась долго. Вдруг послышались из за двери раскаты неприятного голоса, и бледный офицер, с трясущимися губами, вышел оттуда, и схватив себя за голову, прошел через приемную.
Вслед за тем князь Андрей был подведен к двери, и дежурный шопотом сказал: «направо, к окну».
Князь Андрей вошел в небогатый опрятный кабинет и у стола увидал cорокалетнего человека с длинной талией, с длинной, коротко обстриженной головой и толстыми морщинами, с нахмуренными бровями над каре зелеными тупыми глазами и висячим красным носом. Аракчеев поворотил к нему голову, не глядя на него.
– Вы чего просите? – спросил Аракчеев.
– Я ничего не… прошу, ваше сиятельство, – тихо проговорил князь Андрей. Глаза Аракчеева обратились на него.
– Садитесь, – сказал Аракчеев, – князь Болконский?
– Я ничего не прошу, а государь император изволил переслать к вашему сиятельству поданную мною записку…
– Изволите видеть, мой любезнейший, записку я вашу читал, – перебил Аракчеев, только первые слова сказав ласково, опять не глядя ему в лицо и впадая всё более и более в ворчливо презрительный тон. – Новые законы военные предлагаете? Законов много, исполнять некому старых. Нынче все законы пишут, писать легче, чем делать.
– Я приехал по воле государя императора узнать у вашего сиятельства, какой ход вы полагаете дать поданной записке? – сказал учтиво князь Андрей.
– На записку вашу мной положена резолюция и переслана в комитет. Я не одобряю, – сказал Аракчеев, вставая и доставая с письменного стола бумагу. – Вот! – он подал князю Андрею.
На бумаге поперег ее, карандашом, без заглавных букв, без орфографии, без знаков препинания, было написано: «неосновательно составлено понеже как подражание списано с французского военного устава и от воинского артикула без нужды отступающего».
– В какой же комитет передана записка? – спросил князь Андрей.
– В комитет о воинском уставе, и мною представлено о зачислении вашего благородия в члены. Только без жалованья.
Князь Андрей улыбнулся.
– Я и не желаю.
– Без жалованья членом, – повторил Аракчеев. – Имею честь. Эй, зови! Кто еще? – крикнул он, кланяясь князю Андрею.
Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.
Князь Андрей находился в одном из самых выгодных положений для того, чтобы быть хорошо принятым во все самые разнообразные и высшие круги тогдашнего петербургского общества. Партия преобразователей радушно принимала и заманивала его, во первых потому, что он имел репутацию ума и большой начитанности, во вторых потому, что он своим отпущением крестьян на волю сделал уже себе репутацию либерала. Партия стариков недовольных, прямо как к сыну своего отца, обращалась к нему за сочувствием, осуждая преобразования. Женское общество, свет , радушно принимали его, потому что он был жених, богатый и знатный, и почти новое лицо с ореолом романической истории о его мнимой смерти и трагической кончине жены. Кроме того, общий голос о нем всех, которые знали его прежде, был тот, что он много переменился к лучшему в эти пять лет, смягчился и возмужал, что не было в нем прежнего притворства, гордости и насмешливости, и было то спокойствие, которое приобретается годами. О нем заговорили, им интересовались и все желали его видеть.
На другой день после посещения графа Аракчеева князь Андрей был вечером у графа Кочубея. Он рассказал графу свое свидание с Силой Андреичем (Кочубей так называл Аракчеева с той же неопределенной над чем то насмешкой, которую заметил князь Андрей в приемной военного министра).
Михаил Александрович Молчанов ([people.stu.ca/~molchan/ Mikhail Molchanov]) (родился в 1961 году в городе Ровно, Украинская ССР) — канадский политолог.
Образование
Окончил философский факультет Киевского государственного университета им. Т. Г. Шевченко (1982, тема дипломной работы — «Свобода личности в идеологической борьбе современности») и аспирантуру Института философии АН УССР в Киеве (1989). Кандидатская диссертация «Методологическая роль исторического материализма в исследовании идеологических отношений» (1989) основана на критическом сопоставлении теорий идеологического процесса Луи Альтюссера и Антонио Грамши. Учился в Нью-Йоркском университете (1992—93), магистр административного менеджмента (1993). Диссертация доктора политических наук (1998) по теме «Политическая культура и национальная идентичность в российско-украинских отношениях» защищена в университете Альберты, Канада.
Научная и педагогическая деятельность
В 1982—86 гг. преподавал в Донецком политехническом институте и Ровенском педагогическом институте, с 1989—93 работал в системе Академии Наук Украины (институты философии, истории, социологии), в 1993—94 — профессор и заведующий кафедрой административного менеджмента Института государственного управления и самоуправления при Кабинете Министров Украины (ныне — Национальная академия государственного управления при Президенте Украины). С 1994 г. преподает в Канаде: в университетах Альберты, Виктории, Карлтонском университете (Оттава). В 2001—2003 гг. работал политическим аналитиком и руководителем ряда проектов стратегического планирования в министерствах федерального правительства Канады. Профессор [w3.stu.ca/stu/default.aspx Университета Сент-Томас, Канада]. Член Международной Ассоциации политической науки (IPSA) и Ассоциации Международных Исследований (International Studies Association)[1]. В 2012 году избран иностранным членом Национальной Академии Педагогических Наук Украины[2]. В 2013 году избран Председателем Программного Комитета секции Посткоммунистические государства в международной политике Ассоциации Международных Исследований (Post-Communist Systems in International Relations Section)[3]. Член Исполнительного Совета секции Сравнительных Междисциплинарных Исследований (CISS) Ассоциации Международных Исследований [4].
Публикации
- [www.routledge.com/products/9781409435341/ Eurasian Regionalisms and Russian Foreign Policy]. New York: Routledge, 2016[5].
- [www.academia.edu/23910595/Choosing_Europe_over_Russia_what_has_Ukraine_gained/ Choosing Europe over Russia: what has Ukraine gained?] European Politics and Society, 17.3 (2016).
- [www.springer.com/us/book/9783319229713/ Russia’s leadership of regional integration in Eurasia]. In S Kingah & C. Quiliconi (Eds.), Global and Regional Leadership of BRICS Countries (pp. 113-133). New York: Springer, 2016.
- [www.russia-direct.org/opinion/ukraines-corruption-crossroads/ Ukraine's corruption at a crossroads] Russia Direct, 7 Jan 2016.
- [www.russia-direct.org/opinion/russias-new-security-strategy-why-kremlin-so-threatened-nato/ Russia's new security strategy: Why is the Kremlin so threatened by NATO?] Russia Direct, 11 Jan 2016.
- [www.russia-direct.org/opinion/ukrainian-diasporas-private-war-canadas-national-interests/ The Ukrainian diaspora's private war with Canada's national interests] Russia Direct, 3 March 2016.
- Eurasian regionalism: ideas and practices. In R. Kanet & M. Sussex (Eds.), [www.palgrave.com/us/book/9781137523662#aboutAuthors/ Power, Politics and Confrontation in Eurasia: Foreign Policy in a Contested Region] (pp. 135-160). New York: Palgrave Macmillan, 2015.
- [www.opendemocracy.net/od-russia/mikhail-molchanov/what-does-it-take-to-save-ukraine/ What does it take to save Ukraine?] OpenDemocracy: Russia and beyond, 27 May 2014.
- [www.academia.edu/22206510/State_regulation_or_state_capitalism_a_systems_approach_to_crisis_prevention_and_management/ State regulation or state capitalism?: A systems approach to crisis prevention and management].(With Yu. Yevdokimov). International Journal of Management Concepts and Philosophy, 7.1 (2013), 1-12.
- Energy security and the revival of geopolitics. In S.F. Krishna-Hensel (Ed.), [books.google.com.ar/books/about/New_Security_Frontiers.html?id=DoQbM2b2W_QC&redir_esc=y/ New security frontiers: Critical energy and the resource challenge] (pp. 9-30). Farnham, Surrey, UK: Ashgate, 2012.
- [bst.sagepub.com/content/31/1/55.short/ Extractive technologies and civic networks' fight for sustainable development]. Bulletin of Science, Technology & Society, 31.1 (2011), 55-67.
- Strategic relationships in post-communist foreign policies. (With J. E. Strakes and D. J. Galbreath). In R. A. Denemark (Ed.), The international studies encyclopedia (Vol. X, pp. 6629-6650). Chichester, UK: Wiley-Blackwell, 2010.
- [www.goodreads.com/book/show/6849310-the-ashgate-research-companion-to-political-leadership/ The Ashgate research companion to political leadership]. Co-editor and co-author. With J. Masciulli and W. A. Knight, eds. Surrey, UK: Ashgate, 2009[6].
- Regionalism in Eurasia. In G. H. Fagan and R. Munck (Eds.), Globalization and security: An encyclopedia. (pp. 328—348). Santa Barbara, USA: Praeger Security International, 2009.
- Regionalism and globalization: The case of the European Union. In R. Day and J. Masciulli (Eds.), Globalization and political ethics (pp. 181-196). Leiden & Boston: Brill, 2007.
- Ukraine’s Orange revolution: Great promise, untimely demise. In T. Bateman and R. Myers (Eds.), Braving the new world: Readings in contemporary politics. (4th ed., pp. 283—292). Canada: Thomson Nelson, 2007.
- Russia’s partnership with China: Oil politics and security. In Ann L. Griffiths (Ed.), Global perspectives on oil and security (pp. 200—226). Halifax, NS: Centre for Foreign Policy Studies, Dalhousie University, 2006.
- Sustainable development of the Caspian Sea energy resources: The role of civil society. In Ingo Richter, Sabine Berking, and Ralf Müller (Eds.), Building a transnational civil society: Global issues and global actors (pp. 71-89). London: Palgrave/Macmillan, 2006.
- Russia and globalization. Perspectives on Global Development and Technology, 4.3/4 (2005), 397—429.
- Ukraine and the European Union: A perennial neighbour? Journal of European Integration 26 (2004), 451—473.
- Political culture and national identity in Russian-Ukrainian relations. College Station, TX: Texas A&M University Press, 2002[7].
- Ukrainian foreign and security policy: Theoretical and comparative perspectives. Co-editor and co-author. With J. Moroney and T. Kuzio, eds. Westport, CT: Praeger, 2002.
Напишите отзыв о статье "Молчанов, Михаил Александрович"
Примечания
- ↑ [www.isanet.org/ International Studies Association]
- ↑ [naps.gov.ua/ Національна академія педагогічних наук України]
- ↑ [www.isanet.org/ISA/Sections/POSTCOMM/ Post-Communist Systems in International Relations Section of the International Studies Association]
- ↑ [www.isanet.org/ISA/Sections/CISS/Leadership/ Comparative Interdisciplinary Studies Section of the International Studies Association]
- ↑ [www.routledge.com/products/9781409435341 Eurasian Regionalisms and Russian Foreign Policy, by Mikhail A. Molchanov]
- ↑ [www.ashgate.com/isbn/9780754671824 The Ashgate Research Companion to Political Leadership by Joseph Masciulli, Mikhail A. Molchanov and W. Andy Knight]
- ↑ [www.tamupress.com/product/Political-Culture-and-National-Identity-in-Russian,4074.aspx Political Culture and National Identity in Russian-Ukrainian Relations, by Mikhail A. Molchanov]
Ссылки
- [scholar.google.ca/citations?user=_S6_0NcAAAAJ&hl=en Mikhail Molchanov (M. А. Молчанов)- Google Scholar]
- [stthomasu.academia.edu/MikhailMolchanov Mikhail Molchanov - ACADEMIA]
- [www.youtube.com/watch?v=NQN9-yeOhiU/ The Eurasian Union and the reconstitution of the regional order in Eurasia]
- [www.worldbulletin.net/interviews-in-depth/136117/ukraine-and-russia-a-family-feud Ukraine and Russia: A family feud?]
- [fullcomment.nationalpost.com/2014/03/15/mikhail-a-molchanov-what-the-crimean-referendum-will-mean-for-the-future-of-ukraine/ What the Crimean referendum will mean for the future of Ukraine]
Отрывок, характеризующий Молчанов, Михаил Александрович
«Он – военный министр, доверенное лицо государя императора; никому не должно быть дела до его личных свойств; ему поручено рассмотреть мою записку, следовательно он один и может дать ход ей», думал князь Андрей, дожидаясь в числе многих важных и неважных лиц в приемной графа Аракчеева.Князь Андрей во время своей, большей частью адъютантской, службы много видел приемных важных лиц и различные характеры этих приемных были для него очень ясны. У графа Аракчеева был совершенно особенный характер приемной. На неважных лицах, ожидающих очереди аудиенции в приемной графа Аракчеева, написано было чувство пристыженности и покорности; на более чиновных лицах выражалось одно общее чувство неловкости, скрытое под личиной развязности и насмешки над собою, над своим положением и над ожидаемым лицом. Иные задумчиво ходили взад и вперед, иные шепчась смеялись, и князь Андрей слышал sobriquet [насмешливое прозвище] Силы Андреича и слова: «дядя задаст», относившиеся к графу Аракчееву. Один генерал (важное лицо) видимо оскорбленный тем, что должен был так долго ждать, сидел перекладывая ноги и презрительно сам с собой улыбаясь.
Но как только растворялась дверь, на всех лицах выражалось мгновенно только одно – страх. Князь Андрей попросил дежурного другой раз доложить о себе, но на него посмотрели с насмешкой и сказали, что его черед придет в свое время. После нескольких лиц, введенных и выведенных адъютантом из кабинета министра, в страшную дверь был впущен офицер, поразивший князя Андрея своим униженным и испуганным видом. Аудиенция офицера продолжалась долго. Вдруг послышались из за двери раскаты неприятного голоса, и бледный офицер, с трясущимися губами, вышел оттуда, и схватив себя за голову, прошел через приемную.
Вслед за тем князь Андрей был подведен к двери, и дежурный шопотом сказал: «направо, к окну».
Князь Андрей вошел в небогатый опрятный кабинет и у стола увидал cорокалетнего человека с длинной талией, с длинной, коротко обстриженной головой и толстыми морщинами, с нахмуренными бровями над каре зелеными тупыми глазами и висячим красным носом. Аракчеев поворотил к нему голову, не глядя на него.
– Вы чего просите? – спросил Аракчеев.
– Я ничего не… прошу, ваше сиятельство, – тихо проговорил князь Андрей. Глаза Аракчеева обратились на него.
– Садитесь, – сказал Аракчеев, – князь Болконский?
– Я ничего не прошу, а государь император изволил переслать к вашему сиятельству поданную мною записку…
– Изволите видеть, мой любезнейший, записку я вашу читал, – перебил Аракчеев, только первые слова сказав ласково, опять не глядя ему в лицо и впадая всё более и более в ворчливо презрительный тон. – Новые законы военные предлагаете? Законов много, исполнять некому старых. Нынче все законы пишут, писать легче, чем делать.
– Я приехал по воле государя императора узнать у вашего сиятельства, какой ход вы полагаете дать поданной записке? – сказал учтиво князь Андрей.
– На записку вашу мной положена резолюция и переслана в комитет. Я не одобряю, – сказал Аракчеев, вставая и доставая с письменного стола бумагу. – Вот! – он подал князю Андрею.
На бумаге поперег ее, карандашом, без заглавных букв, без орфографии, без знаков препинания, было написано: «неосновательно составлено понеже как подражание списано с французского военного устава и от воинского артикула без нужды отступающего».
– В какой же комитет передана записка? – спросил князь Андрей.
– В комитет о воинском уставе, и мною представлено о зачислении вашего благородия в члены. Только без жалованья.
Князь Андрей улыбнулся.
– Я и не желаю.
– Без жалованья членом, – повторил Аракчеев. – Имею честь. Эй, зови! Кто еще? – крикнул он, кланяясь князю Андрею.
Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.
Князь Андрей находился в одном из самых выгодных положений для того, чтобы быть хорошо принятым во все самые разнообразные и высшие круги тогдашнего петербургского общества. Партия преобразователей радушно принимала и заманивала его, во первых потому, что он имел репутацию ума и большой начитанности, во вторых потому, что он своим отпущением крестьян на волю сделал уже себе репутацию либерала. Партия стариков недовольных, прямо как к сыну своего отца, обращалась к нему за сочувствием, осуждая преобразования. Женское общество, свет , радушно принимали его, потому что он был жених, богатый и знатный, и почти новое лицо с ореолом романической истории о его мнимой смерти и трагической кончине жены. Кроме того, общий голос о нем всех, которые знали его прежде, был тот, что он много переменился к лучшему в эти пять лет, смягчился и возмужал, что не было в нем прежнего притворства, гордости и насмешливости, и было то спокойствие, которое приобретается годами. О нем заговорили, им интересовались и все желали его видеть.
На другой день после посещения графа Аракчеева князь Андрей был вечером у графа Кочубея. Он рассказал графу свое свидание с Силой Андреичем (Кочубей так называл Аракчеева с той же неопределенной над чем то насмешкой, которую заметил князь Андрей в приемной военного министра).
